Любовь - эрос

Федеральное агенство по образованию Российской Федерации

Саратовский государственный университет

имени Н.Г. Чернышевского

реферат

ЛЮБОВЬ - ЭРОС

г. Саратов 2008 г.

Содержание

Введение

1. Идейная композиция диалога Платона «Пир»

2. Два вида любви

3. Путь к совершенству

Заключение

Список используемых источников литературы

Введение

ПЛАТОН, древнегреческий философ (428 или 427 до н. э. — 348 или 347 до н.э.),

Западноевропейская любовная культура уходит своими корнями еще в античность. Одним из первых философов, развивавших тему любви, был древнегреческий философ Платон. В своих диалогах, таких, как «Федр», «Пир», Платон разрабатывает свою теорию любви. Любовь, по Платону, имеет два начала, которые находятся в человеке одновременно. Первое из них, влечение к удовольствиям, — это явление безнравственное, а второе. стремление к возвышенному, — это та самая возвышенная любовь, которой Платон более всего восхищается. Любовь в произведениях Платона — это явление идеальное, которое делает любящего человека гениальным, так как без конца он открывает в любимом человеке то, что скрыто от других, нелюбящих.

Тема - любовь как эрос - будет раскрыта мной в первую очередь на материале одного из наиболее известных и наиболее популярных диалогов Платона - "Пир". Это произведение Платон написал где-то в 380-375 годы. Платону в это время было около 40 лет.

"Пир" – произведение, задавшее большинство основных сюжетов последующих философских обсуждений любви.

Данный реферат состоит из введения, трех частей - I. Идейная композиция платоновского «Пира», II. Два вида любви, III. Путь к совершенству – заключения и списка используемых источников литературы.

Целью данного реферата является изучение произведения Платона «Пир», и раскрытие выбранной темы «Любовь – эрос».

1. Идейная композиция диалога Платона "Пир"

"Сюжетно" платоновский диалог предстает как череда позиций, высказываемых различными участниками застолья в речах, призванных восхвалить Эрота. Однако разные высказываемые точки зрения предстают лишь при внешнем восприятии трактата и понимании диалога как диспута. Каждая речь вносит свой вклад не только в этот первый из сохранившихся в истории симпозиумов, но и в развитие теории эроса. Нельзя определенно сказать, что в споре всегда рождается истина. Но здесь в дискуссии из разных мнений складывается цельная концепция любви.

Все собеседники как будто говорят об одном: любовь – это жажда целостности и стремление к ней.

Вот как развертывается рассуждение:

- любовь существует от века. Эрот - древнейший бог и как таковой - "источник величайших благ". Любовь – основа наикрепчайших уз между людьми (Федр. 179а);

- имея, видимо, в виду обычное представление о любви как влечении к другому, показывается, что природа и направленность любви могут быть различными (Павсаний);

- затем утверждается, что любовь именно соединяет (Эриксимах);

- затем уточняется: соединяет разъединенное, в этом смысле, воссоединяет (Аристофан);

- далее любовь соотносится с прекрасным и утверждается, что любовь – средоточие всех совершенств (Агафон);

- и, наконец, Сократ, поправляя Агафона, уточняет, что любовь есть стремление к благу, а именно, к совершенству;

- но это не "конец": Речь Сократа содержит в себе важное наставление Диотимы, в свое время, также данное в виде речи.

Симпозиум завершается еще одной речью – Алкивиада. Как будто речь Алкивиада, присоединившегося к застолью, уже, когда Сократ закончил свою речь, выпадает из логики диалога. Однако это не так: Алкивиад хотя и посвящает свою речь не Эроту, а Сократу, говорит о том же, что и другие: в чем заключается благо человека и как оно связано с любовью; но главный аргумент Алкивида - жизнь Сократа как истинного философа. Такова идейная композиция диалога. Если примем во внимание, что в "Пире" представляется именно целостная концепция любви, то можно выделить два ключевых круга проблем:

а) характеристика любви как отношений между возлюбленными.

