Двойники Раскольникова в романе Преступление и наказание

Двойники Раскольникова в романе 8220 Преступление и наказание 8221

Кульминацией романа "Преступление и наказание", мыслью, которая вызывает в читателе больше всего размышлений, является теория Раскольникова о вседозволенности, теория деления людей на "тварей дрожащих" и "право имеющих". Суть этой теории, в двух словах, можно выразить так: цель оправдывает средства. То есть, чем большую ценность представляет собой идея, тем меньше должны волновать способы ее достижения.

Казалось бы, Раскольников в романе единственный, выдвигающий эту идею и пытающийся ей следовать. Однако это не правда. То, что автор использовал прием антитезы, не является ни для кого секретом; но между Раскольниковым и другими персонажами проводятся также и параллели, создающие своеобразную систему двойников. Это те, кто в той или иной мере разделяют мысль о вседозволенности, о возможности позволить своей совести обойти христианские заповеди "не убий", "не укради" и т.д.

Лужин и Свидригайлов – а это именно они являются двойниками героя – отличаются от него даже по происхождению, но, тем не менее, присутствует удивительное сходство их мировоззрений.

Свидригайлов родом из дворян, служил в кавалерии и сейчас ему около пятидесяти лет. Это, собственно, все, что мы знаем о его, так сказать, биографических данных. Свидригайлов – очень загадочный персонаж, и делать о нем выводы приходится только по впечатлению, которое он производит на других героев романа. Его взгляд "как-то слишком тяжел и неподвижен", его действия нестандартны и непредсказуемы, автор специально не приводит в романе его мыслей дословно, подчеркивая, что было бы неправильно видеть в нем типичного подлеца.

На примере Свидригайлова, думается, Раскольников увидел самого себя в одном из вариантов дальнейшего развития и прогрессирования своей теории. Свидригайлов – нравственный циник, для него не существуют понятия морали, он не терзается муками совести (заметим, что у Раскольникова они присутствуют). Он также считает, что для достижения своей цели можно использовать любые способы. Вот только цели его "помельче" в общежизненном понимании, нежели цели Раскольникова. Свидригайлов живет, чтобы получать удовольствие – как уже говорилось, любой ценой. Интересно отметить, что все слухи о нем, которые встречаются на страницах романа, фактически не подтверждены, они так и остаются на уровне слухов. Так, например, говорили о причастности Свидригайлова к ряду преступлений: покончила с собой "жестоко оскорбленная" им глухонемая девочка, удавился лакей Филипп. Потому-то Раскольников столь яростно отрицает схожесть их натур, на которую тот указывает. А ведь она действительно есть, они "одного поля ягоды". Только Раскольников циничен в идеологическом плане, практическое же осуществление его теории, как известно, провалилось. В какой-то степени, его можно назвать мечтателем. Для Свидригайлова же цинизм – это стиль жизни, он заменяет ему нравственность.

Достоевский очень тонко разрешает обе ситуации, развенчивая теории обоих. Раскольников к концу романа раскаивается и отказывается от подобного мировоззрения. Сразу было заметно, что Свидригайлов ему крайне неприятен и даже страшен. И, очевидно, позже он все же понял то сходство между ними, он как бы увидел себя со стороны. Сам же Аркадий Аркадьевич лишает себя жизни. Четкого объяснения этого в романе нет, нам остается лишь догадываться, что он, скорее всего, также ужаснулся себе и посчитал ненужным и невозможным дальнейшее существование.

Другая сторона Раскольникова в увеличенном виде показана на образе Петра Петровича Лужина. Этот персонаж обладает таким же тщеславием, болезненной гордостью и самовлюбленностью, как и Раскольников. Его теория "целого кафтана" весьма заметно перекликается с некоторыми высказываниями и размышлениями Родиона Романовича. Например, когда тот уговаривал блюстителя порядка проводить до дома пьяную девушку, на которую покушался "жирный франт"; был момент, когда, задумавшись, он пытался крикнуть: "А зачем вам это все надо?!". То есть его теория предполагала равнодушие к окружающим.

А что же такое – теория "целого кафтана"? Она сводится к следующему: христианская мораль предполагает выполнение заповеди любви к ближнему, то есть нужно порвать свой кафтан, отдать половину ближнему, и в результате оба окажутся "наполовину голы". По мнению же Лужина, возлюбить нужно прежде всего себя, "ибо все на свете на лично м интересе основано" (так говорил он сам). Раскольников, поняв стиль мышления Петра Петровича, решает, что по лужинской теории и "людей можно резать" ради личной выгоды – интересно то, что данный факт самого Раскольникова возмущает. Напрашивается вопрос: а что же сам Раскольников? Разве он не мыслит так же? Нет, разница все же существует. Он видел в практическом осуществлении своей теории помощь всему человечеству, своего рода гуманизм, хотя и очень странный. Он хотел таким образом дать свободу действий для гениев, которой так им не хватает для того, чтобы творить, раскрывать свои потенциалы. Действия же Лужина основаны исключительно на личной выгоде и расчете.

Опять же, Петр Петрович Лужин – наглядный пример вероятного будущего для Раскольникова, если бы его теория получила дальнейшее развитие.

Естественно, наличие этих героев обусловлено тем, что на схожести их мировоззрений глубже раскрывается личность Раскольникова, более понятными становятся причины краха его теории для него самого (видно, что она еще не настолько прочно засела в его душе, не так бесповоротно извратила его сознание, как у Свидригайлова и Лужина). Думается, что в этом сопоставлении присутствует и еще одна цель – Достоевский хотел в какой-то степени оправдать действия Раскольникова, показать, что на самом-то деле, если бы не обстоятельства, до практики его теория скорее всего не дошла.