Внутреннее содержание

Внутреннее содержание

Автор: Шукшин В.М.

В село Красный Яр из города (из городского Дома моде) приехала группа молодых людей. Демонстрировать моды.

Было начало лета. По сельской улице пропылил красный автобус, остановился возле клуба, и из него стали выходить яркие девушки и молодые парни с музыкальными инструментами.

Около автобуса уже крутился завклубом Николай Дегтя, большой прохиндей и лодырь. Встретил. И повел устра молодых людей по квартирам.

На щите у клуба -- ДК, как его упорно называл Дегтя, -- появилось объявление: ОБЪЯВЛЕНИЕ!

Сегодня в ДК будет произведена демонстрация молодежи мод весенне-летнего сезона. Нач. в 9 час. Потом кинофильм. Плата за демонстрацию не берется.

Народу в клуб пришло много. Большинство -- молодежь, девушки. Дегтярев толкнул речь.

-- В наш век, -- сказал он, -- в век потрясающих по свое восхищению достижений, мы, товарищи, должны оде! А ведь не секрет, товарищи, что мы еще иногда пуска это дело на самотек. И вот сегодня сотрудники городского Дома моделей продемонстрируют перед вами ряд достиже в области легкой промышленности.

Закончил Дегтярев так:

-- И если когда-то отдельные остряки с недоверием гово: "Русь, культуришь?", то сегодня мы смело можем ска: "Да, товарищи, мы за высокую культуру села!"

Потом на сцену вышли парни с инструментами, стали полукругом и заиграли что-то веселое, легкое. На сцену вы девушка, одетая в красивое, отливающее серебром белое платье... Прошлась легкой поступью, повернулась, улыбну в зал и еще прошлась.

-- Это вечернее строгое платье, -- стала объяснять пожи­ла неинтересная женщина, которую сперва никто не заме на сцене. -- Фасон его довольно простой, но, как видите, платье производит впечатление.

Девушка в платье все ходила и ходила, поворачивалась, улыбалась в зал. Музыканты играли. Особенно старался ударник: подкидывал палочки, пристукивал ногой. Аккордеонист тоже пристукивал ногой. И гитарист тоже пристукивая ногой.

Девушка в серебристом платье ушла. Тотчас на сцену вышла другая -- в другом платье. Это была совсем еще моло, стройненькая, с красньми губками. Она тоже прошлась по сцене мелкими шажками, повернулась... Да с таким изяществом повернулась, что в зале одобрительно загудели.

-- Это платье на каждый день. Оно очень удобно и недо. Его можно надеть и вечером...

Братья Винокуровы сидели в первом ряду и все хорошо видели.

Иван, старший, сидел, облокотившись на спинку стула, и поначалу снисходительно смотрел на сцену. Но все веселее играли музыканты, выходили другие девушки, в других платьях, улыбались... Иван сел прямо.

Младший, Сергей, как сел, так ни разу не шевельнулся -- смотрел на девушек.

Вышла полненькая беленькая девушка в синем простень платьице. Стала ходить.

-- Это платье удобно для купания. Оно легко снимается...

Полненькая девушка остановилась как раз против бра и стала расстегивать платье. Иван толкнул коленом Сер; тот не шевельнулся.

Девушка сняла платье, осталась в одном купальнике и так прошлась по сцене.

В зале стало тихо.

Девушка улыбнулась и стала надевать платье. Надела и ушла.

Завклубом (он сидел в первом ряду, у прохода) обернулся и строго посмотрел на всех. Отвернулся, подумал немного и захлопал. Его поддержали, но неуверенно: многие считали, что аплодисменты тут ни к чему.

Потом выходили молодые люди в костюмах, тоже проха и

улыбались...

Потом было кино.

Когда вышли из клуба, Иван стал обсуждать манекенщиц.

