Г. Р. Державин

Державин Гаврила Романович (1743-1816) , русский поэт. Представитель русского классицизма.

Торжественные оды, проникнутые идеей сильной государственности, включали сатиру на вельмож, пейзажные и бытовые зарисовки, религиозно-философские размышления ("Фелица", 1782; "Вельможа", 1774-94; "Бог", 1784; "Водопад", 1791-94); лирические стихи.

[БСЭ]

Знаменитейший русский поэт конца XVIII в. Гаврила Романович Державин родился в Казани в семье армейского офицера. В детстве он был хилым, слабым, но зато отличался “чрезвычайной к наукам склонностью”. В II лет он потерял отца. Его мать, оставшаяся с детьми без средств к существованию, вынуждена была, по была, по воспоминаниям поэта, “ходить по судьям, стоять у них в передних у дверей по несколько часов... но когда выходили, не хотел никто выслушать ее порядочно, но все с жестокосердием ее проходили мимо, и она должна была ни с чем возвращаться домой” . Мальчик на всю жизнь запомнил эти унижения. В 1759 г. Державин все же поступил в Казани в гимназию. Хотя учили в ней плохо, будущий великий поэт усовершенствовался в немецком языке, пристрастился к рисованию и черчению, научился танцевать и фехтовать. Недостатки образования он восполнял чтением.

В 1762 г. Г. Р. Державин поступает на военную службу. Она оставила в его душе горестные воспоминания. Тяжелая черная работа отупляла, кутежи казались единственной отдушиной. Державин, натура увлекающаяся, пристрастился к азартным играм и однажды проиграл в карты деньги, присланные матерью на покупку имения. Державин писал о себе в воспоминаниях в третьем лице: “Ездил, так сказать, с отчаяния, день и ночь по трактирам, искать игры. Познакомился с игроками, или, лучше, с прикрытыми благопристойными поступками и одеждою разбойниками; у них научился заговорам, как новичков заводить в игру, подборам карт, подделкам и всяким игрецким мошенничествам” . Правда, до “коварного предательства” не опускался. На помощь нравственно чистой натуре Державина пришла возвышавшая душу поэзия: “Если же и случалось, что не на что не токмо играть, но и жить, то, запершись дома, ел хлеб с водою и марал стихи при слабом иногда свете полушечной сальной свечки или при сиянии солнечном сквозь щелки затворенных ставней”. “Марать” начал он еще в гимназии. В казарме волей-неволей пришлось забыть и о науках, но иногда он все же умудрялся читать случайно добытые русские и немецкие книги.

После десятилетней солдатской службы Г. Р. Державин был произведен в офицеры и в 1773 г. лично явился к генералу А. И. Бибикову, командующему войсками, посланными подавлять восстание Пугачева, с просьбой взять его с собой в Казань. В последующие четыре года службы Державин проявил себя находчивым, сообразительным офицером и сумел обратить на себя внимание начальства. Во время пугачевского восстания оренбургское имение Державина сильно пострадало: две недели в нем находился на постое обоз в 40 тыс. телег, везший в армию провиант. Солдаты “разорили крестьян до основания” . Тяжких трудов стоило Державину добиться хоть какой-то компенсации.

В 1777 г. “по неспособности” к военной службе он “выпускался в штатную” службу с пожалованием 300 душ в Белоруссии. Державин имел все основания считать себя обиженным. Гораздо удачливее оказался он в картах и в любви. В 1775 г., “имея в кармане всего 50 рублей”, выиграл 40 000 руб., а в 1778 г. женился на любимой девушке и был счастлив в браке.

Публикуя свои первые поэтические произведения, Г. Р. Державин признавался, что “в выражении и слоге старался подражать Ломоносову, но так как не имел его таланта, то это и не удавалось”.

Державин точно определил время своего творческого перерождения: “Не хотел парить, но не мог постоянно выдерживать изящным подбором слов, свойственных одному Ломоносову, великолепия и пышности речи. Поэтому с 1779 г. избрал я совершенно особый путь”. Путь этот действительно особый — державинский. Первые оды, написанные после 1779 г., отличались небывалой в русской поэзии звучностью стиха, силой поэтического выражения.

