Фауст как «вечный образ». Феномен фаустианства в мировой литературе

Содержание

Введение ….................................................................................................... 3
I. Фауст как вечный образ …....................................................................... 4
II. Феномен фаустианства в мировой литературе ….................................. 7
III. Миф о договоре с дьяволом и особенности рецепции данного мифа (сюжета)
в мировой литературе ….............................................................................. 10
Заключение …................................................................................................14
Список литературы …................................................................................. 15

Введение

Фауст давно общепризнан вечным образом в мировой культуре. Легенда о
человеке, продавшем душу дьяволу, живет в мировой литературе уже более
пятисот лет, и каждый раз она приобретает особое звучание в разные
исторические эпохи.
Целью данной работы является рассмотрение различных аспектов образа
Фауста как вечного образа мировой культуры, его роли в становлении феномена
фаустианства в западной и русской культурной традиции и особенности
восприятия мифа (мотива) о договоре с дьяволом в мировой литературе.
Трагедия о Фаусте не только подытожила многочисленные европейские
средневековые истории о союзе человека с дьяволом, но и явилась
«текстопорождающим» произведением для авторов последующих эпох.
Вечный образ Фауста был осмыслен в мировой культуре как в
художественных произведениях известных писателей (К. Марло «Трагическая
история жизни и смерти доктора Фауста», И. Гёте «Фауст», Г. Лессинг
«Материалы к “Фаусту”», Э. Т. Гофман «Эликсиры сатаны», Дж. Байрон
«Манфред», М. Шелли «Франкенштейн», А. Нойман «Дьявол», К. Манн
«Мефистофель», Т. Манн «Доктор Фаустус»), так и в философских и научных
работах (В.Г. Белинский, А. А. Аникст, А. Бельшовский, Н. Н. Вильмонт, В. М.
Жирмунский, С. В. Тураев, Б. Я. Гейман, И. Ф. Волков, Г. В. Якушева, Г. Г.
Ишимбаева и многих других).
В русской культуре Фаустом вдохновлялись А. С. Пушкин («Сцена из
Фауста»), Н. В. Гоголь («Портрет»), Ф. М. Достоевский («Бесы», «Братья
Карамазовы»), И.С. Тургенев («Фауст. Рассказ в девяти письмах»), В. Я.
Брюсов ( «Огненный ангел» ), М. А. Булгаков ( «Мастер и Маргарита» ) и другие
авторы.

Глава I. Фауст как вечный образ

Вечные образы – литературоведческий термин, применяемый для
описания художественных образов мировой литературы, переходящих из
произведения в произведение. Литературоведы выделяют ряд свойств,
присущих вечным образам:
 неисчерпаемость смыслов;
 высокая духовная ценность образа;
 вненациональность и вневременность, то есть образ способен
преодолевать границы национальной культуры и исторических эпох;
 способность участвовать в построении других сюжетов;
 популярность образа.
В качестве вечных образов могут выступать как образы-вещи или образы-
символы (крест как символ страдания, сердце как символ любви, сова —
символ мудрости и т. д.), так и образы-персонажи.
Источниками таких образов-персонажей могут выступать исторические
персоны (Юлий Цезарь, Леонардо да Винчи, Жанна Д'Арк), библейские
персонажи (Адам и Ева, Иисус Христос, Понтий Пилат), герои античных
сказаний (Зевс, Аполлон, Прометей, Геракл, Медея, Орфей), других народных
легенд (Илья Муромец, баба Яга, Король Артур, Роланд, Зигфрид),
литературных сказок (Золушка, Русалочка, Маугли) и произведений (Дон
Кихот, Беатриче, Фауст, Мефистофель, Гамлет, Король Лир, Фальстаф, Гобсек,
Дон Жуан и другие).
Возникая в конкретных социально-исторических условиях, эти образы
теряют свою историческую конкретику и начинают восприниматься как
общечеловеческие типы, образы – символы. К ним обращаются новые и новые
поколения писателей, по-своему их интерпретируя. Наиболее актуальными
вечные образы становятся в условиях постмодернистской интертекстуальности,

