С.В. Карпенко "Очерки истории белого движения на юге России (1917-1920 гг.)"

Введение

Книга С.В. Карпенко «Очерки истории белого движения на юге России (1917-1920 гг.)» посвящена истории развития белого движения в южной части России (Дон, Таврия, Крым и т.д.) в период Гражданской войны. В этой книге читатель узнает о положении добровольческой армии в 1917-1918 гг., политике белых генералов Деникина, Врангеля и других, а также, что особенно важно, об экономическом положении белого движения на юге в это время, положение белых в тылу.

Книга разделена на три главы: «Бесприютная армия добровольцы в конце 1917 – начале 1918 гг.», посвященную положению добровольческой армии; «Поход на Москву в 1919 г.: мобилизация и регулирование экономики», большое внимание отводится политике Деникина, и, наконец, «1920 г. в Таврии: левая политика правыми руками», где проводится анализ политики Врангеля в Крыму. Особое внимание стоит уделить первой главе книги.

Положение и судьба добровольческой армии

В этой главе мы узнаем, что генерал М.В Алексеев, прибывший 2 ноября 1917 г. в Новочеркасск, собирался сформировать добровольческую армию на Юго-востоке России, где, как считалось, казачье население Дона, Кубани, Терека и Северного Кавказа будет способно противостоять большевикам. Однако выяснилось, что казаки устали от войны и терпят ненависть к старому режиму. Кроме того, казачий атаман Каледин, к которому обратился Алексеев, не собирался брать на содержание будущую антибольшевистскую армию. Главной же проблемой стала финансовая. На деньги из бюджета Донских областей рассчитывать не приходилось, а привлекать крупные капиталы из США и Великобритании не представлялось возможным, т.к. капиталисты не без причин не хотели потерять свои деньги, вложив их в Добровольческую армию. Поэтому Алексееву приходилось заниматься сбором скудных пожертвований. Как таковая, Добровольческая армия появилась тогда, когда ее офицерами и юнкерами 20 ноября были разоружены по просьбе Каледина два большевистски настроенных запасных казачьих полка. Это укрепило веру в успех начатого предприятия. Более серьезные проблемы начались тогда, когда в Добровольческую армию приехал командовать генерал Корнилов, кумир многих солдат и офицеров. Из-за самолюбия и высокомерия, между Корниловым и Алексеевым часто вспыхивали конфликты на почве личной неприязни. Их окружение было также расколото не «корниловцев» и «алексеевцев». Все это тормозило начатое дело. Кроме того, стали проявляться еще более опасные вещи, разлагавшие Добровольческую армию: бумаги и смотры были важнее людей, а в разбухавших органах управления (прежде всего в штабах) людей служило больше, чем в боевых частях армии. Все острее чувствовался недостаток денежных средств, из-за чего пришлось прибегнуть к «наиболее простому способу» решения этой проблемы: эмиссии денежных знаков, подстегивавших инфляцию. Острее чувствовалось напряжение в тылу, т.к. хорошо защищенный в обеспеченный всем тыл – это залог военного успеха. Добровольческие генералы очень рассчитывали на помощь со стороны Антанты и США, однако «до несчастий русского народа им не было никакого дела». В этих условиях было принято решение о переезде штаба из Новочеркасска в Ростов, который совпал с большевистских военных сил. Силы добровольческой армии еле держались, а на передовой была абсолютно очевидна возможность поражения. Добровольческая армия была малочисленна, а также не была профессиональна, поскольку казаков и солдат в ней вместе было не многим более 5%, тогда как остальная часть армии состояла из студентов, кадетов, гимназистов, юнкеров (всего около 20%), обер-офицеров (50%) и штаб-офицеров (около 15%). Нормального снабжения у армии не было, из-за чего приходилось прибегать к нетрадиционным способам снабжения, как, например, захват трофеев. Армия истекала кровью в неравной борьбе с большевиками, а казачьи части Дона даже не помышляли помочь добровольческой армии. Нехватка одежды, еды, патронов, оружия, разлад Алексеева и Корнилова, отсутствие должного медицинского обслуживания раненых – все это должно было сломить антибольшевистское сопротивление. Отступление Добровольческой армии должно было окончательно сделать это, но так не произошло. Ситуация изменилась, когда 14 марта 1918 г. после масштабного отступления через станицы удалось соединиться с Кубанским отрядом казаков. 27 марта армия приступила к захвату Екатеринодара, «воюя по-суворовски – умением».

Добровольческую армию, как пишет автор, наконец-то стали дружелюбно и хлебосольно встречать на Кубани. Но это не решило до конца проблему снабжения армии.