“Фелица”, опубликованная в 1783 г., вызвала настоящий восторг читателей. Это произведение было ново и по форме, и по содержанию. Прежние высокопарные оды стали уже “докучать” всем, их “бумажный гром” раздражал. В “Фелице” читатель встретил живую поэзию, пронизанную жизненными реалиями, которые без труда угадывались. Название оды связано со “Сказкой о царевиче Хлоре” — нравоучительной аллегорией, которую сама императрица написала для внука — Александра Павловича. Героиня сказки — дочь киргизского хана Фелица, помогает царевичу найти розу без шипов. Но разве такое бывает? Да, роза без шипов — это добродетель.

Читатель угадывал намеки поэта и на придворных: “Скачу к портному по кафтан” — характерное времяпрепровождение Г. А. Потемкина; “Езжу на охоту/И забавляюсь лаем псов” — характеристика П. И. Панина; “Я тешусь по ночам рогами” — музыку охотничьих рожков ввел в моду обер-егермейстер С. К. Нарышкин; “Полкана и Бову читаю” — это про непосредственного начальника Державина князя Вяземского, который забавлялся тем, что заставлял подчиненных читать ему вслух лубочные романы...

Друзья Державина отговаривали его печатать столь дерзкую оду, но Екатерине II она понравилась. Более того, императрица с ехидством дарила “Фелицу” своим приближенным, подчеркивая те места, которые относились к грешкам получателя.

В 1784 г. Г. Р. Державин, испортив отношения с начальством в Сенате, вынужден был выйти в отставку. Но в том же году был назначен олонецким губернатором. Не ужившись с наместником края, он был переведен губернатором в Тамбов — и тут испортил отношения с наместником! Поэт-губернатор оказался даже под судом. Началось долгое разбирательство. Державин прибыл в Петербург “доказать императрице и государству, что он способен к делам, неповинен руками, чист сердцем и верен в возложенных на него должностях”. Державину передали, что императрица не может обвинить автора Фелицы”, — ему приказано было явиться ко двору. Державин писал о себе в третьем лице: “Удостоясь с благоволением лобызать руку монархини и обедав с нею за одним столом, он размышлял сам себе, что он такое: виноват или не виноват? в службе или не в службе?” Более двух лет поэт, жаждавший государственной деятельности, ждал ответа и, не теряя времени, писал оды. Одну из них — “Изображение Фелицы” (1789) — он вновь посвятил Екатерине. Столь же большой успех имела ода “На взятие Измаила”. Теперь многие царедворцы мечтали, чтобы Державин посвятил им “похвальные стихи”. В 1791 г. поэт был назначен статс-секретарем Екатерины II.

Это был знак особой милости. Но служба и на столь почетном поприще оказалась для Г. Р. Державина неудачной. Он вмешивался в дела, боролся с бюрократией — “канцелярской крючкотворной дружиной”, а от него ждали совсем не этого. Екатерина II не раз намекала, что ему следует писать нечто “в роде оды Фелицы”. Но поэт не обнаруживал прилива чувств, вдохновения. “Охладел духом”, — писал он о себе. Может быть, потому, что Державин ближе узнал двор и видел теперь Екатерину II в ином свете? Императрица тоже охладела к поэту, удалив от себя и назначив сенатором. Державин и в Сенате со всеми перессорился: жить “как все” мешали упорство, усердие, служебное рвение. Даже по воскресным дням он ездил в Сенат.

В 1796 г. (после многих служебных неурядиц и личных драм) он написал, подражая оде Горация “К Мельпомене”, стихотворение “Памятник”.

С вступлением на престол Павла 1 положение Г. Р. Державина в целом не изменилось, несмотря на то что вначале он подвергся со стороны монарха гонению “за непристойный ответ, государю учиненный” . Продолжал служить Г. Р. Державин и при Александре 1, был даже министром юстиции (1802— 1803). Но дух преобразований он порицал и планам нового императора не сочувствовал. В 1807 г. окончательно вышел в отставку, после чего проводил время в основном в деревне Званке Новгородского уезда.