б) характеристика любви как пути к благу – как совершенствование.

2. Два вида любви

Федр посвящает свою речь тому, что Эрот - это древнейший бог.

Полемизируя с ним, Павсаний утверждает иное: Эрот бывает разным в зависимости от того, от кого он произошел: от Афродиты-Урании (и тогда это – идеальная, небесная любовь, любовь к прекрасным юношам) или от Афродиты-Пандемос [букв. простонародная, пошлая] (и тогда это чувственная, всенародная, любовь, любовь к женщинам).

Афродита-Урания – старшая, у нее нет матери, она - дочь Урана.

Афродита-Пандемос – младшая, она дочь Дианы и Зевса.

Любовь к юношам и любовь к мудрости и всяческой добродетели – сходятся в одном виде любви. Это идеальная любовь. Любовь ради нравственного совершенства. И как таковая она прекрасна. Все другие виды любви – пошлы (184-185с). Нужно заметить, что в силу особенностей и вкусов того времени истинная любовь усматривается в любви к юношам. Однако анализ этой любви показывает, что ни в коммуникативном, ни в эмоциональном плане описание такой любви ничем не отличается от того, что принято понимать под романтической гетеросексуальной любовью.

Пошлость в любви проявляют те, кто:

- может любить женщин не меньше, чем юношей,

- а если мальчиков, то малолетних, в ком не пробудился еще разум,

- любят ради тела, а не ради души,

- любят тех, кто поглупее (поскольку они податливее), не задумываясь о том, прекрасна ли их любовь.

"Пошлые эти люди настолько осквернили любовь, что некоторые, - заявляет Павсаний, - глядя на поведение таких людей… утверждают даже, будто уступать поклоннику предосудительно вообще". Это и понятно: "ибо любое дело, если только оно делается непристойно и не так, как принято, не может не заслужить порицания" (182а).

Любовные чувства бывают двух родов:

- простонародная любовь – к телу,

- небесная же – к душе, к дружбе, к прекрасным деяниям.

Эрот - двойствен. (Тема двойственности любви проходит в дальнейшем через весь диалог). Двойственность проявляется в том, что любовь и прекрасна, и постыдна. И это очевидно, если повнимательнее присмотреться к тому, как люди относятся к любви.

Любовь прекрасна, поскольку:

­ считается, что лучше любить юношей достойных и благородных, пусть и не самых красивых,

­ влюбленный встречает у всех сочувствие,

­ победа в любви считается всеми благом, а поражение – позором,

­ обычай не только оправдывает, но и одобряет любые уловки домогающегося победы поклонника, даже такие, которые недопустимы в стяжании денег, должности или какой-либо иной выгоды,

­ считается, что боги прощают нарушение клятвы влюбленного, поскольку, мол, любовная клятва – это не клятва.

­ Она постыдна, поскольку:

­ отцы приставляют к сыновьям надзирателей, дабы оградить их от бесед с поклонниками,

­ товарищи и сверстники корят тех за такие беседы.

По Павсанию, все это касается любви пошлой. В любви к душе, т.е. любви прекрасной – ничего постыдного нет.

Платон устами Павсания заявляет:

"...ни одно действие не бывает ни прекрасно, ни безобразно само по себе: если оно совершается прекрасно – оно прекрасно, если безобразно – оно безобразно" (183d).

Что безобразно в любви:

­ угождать низкому человеку, причем низким образом;

­ низок любящий тело больше, чем душу; он ведь и непостоянен;

­ позорно быстро сдаваться домогательствам: потому принято уклоняться от домогательств влюбленного, чтобы было время понять, к какому разряду людей принадлежит поклонник;

­ "позорно отдаваться за деньги или из-за политического влияния поклонника, независимо от того, вызвана ли эта уступчивость страхом перед нуждой или же неспособностью пренебречь благодеяниями, деньгами или политическими расчетами" (184b)

­ "достойным образом угождать поклоннику можно..., если поклонника, как бы рабски ни служил он по своей воле предмету любви, никто не упрекнет в позорном угодничестве"; тогда "и другой стороне остается одна непозорная разновидность добровольного рабства, а именно рабства во имя совершенствования" (184с). Услуги же ради собственного усовершенствования – достойны.

