"Жизнь учит лишь тех, кто ее изучает". В.О.Ключевский

"Жизнь учит лишь тех, кто ее изучает". В.О.Ключевский

(По одному из произведений русской литературы. — Д И.Фонвизин "Бригадир".)

Сатирические и драматургические успехи Фонвизина тесно связаны с его общественной и политической деятельностью "Жизнь учит лишь тех, кто ее изучает", — писал В Ключевский и был совершенно прав. Сначала жизнь учит нас, потом мы поучаем других.

Настоящее признание драматургического таланта пришло к Фонвизину с созданием в 1768—1769 годах комедии "Бригадир" Она явилась итогом тех поисков русской самобытной комедии, какими жили члены елагинского кружка, и в то же время несла в себе новые, глубоко новаторские принципы драматургического искусства в целом. Провозглашенные во Франции, в теоретических трактатах Д Дидро, эти принципы способствовали сближению театра с действительностью

Уже с поднятия занавеса зритель оказывался погруженным в обстановку, поражавшую жизненной реальностью В мирной картине домашнего уюта все значимо и одновременно все натурально — и деревенское убранство комнаты, и одежда персонажей, и их занятия, и даже отдельные штрихи поведения Все это отвечало сценическим новациям театра Дидро.

Но был один существенный момент, разделявший творческие позиции двух драматургов Теория театра Дидро, родившаяся в канун Французской буржуазной революции, отражала вкусы и запросы третьесословного зрителя, утверждая по-своему значительность среднего человека, тех нравственных идеалов, которые порождались скромным укладом жизни простого труженика Это был новаторский шаг, влекший за собой пересмотр многих традиционных, признававшихся до этого незыблемыми, представлений о функции театра и о границах художественности.

Фонвизин не мог, естественно, механически следовать программе пьес Дидро по той причине, что нравственные коллизии драматургии Дидро не подкреплялись реальными условиями русской общественной жизни Он воспринял у Дидро требование верности натуре, но подчинил этот художественный принцип иным задачам Центр тяжести идейной проблематики в комедии Фонвизина перемещался в сатирико-обличительную плоскость.

В дом Советника приезжает отставной Бригадир с женой и сыном Иваном, которого родители сватают за дочь хозяина Софью Сама Софья любит бедного дворянина Добролюбова, но с ее чувством никто не считается. "Так ежели Бог благословит, то двадцать шестое число быть свадьбе" — этими словами отца .Софьи начинается пьеса

Все действующие лица в "Бригадире" — русские дворяне В скромной, будничной атмосфере среднемосковского быта личность каждого персонажа проявляется словно исподволь в разговорах Постепенно от действия к действию духовные интересы персонажей раскрываются с различных сторон, и шаг за шагом обнажается своеобразие художественных решений, найденных Фонвизиным в его новаторской пьесе.

Традиционный для жанра комедии конфликт между добродетельной, умной девушкой и глупым женихом осложнен одним обстоятельством. Он недавно побывал в Париже и полон презрения ко всему, что его окружает дома, в том числе и к своим родителям "Всякий, кто был в Париже, — откровенничает <ж, — имеет уже право, говоря про русских, не включать себя и число тех, затем что он уже стал больше француз, нежели русский". Речь Ивана пестрит произносимыми кстати и некстати французскими словечками Единственный человек, с которым он находит общий язык,— это Советница, выросшая на чтении любовных романов и сходящая с ума от всего французского.

Нелепое поведение новоявленного "парижанца" и приходящей от него в восторг Советницы наводит на мысль, что основу идейного замысли в комедии составляет обличение галломании Своим пустозвонством и новомодным манерничаньем они как будто бы противостоят умудренным жизненным опытом родителям Ивана и Советнику. Однако борьба с галломанией — лишь часть обличительной программы, питающей сатирический пафос "Бригадира" Родственность Ивана всем остальным персонажам вскрывается драматургом в первом действии, где они высказываются о вреде грамматики каждый из них считает изучение грамматики ненужным делом, к умению достигать чинов и богатства она ничего не прибавляет