-- Вообще я тебе так скажу: ничего в них хорошего не, -- заявил он. Иван жил в городе, и когда приезжал в от в деревню, смотрел на все свысока, судил обо всем легко и скоро -- вообще делал вид, что он отвык от деревни. -- У них же внешность одна, а нутра на пятак нету.

-- Брось, -- недовольно заметил Сергей. Он не любил, когда брат начинал умничать. -- Сам сейчас мечтать бу...

-- Я?

-- Ты, кто же.

-- Во-первых, они не в моем вкусе -- худые, -- сказал Иван. -- А главное, у них внутреннего содержания нету.

-- А на кой черт мне ихнее содержание? -- спросил Сер.

-- Здорово живешь! -- удивился старший. -- Серьга, ты какой-то... Ты что?

-- Ну что?

-- Содержание -- это все! -- убежденно сказал Иван. -- Женщина без внутреннего содержания -- это ж... я не знаю... кошмар!..

-- Пошел ты, -- отмахнулся Сергей.

Дома Винокуровых ждал сюрприз: к ним определили на квартиру двух девушек-манекенщиц. Сказал им об этом отец, Кузьма Винокуров. Кузьма сидел на крыльце, курил.

-- К нам двух девах на фатеру поставили, -- сказал он. -- До завтрева.

Братья переглянулись.

-- Которые в клуб приехали? Из города? -- спросил Иван.

-- Но.

-- Ничего себе!.. -- Иван даже слегка растерялся. -- А где они сейчас?

-- В горнице.

Сергей сел на приступку крыльца, закурил.

-- Пойдем к ним, Серьга? -- предложил Иван.

Сергей промолчал.

-- А?

-- Зачем?

-- Так... Пойдем?

-- Постучитесь сперва -- они там переодеваются, одна, -- предупредил отец. -- А то вломитесь.

Сергей погасил окурок, поднялся.

-- А что скажем?

-- Добрый вечер, мол... Вообще, потрепемся.

Сергей вошел в дом, в прихожую избу, нашел в сундуке новую рубаху, надел.

-- Ты только... это... не шибко там, -- посоветовал брату.

Иван снисходительно поморщился.

-- Спокойно, Сережа, -- не таких видели.

Сергей кивнул на горничную дверь.

-- Ну...

Иван постучал.

-- Да! -- сказали в горнице.

Братья вошли.

-- Добрый вечер! -- громко сказал Иван, не успев оглядеться. И остановился в дверях. Сергей оказался в дурацком положении: ему и пройти вперед нельзя -- Иван загородил дорогу, -- и назад поворачивать неловко -- показался уже. Он тоже негромко сказал "добрый вечер" и ткнул кулаком Ивана в спину. Иван не двигался.

Девушки ответили на приветствие и вопросительно смотрели на парней.

-- Мы здесь живем, -- счел нужным пояснить Иван.

-- Да? Ну и что?.. Мы не стеснили вас?

-- Вы что! -- воскликнул Иван и двинулся вперед.

Сергей пошел за ним. Он чувствовал себя скверно -- стыдно было.

Одна девушка, та самая, что ходила по сцене в купальни, причесывалась перед зеркалом, другая сидела у стола, те от нечего делать длинными тонкими пальцами скатерть.

-- Ну как вы здесь? Ничего? -- спросил Иван.

-- Что? -- девушка, которая причесывалась, повернулась к нему и улыбнулась.

-- Устроились-то ничего, мол?

-- Ничего, хорошо.

Иван тоже улыбнулся, присел на скамейку. Сергей постоял немного и тоже присел.

Иван не знал, что еще говорить, улыбался. Сергей тоже усмехнулся. Вынул из кармана складной нож, раскрыл его и стал пробовать лезвие большим пальцем -- как проверяют: острый или нет.

Девушка с длинными тонкими пальцами громко засмея.

-- Вы что, резать нас пришли? -- спросила она.

Иван подхихикнул ей и тоже посмотрел на брата.

Сергей покраснел, вытер лезвие ножа о штанину.

-- Можно и зарезать, -- брякнул он и покраснел еще больше.

