Формирование мировоззрения декабристов

Много первостепенных по значению политических событий прошло через сознание декабристов. В детстве они слышали разговоры о воцарении нового императора – Александра I; до них доходили смутные разговоры о том, что его отца – императора Павла I – задушили во время дворцового переворота, называли имена участников заговора. Детьми или подростками они узнали о первых войнах России с Наполеоном: на эти войны уходили из дома их отцы и старшие братья. Декабристы выросли в России, и мировоззрение их складывалось на основе размышлений над судьбой Родины. Именно Россия была в центре этого слагавшегося юношеского мировоззрения.

Одни из них учились в Московском университете, другие – в Московской школе колонновожатых (будущей Академии генерального штаба), третьи – в Царскосельском лицее. Даже привилегированные учебные заведения были затронуты, как говорили сами декабристы, “духом времени”. Сомнение в справедливости самодержавного строя рано пробудилось в молодых умах. Крестьян в университет не допускали, но на университетских скамьях студенты-дворяне встречались со студентами-разночинцами. Мещанские, купеческие и поповские сыновья слушали лекции в одной аудитории с молодыми дворянами. Однако студенты-дворяне отличались от студентов-разночинцев даже формой – мундиром и шпагой. Студенты-дворяне подъезжали к университету в экипажах, в сопровождении гувернёров – французов или англичан, а рядом по улице шли пешком к университету плохо одетые студенты-разночинцы.

Дворянство жило широкой и весёлой жизнью. В Москве в день бывало по нескольку десятков балов, сияли огнями великолепные особняки и дворцы, а рядом в бедных домишках и лачугах ютились мещане и трудовая беднота. В учебнике же естественного права студенты, готовясь к экзамену, читали: “Законы должны быть для всех граждан одинаковы”. Противоречие между передовой мыслью и русской действительностью бросалось в глаза: в России законы не были одинаковы для всех граждан. Юношеская мысль от наблюдений русской действительности переходила к книге, а от книги – опять к русской действительности.

Потихоньку, из рук в руки, студенты передавали запрещённую книгу великого русского писателя XVIII века А. Н. Радищева “Путешествие из Петербурга в Москву”. За эту книгу императрица Екатерина II бросила Радищева в тюрьму. Человек “родится в мир равен во всём другому”, говорилось в этой книге. Жестокие картины крепостного права и самодержавия, которые возмущали душу Радищева, разительно совпадали с действительностью, окружавшей юношей. “Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние”, могли прочитать они в другом произведении Радищева. В дневнике будущего декабриста, студента Московского университета, Николая Тургенева чувствуются первые проблески критики самодержавного строя. “В Сенате много дураков”, - записывает он однажды.

Но, конечно, дело не ограничивалось чтением запрещённых русских книг. С Запада более свободно проникали – ещё в библиотеки дедов и отцов произведения философов-просветителей. Особенно часто попадали в руки передовой молодёжи книги французских корифеев вольнолюбия – Вольтера, Руссо, Дидро, Даламбера, Монтескье. Читались новые книги, передовые иностранные газеты и журналы. Против ложного положения о якобы “прирождённом” праве дворянина владеть крепостным человеком восставала идея о прирождённом равенстве всех людей, идея о необходимости уничтожения всех феодальных привилегий. Против неограниченного права абсолютного монарха повелевать по произволу своими подданными поднималась на борьбу идея о власти, принадлежащей народу. В бой с феодальной религией, мистикой, суеверием вступала идея о верховенстве человеческого разума и истинного просвещения.

Возникает сомнение и в официальной религии. Поднимается пока ещё неясное чувство обиды, что Россия – любимая Родина – угнетена, как никакая другая европейская страна.

Подрастающие дворяне с детства привыкли слышать о воинской славе России, о блестящих победах Румянцева и Суворова. Россия, в XVIII веке расширявшая свои границы и торжественно заключавшая блистательные мирные договоры, в первые же годы XIX века стала претерпевать чувствительные удары от Наполеона. Студенты Московского университета, среди которых в те годы воспитывалось свыше двух десятков будущих декабристов, тяжело переживали “позор Тильзита”. Лицеист Пушкин сочинял эпиграммы на Александра I, которому переломили нос под Аустерлицем.

Около 1811 года в Москве образовалось среди будущих декабристов “юношеского собратство”, члены которого, увлечённые идеями “Общественного договора” Руссо, решили поехать на Сахалин и “составить новую республику”. Для этого уже были “сочинены законы” и даже придумана особая одежда новых социальных реформаторов: синие шаровары, куртка, пояс с кинжалом, а на груди “две параллельные линии из меди в знак равенства”. Среди этих фантазий весть о том, что Наполеон перешёл границы России, поразила всех, как громом.

В ту эпоху дворяне могли по собственному желанию служить или не служить на военной службе. Добровольность военной службы была их привилегией. Будущие декабристы были охвачены патриотическим порывом – именно это и привело их в ряды защитников Родины. “В 1812 году не имел я образа мыслей, кроме пламенной любви к Отечеству”, - писал декабрист Никита Муравьёв.

Россия была охвачена брожением. Защитники старого и сторонники нового всё отчётливее делились на два лагеря: “Эти две партии находятся всегда в своего рода войне, - кажется, что видишь духа мрака в схватке с гением света”, - писал один современник. Лагерь фамусовых и скалозубов пришёл в столкновение с лагерем Чацких.

Декабристы были наиболее ярким проявлением общего процесса, их замыслы были понятны не им одним – около них был широкий круг сочувствующих.

Историческая действительность подсказывала декабристам способы борьбы, заставляла задумываться над революцией. Общую возбуждённую атмосферу времени, их воспитавшего, прекрасно, ярко и точно охарактеризовал один из самых выдающихся декабристов – Павел Иванович Пестель. Он писал об этом так: “Происшествия 1812, 1813, 1814 и 1815 годов, равно как и предшествовавших и последовавших времён, показали, сколько других постановленных, столько царств уничтоженных, столько новых учреждённых, столько царей изгнанных, столько возвратившихся или призванных и столько опять изгнанных, столько революций совершённых, столько переворотов произведённых, что все сии происшествия ознакомили умы с революциями, с возможностями и удобностями оные производить. К тому же имеет каждый век свою отличительную черту. Нынешний ознаменовывается революционными мыслями. От одного конца Европы до другого видно везде одно и то же, от Португалии до России, не исключая ни единого государства, даже Англии и Турции, сих двух противоположностей. То же самое зрелище представляет и вся Америка.

Дух преобразования заставляет, так сказать, везде умы клокотать… Вот причины, полагаю я, которые породили революционные мысли и правила и укоренили оные в умах”.

Список литературы

М. В. Нечкина. Декабристы, М., 1975, стр. 18.

Восстание декабристов, т. 4. М.- Л., 1927, стр. 105.