Война с чрезвычайной быстротой образует новые характеры людей и ускоряет процесс жизни

Война с чрезвычайной быстротой образует новые характеры людей и ускоряет процесс жизни

(по «Закону вечности» Н. В. Думбадзе)

«Душа человека во сто крат тяжелее его тела… Она настолько тяжела, что один человек не в силах нести ее… И потому мы, люди, пока живы, должны стараться помочь друг другу, стараться обессмертить души друг друга: вы — мою, я — другого, другой — третьего, и так далее до бесконечности».

Так сформулировал свое жизненное и творческое кредо в романе «Закон вечности» выдающийся писатель Нодар Владимирович Думбадзе. Этому правилу он оставался верен всегда. И в своих поступках, и в произведениях. Книги Нодара Думбадзе полны редкого жизнелюбия, пронизаны юмором, присущим этому человеку. Но это не было беззаботное веселье. Писатель понимал, что жизнь полна трудностей и даже трагедий, с многими из которых и поделать-то ничего не мог. Но он был оптимистом, человеком, верящим в конечную победу добра над злом, света над тьмой. Отсюда излюбленный образ солнца, лейтмотивом проходящий через все его произведения. В романе «Я вижу солнце» солнце является центральным символом. В романе проблема долга, ответственности перед людьми, верности и доброты. Одна из основных тем этого произведения — подвиг народа в Великой Отечественной войне. Книга, посвященная Великой Отечественной войне, написана своеобразно: в ней нет батальных сцен, изображения подвигов бойцов на фронте, а есть жизнь маленького грузинского села, прошедшего через многие испытания военного времени — голод, лишения, гибель родных и близких. Война проходит через сердца, и люди сплачиваются в общем горе, помогая и поддерживая друг друга. Начинается роман с того момента, когда село узнает о начале войны.

«И вдруг словно померкло солнце, словно наступила ночь, словно в мире что-то изменилось… Десять автомашин увозили в неведомое часть нашей крови и плоти — цену той огромной любви, которой мы, люди, любили родную землю. И теперь мы, матери, жены, отцы, сестры, дети, принесшие эту жертву, толпились у грузовиков, и лишь старик маэстро стоял одиноко, закрыв лицо руками, среди лежавших на зеленой траве инструментов, и плечи у него дрожали…

День этот был похож на морской отлив, после которого на берегу остаются рыбы, раковины и щепки». Всеобщее горе охватывает матерей, жен, отцов, сестер, детей, отправляющих своих родных на битву. Мальчику Сосойе даже странно это состояние отчаяния, потому что он еще никогда «не видел человека, который бы ушел в армию и не вернулся». Так, пока еще деревня не знает о начале войны, не переводя дыхания, поет кедровка, временами поглядывая на катившееся к закату солнце, а в сцене прощания с отправляющимися на фронт отмечается: «И вдруг словно померкло солнце, словно наступила ночь. Огромное красное солнце — источник жизни, щедро одаривающей своим теплом все живое, меркнет, когда приходит война ». Этот образ сопутствует всем событиям книги, оттеняя каждый новый этап нравственного формирования, духовного становления главного героя — Сосойи Мамаладзе. В одном из своих интервью Н. Думбадзе отмечал созвучие романа «Я вижу солнце» и рассказа В. Распутина «Уроки французского »: «Герои обоих произведений получают у окружающих их людей уроки доброты, становящиеся тем фундаментом, на котором формируется характер».

Какие же события послужили для Сосойи уроками жизни? Например, историю спасения «сосоиного русского»: «Раненый солдат Анатолий Романов, который лечился в госпитале в Грузии, решил самовольно вернуться в свой полк. Не дойдя до станции, теряет сознание на окраине села, где его и находит Сосойя. Раненного приносят в дом тетушки Кетеван. Вся деревня принимает самое деятельное участие в судьбе «сосоиного русского». Сосойя чувствует особую ответственность за здоровье раненного. Анатолию необходимо козье молоко, но невозможно просить его в домах, где плачут голодные дети. Сосойя решается на обман — выдаивает тайком коз прямо на пастбище…». Анатолия Романова в грузинской деревне принимают как своего брата и сына, ибо он смелый самоотверженный человек, защитник Родины.

По-иному выглядит история с односельчанином — бригадиром Датико. Почему он так далек от своих односельчан? Почему оказался чужим? «Датико дезертирует с фронта и скрывается в лесу около родного селения. Дезертира встречает всеобщее презрение. Нет ни одного человека в селе, который бы не проклял Датико («На весь мир опозорил и обес честил»). Даже тетя Кетеван, которую любит Датико, выгоняет его из своего дома. Старый мельник, невзирая на угрозу бывшего бригадира, отказывается молоть ему зерно. Люди не прощают Датико даже тогда, когда он с риском для жизни спасает тонущую Хатию. Все отворачиваются от предателя, не желая даже арестовать его за дезертирство и убийство: «Датико выступил на середину круга — исхудавший, заросший, в изодранной одежде и обуви. Он обвел собравшихся мутным взглядом. И каждый, с кем скрещивались глаза Датико, опускал глаза и отступал назад. Датико стоял и ждал, когда заговорит село. Но народ молчал, как могила… Долго ждал Датико, но никто не нарушал молчания. Тогда он сорвал с пояса кобуру с револьвером, бросил ее на землю и покорно опустил руки».

Датико обращается к Сосойи с вопросом, что ему делать, надеясь, что мальчик окажется снисходительнее взрослых. Но сын своего народа, впитавший уроки мужества и мудрости, отвечает дезертиру молчанием, как бы воплощающим высшую справедливость и приговор — Датико лишен звания человека. Дезертир уходит, но не в сторону леса, а по шоссе. Там, где скрылся Датико, медленно опускалось солнце, но это уже совсем не тот закат, который видели люди, когда умирал Бежано: он не оставляет отблеска ни в чьем сердце. Датико уходит так, как будто его и не было среди живых. «За далекой горой медленно спускался огромный диск солнца. Он напоминал мне выпеченный на кеци дымящийся логади, и я пожалел, что этот исполинский логади опустится где-то в другом месте. Впрочем, сейчас, ранней, голодной весной, все круглое… мне напоминало логади». Все село ждет момента, когда поспеет молодая кукуруза, ждет, как мать в конце шестого месяца ждет прорезания первого зуба своего первенца. Из одолженных продуктов тетя Кетеван печет логади. И только Сосойя впился в свежую лепешку зубами, как во дворе появился пленный немец, работающий на стройке.

Голодные люди отдают хлеб побежденному врагу, делятся последним. Такое великодушие может проявить только душевно щедрый человек. И это еще один нравственный урок для Сосойи. В повести есть глава с обобщенным названием «Такова жизнь». В ее содержании отчетливо звучит мотив дороги, которая, как и солнце, имеет в этом произведении символическую роль — это путь духовного становления героя, который он проходит за четыре года войны. С образом дороги связано ощущение ожидания, надежды, опасности и радости. По дороге уходят на войну односельчане Сосойи, по ней они возвращаются домой. Она похожа на урез заброшенной в большой водоворот сети, которую сейчас опорно и медленно вытягивала на берег окрепшая жизнь.

Название романа «Я вижу солнце» повторяется в тексте неоднократно. Всякий раз, когда речь заходит о человеческом участии, доброте, взаимопомощи, верности самому светлому. Пока человек видит солнце, он живет, он счастлив. Название книги равноценно мысли «Я верю в жизнь, в добро, в людей». Не случайно последняя глава так и называется: «Я вижу вас, люди!», и последние строки произведения полны жизнелюбия