Конфликт личности и государства в поэме Медный всадник

Конфликт личности и государства в поэме 8220 Медный всадник 8221

Россия, думается, – единственное государство, история которого знает существование сразу двух столиц – Москвы и Петербурга. Официально звание столицы носил, конечно, в разное время лишь один город, но по своей мощи, значимости для государства и второй мог быть справедливо назван этим почетным именем. В этом они – близнецы, но есть и существенная разница: Москва – город старый, она выросла из древних славянских поселений, и первое упоминание о ней (то есть появление в летописях, что вовсе не означает ее рождения в это время – оно произошло много ранее) относят к 1147 г. Петербург же – творение рук Петра I, он воздвигался волей императора, его никак нельзя назвать стихийно появившимся, Петербург – город “синтетический” Даже его названия не русского происхождения и звучит непривычно для русского слуха, в отличие от Москвы, чье имя так или иначе связано с Древней Русью. Петербург был воздвигнут на географически неудобном и даже опасном для населения месте (город часто подвергался природным бедствиям – наводнениям); однако в государственном масштабе его местоположение было куда как выгодно: близость соседних развитых стран, берег Финского залива, возможность “в Европу прорубить окно” — все это способствовало укреплению России на международной арене. Тем не менее, для многих русских людей Петербург оставался “нерусским”, холодным городом, олицетворением зла, детищем сатаны (которым, соответственно, являлся Петр I). Любая человеческая трагедия в его пределах могла представляться жертвой этому беспощадному чудовищу – Петербургу.

У русских классиков город становился несколько сродни живому существу, которое может управлять человеческими жизнями. Произведения с таким образом присутствуют и у писателей XIX в. – Гоголя, Достоевского, и даже у символистов, принадлежащих к XX в., – Мережковского, А. Белого. Образ “живого” Петербурга ест и у Пушкина – в поэме “Медный всадник”. Вообще этот образ здесь неоднозначен: он и символ всей эпохи Петра I, и просто город, терпящий наводнение, и огромный памятник своему основателю, и олицетворение всего государства.

7 ноября 1824 г. в Петербурге случилось наводнение. Многие жители погибли. Главный герой поэмы Евгений мысленно связал разбушевавшуюся стихию, принесшую ему несчастье, с самим городом, где это произошло, а город – с его основателем Петром I. Таким образом, проведя параллель, он возложил всю вину на императора. Наводнение обернулось для него трагедией: хотя он сам избежал печальной участи, его невеста Параша не спаслась. Дом, где она жила, смыло, будто его и не было вовсе. Евгений от отчаяния сходит с ума.

Таковы главные события поэмы, не случайно имеющей подзаголовок “Петербургская повесть”. Внимательно прочитав произведение, мы видим Евгения в двух ролях. Во-первых, он конкретный герой, со своими переживаниями и биографией, которым Пушкин не уделяет много внимания, но все же один факт, относящийся к его фамильной истории, имеет место: Пушкин намекает на то, что Евгений, возможно, принадлежит к ранее знаменитому, но обедневшему роду:

Прозванья нам его не нужно.

Хотя в минувши времена

Оно, быть может, и блистало

И под пером Карамзина

В родных преданьях прозвучало;

Но ныне светом и молвой

Оно забыто.

Только этот факт выделяет его из общей массы населения Петербурга. В целом же, Евгений – это каждый житель города, его жизнь как две капли воды похожа на жизнь остальных. Именно поэтому мы знаем о нем лишь то, что он “где-то служит”, беден, но полон сил и желания работать, мечтает жениться на Параше и прожить долгую, спокойную жизнь:

Пройдет, быть может, год-другой –

Местечко получу – Параше

Препоручу хозяйство наше

И воспитание ребят…

И станем жить, и так до гроба

Рука с рукой дойдем мы оба,

И внуки нас похоронят…

Мечта самая что ни на есть заурядная. Поэтому Евгений, со всеми его самостоятельными чертами и биографическими фактами, стоит отнести к классу так называемых “маленьких” людей.

Тем не менее, он отдельный представитель данной группы людей, и именно в этом качестве противопоставлен бурно стихии – вышедшей из берегов Неве. Эта река у Пушкина в некоторой степени соотнесена с государством: она так же распоряжается человеческими жизнями.

В основном, изображение Пушкиным Петербурга построено на контрасте: в начале поэмы “град Петров” видится “окном в Европу”, грозным олицетворением мощи государства, его “строгий стройный вид” внушает благоговейный трепет; во время же наводнения северная столица не менее грозна, но уже беспомощна: Нева, часть ее самой, разрывает город изнутри, вырвавшись из гранитных оков. Петербург, в начале произведения создающий впечатление несколько мифического и даже таинственного города, впоследствии раскрывает свою сущность, река поднимает с его дна всю грязь, несет по улицам “гроба с размытого кладбища”. После наводнения “державный” город выявляет еще одну свою сторону – равнодушие, холодность к жителям. В образе Петербурга предстают и “злые дети”, бросающие камни в безумного Евгения, и кучера, стегающие его кнутами.

Государство обладает огромной властью, и символом ее является статуя Петра I. Верхом на коне Медный всадник поднимается на каменную глыбу и простирает руку, защищая город и одновременно утверждая свое могущество и полномочия. На фоне такой силы люди кажутся марионетками. Действительно, Пушкин представляет Петербург таким, что читателю становится понятно: в этом городе человек есть не самостоятельная личность, а лишь управляемая “свыше” (городом) кукла. И в такой ситуации только безумному Евгению хватает смелости “погрозить” могучему властителю, пусть даже обратившись к Медному всаднику. Хотя он не в своем уме, для него статуя жива, поэтому в этой ситуации недовольство, высказанное памятнику, равносильно обвинению, брошенному в лицо императору.

“Добро, строитель чудотворный! –

Шепнул он, злобно задрожав, –

Ужо тебе!..”

Но сила воздействия государства на умы велика, и даже безумному Евгению чудится, будто Медный всадник срывается со своего постамента и мчится за ним, дабы покарать за дерзость.

Такой конфликт не может завершиться определением, кто из них – Евгений (один из характерных представителей “маленьких” людей) или Медный всадник (в лице которого представлена государственная власть) – будет победителем, а кто – побежденным. На такой вопрос принципиально не существует ответа, что и показывает Пушкин: погоня оканчивается ничем, она бессмысленна и безрезультатна. Этим поэт хотел сказать, что противоборство человека и власти никогда не прекратится; он неоднократно развивал эту тему и в других произведениях. Его точка зрения такова: конфликт будет существовать, каждая сторона уверена в своей правоте, но в то же время обе они по-своему ошибаются, преследуя лишь собственную выгоду. Человек и власть связаны между собой, и связь эта порой трагична. Легендарный “Он”, упомянутый в Предисловии, является олицетворением государства и печется лишь о государственных интересах, о судьбах России; несомненно, это важно, но это как бы взгляд с высоты птичьего полета, не предусматривающий простые, житейские интересы всех людей и каждого в отдельности. На первый взгляд, государство сильнее человека, его авторитет неколебим (после своей “угрозы” Евгений, проходя мимо памятника, каждый раз сжимается от страха), но на примере Петра I, не сумевшего “уздой железной” связать людей (а точнее – его статуи), хорошо заметно, как человек, силой своего сердца, памяти, вызывает страшный, но бессильный гнев “кумира”.