Этическая проблематика в уголовном процессе А.Ф. Кони на примере дела В. Засулич

Статья посвящена этической проблематике в уголовном процессе. Дело Веры Засулич является показательным и уникальным в этом отношении, поскольку, сущностная сторона дела предполагала очень серьезные последствия для обвиняемой, но председательствующий на суде А.Ф. Кони, не поддавшись давлению со стороны министра юстиции, благодаря своим морально-волевым и профессиональным качествам, смог провести дело так, что Засулич была признана судом присяжных, невиновной. Анатолий Фёдорович Кони (1844-1827) - выдающийся судебный и прокурорский деятель, первоклассный оратор, талантливый писатель, крупный общественный деятель и незаурядный ученый-правовед. По окончании в 1865 году юридического факультета Московского университета, он добровольно отказался от научной карьеры, и большую часть своей жизни посвятил судебной деятельности. В науку он вошел значительно позже, уже обогащенный опытом судебной и прокурорской работы. Поэтому его научные выводы, прочно опирающиеся на обобщения, анализ обширной практики, имеют непреходящее значение и в наше время.
Начало практической деятельности Кони совпало с введением в России судебной реформы 1864 г. Он стал восторженным почитателем и активным участником претворения его в жизнь. На протяжение всей своей восьмидесятитрёхлетней жизни, он следовал категорическом императиву немецкого философа И. Канта, сформулировавшего его в Заключении «Критики практического разума», как соотнесенность между областью рационально-чувственного познания и нравственной сферой.. Имеется в виду кантовское «звездное небо надо мной и моральный закон во мне». Кони отмечал, что именно близко ему у Канта в работе «Нравственные начала в уголовном процессе» («Общие черты судебной этики»): Осуществление безусловных требований нравственного долга осуществляется через уважение к человеческому достоинству, проявляется в любви к человеку, являющемуся носителем нравственного закона, «сознание которого вместе с видом звёздного неба наполняло душу мыслителя восторгом и верою в бессмертие души.
В указанной статье Кони впервые поставил вопрос о необходимости изучения нравственных начал в уголовном процессе, основанном на принципах гласности, состязательности, непосредственности, свободной оценки доказательств и презумпции невиновности. При осуществлении правосудия нравственным началам, по мнению Кони, принадлежит доминирующая роль, а центральное место в деле Кони отводил личности судьи. Но тот же Кони, обращает внимание на поговорку: «не суда бойся, бойся судьи!». Это не просто фраза, это - народная житейская мудрость. Суд не является механизмом, который отвлечен от жизни. Кони видел в суде живой и восприимчивый организм, живущий по своим определенным правилам. Роль судьи сводится к приложению им всех сил ума и совести, знаний и опыта, для того, чтобы, как житейская, так и юридическая правда, ведущегося им дела, восторжествовали. Судья «должен способствовать в каждом отдельном случае, восстановлению поколебленного правопорядка», однако, «как бы хороши ни были правила деятельности, они могут потерять свои силу и значение в неопытных, грубых и недобросовестных руках».
Кроме того, судье, как и любому человеку свойственны увлечения, которые способны сформировать однобокий взгляд на вещи, ни один судья не застрахован от возможных ошибок, всегда вероятны различные недосмотры, недопонимания предметов сложных или необычных. Особенно Кони выделял тот факт, что судья может «страдать недостатком», столь часто встречающимся среди судей − «ленью ума», которая мешает проникнуть в сущностную сторону дела, когда обращается внимание, исключительно, на очевидные вещи и ситуации, лежащие на поверхности. В то время, как все надо подвергать скепсису, последовательно разбираться, устраняя возникающие сомнения.
Много внимания Кони уделял проблеме свободы и внутреннего убеждения судьи. Судья, по его меню, должен напрягать все свои душевные силы для отыскания истины в деле, при вынесении приговора. Судье нельзя находиться в плену, какого-то мимолётного мнения, внушенного ему порывом чувства или предвзятым взглядом. Судья, занимаясь делом, не имеет права высказываться на уровне: «я так хочу», он обязан выносить решения так, чтобы можно было сказать: «логика вещей, внутренние чувства, и житейская правда, и смысл закона твердо и неуклонно подсказывают мне мое решение, и против всякого другого говорит моя совесть, как судьи и человека».
Есть еще одна опасность, грозящая выработке правильного приговора – это давление окружающей среды, а здесь много разных факторов, начиная от «общественного мнения», заканчивая давлением сверху, вплоть до прессинга со стороны руководящего состава государства. Поэтому Кони считал необходимым оградить судей от любых посягательств на их независимость, чтобы не создавать ситуацию, связанную с вынужденной угодливостью.
