Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил. Салтыков-Щедрин М.Е.

Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил. Салтыков-Щедрин М.Е.

Два легкомысленных генерала на пенсии очутились на необитаемом острове. “Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитывались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: "Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности"”.

Однажды генералы проснулись — глядь, а они лежат на берегу и ничего нет ни на одном, ни на другом, кроме ночной рубашки да ордена на шее. Генерал, который служил учителем каллиграфии, был немного умнее другого. Он предлагает пройти по острову и поискать еды. Но вот куда идти? Генералы не могут определить, где запад, где восток.

Остров изобилен, тут есть все, но генералы мучаются голодом, а добыть ничего не могут. Находят лишь “Московские ведомости”, где, как назло, описываются роскошные обеды. От голода генералы чуть не съедают друг друга. Бывший учитель каллиграфии придумал: надо найти мужика, который и будет о них заботиться.

“Долго они бродили по острову без всякого успеха, но наконец острый запах мякинного хлеба и кислой овчины навел их на след”. Смотрят, под деревом спит лентяй-мужик. Увидел он генералов, хотел бежать, но они намертво вцепились в него. Мужик начинает работать: нарвал генералам по десятку спелых яблок, а себе взял одно, кислое; покопался в земле и добыл картофеля; потер два куска дерева друг о друга — и получил огонь; сделал силок из собственных волос — и поймал рябчика. И столько наготовил еды, что генералы даже подумали, не дать ли и “тунеядцу” кусочек?

Прежде чем лечь отдохнуть, мужик по приказу генералов вьет веревку, и те привязывают его к дереву, чтоб не убежал. Через два дня мужик так наловчился, что “стал даже в пригоршне суп варить”. Генералы сыты и довольны, а в Петербурге тем временем скапливаются их пенсии.

Сидят генералы да почитывают “Московские ведомости”. Но вот они соскучились. Мужик построил лодочку, устлал ее дно лебяжьим пухом, уложил генералов и, перекрестившись, поплыл. “Сколько набрались страху генералы во время пути от бурь и ветров разных, сколько они ругали мужичину за его тунеядство — того ни пером описать, ни в сказке сказать”.

Но вот наконец и Петербург. “Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них генералы стали сытые, белые да веселые! Генералы напились кофе, наелись сдобных булок, поехали в казначейство и получили кучу денег. Однако и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!”