С. Есенин "Инония"

СОДЕРЖАНИЕ
1.Тематика, проблематика, лирическое содержание………………..3
2.Особенности стиховой формы……………………………………...7
3.Образ лирического героя и другие персонажи……………………9
4.Поэтические традиции……………………………………………..10
5.Характеристика поэтики…………………………………………...13
6.Художественная специфика (выводы)……………………………16
7.Библиография………………………………………………………18

1.Тематика, проблематика, лирическое содержание
В лирике выражено всё, что составляет душу Есенинского творчества. В ней полнокровная, искрящаяся радость юноши, заново открывающего удивительный мир, тонко чувствующего полноту земной прелести, и глубокая трагедия человека, слишком долго остававшегося в «узком промежутке» старых чувств и воззрений.
Одним из наиболее загадочных произведений Сергея Есенина является поэма “Инония”, родившаяся в самый переломный для России момент - в начале 1918 года. В такие тяжелые моменты истории людям с необычайными талантами и провидческими способностями Небо как будто открывает свои самые сокровенные тайны. Ведь и библейские пророки, одному из которых - Иеремии - и как бы обращена поэма Русского Пророка, оглашали свои пророчества во времена наиболее тяжелые для своего народа. В этом же ряду пророчества Иезекииля, и ныне самого почитаемого евреями пророка, которому этот дар пришёл во время начала вавилонского плена, в момент, когда евреев гнали вглубь чужой страны. Но именно в этот момент пророк увидел далёкое будущее своего народа.
“Инонии” мало уделялось внимания исследователями творчества Есенина, а ее “неканоничность” обычно списывалась на революционные настроения.
Но можно ли столь удивительное творение объяснить лишь историческими обстоятельствами. Окружающая действительность лишь подталкивает пророка. Далее он идет один.
Трагедия любого пророка заключается в непонимании. Пронзая время, он перестает подчиняться законам современности, отрекается от омертвевших ценностей, живет новыми понятиями. Он уже перестает полностью принадлежать настоящему и входит в мир будущего, а его современники остаются позади. Поэма “Инония” не была понята при жизни поэта. Ее сочли богоборческой, но и большевики-атеисты в своем большинстве не были в состоянии постичь ее глубокий смысл.
“Тело, Христово тело выплевываю изо рта”, “Даже Богу я выщиплю бороду оскалом моих зубов”, - эти слова, на первый взгляд, звучат кощунственно. “Проклинаю я дыхание Китежа и все лощины его дорог”, “Проклинаю тебя я, Радонеж, твои пятки и все следы”, - Поэт как будто бы посягает на святые для русского человека понятия.… Но мыслимо ли, чтобы не кто-нибудь, а С.Есенин, выступал как противник русского? Нет. Дело в том, что Есенин был не просто русский, но живой русский человек, способный постичь жизнь нации в движении. В поэме “Инония” он вовсе не уподоблялся совдеповским атеистам, упрямо твердящим, как заклинание: “Бога нет!”, он утверждал новые, иные (отсюда и название поэмы) отношения человека с Богом. Есенин не против Бога, он лишь отвергает отраженную в учении христианской церкви модель взаимоотношений: человек - это раб Божий. Он говорит о грядущем новом Мессии, русском.
Действительно, в той модели мира, которую иерархи церкви столетиями утверждали на Руси, сфера божественного и мир людской были разделены мощной стеной. В этой стене существовали лишь единые ворота - ворота церкви, и церковь очень быстро приспособилась взимать дань за проход со всех ищущих истины. Вселенная раскололась. Человек, ищущий единства со всем миром, упирался в наглухо закрытые двери и оказывался в зависимости от грозных стражников, вещающих от имени Бога. Когда же эти стражники вступили в сговор с земными властителями, человеку стало невыносимо.
Церковь и государство. Вчитаемся в учение Иисуса Христа, разве был этот союз освящен Богом? Каким он возникал везде в средневековой Европе? В России же он принял столь жесткие формы, что со временем стал ненавистен. Почему атеисты в начале ХХ века имели такой успех? Только из-за косности церкви, вступивший в сговор с властью. Именно эта порочная связь принесла России столько несчастий, ведь иерархи церкви, некогда прославлявшие самодержавие, сдавливающее силы нации, во времена Совдепии пошли на сговор уже с большевиками.