Классическим примером применения нравственных начал в уголовном процессе является дело Засулич, которое слушалось в Петербургском окружном суде 31 марта 1878 года. Вера Ивановна Засулич (1849-1919) была предана суду присяжных по обвинении в предумышленном покушении на убийство Петербургского градоначальника генерал-адъютанта Тепова. Подобные преступления, предусмотренные ст. 1454 Уложения о наказаниях, ведут к лишению всех прав состояния и ссылке в каторжные работы на срок от 15 до 20 лет.
1 апреля 1878 года все газеты поместили информацию о суде над Верой Засулич. Сообщалось, что еще ни один процесс, ни привлекал в залы суда такой многочисленной и такой избранной публики. В зале присутствовали и представители высшей администрации, и должностные лица судебного ведомства, особые места предоставлялись литераторам. Например, на процессе присутствовал писатель Ф.М. Достоевский. Что же предопределило такой интерес к этому процессу? В последствие А. Ф. Кони ответил на этот вопрос в «Воспоминаниях о деле Веры Засулич».
Это дело было тесно связано с тремя событиями. 6 декабря 1876 года состоялась демонстрация молодежи на площади Казанского собора в Петербурге, где был арестован, а потом приговорен к каторжным работам, студент А.С. Боголюбов. 13 июля 1877 года по распоряжению Петербургского градоначальника генерала Трепова, арестант Боголюбов был избит розгами в доме предварительного заключения. 24 января 1878 г. Вера Засулич выстрелила в генерала Трепова.
13 июля 1877 года в дом предварительного заключения в Петербурге, приехал градоначальник Трепов. В «Воспоминаниях о деле Веры Засулич» А. Ф. Кони так описывает подробности этого инцидента. Трепов, проходя по внутреннему двору, встретил двух гуляющих арестантов, одним из которых был Боголюбова. Последний с ним раскланялся, но, когда Трепов возвращался обратно, то Боголюбов, памятуя о предыдущей встрече, не снял шапки. Тогда Трепов очень сильно рассердился и с криком: «Шапку долой!» сбил ее у него с головы. Боголюбов опешил, а взбешенный Трепов приказал устроить показательную порку, тем более, что эту сцену могли наблюдать из окон арестанты. Приказание было выполнено, но не сразу, а через три часа, за это время возмущение среди заключенных предельно усилилось особенно у лиц женского пола. Те впадали, практически, в истерию. Сам Кони был категорическим противником телесных наказаний политически преступников. Более того, он предвидел, что эта «отвратительная сцена насилия, ни чем не оправданная, безусловно, запрещённая законом, вызовет бесконечное ожесточение у молодежи». А имя Боголюбова буду эксплуатировать политические агитаторы.
Через полгода после того, как произошел данный инцидент, Кони был назначен председателем Петербургского окружного суда, а в день вступления его в должность утром 24 января 1878 года Вера Засулич выстрелом из пистолета ранила градоначальника Трепова.
Это событие вызвало широкий общественный резонанс, тем более, что самого Трепова не любили, обвиняя его в продажности, так, что сочувствия к нему было мало. Впрочем, и разных слухов было тоже много. Кто-то видел в Засулич новую русскую Шарлотту Кордэ – убийцу Марата, кто-то усматривал в выстреле протест за поруганное человеческого достоинства. Так или иначе, но слушание дела было объявлено.
Кони, через прокурора Петербургской судебной палаты, получил распоряжение министра юстиции графа Палена назначить дело к слушанию на 31 марта. Одновременно с этой информацией, Кони начал чувствовать давление со стороны министра юстиции. Пален, представлявший Кони царю, полагал, что встреча с Его Императорским Величеством как-то усмирит независимого судью. Поэтому Кони был задан вопрос о том, проведет ли он дело Засулич «успешно», имелось в виду, то Засулич будет осуждена. Но Кони не был в этом уверен, поскольку в суде имели место присяжные заседатели. И здесь, по мнению Кони, следовало полагаться на «здравый смысл присяжных». Кони высоко ценил суд присяжных, считая их выразителем общественной совести, он защищал суд присяжных от разного рода нападок, подчёркивая его огромное нравственное значение для страны.
Интересно, что у прокурора палаты Лопухина возникли сложности с назначением обвинителя. Первым вариантом был В. И. Жуковский – умный, образованный, талантливый, сильный и опасной обвинитель − «Мефистофель Петербургской прокуратуры» − как характеризовал его Кони. Но Жуковский отказался, не желая участвовать в политическом процессе. Другой кандидатурой оказался С.А. Андреевский − не менее авторитетный и талантливый юрист и поэт. На предложение выступить обвинителем по делу Засулич, он спросил, о том, сможет ли он в своей речи признать действия Трепова неправильными? Но получил на это запрет. Его мотивация отказа была такой, что он не может «громить ее», при этом, умалчивая о действиях генерала Трепова. Тогда выбор пал на прокурора Петербургского окружного суда К. И. Кессаря.