-- У нас на днях, между прочим, одного зарезали, -- ска Иван. -- С нашей шахты парень был... Идет по улице, а он подошел и сунул ему вот сюда. Тот согнулся. А он гово: "Ты чего согнулся-то? Выпрямись". А ему же больно...

-- Я что-то не поняла: кто кому говорит? -- спросила де, которая ходила "на демонстрации" в купальнике; она кончила причесываться, тоже села к столу и смотрела на братьев весело.

Иван понял, что заговорил не так -- не о том.

-- Да тот, который ширнул ножом-то, -- неохотно пояс он.

Сергей незаметно сунул нож в карман, с тоской поглядел на брата.

"Заборонил", -- подумал он о нем.

-- А вы на шахте работаете? -- спросила Ивана длинная тонкая девушка.

-- Да.

-- Прямо там, под землей?

Иван улыбнулся.

-- А где же еще?

-- Трудно, да?

-- Нет. Первые месяц-два... Потом привыкаешь. В ночь, правда, трудно. Ну и трудно, кто курит: курить-то нельзя.

-- А там нельзя курить, да?

-- Конечно! Там же газы. Я малость помучился, потом бросил.

-- Что бросили? Курить?

-- Но.

Разговор никак не налаживался. Полненькая девушка от­кровенн заскучала. Зевнула, прикрыв крошечной ладошкой рот. Посмотрела на часы.

-- Что-то долго они не идут, -- сказала она подруге.

Та тоже посмотрела на часы.

-- Сейчас придут.

Сергей глядел на маленькую девушку; она тоже взглянула на него. Сергей опустил глаза и нахмурился.

-- А вы тоже на шахте работаете? -- спросила его девушка.

Сергей отрицательно качнул головой.

-- Он шоферит, -- сказал Иван и посмотрел на брата, как смотрят на младших братьев старшие -- слегка как бы извиняясь за их глупость, но вместе с тем ласково. -- Вон его "кобыла" стоит в ограде-то.

-- А-а.

-- А вы что, ждете кого-то? -- спросил Сергей.

-- Ребята наши хотели прийти, -- ответила тонкая длинная.

-- А-а. -- Иван понимающе кивнул головой. -- Хорошее дело.

-- Я, между прочим, один фокус знаю, -- сказал вдруг Сергей и посмотрел в упор на маленькую полненькую.

Девушки переглянулись.

-- Да? -- сказала маленькая. -- Какой?

-- Берется нормальный носовой платок... -- Сергей поискал в кармане платок, не нашел, спросил у брата. Тот тоже поискал и тоже не нашел.

-- Нету.

Маленькая девушка прыснула в ладошку. Сергей посмотрел на нее, улыбнулся доброй своей, застенчивой улыбкой, сказал просто:

-- Сейчас принесу.

Сходил в прихожую, принес платок, разложил его на своей широкой ладони.

-- Так?

-- Ну и что? -- спросил Иван.

-- Ничего нету?

Девушки тоже заинтересовались.

-- Ничего. А что будет?

-- Спокойствие! -- Сергей осмелел. -- Берем обыкновенную спичку, кладем вот сюда... так? -- Положил спичку в платок. -- Заметили?

-- Ну.

-- Сворачиваем платок... -- Сергей с подчеркнутой аккуратностью свернул платок -- уголками в середину, -- дал всем потрогать спичку через платок. -- Тут спичка?

-- Тут, -- сказала маленькая девушка (Сергей дал ей первой потрогать).

-- Здесь, -- сказала тонкая девушка.

-- Тут, -- сказал Иван и посмотрел на брата с удивлени: он не ожидал от него такой прыти.

-- Теперь ломайте ее! -- велел Сергей. И дал ломать ма девушке. Та сломала спичку в платке, Сергей ра смотрел на нее, улыбался.

-- Сломали?

-- Да.

-- Ну-ка, я проверю! -- потребовал Иван.

-- Пожалуйста.

Иван проверил.