когда известные произведения и герои писателей прошлых столетий
используются в современных литературных текстах.
Несомненно, что образ Фауста занимает видное место в ряду «вечных
образов» мировой литературы из-за масштаба его характера. Несмотря на то,
что легенда о ученом-алхимике Фаусте возникла в Германии в эпоху
Возрождения, именно Гёте сделал его сложным ищущим героем, главными
чертами которого являются глубина и двойственность натуры (в нем есть
созерцательность и воля, эгоизм и жертвенность, неустрашимость и
покорность), неудовлетворенность конечными пределами человеческого
потенциала и бессознательное стремление к самосовершенствованию.
Гётевский Фауст давно вышел за пределы своей исторической эпохи и
национальной культуры и «стал своеобразным образцом (наподобие
мифологических парадигм) для последующей литературы» 1 .
Актуальность вечного образа Фауста также объясняется его
архетипическим библейским праобразом — Эдемом и древом познания, как
справедливо отмечает исследовательница Ишимбаева. «Фауст, стремящийся к
познанию любой ценой, и первые люди, занятые загадкой древа познания добра
и зла, типологически близки. Недаром и дьявол сыграл в их судьбах роль не
только роковую; они утеряли единство с Богом и стали странниками, но и
счастливую: дух отрицания привел в движение шестеренки механизма
человеческой истории; грех, покаяние, искупление греха — эти категории с той
поры стали определять моральные нормы поведения человека, который мечтает
о совершенстве и неизменно стремится к нему» 2 .
Помимо Гёте к образу Фауста в мировой литературе обращались К.

1 . Мелетинский Е. М. О литературных архетипах / РГГУ. - М., 1994. - С.38
2 . Фаустианская тема в немецкой литературе. Ишимбаева Г. Г. Диссертация на соискание степени
доктора филологических наук. - М. 1999. [Электронный ресурс]. - URL: http:
//http://cheloveknauka.com/faustianskaya-tema-v-nemetskoy-literature

Марло, Г. Лессинг, Э. Т. Гофман, Дж. Байрон, М. Шелли, А. С. Пушкин, Н.В.
Гоголь, Г. Гейне, О. Бальзак, Ф. М. Достоевский, И. С. Тургенев, О. Уайльд, А.
Нойман, В. Я. Брюсов, Л. Н.Андреев, К. Манн, Т. Манн, Г. Гессе, Р. Акутагава,
Б. Л. Пастернак, М.А. Булгаков, А.В. Луначарский.
Также актуальность образа Фауста и Мефистофеля, по мнению
исследовательницы Г. В. Якушевой, свидетельствует «о некоем
принципиальном родстве эпохи Гёте с нашей эпохой». Во всех исследованиях
фаустовского сюжета прослеживается «просветительская проблематика,
затрагиваются вопросы правомерности и границ человеческой свободы,
проблемы цены деяния и смысла жизни, культа труда» 3 .

3 Якушева Г. В. Фауст в искушениях XX века: Гётевский образ в русской и зарубежной литературе. – М.:
Наука, 2005. – С. 69.

Глава II. Феномен фаустианства в мировой литературе
В современном литературоведении принято различать понятия
фаустовская тема и фаустианство.
Тема Фауста или фаустовская тема в литературе — литературные и
культурные явления, в которых действующим персонажем является
историческая легендарная фигура доктора Фауста. Эта тема берет начало от
немецкой книги Иоганна Шписа «Легенда о докторе Иоганне Фаусте, великом и
прославленном чародее, маге и обманщике» (впоследствии известной как
«Народная книга»), опубликованной в 1587 г. во Франкфурте-на-Майне, и
трагедии Кристофера Марло «Трагической истории доктора Фаустуса» (1590 г.)
, основанной на мотиве «Народной книги» Шписа.
Фаустовскую тему в разные времена в своих произведениях раскрывали
Фридрих Клингер «Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад» (1791 г.), И.
В. Гёте «Фауст» (1808, 1832 гг.), Генрих Гейне «Доктор Фауст, поэма,
назначенная для танцев» (1851 г.), А. С. Пушкин «Сцена из Фауста» (1825 г.),
Николаус Ленау «Фауст» (1936 г.), И. С. Тургенев «Фауст. Рассказ в девяти
письмах» (1855 г.), В. Я. Брюсов «Огненный Ангел» (1908 г.), А. В.
Луначарский «Фауст и город» (1918 г.).
Под фаустианством в мировой литературе принято понимать
фаустовскую тему без Фауста-персонажа. По мнению исследовательницы Г. Г.
Ишимбаевой фаустианский сюжет «имеет библейские корни и ряде случаев
предстает в видоизмененном виде», и в таком сюжете «Фауст как таковой
отсутствует, но архетипическая связь с сюжетом о сделке человека с демоном
налицо» 4 . «Фаустианскими» произведениями являются «Эликсиры Сатаны»

4 Ишимбаева Г. Г. Образ Фауста в немецкой литературе XVI - XX веков: Учебное пособие. - М.: Флинта:
Наука, 2002. - С. 5.