Однако, отрицая существующий в духовной сфере порядок вещей, ни в коем случае нельзя отрицать самого Бога. Есенин не атеист, он лишь бунтарь, стремящийся разрушить стену, выстроенную церковью и отделяющую человека от сферы божественного. И он Пророк, узревший в грядущем, как рушится эта стена.
“Не хочу я небес без лестницы”, - восклицает Поэт и шествует в небо сам. Друзья вспоминали, что любимыми книгами Есенина в то время, когда писал “Инонию”, били Библия и “Слово о полку Игореве”. Что между ними общее? - Это прямое общение человека с Богом. Библейским пророкам Небо само раскрывало свои тайны, а древнерусскому князю “Бог путь указывает из земли Половецкой в землю Русскую”. И глубокая древность, когда мир был един, вновь являлась взору Пророка, и он видел воссоединение божественного и человеческого.
Из поэмы видно, что Поэт отрицал также и главный тезис учения христианской церкви - спасения человеческой души:
«Не хочу восприять спасения
Через муки его и крест:
Я иное постиг учение
Прободающих вечность звезд.»
Что же не приемлет в учении о спасении Поэт? Возможно, зависимость человека от божественной жертвы, вечную моральную обязанность отплачивать этот долг своим послушанием, которое окончательно превращает человека в раба Божьего. А возможно, и то, что эта кабала была перенесена уже на землю - в руки церкви и государства, беззастенчиво воспользовавшихся моральным обязательством человека перед сыном Божьим.
Почему Америка? В начале прошлого века США не были той мировой сверхдержавой, которой она стала в его конце. В то же время ни слова не говориться о Европе, доминирующей в момент написания поэмы политической и идеологической арене. Но Пророк, заглядывая в будущее, не мог не увидеть образ этой новой империи, в которой мы можем узнать именно современную Америку повелевающую в мире, и в то же время утратившую связь с божественным миром. Очень яркий образ небоскрёбов, современного символа Америки, здесь важно учесть, что в момент написания поэмы поэт не был в Америке и не видел её пейзажей. Однако и крушение американской империи, которая в момент написания строк еще не успела состояться, увидел «Пророк в грядущем.
Не отягивай чугунной радугой
Нив и гранитом - рек.
Только водью свободной Ладоги
Просверлит бытие человек!»
- заявляет Поэт, обращаясь к Америке, и тем самым утверждает, что именно русский дух положит начало новому, единому божественно-человеческому миру:
«Обещаю вам град Инонию,
Где живет божество живых!»
И все же ни та Россия, которую знал с детства Есенин (“Плачь и рыдай, Московия!”), ни новая Совдепия не могли стать основой для града Инонии. Пророчество Поэта относится к более отдаленному будущему, когда и страна, и русская нация переживут духовное перерождение: “Уведу твой народ от упования, дам ему веру и мощь”. И перелом этот должен быть сопряжен с гигантскими потрясениями, начало которых и видели воочию современники Поэта.
Надо отметить, что Кремль стал олицетворением большевистской власти в России уже после 18 года. То есть речь идёт о других временах, не современных поэту.
Апокалиптические картины поэмы знаменуют лишь крушение старой вселенной, изжившей себя духовно, но источником этой великой катастрофы является не злой рок и не божественная воля, а собственный прорыв человека в новые высокие сферы.
2.Особенности стиховой формы
Вспоминая о времени написания “Инонии”, друзья поэта отмечали то необычное состояние, в котором он находился. “За чайным столом, едва положив перо и не трогая еды, Сергей, страстно сосредоточенный, насупившись, читал только что написанное своим друзьям и бил кулаком по скатерти. В таком непрерывно созидающем состоянии я его раньше никогда не виде”, - писал В.С.Чернявский. Творчество невозможно объяснить рационально, тем более творчество гениального поэта. Очевидно, в тот самый момент, когда рождались строки поэмы, глазам Поэта непостижимо открывались картины грядущего, и удивительные образы этих видений он выражал на бумаге.