Когда Министр юстиции Пален в последний раз вызвал Кони на беседу за 3 дня до процесса, чтобы заручиться обещанием обвинительного приговора, то Кони был непреклонен, хотя обратил внимание Палена, что назначение Кесссаря обвинителем является ошибочным. Такому талантливому защитнику, как Александров по меньшей мере нужен равносильный обвинитель.
В конце беседы Кони просил не ожидать от него, каких-либо исключительных действий, не предусмотренных законом. На вопрос Палена о возможности оправдательного приговора, Кони ответил утвердительно. Тогда Пален попросил у Кони на случай оправдательного приговора, кассационный повод. На что Кони ответил, что скорее всего ошибки будут, только специально он их делать не станет. А подобное предложение со стороны министра он принимает, в качестве шутки. « Нет, какая шутка?!, - серьёзно сказал Пален – я вас очень прошу, вы это так умно сумеете сделать». Но попытка увещевания председателя суда со стороны министра юстиции оказалась безрезультатной. Кони был законником.
Вопрос о выборе защиты решился проще, чем об обвинении. Вначале Засулич собиралась защищать себя сама, но при получение 23 марта обвинительного акта, она заявила, что избирает своим защитником присяжного поверенного Александрова.
Пётр Акимович Александров (1836-1893) − бывший прокурор судебной палаты, вышедший в отставку в 1876 году после выступления решительной защиты независимой печати. И выбор его Верой Засулич был не случаен, о нем уже знали, как о талантливом и ловком адвокате. Приняв на себя защиту Веры Засулич, Александров отчетливо сознавал, что решающая роль в исходе процесса будет принадлежать присяжным. Он представлял, как поведет себя на процессе прокурор Кессарь, знал хорошо и председательствующего Кони, и был убеждён, что процесс будет проведен в точном соответствии с законом. Но он осознавал, что одной защитительной речи мало, ему была важна уверенность в объективности присяжных заседателей. Изучив их особенности, Александров, из явившихся на суд 29 присяжных, воспользовался своим правом и отвел, в общей сложности 11 присяжных.
Кони на заседании суда в своей речи к присяжным, акцентировал внимание на то, что они выносят именно приговор, а это – колоссальная ответственность, как перед обществом, так и перед подсудимой. Он дал почувствовать присяжным себя вершителями судьбы одного, но конкретного человека. Он призвал абстрагироваться от впечатлений, которые каждый из них уже сам для себя составил об этом деле и разобраться во всех его обстоятельствах, его сущности.
Оказалось, что Засулич никогда не знала Боголюбова, а в Трепова стреляла наудачу. Просто, увидев его, нажала на курок. При это она утверждала, что в случае, если бы она была немного повыше или Трепов более низкий, то выстрел прошел бы по-другому, и тогда возможно, что произошло бы убийство.
В оглашенном обвинительном акте не было и намека на политический характер преступления. А на вопрос председательствующего о том, признает ли Вера Засулич себя виновной, она ответила, что признает, что стреляла в генерала Трепова, но последствия этого выстрела для нее были безразличны.
Александров в качестве резюме в своей речи, предложил обратить внимание на то, что телесные наказания – это не цивилизовано, а Вера Засулич – первая женщина, которая мстила, но для которой в преступлении не существовало личных мотивов. Поэтому надо сделать так, чтобы не было поводов для того, чтобы подобные преступления имели место, в принципе.
Засулич отказалась от последнего слова. А Кони поставил перед присяжными три вопроса: Первый, виновна ли Засулич в том, что решив отомстить градоначальнику Трепову за наказание Боголюбова, и приобретя с этой целью револьвер, нанесла 24 января с обдуманным намерением генерал-адъютанту Трепову рану в область таза пулею большого размера?
Вопрос второй, если Засулич совершила это деяние, то имела ли она заранее обдуманное намерение лишить жизни градоначальник Трепова? Вопрос третий, если Засулич имела целью лишить жизни градоначальника Трепова, то сделала ли она все, что от нее зависело, для достижения этой цели? Присяжные вынесли решение: «Нет, не виновна».
Оправдательный приговор по делу В. Засулич привлек внимание всех слоев русского общества к 36-тилентнему председателю Петербургского окружного суда А.Ф. Кони. С этих пор за ним закрепился авторитет судьи, не идущего ни на какие компромиссы с совестью.