Эссе на тему: "Начало ядерной гонки США и СССР"

В первые годы после окончания второй мировой войны США были единственным «ядерным государством» в мире. Руководство США предполагало, что Советский Союз очень далёк от создания собственной бомбы. Тем временем в СССР активнейшим образом велись разработки по созданию собственной атомной бомбы. Во время войны исследования ограничивались из-за нехватки урана, но поставки из Восточной Европы теперь решали эту проблему. Для физиков создали все условия, чтобы максимально ускорить темп работ.
В США полагали, что у СССР не будет атомного оружия как минимум до середины 50-х. Однако 29 августа 1949 работа советских физиков-ядерщиков закончилась успехом. Бомбу РДС-1, взорванную в этот день, на Западе называли в честь Сталина: «Джо-1». Началась ядерная гонка.
Кроме атомной бомбы для испытания 29 августа 1949 г., в СССР к концу 1949 г. были изготовлены ещё две бомбы РДС-1, а в 1950 г. — ещё девять. Однако все эти бомбы представляли собой экспериментальные устройства, а у СССР на тот момент не было средств доставки. В январе-феврале 1951 г. было изготовлено ещё четыре атомные бомбы. Таким образом, у СССР к 1 марта 1951 г. имелось 15 атомных бомб типа РДС-1. К концу 1951 г. было изготовлено в общей сложности 29 атомных бомб РДС-1, в том числе первые три серийно изготовленные атомные бомбы.
После успешного испытания 24 сентября 1951 г. советского атомного заряда «502-М» (РДС-2) к концу 1951 г. было освоено производство атомных бомб этого типа РДС-2. На 1 января 1952 г. у СССР имелось 35 атомных бомб, 29 из которых были РДС-1 и 6 РДС-2. Эти бомбы СССР теоретически мог доставить до США.
18 октября 1951 года первая советская авиационная атомная бомба (РДС-3 с ядерным зарядом «501-М») была впервые испытана путём сброса её с самолёта (Ту-4) Эту бомбу стали готовить к принятию на вооружение (была принята в 1954 году) В 1952-м и 1953 годах проведены успешные лётные контрольные испытания (ЛКИ) авиабомбы РДС-3.
Вкладывались колоссальные средства в совершенствование качества оружия и увеличение его количества. Обе нации быстро приступили к разработке термоядерного оружия. США взорвали такое устройство 1 ноября 1952. Вновь удивив всех, Советский Союз произвёл термоядерный взрыв всего через 8 месяцев. Советская водородная бомба РДС-6с была полностью продуктом собственной разработки, так как шпионаж в США результатов не принёс. А самое главное — она была именно первой бомбой в габаритах бомбового отсека самолёта, а не стационарным сооружением размером с двухэтажный дом, как в США.
С точки зрения формирования роли ядерного оружия в военной и политической стратегиях двух сверхдержав период 1945–1954 гг. имел основополагающее значение. В этот период лидеры обоих государств рассматривали схожие вопросы в отношении национальных атомных проектов, а именно: возможность применения ядерного оружия для достижения внешнеполитических целей; роль ядерного оружия в новых военно-политических стратегиях; способы презентации обществу своих достижений в сфере ядерных технологий и достижений противника; организация системы управления атомными проектами. Сопоставление подходов США и СССР к решению этих схожих задач представляет несомненный исследовательский интерес.
Особого внимания требует вопрос об участии американских и советских ученых в формировании национальной политики в ядерной сфере. Именно они первыми обратили внимание политиков и чиновников на потенциал ядерной физики.
Мнения, высказывавшиеся учеными атомщиками, не ограничивались вопросами науки и часто затрагивали политическую сферу. Например, Г.Н. Флёров, будущий сотрудник Лаборатории № 2 и начальник лаборатории научно-исследовательского сектора КБ-11, в 1942 г. отмечал, что «государство, первое осуществившее ядерную бомбу, сможет диктовать всему миру свои условия». А П.Л. Капица еще в 1941 г. предупреждал, что атомные бомбы сделают будущую войну «еще более нетерпимой», и подчеркивал, что именно ученые «должны сейчас предупредить людей об этой опасности». Похожие пророчества звучали и среди западных ученых. Так, датский ученый Нильс Бор предупреждал руководство США и Великобритании о предстоящей гонке ядерных вооружений.
Чрезвычайно важным является также вопрос о том, когда военные и политики сверхдержав осознали, что появление атомного оружия требует изменения военной стратегии.