А что прекрасно в любви:

­ угождать достойному человеку и достойнейшим образом;

­ любить за высокие нравственные достоинства;

­ быть верным любви всю жизнь.

Итак, угождать поклоннику неприлично. Но если угождение поклоннику соединяется с любовью к мудрости и всяческой добродетели, то в угождении поклоннику ничего дурного нет (184е).

Ошибившийся в своих корыстных расчетах - позорен. Даже ошибившийся в своих надеждах совершенствующийся – достоен: он же надеялся на усовершенствование; "такое заблуждение все равно остается прекрасным". А потому "угождать во имя добродетели прекрасно в любом случае" (185b)

Это рассуждение Павсания может показаться прагматичным.

Однако Павсаний в "Пире", как прежде Сократ в "Лисиде", а потом и в "Федре", последовательно проводят мысль, что особенности любви конкретного влюбленного обнаруживаются не в том, что он чувствует (влечение, расположение), а в том, как он относится к возлюбленному и какие ответные чувства вызывает.

Последовательное разведение Платоном двух видов любви, причем в ценностном плане разнопорядковых: один - предпочтителен и похвален, другой - отвратителен и предосудителен, - по существу ставит вопрос о нормативности в любви.

Мнение о наднормативности (вненормативности) любви устойчиво и особенно распространено в наши дни. В морально-философском плане его сформулировал И. Кант, из учения которого о соотношении любви и долга следует, что любовь вне-моральна - она не может быть предметом вменения.

Само по себе любовное чувство не может быть предметом вменения. Его нельзя предписать. Но для собеседников в платоновском "Пире" очевидно, что содержание чувства и характер отношений, этим чувством обусловленный, может быть и является предметом выбора, а следовательно, предпочтения. Предпочтение, различение, отдание приоритета предполагает в той или иной форме градуирование, иерархизацию, оценку.

В сфере нравственной ценность практична, т.е. она не просто провозглашается и утверждается, но она и вменяется в исполнение. И тем самым она одновременно выступает в качестве принципа.

Разводя два вида любви, Платон утверждает должное в любви.

3. Путь к совершенству

Как было сказано, Федр посвящает свою речь тому, что Эрот - это древнейший бог. В античном миросозерцании древность, тем более глубокая древность, были символом лучшего и наилучшего. Указанием на то, что Эрот - древнейший бог, Федр подчеркивает исключительность Эрота. Эрот тем самым выступает стандартом совершенства. Но этот мотив проясняется в речи Федра лишь на фоне пространных речей других участников застолья - Эриксимаха, Аристофана, Агафона и, конечно, Сократа.

Антитезой сказанному Федром прозвучала речь Агафона, представившего Эрота как самого молодого из богов. Эрот не только самый молодой, он и самый нежный, и самый красивый, и блаженный из богов; он - источник прекрасного. Эрот - основа сплоченности между богами и между людьми: Эрот несет и богам, и людям любовь. Любят же только прекрасное. Значит, Эрот несет людям прекрасное и благое (197с). Эрот воплощает собой совершенство всех добродетелей, т.е. справедливости, рассудительности, мужества и мудрости. Агафон, в отличие от Федра, не подразумевает, что Эрот совершенен, он прямо утверждает это.

Но прежде Агафона речи держали Эриксимах и Аристофан.

