Старый, мрачный дом на Воздвиженке

Александр Анатольевич Васькин

Об одном из толстовских мест Москвы

Немного осталось в Москве домов, хранящих память о пребывании Л. Н. Толстого и одновременно «живущих» в его произведениях. Один из таких домов находится на Воздвиженке (№  9), о нем и пойдет рассказ.

30 января 1858 года Толстой записал в дневнике: «С скукой и сонливостью поехал к Рюминым, и вдруг обкатило меня. П. Щ. прелесть. Свежее этого не было давно». Здесь под инициалами П. Щ. скрывается восемнадцатилетняя княжна Прасковья Сергеевна Щербатова, обратившая на себя внимание Льва Николаевича еще 6 декабря предыдущего 1857 года: «Щербатова недурна очень».

Толстой не случайно приехал на Воздвиженку именно 30 января - это был четверг. По четвергам хозяева дома Рюмины устраивали танцевальные вечера, видно, не очень веселившие Льва Николаевича, раз он направлялся к Рюминым с заведомой «скукой и сонливостью». Стало быть, не ожидал от вечера ничего хорошего. Если б не Щербатова...

Как обычно, принимали гостей Николай Гаврилович Рюмин (1793-1870), тайный советник, камергер, богатый откупщик, и его жена Елена Федоровна Рюмина, урожденная Кандалинцева (1800-1874).

«Из грязи в князи» - это про Н. Г. Рюмина. Его отец, рязанский миллионер Гаврила Васильевич Рюмин (1751-1827), в начале своей карьеры торговал пирогами на рязанском базаре. Обладая природной сметливостью, быстро пошел в гору. В Рязани владел полотняным и винными заводами, двумя десятками винных лавок. Гаврила Рюмин был пожалован правами потомственного дворянина и дворянским гербом; ему одному выпала честь принимать у себя императора Александра I, проезжавшего через Рязань в 1812 и 1820 годах.

Его сын Николай Рюмин пошел еще дальше, преумножив состояние отца. Славился Николай Гаврилович своей щедростью. Рязань полнилась приношениями и дарами Рюмина‑младшего. В домах, пожертвованных им городу, помещались дворянский пансион, мужская и женская гимназии, а сад в его владении стал любимым местом отдыха горожан. Достигнутое финансовое положение позволило ему упрочить сложившуюся фамильную традицию благотворительности и меценатства. Вот почему Рюминых помнят не только в Рязани и Москве, где Николай Гаврилович сделал много больших церковных вкладов, но и в Швейцарии: жители Цюриха в знак признательности назвали одну из улиц города в честь мецената Рюмина.

Не было бы Николая Рюмина - не было бы и Морозовых. Крепостной Савва Васильевич Морозов, с которого принято вести историю рода, в 1820 году выкупился именно у Н. Г. Рюмина. Мог ли последний тогда предполагать, что пройдет всего каких‑то семьдесят лет - и разбогатевшие Морозовы здесь, на Воздвиженке, выстроят свои особняки (дома №  14 и 16)?

В доме на Воздвиженке Николай Гаврилович с семьей поселился в 1834 году. Балы у Рюмина запомнились многим современникам. Приведем для примера отрывки из мемуаров Е. А. Драшусовой:

«В давно минувшие добрые времена Москва отличалась гостеприимством и веселостью. Приятно слушать рассказы о старинных русских домах, где всех ласково, приветливо принимали, где не думали о том, чтобы удивлять роскошью, не изобретали изысканных тонких обедов, разорительных балов с разными затеями, где льется шампанское, напивается молодежь, что прежде было неслыханно.