Последний приют «Белого генерала»

Александр Николаевич Потапов

О родовой усадьбе выдающегося русского полководца Михаила Дмитриевича Скобелева (1843–1882) в селе Заборово на Рязанщине.

Село Заборово, стоящее у тихой реки Хупты, ныне относится к Александро-Невскому району Рязанской области. Первоначально, в бытность его еще деревушкой, оно называлось Гаи — от южнорусского существительного «гай», означающего «дуброва», «роща», «поемный лесок», «чернолесье», «островок леса среди поля или луга»1. Когда деревушка перешла во владение помещика Александра Михайловича Заборовского — суворовского бомбардира, возведенного в генеральский чин, она получила имя Заборовские Гаи, а с появлением здесь в начале XVIII века деревянной Спасской церкви стала селом Спасским. Существующая доныне каменная церковь заменила свою деревянную предшественницу в 1763 году. В ряде изданий и архивных документов село упоминается под двойным названием — Спасское-Заборовские Гаи.

В 1830-х годах генерал от инфантерии Иван Никитич Скобелев, дед знаменитого «Белого генерала», купил село у Заборовского, и с тех пор оно сделалось для Скобелевых «любимым»2.

В «Межевой карте Рязанской губернии» за 1859 год село указано как «Спасское (Заборовское)». Вплоть до 1917 года писалось: «С. Спасское, Заборовские Гаи тож». В советское время: «Заборовское», «Спасское-Заборово» и, наконец, «Заборово»3.

С этим селом связаны судьбы трех воинов — генералов Скобелевых: деда Ивана Никитича (1778–1849), сына Дмитрия Ивановича (1821–1879) и внука Михаила Дмитриевича — самого известного из них — «полководца, Суворову равного». «Спасское было колыбелью, а нередко и местом пребывания (в молодые годы) одного из популярнейших русских героев второй половины XIX века — генерал-адъютанта М. Д. Скобелева»4.

* * *

Рязанский любитель старины Василий Николаевич Доброхотов, приезжавший в Спасское-Заборово в 1913–1914 годах, оставил описание «скобелевского гнезда»: «Когда проезжаешь довольно большое село Спасское (было около 200 дворов) и свернешь к церкви, то по левой стороне, вдоль дороги, имеется каменная ограда до 150 метров длины и до 1,5 м высоты; в верхней половине с крестообразными просветами. Несколько далее церкви в этой ограде имеется въезд в усадьбу из четырех массивных 4-х-гранных столбов. Два средних, более мощные и высокие, до 4-х метров — между ними был въезд для экипажей, по бокам были калитки для входа. Ворота были железные высотой до 3-х метров. От ворот до большого дома шла широкая дорога, по бокам которой было густое насаждение дубово-кленово-липовых деревьев, переходящее в большой парк. <…> Вдоль всего села с северной стороны протекает довольно широкая и глубокая река Хупта»5.

Главный усадебный дом представлял собой внушительных размеров двухэтажное здание: нижний этаж — каменный, верхний — срубленный из дубовых бревен и обшитый тесом. Полы везде были паркетные, отопление — калориферное. Имелись и камины. Помещения освещались керосиновыми лампами, кое-где стояли бронзовые канделябры. Стены гостиных и столовых были обиты материей, в остальных помещениях — оклеены обоями.

В нижнем этаже располагалась так называемая официальная приемная, куда в первую очередь попадал каждый гость, приезжавший к Скобелевым. Обстановка приемной отличалась строгостью: большой письменный стол черного дерева с тяжелым серебряным письменным прибором, изображавшим группу всадников, обтянутая темной кожей мягкая мебель, на стенах в числе прочих картин и рисунков — портреты трех генералов Скобелевых, в стеклянной витрине — походные и парадные мундиры Дмитрия Ивановича и Михаила Дмитриевича; стену над большим диваном покрывал широкий турецкий ковер, увешанный оружием.

Кроме этого своеобразного кабинета-музея, на первом этаже размещались гардеробная, швейцарская, вестибюль, адъютантская, буфетная, официантская, курительная, подсобные помещения. Центральное место занимала просторная столовая. Стол на 20–25 персон окружали полумягкие стулья, у стен стояли диваны и кресла. Из находившихся здесь картин особое внимание привлекал ростовой портрет М. Д. Скобелева кисти художника Н. Д. Дмитриева-Оренбургского.

