Тонленсап

Камбоджа заселена крайне неравномерно. На севере и востоке народу мало. На юге и западе — много. Кхмеры, составляющие большинство в этой стране, всегда предпочитали селиться по нижнему течению Меконга и вблизи озера Тонлесап. Земли здесь плодородные, да и рыба хорошо ловится. Не случайно Пномпень, столица Камбоджи, находится именно на юге, там, где река Тонлесап, вытекающая из одноименного озера, впадает в Меконг.

Рек в Камбодже много. Они судоходны на протяжении всего года. Меконг — главная река Юго-Восточной Азии. Вместе с притоками образуют целую сеть водных путей, да такую разветвленную, что с юго-запада страны можно легко попасть на северо-восток без пересадок, не вылезая из лодки.

Тонлесап — самое большое озеро в Индокитае. Оно полностью определяет жизненный уклад десятков тысяч камбоджийцев.

В Пномпене я попытался нанять лодку, которая доставила бы меня на Тонлесап. Но деньги с меня запросили какие-то непомерные — 600 долларов.

— Вы сказали, что доставите меня до Тонлесапа за 600 долларов. Но это же дорого.

— Так и плыть долго, одного топлива сколько уйдет.

Я решил лететь самолетом. Это не так интересно, зато дешевле и быстрее. По воде двое суток, по воздуху — час.

Меконг остался позади, мы летим над рекой Тонлесап, так же называется и озеро. Вообще-то Тонлесап приток Меконга, то есть Тонлесап в Меконг впадает. Но, когда начинается сезон дождей, воды в Меконге становится столько, что Тонлесап поворачивает свои воды вспять и течет уже не из озера, а, наоборот, в озеро.

Сейчас сухой сезон, воды мало. Но все равно озеро, особенно если смотреть на него сверху, поражает своими размерами: площадь зеркала 2700 кв. км, длина — 150, а максимальная ширина — 32 км.

Сели мы в городе Сиемреап. Близость озера ощущается уже здесь, в нескольких километрах от берега. Обрывки сетей на ветвях, запутавшиеся в зарослях ловушки для рыбы, попадаются лотосовые поля.

Если в сухой период максимальная глубина метра два не больше, то в период дождей поверхность зеркала увеличивается в три с половиной раза и максимальная глубина достигает 12 м. Все видимое пространство, деревья, кустарники, эта лотосовая поляна, все будет скрыто водой. Вода дойдет вон до тех маленьких домов. Хотя сейчас до озера километра 3, если не 4.

В сухой сезон озеро больше напоминает огромную грязную лужу с топкими берегами. Люди добираются до твердой почвы по временным настилам. Если с него спуститься, то можно уйти вниз, наверное, по пояс.

Погрузка и разгрузка лодок — предприятие не из легких. По хлипким мосткам с корзинами, полными рыбой, не походишь. Рыбакам приходится залезать в жидкую грязь и так перетаскивать груз на берег.

Когда-то на месте Камбоджи был морской залив. По легенде, море выпил змей Нага. На самом же деле тысячелетиями Меконг отлагал наносы и оттеснял море. Так появилась огромная территория, занятая плодородными землями. Это озеро было самой глубокой частью морского залива. Водой оно заполнено до сих пор, правда, уже не соленой, а пресной.

Вместительные лодки у причала — нечто вроде местного такси. Я договорился с одним из лодочников, что он провезет меня по всему озеру. Выехали мы часов в 7. Как раз когда начинаются занятия в школе. Мимо меня одна за одной проплывали лодки с детьми.

Я последовал за ними. Здание школы по местным меркам довольно большое. У мостков места уже нет. и школьники перебираются на них, перепрыгивая с лодки на лодку.

Еще 5 минут ходу, и мое внимание привлекло скопление лодок у большого поместным меркам здания, оказавшегося школой.

Весь соцкультбыт у озерных жителей на воде. На воде больницы, полицейские участки, рестораны, магазины, бары, кафе, заправочные станции. Школы у них тоже, разумеется на воде. Ученики приплывают на занятия вот на таких лодочках. Занятия у первой смены начинаются в семь утра, у второй в час дня. Уроки длятся приблизительно по часу. Занятия еще не начались. Дежурная наводит порядок, выметает сор. Мебель в классе куплена на деньги жертвователей. Их имена красуются на каждой парте.

В камбоджийской школе три ступени. Здесь учатся дети первых двух. Чтобы продолжить образование, надо ехать в город. Но большинство останавливаются на средней ступени. Чтобы ловить рыбу, как их отцы и деды, и этого достаточно.

Рыбаки уже заканчивали утренний лов. Я попросил подвезти меня к лодке, в которой совсем еще юные артельщики разбирали улов, по моим представлениям, весьма приличный. Озеро, вообще, богато рыбой, но местные названия пород — ке, чла, комплинь — мне мало что говорят. Рыбка очень такая резвая. Ее трудно удержать. Водятся здесь еще кориан и забавная рыбка «компот», которая в случае опасности раздувается как шар.

Но больше всего ценится крупная рыбина, с головой как у сома, но без усов, называется пра. Она очень дорогая. Килограмм стоит около доллара. Она подает какие-то звуки:

— Ну-ка, давай, скажи что-нибудь… (хрюкает) Кто сказал, что рыбы не умеют разговаривать? Умеют. Еще как!