Среди командующих велись споры о том, стоит ли продолжать штурм и осаду Екатеринодара, которая стоила огромных потерь. Неожиданно 31 марта снарядом был убит генерал Корнилов. На место Корнилова был поставлен Деникин, по приказу которого осада Екатеринодара была снята. Продвигаясь к станции Медвеовской, Добровольческой армией неожиданно был одержан военный успех: расстрел двух большевистских бронепоездов и захват с него главного – трофейного оружия и патронов. Эта победа дала добровольцам спасительный шанс отступить на север. Тогда же армия впервые стала формироваться из военнопленных.

На военном совете, собранным по инициативе Деникина, стало ясно, что спасти Дон и Кубань от большевиков могут только либо сами казаки, либо немцы. Автором приводятся три неутешительных итога завершившегося похода Добровольческой армии:

1) Армия была спасено, но не более того;

2) Армия не получила необходимой для борьбы с большевиками базы;

3) Надежных союзников в России или за ее пределами Добровольческая армия не получила.

белый армия казак врангель

Экономическое положение и судьба политики Врангеля

В двух других главах книги дается рассказ об экономическом положении Белого движения и о «левой политике» правыми руками, проводившейся Врангелем в Крыму, ставшим последним пристанищем белых на юге. Белое движение оказалось неспособно справится с голодом и разрухой, царивших в ее тылу. Кроме того, экономику душила неслыханная до этого инфляция, которая была вызвана разладом в финансовой системе и ходившими в обращении денежными знаками разных правительств. Еще одной причиной, подстегивавшей инфляцию, была эмиссия денежных знаков. Разменной мелочью становились купюры в 500 рублей, затем стали выпускаться банкноты достоинством в 25 000 и 50 000 рублей. Всего же, по данным книги, правительством Врангеля было напечатано около 17 млрд. таких не обеспеченных никакими товарами денег. Эмиссия стала быстрой дорогой к полному банкротству Белого движения. Крах финансовой системы стал крахом всего Белого движения. Один из лидеров правительства Врангеля писал, что «наш тришкин кафтан нельзя заплатать из-за невыносимого соотношения гражданского и военного бюджетов».

Кроме того, из-за огромной доли инфляции, поражений Белой армии, коррупции, бюрократизма и волокиты, а также шаткого положения Белой власти в Крыму не удавалось наладить торговлю с иностранными фирмами и компаниями. По совокупности всех этих причин не удавалось наладить должное обеспечение войск и гражданского населения, что было самым страшным на тот момент. В тылу главным бичом белых стали процветавшие казнокрадство и коррупция. А гибель Корнилова лишило белых харизматического лидера, восполнить потерю которого не удалось никому, что подрывало боевой дух в армии.

Что же касается «левой политики правыми руками» Врангеля в Крыму, который в политическом плане должен был стать «опытным полем», в котором крестьянский вопрос будет решаться путем раздачи земель крестьянам (что было главным обещанием не только белых, но и красных), то и она потерпела неудачу, поскольку земельная реформа, которую собирался провести Врангель и которая должна была стать ключевой, столкнулась с непониманием крестьян, инфляцией, разбухавшим бюрократическим аппаратом. Врангель, как и остальные предводители Белого движения, понимал, что возврата к старому порядку не будет. Это подрывало боевой дух и веру в Белое движение как среди солдат и офицеров, так и среди простого народа.

Заключение

Анализируя книгу С.В. Карпенко «Очерки истории белого движения на юге России (1917-1920 гг.)», можно сказать, что хотя южные и юго-восточные рубежи России и обладали большими ресурсами, достаточными, чтобы противостоять большевикам, но эти ресурсы не были использованы должным образом, поскольку разные группы людей действовали несогласованно и в своих собственных интересах: казаки желали спокойной жизни и испытывали ненависть к старому режиму, а Белым генералам Корнилову и Алексееву нужна была их помощь. Не было согласия и внутри самого движения, в чем мы убедились на примере Корнилова и Алексеева. Не получило белое движение и помощи со стороны Антанты и США, и не только потому, что им не было дело до бед русского народа, но и потому, что, как пишет автор, всегда находилась более перспективная и мощная сила: в 1918 г. – Северная область, в 1919 г. – власть Колчака, в 1920 г. – Польша.

Еще одной причиной поражения белого движения стало большое количество внутренних проблем, прежде всего экономических, и как следствие полный развал тыла. Существовавшие мощные антибольшевистские силы на Юге, в Сибири и Польше действовали несогласованно и в своих собственных интересах, делая главную ставку на помощь Антанты, а потому теряли поддержку у населения, что в конечном счете и стало главной причиной поражения Белого движения в России. История Белого движения на Юге России красноречиво свидетельствует о том, что в военное время значимой и острой проблемой для населения является тыл и обеспечение гражданского населения в нем. Обеспеченный тыл – залог будущих военных побед; не обеспеченный – залог поражений и потерь, поскольку, как это часто бывает, большую часть населения больше беспокоит собственное положение, нежели положение на фронтах. Эта проблема была, есть и будет оставаться фундаментальной для всех правительств в войнах прошлого и настоящего.