(1815 г.) Э.Т. Гофмана, «Отрывки из мемуаров Сатаны» (1825 г.) В. Гауфа,
«Русские ночи» (1844 г.) В. Ф. Одоевского, «Бесы» (1871-1872 гг.), «Братья
Карамазовы» (1880 г.) Ф. М. Достоевского, «Заратустра» (1883 г.) Ф. Ницше,
«Иуда Искариот» (1907 г.) Л. Н. Андреева, «Мефистофель» (1936 г.) К. Манна,
«Жизнь Клима Самгина» (1925-1936 гг.) М. Горького, «Мастер и Маргарита» М.
А. Булгакова.
Фаустианская тема каждый раз звучит по-новому в разные эпохи, в
которых образ легендарного немецкого персонажа эпохи Возрождения
интерпретируется согласно духу своего времени и в контексте определенной
национальной литературы. Так, например, герои или «антигерои»
произведений известных немецких романтиков Гофмана, Брентано и А. Фон
Арнима представляют собой карикатуру на Фауста: это шарлатаны и
авантюристы, преследующие свои корыстные цели.
Особое развитие фаустианство получило в произведениях немецкой
литературы в ХХ веке. Так сверхчеловек Ницше противостоит идее Гёте о труде
личности на благо всего человечества, утверждая свое право власти власть над
неразумной толпой «недочеловеков». Многие писатели Германии в XX веке
размышляли над причиной возникновения фашизма в их стране, поэтому в это
время немецкая фаустиана была в основном посвящена судьбе и роли
творческой интеллигенции. Об этом писали А. Нойман в романе «Дьявол»
(1926 г.), К. Манн в романе «Мефистофель» (1936 г.), Т. Манн в романе «Доктор
Фаустус» (1943-1947 гг.), Э. Юнгер в романе «Гелиополис» (1949 г.).
В русской литературе фаустианская тема становится актуальной на
рубеже ХIХ-ХХ веков. Писатели и поэты «Серебряного века» по-новому
переосмыслили сюжет о сделке человека с дьяволом в русле русской
православной традиции, идущего от «Братьев Карамазовых» и «Бесов» Ф. М.
Достоевского. Наиболее иллюстративны в этом смысле такие произведения, как
«Огненный ангел» В. Брюсова, «Гоголь и черт» Д. Мережковского, «Мелкий

бес» Ф. Сологуба, пьеса «Жизнь человека» и рассказ «Иуда Искариот» Л.
Андреева.
Советская постреволюционная культура занялась переосмыслением
образа Фауста в рамках своего времени. В это время появляются
многочисленные переводы фаустовских произведений с немецкого на русский
язык, а также создается «советская фаустиана», представленная такими
произведениями, как «Конец мелкого человека» Л. Леонова, «Жизнь Клима
Самгина» М. Горького, «Пятый странник» В. Каверина, «Мастер и Маргарита»
М. Булгакова и другими.
Во второй половине XX в. в русской литературе наблюдается
дегероизация Фауста – просветительского героя в рассказах И. Варшавского
«Душа напрокат» и «Поездка в Пенфилд», повести С. Есина «Имитатор»,
романе М. Зариня «Фальшивый Фауст, или Переработанная поваренная и
приспешничья книга». Наиболее заметной иллюстрацией этому явлению стал
роман Ч. Айтматова «Тавро Кассандры» (1994 г.), в котором писатель поднимает
острые этико-философские и духовно-нравственные проблемы и негативно
оценивает последствия деятельности героев, несущих зло человечеству и
создающих дисбаланс природных сил, в результате чего планета оказывается на
пороге глобальной экологической катастрофы. Таким образом Айтматов
выносит приговор «Фаусту-ницшеанцу» в XX столетии 5 .

5 Рубцова Е. В. Фауст в русской поэзии и прозе ХХ века / Международный журнал прикладных и
фундаментальных исследований. - № 10, 2016. - С. 499-503