Интересно было увидеть весь процесс ловли, и по моей просьбе рыбаки закинули сети еще раз. В ловле неводом всегда есть элемент удачи — на сей раз рыбаки вытащили какую-то мелочь, которую и кошке предложить стыдно.

Многие на Тонлесапе предпочитают не полагаться на рыбацкую удачу и действуют наверняка. Правда, ждать улова приходится долго. Рыбаки возле берега высаживают бамбуковые насаждения, иногда в несколько га. Глупая рыба думает, что это посажено специально для нее. Поселяется в этом месте, жиреет. В один прекрасный день рыбаки приходят, выставляют тростниковый забор вокруг плантации. И когда вода в озере спадает, остается просто собрать рыбу руками.

После работы обед: вареная рыба и рис. Я попросил продать мне пра, в расчете на то, что в каком-нибудь местном плавучем ресторане мне ее приготовят.

Поймать пра — большая удача. В озере ее осталось мало. Правда, на Тонлесапе несколько артелей занимаются разведением этой породы рыб. Прямо в озере с помощью бамбуковых заграждений устраивают садки, в которых и выращивают пра. Эти рабочие на лодках как раз заняты починкой заграждений.

Артель занимается в основном тем, что выращивает рыбу пра. Это самая ценная порода. Для нее строят вот такие бамбуковые загоны. Откармливают ее рисом и мальками. Сейчас я попробую забраться на этот загон и покормить пра, что называется, с рук. Говорят, в этом садке живет экземпляр весом 20 кг. Но ни он, ни более мелкие его собратья знакомиться со мной явно не желали, и я продолжил свой путь.

Если вы оглянетесь вокруг, то, безусловно, обратите внимание на то, что все озеро Тонлесап истыкано кустами. Они не растут здесь естественным образом. Их устанавливают рыбаки специально для того, чтобы привлечь мелкую рыбешку и креветок. Куст, который оказался просто пучком прутьев, поднимают, и под него подставляют огромный сачок. Остается потрясти ветки, и улов оказывается в сачке.

Есть на Тонлесапе ловушки и похитрее. Из тонких стеблей бамбука сооружают изгороди, которые имеют вид установленных друг за другом раскрытых книг. Там, где корешок, — узкий проход. Рыба в него входит, а назад дороги найти не может. Замыкает всю конструкцию огромная корзина, в которую и попадает улов.

Рыба заплывает в ловушку, которая называется «лоп». Приезжают рыбаки, вытаскивают ловушку на лодку. Рыбак заползает внутрь и выгребает улов. Лоп такой большой, что не то что субтильные камбоджийцы, даже я в нем легко поместился. Довольно надежная конструкция. Можно даже попрыгать. Вот сюда заплывает рыба, а обратно выплыть уже не может.

Рыбу я покормил, теперь настал ее очередь кормить меня. Пришлось заглянуть в ресторан. В нем мою рыбину взвесили. Потянула она на 5 кг. Есть ее пришлось бы до вечера, поэтому большую часть я ресторану подарил.

Из рыбины пра, пойманной нынче утром, для меня приготовили суп, в котором помимо рыбы плавают ананасы, кабачки, базилик и тамарин, трава по вкусу, напоминающая лимон. Очень необычный вкус. Ананасы они туда зря положили. Без ананасов было бы вкуснее.

Прежде чем продолжить путешествие, нужно было пополнить запасы горючего. Причалил лодочник, как ни странно, к обычному магазину. В магазине можно не только купить продукты, но и заправиться.

Мне, конечно, интересно было посмотреть, как живет рыбацкая семья, но напрашиваться было неловко. К счастью один из рыбаков предложил зайти к нему: «Здравствуйте!» Обстановка очень аскетичная. Но зато есть телевизор. Электроприборы питаются от нескольких автомобильных аккумуляторов. Небольшой магнитофон. Гостиная, спальня, тут спят в гамаках, что-то вроде кухни. И в самом конце дома туалет. Канализации здесь, понятное дело, нет никакой. Все нечистоты попадают в озеро.

Хозяйка дома готовила «прахок» — рыбную массу, напоминающую паштет. На озере нет жесткого разделения труда. И дети, и мужчины, и женщины торгуют, плетут сети, ловят рыбу, делают прохок. Прохок — это излюбленная приправа рыбаков. Без нее они за стол не садятся.

Делается приправа так: филе рыбы комплинь моют прямо в мутной озерной воде и выкладывают на солнце. Через несколько дней продукт перекладывают в емкость, где он перегнивает. Примерно через месяц рыба приобретает острый вкус и аромат, отдаленно напоминающий, как бы это помягче сказать, аромат селедки, только усиленный во много, много раз. Кхмерам такой запах нравится, а европейцу нужно время, чтоб привыкнуть. Запах действительно специфический. Вкус тоже. Прахок редко едят сырым. Его сначала варят на пару или жарят, а уж потом добавляют в разные блюда.

На Тонлесапе целые деревни специализируются на изготовлении прохока. Перед домами, стоящими на высоких сваях, бамбуковые настилы, на которых сушат сырье для прохока, — разделанную рыбу.

Школа, больница, лодки с моторами — все это появилось на озере Тонлесап сравнительно недавно. Но жизнь в XXI веке меняется быстро, и через какое-то время эти рыбацкие деревни, скорее всего, станут этнографическими заповедниками, а ловля рыбы из повседневной работы превратится в туристический аттракцион. И все же, думаю, у тех, кто хочет увидеть старую, патриархальную Камбоджу, лет двадцать в запасе еще есть.