Учение Даниила Заточника о верховной власти

.

Традиции русской политической мысли домонгольского периода нашли свое выражение в произведении, приписываемом Даниилу Заточнику и появившемуся в период феодальной раздробленности. По-видимому, в конце XII или начале XIII в., когда центры русской политической жизни переместились из Южной Руси в Северо-Восточную. Слух о завоевательных походах монгольского государства уже распространился по русским землям, и страх перед этим событием выражен Даниилом в словах: “Не дай же, Господи, в полон земли нашей языком (народом. -- Н. 3.), не знающим Бога”.

Произведение Даниила выражало тенденции, направленные на укрепление великокняжеской власти, способной преодолеть внутренние раздоры и подготовить страну к обороне от завоевателей. Даниил принадлежал к привилегированным кругам, но его личная судьба сложилась неудачно, и ему пришлось испытать на себе немилость правителя. Он упоминает о потере своего состояния: “...не ста обилие посреде дома моего” -- и исчезла возможность ставить трапезу перед друзьями: “зане не постав- лях перед ними трапезу с многоразличными брашны”. В другом случае он также говорит о нищете, постигшей его, как о событии, разрушившем его прежнее состояние: “рассыпался живот мой, яко же Хананейских царь буест, и покры мя нищета, яко Черное море фараона”. Вполне возможно, что Даниил совершил какие- то проступки и познал суровую княжескую немилость, связанную с переменой сословного состояния, потому что оказался он в великой нужде, печали и “под рабским ярмом”, а может быть, даже и при ограничении личной свободы (в Соловецком списке “Моления” указывается, что Даниил “седяше заточен на Беде озере”). Перемена сословного состояния позволила ему глубже понять современную социально-политическую действительность, сплетая личную судьбу с судьбой своей земли.

Центральной политической идеей произведения, его стержнем служит образ великого князя. Он явно идеализирован в традициях, разработанных в русской политической литературе. Князь привлекателен внешне (“глас сладок”, а “образ красен”), он милостив (рука его всегда “простерта на подаяние убогим”). Управление князя крепко и справедливо (“дуб крепок множеством корения, тако и град наш твоею державою”). Князь выступает как верховный глава всем своим людям (“кораблю глава кормник, а ты, князь, людом своим”); если его власть организована плохо и в державе отсутствуют порядок и управление, а, напротив, существует “безнарядие”,-- в этом случае и сильное государство может погибнуть, поэтому важно не только верховенство князя, но и хорошо организованное управление (“ град наш крепится основанием”).

В духе традиций русской политической мысли Даниил последовательно проводит мысль о необходимости князю иметь при себе “думцев” и опираться на их Совет (Думу). Советники должны быть умны и справедливы и всегда действовать по закону (“правде”), а князю необходимо уметь их выбирать. Не обязательно привлекать только старых и опытных, ибо дело не в возрасте и опыте, а в уме. Сам автор “юн возраст” имеет, но зато обладает “старым смыслом”. Эти положения со всей очевидностью показывают, что форма власти у Даниила близка к идеалу Мономаха: великий князь решает дела с мудрыми советниками, и такой порядок укрепляет “грады и полки” и “державы”.

Князь должен иметь хорошее войско, так как его “богатство во множестве храбрых и мудрых людей”. Не златом и серебром должен он похваляться, “но множеством воев”. Управление войском следует поручать мудрому военачальнику, ибо “мудрых полки сильны, а безумных храбры, но не умны, и на них бывает победа”.

Даниил говорит и о необходимости “царской грозы”, но эта гроза не реализация самовластья, а, напротив, признак дееспособности и надежности верховной власти для подданных, поскольку именно их “царская гроза” ограждает “яко оградам твердым”. Она обращена не против подданных, а в их защиту. “Гроза” действенна не только против внешних врагов, но и лиц, творящих беззаконие внутри страны, и с ее помощью должна восстанавливаться нарушенная справедливость. Такая постановка вопроса естественно подразумевает и наказание для всех творящих “неправду”.

Боярское самоуправство осуждается автором. Оно беззаконно, несправедливо, порождает в державе неурядицу. Боярин и князь противопоставляются друг другу с явным предпочтением последнего. Боярское засилье ведет к прямому ущербу верховной власти: “конь тучен яко враг смыслит на князя злое”, а “боярин богат и силен, и он на князя своего мыслит все злое”.

Эти слова явно свидетельствуют об осуждении Даниилом политики феодальной раздробленности и желании видеть свою державу сильной, единой, управляемой мудрым и смелым князем, опирающимся на Совет “думцев” и представляющим своей властью опору и защиту всем подданным. Причем его интересует только охрана и защита своей земли, а не завоевательные походы, которые часто кончаются гибельно: “много бо ополчаются на большие грады и со своих меньших оседают”.

Поддержка Даниилом сильной великокняжеской власти предполагала ограничение полномочий местных феодалов, что соответствовало главной задаче того времени -- объединению всех русских земель под властью великого князя.

Впоследствии к его труду обращались многие русские мыслители других эпох.