Гвардейские моряки на суше

Владимир Абрамович Дукельский

Морской Гвардейский экипаж в 1812 году

В конце XIX века вышла книга лейтенанта И. А. Виноградского «Участие Гвардейского экипажа в сухопутной кампании 1812 года» (СПб., 1899). Автор сетует: «С сожалением должен заметить, что весьма немногие военные писатели 1812 г. доказывают в своих сочинениях хотя бы незначительное внимание нашему экипажу; между тем, как увидим далее, Гвардейский экипаж по своей деятельности, безусловно, заслуживает это внимание не менее, чем другие полки гвардии и армии. Это молчание можно объяснить только особенным положением Гвардейского экипажа по отношению к сухопутным властям».

Верно или нет последнее, но в многочисленных публикациях, посвященных 1812 году, о Морском Гвардейском экипаже и вправду говорится большей частью «упоминательно». Значительной роли в кампании это небольшое, да к тому же «специфическое» подразделение играть, конечно, не могло, однако тоже не раз отличалось, о чем мы и намерены здесь рассказать, основываясь на вышеупомянутой книге лейтенанта Виноградского.

Морской Гвардейский экипаж был сформирован в 1810 году из придворных гребных и яхтенных команд в составе четырех строевых рот, нестроевой и артиллерийской команд, музыкантского хора. Предназначался экипаж для обслуживания придворных судов и несения караульной службы. Его командиром назначили капитана 2‑го ранга Ивана Петровича Карцова.

28 февраля (здесь и далее даты приводятся по старому стилю) 1812 года военно-морской министр России И. И. Траверсе получил письмо главнокомандующего русской армией М. Б. Барклая де Толли: «По высочайшему <...> повелению Гвардейскому экипажу назначено на будущую субботу, 2‑го марта, выступить в поход на г. Вильну». Морякам, таким образом, приказывалось «спешиться». Экипаж был зачислен в 1‑ю дивизию 5‑го гвардейского корпуса под командованием Великого князя Константина Павловича; артиллерийскую команду передали в состав лейб‑гвардейской Артиллерийской бригады полковника А. Х. Эйлера. К 10 часам утра 2 марта экипаж, полностью готовый к походу, после высочайшего смотра и краткого молебствия двинулся через Московскую заставу на Вильну. В сутки проходили по 25-30 верст. В Порхове экипаж перевооружили, выдав более современные ружья. Артиллерийская команда, усиленная двумя орудиями, шла другим маршрутом.

По пути моряки исправляли мосты и дороги, осваивая инженерно‑саперное ремесло. Мичман Лермонтов - дальний родственник поэта - в районе Пружан по указанию командования армии в спешном порядке навел два моста на плотах - для пехоты и для артиллерии. При нехватке материала разбирали избы; с целью увеличения плавучести использовали бочки, в качестве якорей - корзины, наполненные камнями. Через эти мосты, а также переправы, организованные капитан‑лейтенантом Горемыкиным и лейтенантом Валуевым, переправлялись наши войска, отходящие к Дриссе, где планировалось дать сражение. При Дрисском лагере через Западную Двину были устроены четыре моста на плотах и понтонах.

Однако и здесь сражение не состоялось. Войска начали переправляться через Западную Двину. После переправы моряки разобрали мосты. Валуев и Лермонтов с 60‑ю матросами прошли берегом вплоть до Витебска, по дороге предавая все огню, чтобы затруднить продвижение французов. По существу, эта небольшая группа, то и дело отбивавшаяся от кавалерии неприятеля, стала арьергардом нашей армии. В Полоцке обнаружили большой обоз с продовольствием без охраны и много отставших солдат. На противоположном берегу уже были французы. Больных солдат Валуев посадил на телеги и отправил в тыл, часть продовольствия забрал, остальное уничтожил.

19 июля получили приказ генерала П. И. Багратиона обеспечить переправу ниже Смоленска.