Вызвало споры и само содержание "Инонии". Одни склонны были видеть в поэме атеистическую направленность, другие - еретический уклон. Если для В. Ходасевича "Инония" была "антихристианской и кощунственной поэмой", то для философа-богослова В. Ильина в творчестве Есенина "выразилось особое христианство, соединившее в себе и православие и язычество". Исследователь Ю. Сохряков считает, что революционные поэмы были написаны Есениным "под влиянием антирелигиозного угара и активных дьявольских происков". Есть, напротив, мнение о религиозности поэмы. Наиболее проницательные толкователи поэмы подчеркивали скрытую в ней могучую духовную жажду богоискания. Р. В. Иванов-Разумник писал: "Вся "Инония" - не богохульство, а богоборчество; всякое же богоборчество есть и богоутверждение нового Слова». Осторожно оценивал кажущийся есенинский "отход" от религиозности и видный представитель марксистской критики А.К. Воронский: "Старый Китеж можно подменить новым, вместо древнего часослова можно попытаться написать другой, свой. Так оно на самом деле и есть у Есенина".
Анализ отзывов критики показывает, что современники рассматривали "Инонию" не только как художественное произведение, но и как своеобразный мировоззренческий документ, выразивший духовное кредо и символ веры Есенина на новом, революционном витке его поэтической биографии. Называя поэму "богоборческой", критики были не вполне правы. Произведение в немалой степени носило богоискательский, "боготворческий" характер, ибо сам поэт стремился уже не "искать" (как в ранних стихах), а "делать" Бога. В той новой духовной ситуации, которая отображена у Есенина, не Бог творит мир и человека, а человек заново пересоздает Бога и преобразует мир по своему собственному идеалу:
«Я иным тебя, господи, сделаю,
Чтобы зрел мой словесный плуг!»
3.Образ лирического героя и другие персонажи
Лирику Есенина отличает автобиографичность. Читая его стихи, можно по крупицам составить представление о жизни поэта. Лирического героя, как и самого Есенина, потрепала жизнь. Она наносила такие удары, справиться с которыми было практически невозможно. И тогда, ненавидя себя за свою слабость, презирая окружающую его нечисть, он погружался в глубокую депрессию, заливая боль вином и выплескивая чувства на бумагу.
Одной из отличительных черт характера есенинского лирического героя была открытость. Зачастую она оборачивалась жестокими ударами и незаживающими ранами души для самого поэта.
Поэма «Инония», которую Есенин посвятил пророку Иеремии, начинается словами:
«Не устрашуся гибели,
Ни копий, ни стрел дождей, –
Так говорит по Библии
Пророк Есенин Сергей»
Это начало – от пророка – к пророку. Есенин ставит себя в один ряд с библейскими пророками и особенно выделяет Иеремию. За 41 год своей пророческой жизни Иеремия всюду был, преследуем и гоним, зато после смерти, когда стали сбываться все его пророчества, он удостоился глубокого почитания иудеев. Наверно, именно этот факт биографии Иеремии привлек Есенина.
Есенинский герой, с которым Есенин в первых же строчках поэмы себя отождествляет, перед тем, как возвестить свое новое учение, исторгает из себя святую, спасительную Христову мудрость – и тело Его, и учение. Он совершает прямо противоположное библейскому и пушкинскому действие, исторгает чистое и взамен этого принимает что-то иное, то есть – нечистое. Следовательно, и речи дальнейшие у такого пророка, можно с определенностью ожидать, не могут быть христианскими.
«Я иное постиг учение
Прободающих вечность звезд.
Я иное узрел пришествие –
Где не пляшет над правдой смерть.»
Любимейший им голубой цвет, мягкое, теплое, мохнатое небо, рогатый месяц-бычок, который бодал облако, золото и серебро пушистого снега, цвет зари на озере – все это живое небо, вся эта одухотворенная детскими наивными религиозными и бытовыми образами русская природа, которая вдохновляла Есенина и была главным героем его лучших произведений – все это отвергается. Все это поэт хочет остричь, «как поганую шерсть», разломать, разгрызть. С детским упрямством и ожесточением он повторяет: «не хочу», «не хочу», «не хочу» – троекратное отречение от самого себя. Не так-то просто ему было с этим расставаться, хотя он и говорил, что «твердо почувствовал, что связь со старым миром порвана».