Эриксимах продолжает традицию Пифагора и Эмпедокла в понимании любви: любовь - универсальная объединяющая сила. Эроту подчинено врачебное искусство, поскольку оно – как наука о вожделениях тела к наполнению и опорожнению – как раз о том, как угождать началу хорошему и здоровому в теле. Эроту подчинены гимнастика и земледелие. И гадание. А также – музыка: ведь гармония – это созвучие, а созвучие – это согласие. Музыкальное искусство касается согласия в звуках и ритмах. Как и врачевание, музыкальное искусство устанавливает любовь и единодушие. Следовательно, музыкальное искусство – есть знание любовных начал (187с), т.е. соединительных начал.

В музыке искусен умеренный. Он служит музе Урании. Невоздержный же служит музе Полигимнии (многопоющей или поющей для многих). Он пошл. Иными словами, Эриксимах разделяет мнение о двух Эротах - возвышенном и низменном. Но в отличие от Павсания, призывавшего открываться лишь Эроту, произошедшему от Афродиты-Урании и избегать Эрота Афродиты-Пандемос, - Эриксимах, распространив пространство любовных сил на многие виды деятельности, допускает, что можно прибегать и к Эроту Полигимнии, но обращаться с ним следует с осторожностью, чтобы он "не породил невоздержности" (187е). И это касается всего: "и в музыке, и во врачеванье, и во всех других делах, и человеческих, и божественных, нужно, насколько это возможно, принимать во внимание обоих Эротов, ибо и тот, и другой там присутствуют"; – единственно, надо избегать "разнузданного Эрота, Эрота-насильника".

Таким образом, у Эриксимаха "эротика" становится своего рода нравственностью – искусством умеренности.

Аристофан в своей речи, посвященной Эроту, говорит в первую очередь о людях, об их происхождении и их судьбе. Аристофан рассказывает миф о перволюдях-андрогинах, которые существовали наряду с мужчинами и женщинами (дву-мужчинами и дву-женщинами). Мужской пол – от Солнца, женский – от Земли. Андрогины – от Луны, поскольку Луна совмещает оба начала. Когда андрогины, могучие и сильные, вознамерились побороть богов. Зевс наказал их, разрезав пополам. Тела были рассечены и залечены Аполлоном. Каждая из половин устремилась на поиски своей другой половины. Видя это, Зевс сжалился и устроил так, что, половинки, воссоединяясь и соединяясь, не растрачивали зря свои жизненные силы, а могли сходиться в соитии и продолжать свой род.

К какому типу перволюдей принадлежали половинки, к тому они стремятся. "Когда кому-либо, будь то любитель юношей или всякий другой, случается встретить как раз свою половину, обоих охватывает такое удивительное чувство привязанности, близости и любви, что они поистине не хотят разлучаться даже на короткое время. И люди, которые проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего они собственно, хотят друг от друга. Ведь нельзя же утверждать, что только ради удовлетворения похоти столь ревностно стремятся они быть вместе" (192с). Мужчины, которые представляют собой половинку от андрогина, стремятся к женщинам, из этой породы людей происходят блудодеи и распутницы. Женщины, представляющие половинку прежней женщины, стремятся к женщинам. Мужчины, представляющие половинку прежнего мужчины, стремятся к мужчинам. Из этой породы – происходят самые лучшие мальчики и юноши, ибо они от природы мужественные.

В этом учении Аристофана просматривается некоторая эсхатология: "<…>наш род достигнет блаженства тогда, когда мы вполне удовлетворим Эрота и каждый найдет соответствующий себе предмет любви, чтобы вернуться к своей первоначальной природе" (193с). Пока же – "из всего, что есть сейчас, наилучшим нужно признать то, что ближе всего к самому лучшему: встретить предмет любви, который тебе сродни" (193d).

Аристофановская целостность – телесна, физична. Точнее, то, о чем говорит Аристофан, - всего лишь основа целостности. Он не доводит рассуждение до божественно-духовной целостности. В то же время, аристофановский миф вполне платоничен: в нем прямо реализованы платоновское учение об идее-форме и познании как воспоминании.

