Русско-японские отношения 1906-1911гг.

. Разгром русской эска­дры 28 мая 1905 г. в Цусимском проливе завершил военные действия. 31 мая японское правительство обратилось к президенту США Т. Рузвельту с просьбой о посредничестве при заключении мира. 5 сентября 1905 г. в Портсмуте (США) был подписан мир­ный договор, согласно которому Япония устанавливала протекто­рат над Кореей. Порт-Артур, железнодорожная ветка в Южной Маньчжурии, а также южная часть острова Сахалин переходили к Японии.

В последующем (в 1907 и 1911—1912гг.) между Японией и Россией был заключен ряд тайных соглашений о разделе «сфер влияния» в Китае. Это ослабило русско-японские противоречия и перенесло их остроту на отношения Японии с США и Англией. Политическое развитие Японии в канне XX— начале XX в.

Наконец 23 августа 1905 г. мирный договор был подписан.

Что же представляло этот договор? Условия трактата можно подразделить по содержанию на несколько групп. Первая из них касалась перераспределения сфер влияния в третьих странах. Россия признавала преобладающие интересы Японии в Корее и обязалось не препятствовать мерам по утверждению японского господства в этой стране. Царское правительство уступало также Японии свои права на аренду Квантунского полуострова с военно-морской базой Порт-Артур (Люйшунь) и торговым портом Дальний (Далянь) со всеми концессиями и государственным имуществом, что являлось крупной потерей в политико-стратегическом и экономическом отношении.

Следующая группа условий относилась к утрате русской территории и собственности. Царское правительство отдало Японии южную часть Сахалина (до 50-й параллели) с прилегающими островами и всем государственным имуществом. Площадь и население аннексируемой Японией территории были не столь велики, но она имела серьезное стратегическое и экономическое значение: обладание Южным Сахалином позволяло Японии запереть пролив Лаперуза и облегчало задачу блокирования Татарского пролива. Кроме того, остров был богат полезными ископаемыми. Статья о Сахалине аннулировала полюбовное разграничение1875 года, вновь выдвигая на пути добрососедских отношений между двумя странами территориальный вопрос. Япония получала безвозмездно Южно-Маньчжурскую железную дорогу между Порт-Артуром и станцией Куанченцзы со всеми ее ответвлениями, правами и привилегиями. Общая стоимость прямых материальных потерь России, не считая территории, превышала 100 млн. золотых рублей. К этому следует добавить денежную компенсацию за содержание военнопленных, сумма которой не была зафиксирована в самом договоре, а позднее определена в 46 млн. рублей.

Экономические статьи Портсмутского трактата предусматривали заключение нового договора о торговле и мореплавании на началах действовавшего до войны, соединение русских и японских железных дорог в Маньчжурии в целях облегчения торговли и, наконец, тяжелое для России обязательство заключить с Японией соглашение о предоставлении японским подданным права рыбной ловли в территориальных водах русского дальневосточного побережья. Последняя группа условий касалась ликвидации последствий войны: размена военнопленными, эвакуации войск из Маньчжурии, некоторого ограничения на взаимной основе военных мер в регионе.

А. П. Извольский и перестройка внешней политики России (соглашения 1907 г.)

В конце апреля 1906 года министром иностранных дел России стал Александр Петрович Извольский.

А. П. Извольский, в отличие от своего предшественника на министерском посту графа В. Н. Ламздорфа, идеологически принадлежавшего прошлому, XIX веку с его феодальными традициями самодержавного правления, представлял собой тип государственного деятеля новой формации, отвечавшего требованиям современной ему эпохи.

Извольский выступал убежденным сторонником европейской ориентации России. По его мнению, ее дальневосточная политика "лет на пятьдесят опережала время". Поэтому в первую очередь он наметил ликвидировать «наследие графа Ламздорфа в Азии» и повернуть Россию «лицом к Европе», где, как он считал, были сосредоточены ее основные интересы и назревали серьезные международные конфликты.