О том, что герой Есенина выступает здесь не только в пророческой, но и в космогонической функции, говорят и дальнейшие строчки:
«Я сегодня рукой упругою
Готов повернуть весь мир…
Грозовой расплескались вьюгою
От плечей моих восемь крыл.»
За спиной его разрушительными стихиями (гроза и вьюга) – восемь, очевидно темных, по аналогии с грозовой тучей, крыльев, у него – «клюв слов» и оскал зубов.
Таким образом, Есенин обращался к разным сторонам жизни. В своих стихотворениях поэт часто неразделим с лирическим героем. Они едины в своем порыве, любви, ненависти, восхищении. Пусть С.Есенин и приходил к разочарованиям, но в своих стихах он всегда оставался оптимистом
4.Поэтические традиции
Прежде чем приступить к рассмотрению мифопоэтической картины мира поэзии С. Есенина, следует выяснить , что представляет собой само понятие" картина мира". Термин "картина мира" был введен Людвигом Витгенштейном в "Логико-философском трактате" , но в антропологию и семиотику он пришел из трудов немецкого ученого Лео Вайсгербера. В самом общем виде "модель (или картина) мира" определяется как сокращенное и упрощенное отображение всей суммы представлений о мире.
Само понятие «мир», модель которого описывается , понимается как человек и среда в их взаимодействии , результат переработки информации о среде и о самом человеке. "Модель мира" совмещает в себе два аспекта – диахронический (рассказ о прошлом) и синхронический (средство объяснения настоящего, а иногда и будущего). Эта неразрывная связь диахронии и синхронии – неотъемлемая черта "картины мира". Это понятие часто предполагает тождество макрокосмоса и микрокосмоса , природы и человека. Это тождество объясняет многочисленные примеры антропоморфного моделирования не только космического пространства и земли в целом , но и бытовых сфер – жилища. Она ориентирована на предельную космологизированность сущего: все причастно космосу, связано с ним, выводимо из него. Предполагает описание основных параметров вселенной–пространственно-временных.
Организация пространства и времени связана с указанием сакральных точек – центра мира , "святынь", "священных мест" и "священных дней". В недрах мифопоэтического сознания вырабатывается система двоичных различительных признаков, набор которых является наиболее универсальным средством описания семантики "модели мира". Эти противопоставления связаны с характеристикой структуры пространства (верх - низ, небо - земля, земля - подземное царство), с временными координатами (день – ночь , весна – зима)
, с цветовыми характеристиками (белый – черный), а также противопоставления мокрый – сухой , огонь – вода , мужской – женский, старший – младший , счастье – несчастье , жизнь – смерть. Для мифопоэтической "модели мира" одним из наиболее распространенных символов этого рода является мировое древо. То есть "картина мира" – "система интуитивных представлений о реальности".
"Картину мира" можно выделить у любого народа , нации, каждому историческому отрезку времени соответствует свое представление о мире.
Если сопоставить "картину мира" 19-го и 20-го веков, то в 19 веке картина была материалистической, то есть бытие первично, а сознание вторично. В 20 веке бытие и сознание перестали играть определяющую роль, и появилось противопоставление языка и реальности. В целом для 20 века было характерно представление о первичности языка, текста. Понятие о времени и пространстве также изменилось, они стали неразрывным единством, которое в свою очередь связано с наблюдателем этого мира. Таким образом, представления о "картине мира" в разное время и в разных традициях менялось, но одно оставалось неизменным – ее бинарность.
"Космос" – (от греч. порядок, мироздание) в мифологической и мифологизированной раннефилософской традиции мироздание, понимаемое как целостная, организованная в соответствии с определенным законом вселенная.
Всем мифологическим системам присущ общий набор черт, определяющих космос. Он противостоит хаосу и всегда вторичен. Взаимоотношения космоса и хаоса осуществляются не только во времени, но и в пространстве. И в этом случае космос нередко представляется как нечто включенное внутрь хаоса, который окружает космос извне. Космический закон еще более тесно связывает космос и человека (макрокосм и микрокосм).