Эта новая цепь откровений, обнажая интеллектуальный кругозор главных героев комедии, подводит нас к пониманиюосновной идеи пьесы В среде, где царствуют умственная апатия и бездуховность, приобщение к европейской культуре оказывается злой карикатурой на просвещение Нравственное убожество Ивана, гордящегося своим презрением к соотечественникам, под стать духовному уродству остальных, ибо их нравы и образ мыслей, в сущности, столь же низменны

И что важно, в комедии эта мысль раскрывается не декларативно, а средствами психологического самораскрытия персонажей Если раньше задачи комедийной сатиры мыслились в основном в плане выведения на сцену персонифицированного порока, например "скупости", "злоязычия", "бахвальства", то теперь под пером Фонвизина содержание пороков социально конкретизируется Сатирическая памфлетность "комедии характеров" Сумарокова уступает место комически заостренному исследованию нравов общества И в этом главное значение фон-визинского "Бригадира"

Фонвизин нашел интересный путь усиления сатирико-обли-чительного пафоса комедии В "Бригадире" будничная достоверность портретных характеристик персонажей перерастает в комически шаржированный гротеск Комизм действия нарастает от сцены к сцене благодаря динамическому калейдоскопу переплетающихся любовных эпизодов Пошлый флирт на светский манер галломанствующих Ивана и Советницы сменяется лицемерными ухаживаниями Советника за ничего не понимающей Бригадиршей, и тут же с солдатской прямолинейностью ведет штурм сердца Советницы сам Бригадир Соперничество отца с сыном грозит потасовкой, и только общее разоблачение успокаивает всех незадачливых "любовников"

Успех "Бригадира" выдвинул Фонвизина в число наиболее известных писателей своего времени О повой комедии молодого автора с похвалой отозвался глава просветительского лагеря русской литературы 1760-х годов Н И Новиков в своем сатирическом журнале "Трутень" В сотрудничестве с Новиковым Фонвизин окончательно определяет свое место в литературе как сатирик и публицист Не случайно в другом своем журнале, "Живописец" за 1772 год, Новиков поместит острейшее сатирическое сочинение Фонвизина "Письма к Фалалсю", а также "Слово на выздоровление его имп высочества государя цесаревича и великого князя Павла Петровича в 1771 годе" — сочинение, в котором в рамках жанра официального панегирика, обращенного к наследнику престола, обличалась принятая Екатериной II практика фаворитизма и самовозвеличиванияВ этих сочинениях уже проглядывают очертания идеологической программы и творческих установок, определивших позднее художественное своеобразие "Недоросля" Например, в "Слове на выздоровление " уже заявлены предпосылки той политической программы, которую позднее Фонвизин будет развивать в знаменитом "Рассуждении о непременных государственных законах" "Любовь народа есть истинная слава государей Буди властелином над страстями своими и почти, что тот не может владеть другими с славою, кто собой владеть не может " Как выяснится позже, пафос размышлений положительных персонажей "Недоросля" Стародума и Правдина во многом питается идеями, запечатленными в названных сочинениях

Интерес Фонвизина к политической публицистике не был случайным В декабре 1769 года, оставаясь чиновником коллегии иностранных дел, Фонвизин по предложению графа Н И Панина перешел на службу к нему, став секретарем канцлера И на протяжении почти 13 лет, вплоть до выхода в отставку в 1782 году, Фонвизин оставался ближайшим помощником Панина, пользуясь его неограниченным доверием

Приближалась осень 1772 года Но передача престола сыну не входила в планы императрицы Отложив на год празднование совершеннолетия Павла под предлогом его предстоящей женитьбы, Екатерина сумела выйти из затруднительного положения В сентябре 1773 года состоялась свадьба Влиянию Панина на наследника отныне был положен предел, ибо с женитьбой воспитание считалось законченным Кампания политических интриг, которую Фонвизину пришлось наблюдать накануне женитьбы цесаревича, вновь заставила его столкнуться с нравами придворной жизни "Развращенность здешнюю описывать излишне,— замшил он в письме к сестре в августе 1773 года — Ни в каком скаредном приказе нет таких стряпческих интриг, какие у нашего двора всеминутно происходят"