Главным постулатом его программы, особенно в первые два года, было безусловное признание необходимости обеспечить стране длительную мирную передышку, продолжительность которой П. А. Столыпин определял в 20—25 лет, а Извольский — всего в 10 лет. Практическая реализация этой задачи представлялась Извольскому в виде политики неприсоединения к двум противостоявшим в Европе блокам государств и стабилизации отношений с ними путем заключения соглашений по спорным вопросам, а также разрешения противоречий с Японией на Дальнем Востоке и продолжения линии на совместные согласованные действия с Австро-Венгрией на Балканах. Краеугольным камнем внешнеполитической системы России и основой европейского равновесия оставался союз с Францией, который предполагалось укреплять на основах равноправного партнерства. В формировавшейся Извольским политике соглашений и внешнеполитического лавирования между двумя блоками держав ее творец, в отличие от своего предшественника, придерживавшегося пассивной политики «равноудаленности» России от Берлина и Лондона, видел возможность с помощью активной дипломатии, опираясь на поддержку тех и других, быстрее восстановить внешнюю безопасность и великодержавные позиции империи и, по возможности, перейти к решению стоявших на очереди внешнеполитических задач.

В начале 1907 года Извольскому удалось завлечь на свою сторону Столыпина и с помощью В. Н. Коковцова переломить настроения членов особого совещания, а также сломить сопротивление военных в СГО. Он искусно использовал прессу, ориентируя общественное мнение в пользу сближения с Англией и Японией.

Заключительный этап переговоров с этими державами охватывает период приблизительно с начала 1907 года идо подписания конвенций в июне — августе того же года. Во время этого решающего этапа переговоров выявились широта политического подхода Извольского, его тактика и методы.

Впервые во внешней политике России в таких масштабах и с такой последовательностью был реализован принцип политического компромисса, входивший в практику «новой дипломатии» с конца XIX века, — разграничение интересов, выделение сфер влияния, «уступки» и «обмен» территорий третьих держав и т. д. Все это мало соответствовало высокомерно-великодержавной формуле его предшественников, гласившей, что Россия не должна идти на разграничительные линии, поскольку «она может распространить свое влияние далеко за пределы всяких сфер.

Узкие пределы политического сближения России и Германии, диктуемые их постепенным включением в два противостоящих блока в Европе, а главное — союз с Францией и курс на политическое сближение с Англией ограничивали применяемую царским министром «тактику возможного». Ввиду кардинальных разногласий по главным вопросам (балканскому и ближневосточному) Извольскому пришлось удовлетвориться заключением так называемого Балтийского протокола (октябрь 1907 г.) о поддержании статус-кво в районе Балтики, не имевшего принципиального значения для взаимоотношений России и Германии. Этим протоколом создавалась лишь видимость восстановления баланса между Россией и германским блоком, поскольку реальный крен России в сторону Антанты увеличивался.

В цепи заключенных Извольским соглашений англо-русская конвенция 1907 года занимала ключевое положение. Объективное общеполитическое значение ее, как и англо-французского соглашения 1904 года по разграничению в Африке, состояло в том, что она заложила фундамент в становление Тройственного согласия. Так ее и оценили современники, особенно в Германии и в Англии. Британская дипломатия рассчитывала на то, что первый же серьезный кризис в отношениях России с центральными державами приведет к дальнейшей консолидации Тройственного согласия.

Эти строки были написаны в дни агадирского кризиса1911 года — острейшего международного конфликта, по существу, завершившего расстановку политических сил в Европе перед мировой войной. Указывая на опасность возникновения общеевропейской войны, Извольский видел два ее основных очага: один — на Балканах, другой — в антагонизме Франции и Германии в Европе, за которым стояло англо-германское колониальное соперничество. По его мнению, России не удастся избежать участия в этом «грандиозном конфликте». К возможности предотвращения общеевропейской войны Извольский относился с фатальным пессимизмом, считая, что все будет зависеть от Германии:

«Если она ее желает, то война будет». Это понимание обстановки в Европе стало программой его деятельности на посту посла России во Франции: укрепление франко-русского союза и Тройственного согласия, одним из фактических создателей которого он явился, несмотря на иные субъективные устремления.