Сократ, который вступает в диспут после Агафона, начинает с полемического тезиса, направленного против того, о чем говорил в своей речи Агафон: Эроту неверно приписывать не то, что полноту совершенства; неверно ассоциировать с ним и какое-либо совершенство. С чем именно объединяет любовь? - Эрот вожделеет к тому, чего недостает. Так же и любой человек стремится к обладанию теми качествами, которых ему недостает (200d).

Для Сократа принципиально важно показать, что Эрот – не есть совершенство. Эрот – это нужда в прекрасном и добром, а значит, и стремление к прекрасному и доброму (201b-c.). Поэтому Эрот – не бог: боги прекрасны и блаженны; - Эрот же нуждается во всем этом.

Далее Сократ пересказывает беседу, которую, будучи молодым, имел с Диотимой. Речь Сократа в значительной части содержит в себе речь Диотимы.

Эрот – это один из гениев-посредников ("ангел"-вестник) между людьми и богами. Вот что говорится о гениях вообще, но не об Эроте как таковом: Назначение гениев – "быть истолкователями и посредниками между людьми и богами, передавая богам молитвы и жертвы людей, а людям наказы богов и вознаграждения за жертвы. Пребывая посредине, они заполняют промежуток между теми и другими, так что Вселенная связана внутренней связью. Благодаря им возможны всякие прорицания, жреческое искусство и вообще все, что относится к жертвоприношениям, таинствам, заклинаниям, пророчеству и чародейству. Не соприкасаясь с людьми, боги общаются и беседуют с ними только через посредство гениев – и наяву, и во сне. И кто сведущ в подобных делах, тот человек божественный<...> Гении эти многочисленны и разнообразны, и Эрот – один из них". (202е–203а.)

Плотин дает объяснение, почему не все гении Эросы: "Эросы – те, которые родятся, когда душа стремится к благу и красоте<...> Другие же гении, хотя и они происходят из души мирового целого, рождаются ради необходимости целого при помощи совсем других потенций. Они доводят целое до совершенной полноты и вместе со всем космосом участвуют в управлении отдельными вещами".

Сократ пересказывает миф о происхождении Эрота, который сообщила ему Диотима. Эрот произошел от Пороса (греч. poros – "путь", "средство для достижения чего-либо", "выход из затруднительного положения", "богатство". Порос – олицетворение ловкости и сноровки во всех сложных положениях жизни. Отсюда aporia – "безвыходное положение") и Пении (греч. penia - "бедность"). После праздника по случаю рождения Афродиты Порос, захмелев от нектара, уснул, и Пения, воспользовавшись этим, прилегла к нему; после этого и появился на свет Эрот - спутник Афродиты.

Эрот - дитя своих родителей. Как сын своей матери Эрот всегда беден, он груб и неопрятен. Но как сын своего отца, он "тянется к прекрасному и совершенному, он храбр и силен, он искусный ловец, непрестанно строящий козни, он жаждет разумности и достигает ее, он всю жизнь занят философией, он искусный чародей, колдун и софист. По природе своей он ни бессмертен, ни смертен: в один и тот же день он то живет и расцветает, если дела его хороши, то умирает, но, унаследовав, природу отца, оживает опять. Все, что он ни приобретает, идет прахом, отчего Эрот никогда не бывает ни богат, ни беден". Эрот – посредине между мудростью и невежеством. Поэтому он и стремится к мудрости ("ведь отец у него мудр и богат, а мать не обладает мудростью и богатством"). (203d-204b)

Многие полагают – и Сократ до разговора с Диотимой полагал так же, – что Эрот – это предмет любви, потому и думают, что он "и прекрасен, и нежен, и полон совершенства, и достоин зависти" (204с). Эрот же – любящее начало, а не предмет любви.

К чему стремится Эрот?

Диотима ставит этот вопрос несколько иначе: «Что же хочет тот, кто любит прекрасное?», – То же, что и тот, кто любит благо: чтобы оно стало его уделом, т.е. чтобы стать счастливым.

Диотима считает неоправданным, что при том, что все желают одного и того же, только за одной разновидностью любви закрепилось общее понятие.

