Проблема творческой свободы художника в повести Н.В. Гоголя Портрет

Проблема творческой свободы художника в повести Н.В. Гоголя «Портрет».

Одно из важнейших качеств отечественной литературы - это религиозный характер отображения реальности.Н.В. Гоголь совершенно особенно выражал свой религиозный опыт на страницах своих произведений. Будучи гениальнейшим писателем, он как никто иной чутко делится своим опытом религиозности.

В сознании большинства своих современников Гоголь представлял собой классическую фигуру писателя-сатирика — обличителя пороков человеческих и общественных, блестящего юмориста, наконец, просто комика развлекающего публику.

Иного Гоголя – подражателя святоотеческой традиции, писателя-аскета, глашатая Божественного гласа современники так и не узнали.Наш современный рядовой читатель в своих представлениях о Гоголе также субъективен. Ему известен только Гоголь-сатирик, автор «Ревизора» и «Мертвых душ». Духовная проза Гоголя для наших современников практически не существует, однако нельзя понять и оценить гений Гоголя, не зная его духовной прозы. Написанный в переломное время в жизни Гоголя «Портрет» является результатом его осмысления искусства как пророческого служения. В первой редакции 1835 года автор увлекался религиозно - мистической тайной. В портрете ростовщика оказывается воплощенной в сакрально-реальном смысле душа антихриста. Во второй редакции 1842 года такого увлечения нет, но Гоголь выдвигает проблему возможности гибельного действия на человека творений искусства. Вторая редакция «Портрета», появившаяся в 1842 году, осталась не замеченной критикой, если не считать неодобрительного отзыва Белинского. Но Шевырев, прочитавший переделанный Гоголем «Портрет», писал ему в марте 1843 года: «Ты в нем так раскрыл связь искусства с религией, как еще нигде она не была раскрыта».[1]

Летом 1840 года Гоголь пережил болезнь, но скорее не телесную, а душевную. Испытывая тяжелые приступы «нервического расстройства» и «болезненной тоски» и не надеясь на выздоровление, он даже написал духовное завещание. Затем последовало исцеление и Гоголь уверовал, что жизнь его «нужна и не будет бесполезна». С этого времени он все более устремляется «горе». Постепенно возрастают его аскетические стремления, вырисовывается его христианский идеал. Он тянется к монашескому, уединенному и созерцательному образу жизни. Испытывая потребность в очищении души Гоголь, одновременно стремится к очищению своего художественного таланта. Он «пророк», и он должен нести человечеству то, что сам Бог положил на его сердце.

С лета 1842 года Гоголь живет за границей и немало времени посвящает чтению книг духовного содержания, уделяя преимущественное внимание святоотеческой литературе. Его письма сороковых годов наполнены просьбами о присылке книг аскетической и богословской направленности. В 1844 году он писал матери – «старайтесь видеть во мне христианина и человека, чем литератора».[2] Это дело жизни он считал важнее своего литературного творчества.

Центральной в повести Гоголя «Портрет» становится проблема свободы художника. Свобода – это возможность проявления субъектом своей воли на основе осознания законов. Формальная свобода предполагает возможность выбора из альтернатив, выбора между добром и злом. Такая свобода присуща естеству человека, она неистребима. О другой свободе говорит Господь: «познаете истину, и истина сделает вас свободными». ( Ин 8, 32.) Обозначим эту свободу как моральную. Моральная свобода понимается, как возможность реализовывать свой выбор. Вместе с тем такая свобода ограничена, прежде всего, падшим естеством человека. Апостол Павел говорит: « доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю.» ( Рим 7, 18-19). Эта свобода предполагает усилие: «царство небесное, силою берется». ( Мф 11,12.). Человек может обращать свою свободу против воли Бога. Именно такое противление показывает Гоголь на примере истории души Чарткова. Подобные примеры имеются в Св. Писании. Первомученик Стефан обращается к иудеям: «вы всегда противитесь Духу Святому». ( Деян 7,51). В «Портрете» Гоголь различает две свободы: внешнюю и внутреннюю. Внешняя свобода, в его понимании, предполагает независимость в материальном смысле, а также свободу выбора. Внутренняя свобода - это прежде всего свобода от страстей. Если сначала художник Чартков, не смотря на то что в нем были зерна тщеславия, зависти, сребролюбия мог выбирать, то после компромисса с темными силами, он раболепно служит этим силам. Эти мысли явно заимствованы Гоголем из святоотеческой письменности, где первоначальное состояние художника именуется прилогом, а последующее означено как пленение. Чартков сначала переживает ситуацию внешней несвободы. Подчеркивается это преимущественно на пространственном уровне повести, в ограничении бытовой сферы: ветхость, замкнутость, зависимость от хозяина квартиры. Пространственные перемещения героя по городу тоже строго ограничены. (путь от училища к дому) Как только у него появляются деньги, он интенсивно осваивает новую плоскость пространства: без дела ездит по городу, снимает великолепную квартиру на Невском проспекте. Однако, как влияет на Чарткова внешняя свобода и материальная независимость? Он предательски порывает отношения со своим учителем. По мысли Гоголя, разрыв с мастером прогнозирует прекращение развития таланта. Обретение Чартковым внешней свободы сопряжено с потерей внутренней свободы. Теперь он лишь игрушка в руках темных потусторонних сил. Общество диктует ему, как и что он должен изображать. Ему заказывают портреты, он их пишет, так как угодно заказчикам все более деградируя. Когда еще теплилась в нем божественная искра, то он еще мог сопротивляться, но по мере отдаления от Творца и приближению ко злу, он все более становится черствым и пишет картины уже автоматично, равнодушно, лишаясь таким образом и внешней свободы.