В поисках ответа на этот вопрос важно иметь в виду, что официальные высказывания могут не отражать подлинную позицию руководства страны. Так, посол США У.Б. Смит указывал в своих телеграммах госсекретарю, что, вероятно, советское руководство минимизирует значение атомной бомбы только на словах и только потому, что СССР ею пока не обладает. В рамках советской тактики преуменьшения роли нового оружия Сталин в интервью газете «Санди Таймс» в сентябре 1946 г. заявил, что атомная бомба предназначена «для устрашения слабонервных» и не может «решать судьбы войны». Между тем, по словам Ю.Б. Харитона, главного конструктора КБ-11, после успешного завершения советского атомного проекта Сталин заметил: «Если бы мы опоздали на один-полтора года, то, наверное, испробовали бы этот заряд на себе». О том, что советское руководство придавало большое значение своему атомному проекту, говорит, в частности, тот факт, что его реализацию курировал заместитель председателя Совета министров СССР Лаврентий Берия. Эта функция – а именно «наблюдение за развитием работ по урану» – была официально возложена на него в 1944 г., когда Сталин утвердил постановление ГКО «О неотложных мерах по обеспечению развертывания работ, проводимых Лабораторией № 2 АН СССР».
Для советского руководства опасна была именно монополия США, а не сам факт существования нового оружия.
Для американских лидеров преуменьшение значения атомного оружия было бы нецелесообразным, однако для них оставался открытым вопрос о возможности его использования как военного и дипломатического инструмента. Министр обороны США Джеймс Форрестол в 1947 г. говорил об оставшихся годах атомной монополии как «годах возможностей».
Таким образом, некоторую агрессивность политики сдерживания можно объяснить тем, что американское руководство боялось упустить время и стремилось с помощью атомной дипломатии оказать влияние на Советский Союз. При этом, с точки зрения исследователя Дэвида Холлоуэя, нет свидетельств прямого влияния американской атомной бомбы на советскую внешнюю политику того периода.
Появление ядерного оружия привело к настоящей революции во всех областях военной стратегии, причем об экспериментальной проверке новых концепций не могло быть и речи, поскольку применение атомных бомб было сопряжено с высокими рисками. Следовательно, основные компоненты «новой стратегии вырабатывались и утверждались преимущественно на базе умозрительных заключений и теоретических расчетов».
Появление ядерного оружия обусловливало следующие изменения в планировании и ведении военных действий: сокращение времени, необходимого для достижения целей войны, необходимость быстрого развертывания вооруженных сил, опасность сосредоточения крупных групп войск и т.п.
Итак, годы атомной монополии воспринимались американской стороной как время возможностей, которые нельзя упускать. Отсюда желание эту монополию продлить и попытки опереться на атомную дипломатию в выстраивании отношений с СССР. Отсюда же и желание советского руководства положить конец американской монополии и пресечь попытки США извлечь из нее политические выгоды.
В заключение хочется отметить, что необходимость изучения ядерной политики США и СССР в 1945–1954 гг. обусловлена несколькими обстоятельствами. Во-первых, открылись новые возможности. Рассекреченные документы советской ядерной программы, и выложенные в сети Интернет архивы внешней политики США дают более полное представление о ситуации. Кроме того, в настоящее время можно применить новые подходы и теоретические парадигмы к анализу ядерной политики. При этом по-прежнему актуальной остается проблема преодоления искаженных представлений о событиях, которые были сформированы в обоих государствах в годы биполярного противостояния и продолжают оказывать влияние на общественное мнение и взгляды современных политиков. Во-вторых, в первое послевоенное десятилетие были сформированы основные стереотипы холодной войны и представления о намерениях противоположной стороны, заложены основы военной стратегии с учетом существования ядерного оружия, созданы механизмы принятия решений в сфере ядерной политики. Следовательно, период 1945–1954 гг. нужно всегда иметь в виду, изучая историю холодной войны. Более того, актуальный в настоящее время стратегический диалог России и США нельзя анализировать в отрыве от контекста. А этот контекст включает в себя эволюцию ядерных стратегий обоих государств как после окончания холодной войны, так и в ходе биполярного противостояния, в том числе на самом раннем этапе.
Литература
Атомный проект СССР. К 60-летию создания ядерного щита России // Каталог выставки. 2009. 102 с.
Гончаров Г.А., Рябев Л.Д. О создании первой отечественной атомной бомбы.
Первая советская атомная бомба // Архив Радио «Свобода». URL: http://archive.svoboda.org/programs/hd/2004/hd.072404.asp
История военной стратегии России / Под ред. В.А. Золотарева. М.: Кучково поле; Полиграфресурсы, 2000. 592 с.
Сахаров А.Д. Воспоминания. Глава 6 // Архив Сахарова. URL: http://www.sakharov-archive.ru