Космические мотивы можно встретить в творчестве многих поэтов, есть они и у Есенина. У него практически в каждом стихотворении присутствуют небесные явления, космические пейзажи. Так , например, месяц (луна) упоминается в 52 стихотворениях , солнце , звезды , небо.
Если в мифологизированных понятиях вертикальная структура космоса трехчленна и состоит из верхнего мира (небо) , среднего (земля) и нижнего
(подземное царство), то у С. Есенина космическая модель мира двухчленна (небо и земля). К первому – верхнему миру – относятся небесные явления (небо, солнце, луна, звезды), ко второму ярусу – среднему – относятся земля, деревья, животные, человек, жилищные и другие строения. Эти ярусы очень тесно взаимосвязаны.
Поэт постоянно обращается к природе, когда высказывает самые сокровенные мысли о себе, о своем прошлом, настоящем и будущем. В его стихах она живет богатой поэтической жизнью. Подобно человеку она рождается, растет и умирает , поет и шепчет, грустит и радуется.
Природа у Есенина антропоморфна: березки уподобляются девушкам, клен – подвыпившему сторожу, лирическому герою. Образ природы строится на ассоциациях из деревенского крестьянского быта, а мир человека раскрывается обычно через ассоциации с жизнью природы.
Центральным, всеобъемлющим понятием поэтических воззрений славян, согласно, А. Афанасьеву, является образ мирового древа или "древа жизни", олицетворяющий собой мировую гармонию, единство всего сущего. Таков этот образ в народной поэзии, таков он и в поэтике Есенина, вот почему в центре многих стихотворений С. Есенина оказался образ дерева.
Поэт с детских лет впитал в себя это народное мировосприятие, можно сказать, что оно образовало его поэтическую индивидуальность. В древних мифах образ дерева был многозначен.
Древо, в частности, символизировало жизнь и смерть (цветущее или сухое), древние представления о вселенной (верх – небо, низ – подземное царство, середина – земля), древо в целом могло сопоставляться с человеком (голова – вершина, уходящая в небо, ноги – корни, ощущающие крепость в земле, раскинутые руки, подобно ветвям, обнимают мир вокруг). Итак, древо – мифологический символ, обозначающий вселенную, гармонию вселенной.
Впрочем, для Есенина уподобление человека дереву больше, чем «религия мысли» : он не просто веровал в существование узловой завязи человека с миром природы, он сам себя чувствовал частью этой природы. Есенинский мотив «древесного романа», выделенный М. Эпштейном, восходит к традиционному мотиву уподобления человека природе. Опираясь на традиционный троп «человек-растение», Есенин создает «древесный роман», герои которого – клен, березы и ивы.
5. Характеристика поэтики
Долгое время считалось, что Инония - некий "мужицкий рай", город злачных нив и зажиточных хат, царство единомышленников-хлеборобов". "Поэма Есенина показывает, насколько устойчивой в русском крестьянстве была мечта о легендарном "мужицком рае". Эту поэму нельзя считать выражением дум и настроений только самого Есенина. В ней отразились социальные чаяния русского крестьянства, его духовный мир, его психология", - считал Е. Наумов. Впрочем, и более современные авторы продолжают считать "Инонию" крестьянской утопией.
Есенин верил в очистительную силу революции. Верил, что она не только даст крестьянам возможность владеть землей, но высвободит из оков православия естественную, природную святость. Образ "мирового древа", как и образ "незримой лестницы" в завершающей строфе третьей главы поэмы, выступают символами единения земли и неба, восстановления целостности божественного космоса и начала нового этапа в духовной истории человечества:
«И над миром с незримой лестницы, Оглашая поля и луг,
Проклевавшись из сердца месяца, Кукарекнув, взлетит петух.»
Вполне органичный для крестьянской утопии, образ петуха привносит в нее и духовную символику, ибо с давних времен в евангельской традиции вестник нового утра петух стал своеобразным символическим знаком Христа, зовущего из мрака к свету. В ветхозаветном тексте образ петуха символизировал третью стражу ночи от полуночи, до рассвета, предутрие. Таким образом, причастность петуха и к царству жизни - света, и к царству смерти - тьмы, делают этот образ актуальным в рамках мотива жизнь-смерть-новое рождение.