-- Сломана?

-- Сломана.

Сергей развернул платок -- спичка была целехонька. Все удивились. А Сергей тихонько засмеялся.

-- Ну-ка еще раз! Еще раз! -- попросила полненькая де капризным голоском, как ребенок. Сергей смотрел на нее и улыбался.

-- Еще раз? Можно еще раз.

Сергей вышел в прихожую избы, пробыл там минуты две и вошел.

-- Ты чего там делал? -- подозрительно спросил Иван.

-- Прикуривал.

-- Давайте ломать! -- потребовала маленькая девушка. Опять завернули спичку, ломали ее в платке втроем, и опять, когда Сергей развернул платок, спичка была целая. Полненькая девушка взвизгнула и захлопала в ладоши.

-- Ой, как это? Ой, расскажите!..

В это время в горницу постучали.

-- Наши! -- радостно воскликнула длинная тонкая де. -- Да!

Вошли молодые ребята, двое. С гитарой. И сразу забыт был фокус со спичкой, и забыты были братья Винокуровы. Один из пришедших сказал, что слышал сейчас на улице та песню:

Он, милка моя,

Шевелилка моя;

Сама ходит шевелит,

Мне пошшупатъ не велит.

Парень пропел частушку "по-деревенски".

Городские засмеялись. Иван тоже засмеялся -- умничал.

Сергей встал и сказал:

-- До свиданья. Пойду машину гляну -- чево-то стрелять начала.

Вышел во двор, сел на дровосеку, закурил.

Из окон горницы слышался смех, гитарный перебор -- там было весело. Сергею понравились эти красивые безза люди. Самому до боли захотелось быть красивым и веселым. Но он не умел.

По двору прошел отец -- лазил в погреб за огурцами.

-- Ты чего? -- спросил он сына.

-- Ничего.

-- А Ванька где?

-- Там. -- Сергей кивнул на окно горницы.

-- Выпить маленько хошь?

-- Не.

Отец торопливо зашагал в дом -- там его ждал кум.

Сергей докурил папиросу, встал... Спать не хотелось. Тревожило веселье в горнице. Он представил, как смеется маленькая полненькая девушка -- прикроет беленькой ла рот, только глазенки блестят... Он взял колун и на колоть толстые чурки. Развалил три штуки, бросил ко, пошел на сеновал, лег. Прямо в новой рубахе. Полежав немного, осторожно закурил... И все думал о маленькой пол девушке. Пришел Иван, сел рядом.

-- Ну, что? -- спросил Сергей.

-- Та-а... ерунда, -- ответил Иван. -- Я ж те говорил: одна внешность.

Сергей отвернулся к дощатой стене сарая.

-- А чего ты ушел?

-- Та-а...

-- Хэх!..

Замолчали. Иван посидел немного, посвистел задумчиво и ушел спать в дом.

А из окон горницы все слышался смех.

Утром Сергей поднялся чуть свет. Походил бесцельно по двору, заглянул в открытое окно горницы...

Полненькая девушка спала, раскинув по подушке белые полненькие руки. Ротик приоткрыт, к нижней губе пристала пушинка от подушки; когда девушка выдыхала, пушинка становилась "на дыбки" и смешно дрожала.

"Как ребенок", -- подумал с нежностью Сергей. Он долго еще смотрел на спящую девушку... Потом взял из кабины блокнот, вырвал чистый лист и написал:

"Это жа ерунда: спичку надо заране спрятать в каемычку платочка, а потом, когда сворачиваешь, подсунуть ее, чтобы человек ломал ее. И пусть он ее ломает сколько влезет -- дру-то спичка целая! Покажи кому-нибудь. Сергей".

Свернул бумажку положил на подоконник и сверху еще положил камешек -- чтобы ветром не сдуло.

Потом завел машину и поехал.

На улицах было еще пусто; над крышами домов вставало солнце.

"Шляпу, что ли, купить, ядрена мать!" -- подумал Сергей.