Между тем, "по сути, всякое желание блага и счастья – это для всякого великая и коварная любовь. Однако о тех, кто предан таким ее видам, как корыстолюбие, любовь к телесным упражнениям, любовь к мудрости, не говорят, что они любят или что они влюблены, – только к тем, кто занят и увлечен одним лишь определенным видом любви, относят общие названия «любовь», «любить», и «влюбленные». (205е).

Любовь – это поиск не половины (и не целого), но блага (на что указывал и Эриксимах). Любовь – это "любовь к вечному обладанию благом". Это – стремление "родить в прекрасном как телесно, так и духовно", "родить и произвести на свет в прекрасном". Родить, потому что "рождение – это та доля бессмертия и вечности, которая отпущена смертному существу". (206а-е). Поэтому любовь - это творчество.

Как стремление к вечному благу любовь – "это стремление к бессмертию" (207а). Рождение (и рожение) – это вступление во всеобщую связь сущего. Стать бессмертным, переродившись, обновившись, беременные телом, обращаются больше к женщинам; беременные же духовно, вынашивают "разум и прочие добродетели" и стремятся к прекрасному во всем. (209а)

Дав общую характеристику любви, Диотима посвящает Сократа в "таинства любви":

- с самой молодости следует быть устремленным к прекрасным телам – сначала к одному; затем ко всем, охладев к первому, одному;

- затем – к красоте души, ценя ее выше красоты тела;

- затем – к красоте нравов и обычаев;

- затем к наукам, "чтобы увидеть красоту наук и, стремясь к красоте уже во всем ее многообразии", не быть привязанным лишь к одному конкретному проявлению красоты и совершенствоваться в неуклонном стремлении к мудрости";

- затем от прекрасных учений к тому, которое и есть учение о самом прекрасном. "В созерцании прекрасного самого по себе [...] только и может жить человек, его увидевший". (210b–211е)

Тот, кто благодаря правильной любви к юношам поднялся над отдельными разновидностями прекрасного и начал постигать само прекрасное, тот, пожалуй, почти у цели. В стремлении человека к такому уделу, добавляет к словам Диотимы Сократ, Эрот – лучший помощник человеку. (212b)

Таким образом, по Платону, человек утверждает себя, обновляет себя через другого, в любви к другому. Но главным образом – в стремлении к прекрасному самому по себе.

Заключение

Итак, прекрасная любовь внушается богами. Платон в разговоре о любви остается в рамках этики. Платоновская "эротософия", как было сказано, именно этична, и платоновское понятие любви нормативно: установлением двух видов любви и потенциальной двойственности любовного чувства Платон утверждает должное, которое предъявляется в виде определенного стандарта. Так развиваемое Платоном понятие любви, по сути - есть совершенствование, духовное возвышение. Таинства любви Диотимы - это не эротическая программа, в которой отношение к высшему и отношение к "ближнему" взаимно опосредствованы, однако при этом отношение к "ближнему" не просто определено в отношении к высшему, но и в конечном счете полностью снимается в нем.

Эта программа раскрывается в контексте иерархии красоты: через правильное отношение к "ближнему" (к конкретному) человек восходит к высшему; первое оказывается непременным условием второго. Как, поняв красоту тела вообще, человек забывает о красоте отдельного тела, отбрасывает свое влечение к конкретному, так и на высших стадиях постижения красоты нрава, характера, суждения, идеи, человек может забыть об отдельном как таковом. Это - этика, которая переживает самую себя. И в "Пире" Платона нет ничего, что бы удерживало от такого вывода.

Список используемых источников литературы

1. Асмус В.Ф. “Платон”, М: Мысль, 1993

2. Лосев А.Ф. Платон, Сочинения в трех томах, т.1, М: Мысль, 1969

3. Платон. Диалоги. М.,1986.

4. Спирикин А.Г. Философия: Учебник. – 2-е изд. – М.:Гардерики,2006

5. http://www.auditorium.ru