В цветовой гамме поэмы в полном соответствии с цветовой символикой русской иконы преобладают синий и золотой цвета ("синие затоны", "золотые шапки гор"). В религиозной живописи "стремление мира к Богу выражается голубым (синим) цветом", при этом "особый смысл имеет в иконе золото,... золотом изображается только имеющее прямое отношение к Божией силе, к явлению Божией благодати".
Всматриваясь в Инонию, поэт словно видит перед собой увеличенный образ Богородичной иконы с Богоматерью на духовном престоле. Разница лишь в том, что в роли престола выступает крыльцо родительского дома, в роли Богоматери - "старушка-мать" с простым домашним рукоделием в натруженных руках, чудесно оборачивающимся клубком солнечной пряжи. На наших глазах разворачивается поэтический есенинский миф о материнском мироустройстве Вселенной, о Матери, в ладонях которой теплятся энергии солнечного света:
«Вижу нивы твои и хаты,
На крылечке старушку-мать,
Пальцами луч заката
Старается она поймать.
Прищемит его у окошка,
Схватит на своем горбе, -
А солнышко, словно кошка,
Тянет клубок к себе.»Этот выразительный сюжет воссоздан Есениным, как нам представляется, по мотивам иконы "Благовещение". Вот что пишут о ней специалисты в области иконописного искусства: "Матерь Божия на иконах "Благовещения" изображается иногда стоящей… иногда сидящей, как на престоле. Этот престол носит вполне обыденный характер, но, как и все в иконах, приобретает значение символа... Подножие, так же, как и престол, испещрено золотыми лучами. Матерь Божия изображается с пряжей в руке. Рука Матери Божией держит красную нить и моток с пряжей. Пряжа эта таинственно говорит о том, что Пречистая Дева избирается одеть Святыню Божества багряницей своей плоти". Заимствуя из изобразительного ряда благовещенских икон бытовые детали, близкие представлениям крестьянина и эстетике народного религиозного лубка, Есенин включает их в общую систему своего мифотворчества.
Для произведений Есенина периода революции характерно возникновение темы противостояния "живого" "железному". Как считает А. М. Микешин, в основании поэмы "положено противопоставление железной и гранитной Америки как символа мира техники и угнетения, где все скованно и ограничено, и Инонии, олицетворяющей собою рожденный революцией мир социализма".
В поэме Есенина "Инония" Америка - символ не только индустриально-городской техники и цивилизации, но, прежде всего, мира бездуховности. В финале поэмы поэт находит альтернативу Инонии в лице бездуховной Америки. Он грозит этой "отколотой половине земли" духовной смертью, Есенин отвергает ее материализм и ощущает, что ее мощь движет человечество к концу света:
«И тебе говорю, Америка,
Отколотая половина земли, -
Страшись по морям безверия
Железные пускать корабли.»Иначе говоря, Америка уподобляется антихристу - столь ужасна ее бездуховность. Будущая поездка Есенина в Америку укрепит это впечатление. Цивилизация, по его мнению, жизнь для и во имя тела, приносит страшные плоды. Эта искусственная жизнь ведет от духовного обнищания к гибели всего живого:
«Не вбивай руками синими
В пустошь потолок небес:
Не построить шляпками гвоздиными
Сияние далеких звезд.»
Завершающим аккордом поэмы звучит "песня с гор" - парафраз славословия ангелов, явившихся вифлеемским пастырям, чтобы приветствовать рождение нового Мессии: "Слава в вышних Богу И на земле мир!" "Горний" характер этого песнопения подчеркивается как евангельским источником, так и его литургическим аналогом, произносимым в начале утрени. Утреня, как известно, символизирует новозаветные времена: явление Иисуса Христа в мир для спасения человечества. Однако Есенину образ утрени нужен для того, чтобы возвестить начало новой веры и эры:
Итак, анализ поэмы "Инония" свидетельствует о ее центральной, кульминационной роли в системе революционного цикла поэм С. А.Есенина, в которой лирический герой попытался осуществить всю полноту принятой им миссии, провозгласив себя не только пророком, но и творцом, Мессией, созидателем нового мира.