Глава III. Миф о договоре с дьяволом и особенности рецепции данного мифа

(сюжета) в мировой литературе

Как известно, миф о договоре (сделке или контракте) с дьяволом
(демоном, сатаной, чертом) является одним из самых древних и
распространенных в мировой литературе. Сделка с дьяволом принадлежит к
«вечным» литературным сюжетам, и наиболее влиятельная и бессмертная
интерпретация его принадлежит И. Гёте.
Однако, интерес к данному сюжету возник в народной среде
средневековья задолго до Гёте. Одним из источников вдохновения легенды о
Фаусте литературоведы и историки называют историю христианского
византийского священника Феофила Аданского, заключившего сделку с
сатаной.
Феофил, будучи архидиаконом Аданы, был единогласно избран
епископом, но из смирения отказался от этой должности. Новый епископ
несправедливо лишил Феофила его церковного сана, и тот попросил
некроманта, чтобы он помог ему связаться с сатаной. В обмен на свою помощь
Сатана потребовал от Феофила подписать договор собственной кровью, в
котором он отрекается от Христа и Девы Марии. Феофил подчинился, и дьявол
назначил его епископом. Позже, опасаясь за свою душу, Феофил покаялся и
начал молить Пресвятую Деву о прощении, которая обещала ходатайствовать за
священника перед Богом. Феофил постился тридцать дней, после чего Дева
Мария отпустила ему все грехи. Три дня спустя Теофил обнаружил проклятый
контракт, принес его законному епископу и признался во всем, что сделал.

Епископ сжег документ, и Феофил умер от радости, наконец-то освободившись
от бремени контракта с дьяволом.
История Феофила сыграла в литературе свою роль в установлении
важности ходатайства Девы Марии, а также послужила основой для более
поздних рассказов, связанных с заклинанием дьяволов. Эта легенда легла в
основу одной из самых ранних пьес французского театра под названием "Чудо
Теофиля" (около 1271 г.) трувера Рютбёфа.
Также история Св. Феофила дала импульс для развития мотива о вызове
сатаны и продажи ему души. Как видно из предания, призыв бесов изначально
не считался проклятым грехом, беды Феофила произошли от того, что он
продал свою душу, а не от того, что он обращался с дьяволом.
Другая версия сюжета о договоре человека с дьяволом представлена в
«Трагической истории доктора Фаустуса» (1590 г.) Кристофера Марло.
В книге К. Марло впервые прозвучала мысль о великой жажде познания,
ради которого ученый готов заключить сделку с дьяволом, пожертвовав своей
душой.
Марло подчеркнул интеллектуальные стремления и любопытство Фауста
и минимизировал его пороки, чтобы придать этой истории дух Ренессанса. В
образе доктора Фауста возвеличивается сила разума человека незнатного
происхождения, сила знания, хотя знание нужно ему для приобретения
богатства и славы. В этом смысле пьеса точно вписана в елизаветинский
период, когда велись дискуссии о магии, а ренессансный оккультизм стремился
к дальнейшему развитию науки.
Драма Марло послужила образцом для Гёте в его поэтическом
переосмыслении народной легенды о докторе Фаусте и его контракте с
дьяволом. Гёте сделал Фауста символом человека нового времени, который
ищет смысл существования для всего человечества. Интересным является тот

факт, что Фауст, заключив сделку с Мефистофелем, помимо знаний получает
бессмертие не в земной, а в новой, вечной жизни.
Примерно в это же время в польском фольклоре начинает появляется
легенда о Пане Твардовском, колдуне, заключившем сделку с Мефистофелем
ради сверхъестественных возможностей и желания безбедно пожить в свое
удовольствие. Легенда о Твардовском является польской версией «фаустовского
сюжета» и находит свое отражение в балладе А. Мицкевича «Пани Твардовска»
(1822 г.), Ю. Крашевского «Мастер Твардовский» (1840 г.).
Мотив о человеке, продавшем душу дьяволу, отразился в испанских
пьесах XVII века «Гигантский огненный столб» и «Святой Василий Великий»
Лопе де Веги, «Маг-чудодей» Педро Кальдерона, «Осужденный за недостаток
веры» Тирсо де Молины. Интересно то, что по сравнению с легендой о докторе
Фаусте и ее различнми вариациями в европейской литературе, испанские
интерпретации этого сюжета обладают рядом особенностей: ставка за контракт
героя с дьяволом — обладание женщиной, и при этом герой не приобретает
второй молодости, но всегда имеет шанс на спасение своей души ценой
покаяния.
Этой же особенностью, по мнению ученого В. Е. Багно, отличается
«Повесть о Савве Грудцыне» и другие русские произведения, раскрывающие
мотив договора с дьяволом. Он объясняет это тем, что «испанские пьесы
Золотого века и русские повести XVII в. восходят к единой литературной
традиции» 6 . Также большое значение для испанских и русских версиях мотива
о союзе человека с дьяволом имеет «идея ограниченности бесовской силы», ибо
спасения нет лишь для того, «в ком нет внутренней борьбы между добром и
злом» 7 .