Армия продолжала отступать. Гвардейский экипаж наводил переправы, минировал и взрывал мосты. 17 августа расположились у села Царево-Займище, куда прибыл М. И. Кутузов. Там к нему были прикомандированы врачи Гвардейского экипажа Галкин и Кернер. Штаб-лекарь Б. Е. Кернер состоял при главнокомандующем до самой его смерти.

23 августа наши войска заняли позиции на Бородинском поле. Большую часть экипажа после завершения работ по оборудованию позиций отвели в резерв. Непосредственное участие в боях принимал мичман Лермонтов с командой в 30 человек. Ему было приказано охранять мост через реку Колочь. 26 августа под покровом густого тумана незаметно подошли французы. Накануне вечером, видя относительное спокойствие на этом участке, лейб‑егерям, занимавшим мост, разрешили помыться в бане в Бородино. При нападении неприятеля часть егерей еще мылась; оставшиеся начали отступать. В помощь морякам, пытавшимся под огнем уничтожить мост, подоспело подкрепление. Французов отбросили, мост уничтожили. Гвардейцы в этом деле потеряли убитыми и ранеными треть своего состава.

Между тем Бородинский бой разгорался. На Семеновских флешах сражался капитан‑лейтенант Гвардейского экипажа П. А. Колзаков, первым бросившийся на помощь раненому П. И. Багратиону.

Стремительная атака французов на левом фланге была отбита нашей артиллерией, в том числе и расчетом Морского Гвардейского экипажа. Пал лейтенант Киселев, контузило лейтенанта Листа, четверо матросов были убиты, семеро ранены. Пушки палили до 9 часов вечера, когда все кончилось. У моряков осталось всего два исправных орудия.

Таким образом, моряки были как среди тех, кто начал, так и среди тех, кто окончил Бородинское сражение.

Кутузов, оценив обстановку, принял решение отступать. Экипажу выпала нелегкая задача - поддерживать порядок на переправах через Москву‑реку и Яузу. 4 сентября после прохода войск и толп эвакуирующихся москвичей мосты были подожжены лейтенантом Дуб-ровиным и мичманом Римским-Корсаковым.

После этого экипаж попал в арьергард М. А. Милорадовича, сдерживавший французов. Моряки расположились на правом берегу Москвы‑реки в районе Боровского перевоза. Переправившись здесь через реку, Кутузов сумел произвести свой знаменитый фланговый маневр с выходом на Калужскую дорогу. И опять морякам нашлась работа: у села Красная Пахра они навели семь понтонных мостов.

11 октября экипаж получил приказ постро-ить переправу через реку Протву у села Спас-Лыковщина. Под проливным дождем преодолели 17 верст. Материала для мостов не было - начали разбирать избы. Грунт не позволял забивать сваи, пришлось сооружать плоты с настилом из досок, скрепляя их из-за отсутствия гвоздей веревками и жердями. Навели две переправы - одну для пехоты, другую для артиллерии. 12 октября на рассвете в Спас-Лыковщину прибыл М. И. Кутузов. Войска начали переправляться. Главнокомандующий тревожно наблюдал, как колеблются мосты, настил которых то и дело скрывался под водой. Когда переправа благополучно завершилась, он вызвал к себе И. П. Карцова и сказал: «Благодари от меня матросов и офицеров. А все‑таки, если бы что‑нибудь случилось к задержке на переправе, я велел бы тебя расстрелять». Перекрестившись, сел в дрожки и поехал к Малоярославцу.

В сражении под Красным активное учас-тие приняла артиллерия Морского Гвардейского экипажа.

От Красного двинулись к местечку Копысе. Переход был тяжелым: опустошенные и сожженные французами деревни, мороз... Теряли людей. По прибытию в Копысе, где ширина реки доходила до ста метров, приступили к сооружению очередной переправы. Работали по пояс в ледяной воде. Трое матросов умерло.

17 ноября, Березина. Опять же работая в ледяной воде, построили мост. Недосчитались пяти человек.

И вот наконец снова Вильна! Победный круг замкнулся. 17 декабря состоялся высо-чайший смотр Морского Гвардейского экипажа. Подсчитали и потери: убитых 16, умерших от ран и болезней - 26, без вести пропавших - 8.