6. Художественная специфика. Выводы.
В ходе исследования было рассмотрено понятие «нового религиозного сознания», характерного для предреволюционной эпохи и повлиявшего на особенности становления мировоззрения С.А. Есенина.
Также изучено личностное и творческое влияние новокрестьянских поэтов на творчество С.А. Есенина. Творчество новокрестьян (главным образом Н. А. Клюева – учителя Есенина), основными особенностями которого были поэтизация мира деревенской Руси с её духовной самобытностью, верованиями, патриархальным устройством жизни и переплетение христианских мотивов с элементами язычества, старообрядчества, хлыстовства, оказало значительное влияние на художественные особенности творчества С.А. Есенина, что отразилось в его поэме «Инония».
Были выявлены и проанализированы христианские мотивы и образы, а также рассмотрена их трансформация в поэме С. А. Есенина «Инония».
В результате проведенной работы можно сделать следующие выводы:
Христианские мотивы и образы в поэме «Инония» приобретают антихристианский смысл. Пророк-поэт возвещает о сбывающихся в революционном перевороте мечтах Антихриста, о приближении его торжества и царства. В этом царстве торжествуют новые языческие «святыни», а не признанные веками «лики мучеников и святых», вера народа теперь – не в любовь и во всемогущество Христа, а только в собственные «силы и мощь». Старый мир разрушается («все святыни проклюю часословом слов», «раскушу, как орех», «колосья хлебов прободят голубое темя», «учение прободающих вечность звезд»), а ему на смену приходит новый, выстроенный из образов вечно палящего солнца, гипертрофированной неживой природы и коровьего бога с жестокостью, засилием титанического «я» «божества живых». Новый мир Руси в поэме становится анархическим, антихристианским, отвергающим исконно-русские традиции, и пророком этих изменений выступает лирический герой Есенина как свидетель рождения новой Руси-Инонии.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.Библия. Российское Библейское общество. М., 2000.
2.Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. / Гл. ред. Ю. Л. Прокушев; ИМЛИ им. А. М. Горького РАН. М.: Наука; Голос, 1995-2002.
3.Базанов М., Прокушев Н. Ю. Есенин и современность. М.: Совр., 1975.
4.В мире Есенина. Сборник статей. / Сост. А. А. Михайлов, С. С. Лесневский. М.: Советский писатель, 1986.
5.Карсалова Е.В., Леденцев А.В., Шаповалова Ю. М. Серебряный век русской поэзии. М., 1996.
6.Келдыш В. А., Богомолов Н.А., Корецкая И.В., Исупов, К. Г. Философия и литература «серебряного века (сближения и перекрёстки) // Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х годов). Книга 2. ИМЛИ РАН. М., 2001
7.Коржан Е. Есенин и народная поэзия. Л., 1969.
8.Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. СПб.,1996.
9.Марченко А. Поэтический мир Есенина. М.,1972.
10.Николюкин А.Н. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001.
11.Помогаев Н. Между Пантократором и Спасом // Религиозные образы в поэзии С. Есенина в контексте русской культуры Серебряного века. Одесса, 2008.
12.Поспелов Г.Н. Введение в литературоведение. М., 1988.
13.Прокушев Ю. Юность Есенина. М.,1963.
14.Райкен Л., Уилхойт Д. Словарь библейских образов. Библия для всех, М; 2008.
15.Роднянская И.Б. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001.
16.Серегина С.А. Андрей Белый и Сергей Есенин: творческий диалог. Дисс. на соискание ученой степени кандидата филол. наук. М., 2009.
17.Симон (Новиков), архиепископ Рязанский и Касимовский. Труды, послания, слова и речи. Рязань,1998.
18.Солнцева Н.М. Новокрестьянские поэты и прозаики: Николай Клюев, Сергей Есенин и др. // Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х годов). Книга 2. ИМЛИ РАН. М., 2001.
19.Солнцева Н. М. Сергей Есенин, М., 1988.