6 Багно В. Е. Договор человека с дьяволом в «Повести о Савве Грудцыне» и в европейской литературной
традиции // ТОДРЛ. Л.:, 1985, Т. 40. - С. 367
7 Там же. - С. 372

Cо временем изменение внешней мистической составляющей в
литературном мотиве о договоре с нечистой силой сменяется на мистику
внутреннего мира героя. Также особую роль здесь играет символика предмета,
усиливающего демоническую интонацию произведения. К таким
произведениям можно отнести «Шагреневую кожу» О. Бальзака, «Портрет»
Н.В. Гоголя, «Портрет Дориана Грея» О. Уайльда. Во всех этих произведениях
существует своеобразные «посредники» сделки: талисман в виде шагреневой
кожи, портрет старика азиатской внешности и портрет, обладающий
магическим свойством в произведении Уайльда. Все события, которые
случаются с героями после получения магического предмета, можно
характеризовать как «происходящие с помощью дьявольской силы». Хотя, как
уже говорилось выше, влияние фантастического в этих произведениях
снижается, поскольку акцент делается на внутреннем конфликте человека
между его духовными и низменными желаниями.
Полное исчезновение мистики из мотива договора с дьяволом происходит
в романах Ф. М. Достоевского «Бесы» и «Братья Карамазовы», в которых
двусторонняя сделка превращается в сделку со своим «я», в борьбу человека с о
своими внутренними демонами.
В ХХ веке данный сюжет приобретает особую актуальность в
произведениях немецких писателей. Клаус Манн в своем романе
«Мефистофель» (1936 г.) тонко рисует портрет актера, идущим на сделку с
нацистским режимом ради продвижения своей карьеры. Искушение фашизмом
раскрывается в фаустианской пьесе Фридриха Дюрренматта «Визит» (1956 г.), в
которой горожанам предлагают взятку за убийство одного из сограждан.
Таким образом, мотив договора в дьяволом в мировой литературе
постоянно эволюционирует: происходит смена участников сделки, меняется
само ее понятие и исчезает ее мистическая /нереальная составляющая.
Заключение

Образ Фауста, выйдя за исторические пределы своей эпохи и
национальной литературы, быстро перерос масштаб своего литературного
персонажа, заняв место в галерее «вечных образов» мировой литературы.
Фауст стал не только именем нарицательным, обозначающим человека,
стремящегося к познанию любой ценой, но и воплотил в себе всю
переменчивость человеческого духа, его экзистенциальный поиск себя и своего
пути через череду отчаяний и разочарований.
Под фаустианством в мировой литературе понимается использование
образов, мотивов и характеров трагедии Гёте. Феномен фаустианской темы
заключается в том, что образ легендарного немецкого персонажа
интерпретируется согласно духу отдельной исторической эпохи и в контексте
определенной национальной культуры и литературы. Фаустианскую тему в
своих произведениях раскрывали Гофман, Гауф, Одоевский, Гоголь,
Достоевский, Ницше, Уайльд, Андреев, Горький и другие.
Фаустовский миф о договоре человека с дьяволом принадлежит к
«вечным» сюжетам мировой литературы. В данной работе мы проследили
зарождение этого мифа, его влияние на различные литературные образы, а
также его трансформацию в мировой литературе в разные исторические эпохи.

Список литературы

1. Аникст А. А. Гёте и Фауст: От замысла к свершению. - М.: Книга, 1983. -
271 с.
2. Багно В. Е. Договор человека с дьяволом в «Повести о Савве Грудцыне»
и в европейской литературной традиции // Труды Отдела древнерусской
литературы / Академия наук СССР. Институт русской литературы
(Пушкинский дом); Отв. Ред. Д. С. Лихачев. - Л.: Наука, 1985. - Том 40. -
С. 364-373.
3. Жирмунский В. М. Легенда о докторе Фаусте. - М.: Наука, 1978. - 430 с.
4. Ишимбаева Г. Г. Образ Фауста в немецкой литературе XVI – ХХ веков:
Учебное пособие. - М.: Флинта: Наука, 2002.- 264 с.
5. Мелетинский Е. М. О литературных архетипах / РГГУ. - М., 1994. - 136 с.
6. Рубцова Е. В. Фауст в русской поэзии и прозе ХХ века // Международный
журнал прикладных исследований. - 2016.- № 10.- С.499-503.
7. Фаустианская тема в немецкой литературе. Ишимбаева Г. Г. Диссертация
на соискание степени доктора филологических наук. - М. 1999.
[Электронный ресурс]. - URL: http: //
https://www.dissercat.com/content/faustianskaya-tema-v-nemetskoi-literature
8. Якушева Г. В. Фауст в искушениях XX века: Гётевский образ в русской и
зарубежной литературе. – М.: Наука, 2005. – 235 с.