В буфетной имелось немало предметов, представлявших значительную историко-художественную ценность: фарфоровые сервизы, серебряная посуда, искусной работы самовары… Уникальный огромный сервиз из фарфора и серебра на 48 персон был подарен Михаилу Дмитриевичу Александром II, а потому на каждом из предметов отливал золотом императорский вензель «А».

А вот отдельный зал для танцев в скобелевском доме отсутствовал — очевидно, хозяева к этому великосветскому развлечению относились прохладно.

На второй этаж вела парадная лестница. Большая гостиная служила местом общения членов семьи. В центре стоял круглый стол, вокруг него — стулья, кресла, вдоль стен — два дивана. В углу блестел темным лаком рояль. По стенам висели картины. К неторопливой беседе располагал затейливый камин. С примыкавших к гостиной веранд открывались красивые виды.

Рядом находилась малая гостиная-столовая, где Скобелевы обедали в семейном кругу.

Угловую комнату занимала библиотека, насчитывавшая до восьми тысяч томов, около половины из них — на иностранных языках. Скобелевы выписывали почти все журналы, выходившие тогда в России, большое количество газет.

На втором этаже размещались также детские комнаты, хозяйские и гостевые спальни, кабинет для приемов.

Когда М. Д. Скобелев приезжал в Спасское-Заборово, он обычно жил не в главном усадебном доме, а с двумя–тремя адъютантами и вестовыми в небольшом деревянном флигеле, который в семье называли «домиком Михаила Дмитриевича». Во флигеле был рабочий кабинет генерала, его спальня, небольшая столовая, библиотека. В отличие от библиотеки главного дома, в которой собиралась художественная литература и периодические издания, в этой хранились книги военного содержания на русском и многих иностранных (даже китайском и японском) языках. Большой исторический и художественный интерес представляло находившееся здесь собрание гравюр, рисунков, этюдов, портретных зарисовок, выполненных разными художниками — как профессионалами, так и любителями, — непосредственно в местах боевых действий6.

Жизнь в усадьбе протекала мирно и спокойно. «Скобелевы презирали барство, не чурались домашнего труда, были доступны и открыты для тех, кто обеспечивал им благополучие и комфорт. Уважение к простому человеку Михаил, можно сказать, впитал с молоком матери. <…> Скобелевы жили с соседями дружно, наезжали к ним с визитами и устраивали у себя хлебосольные приемы на православные праздники»7.

* * *

27 декабря 1879 года от сердечного приступа внезапно скончался отец М. Д. Скобелева Дмитрий Иванович. 6 июля 1880-го мать Михаила Дмитриевича — Ольга Николаевна, возглавлявшая Болгарский отдел общества Красного Креста, погибла от рук разбойников близ города Филиппополя (Пловдив). Родители «Белого генерала» нашли упокоение в родовой усыпальнице церкви Спасского-Заборова, в приделе святителя Димитрия Ростовского (второй придел был освящен во имя Михаила Архангела).

Усадьба перешла во владение к Михаилу Дмитриевичу, однако он стал наведываться сюда все реже — не хотелось бередить душу воспоминаниями. Тем не менее, Михаил Дмитриевич решил построить в Спасском-Заборове школу для крестьянских детей. Вскоре (1881) рядом с церковью поднялось добротное каменное здание. В 1885 году цитировавшийся выше И. В. Добролюбов писал: «В селе находится школа, <…> построенная Михаилом Дмитриевичем Скобелевым, который, живя в Спасском, часто навещал школу и подолгу беседовал с учениками. Благодаря опытному учителю, приглашенному Михаилом Дмитриевичем, преподавание в школе шло успешно»8.

Уже после смерти М. Д. Скобелева перед школой установили его бронзовый бюст. На каменном постаменте было выбито: «Михаил Дмитриевич Скобелев, основатель школы. Родился 1843 г., 17 сентября. Скончался 1882 г., 25 июня». По бокам постамента шли надписи, рассказывавшие о боевых походах генерала. Памятник опоясывала легкая металлическая оградка9.

По состоянию на 1915 год заведение все еще сохраняло статус частной школы и содержалось за счет сестры «Белого генерала» княгини Н. Д. Белосельской-Белозерской. Позже школу передали земству Ряжского уезда; однако средства на ее содержание вплоть до 1918 года по-прежнему поступали из скобелевского имения10. Она продолжала действовать и в советское время, пока в 1977 году не закрылась «за ненадобностью»: местные ребятишки стали учиться в соседнем селе Михалково. Оставшееся без присмотра здание постепенно разрушалось.