В повести, Чарткову противопоставляется художник написавший портрет ростовщика, который кается и стремится очистить свой талант и свою душу, уходит от мира и становится монахом. Очистившись подвижнической жизнью отшельника, он возвращается к творчеству и пишет икону, которая поражает зрителей святостью изображенного. Видения ду­ховного мира облекаются в художественную форму, в которой приобретает значение язык красок. Она требует для истинного своего осуществления соединения в одном лице ху­дожника и религиозного созерцателя и богослова. Искусство представляется здесь откровением в художественных образах. В иконе, написанной монахом-художником, все увидели плод его созерцательной деятельности и были поражены духовностью изображенного.

В конце повести монах-художник наставляет сына: «Спасай чистоту души своей. Кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою. Другому простится многое, но ему не простится». В этом смысле заключается проповедь самого Гоголя. Не простится, прежде всего, потому, что искусство есть талант Божий и каждый кому он дан, его должен развить и приумножить для служения добру. В Гоголевском « Портрете» прослеживается связь с евангельской притчей « о талантах». Каждому кому был дан талант проявил свою свободу и употребил талант на благо, или же закопал его и тем не преумножил.

Синергия как основная часть сотериологии связана с антропологией святоотеческой письменности. По мысли восточных отцов человеческая свобода и благодать не мыслится одно без другого. Благодать проявляется в немощи человеческого естества, но не уничтожает свободу человека. Человек всегда волен выбирать между добром и злом. В искусстве, которое запечетливает акт выбора человеческой свободной воли отражается сакральное начало – либо доброе или соответственно злое. Проявление этих начал мы можем ощущать своими душевными органами чувств, нашим метафизическим сердцем.

Н.В. Гоголь анализируя свой путь писателя, утверждает важность служения искусства добру. С героями своей повести он переживает состояния душевных религиозных исканий.

В заключении, обозначим основные выводы:1. Искусство может влиять на духовную жизнь человека. Искусство может преображать, а может и вредить, осквернять, в зависимости от того чему оно служит добру или злу. 2. Искусство осуществляет связь с трансцендентным и сакральным. 3. С помощью искусства человек познает волю Божию, таким же образом как и молящийся.4. 5. Художник обретает истинную свободу, подчиняя свою волю Богу. Для того чтобы исполнять Божественную волю своим талантом, необходимо очистить свою душу от страстей. Библиография.1. Андреев И.М. Русские писатели XIX века. М.:1999.2. Воропаев В. А. Гоголь над страницами духовных книг. М.:2002.3. Воропаев В. А. Виноградов И. А. Н.В. Гоголь и Православие. М.:2004.4. Дунаев М.М. Вера в горниле испытаний. М.:2002.5. Дунаев М.М. Православие и русская литература. М.:2001.6. Мочульский. К. «Гоголь, Соловьев, Достоевский». М.:1995.

[1] Дунаев. М.М. Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература в 17-20 вв. С 146.

[2] Мочульский. К. « Гоголь, Соловьев, Достоевский». М.:1995.