Эмиль Золя. Чрево Парижа

Флоран вернулся в Париж, откуда семь лет назад, в декабре 1851 г., после баррикадных боев в ночном городе был отправлен в ссылку, в ад Кайенны. Его взяли только за то, что он как потерянный бродил ночью по городу и руки у него были в крови — он пытался спасти молодую женщину, раненную на его глазах, но она была уже мертва. Кровь на руках показалась полиции достаточной уликой. С двумя товарищами, вскоре погибшими в пути, он чудом бежал из Кайенны, скитался по Голландской Гвиане и наконец решился вернуться в родной город, о котором мечтал все семь лет своих мучений. Он с трудом узнает Париж: на том самом месте, где лежала когда-то окровавленная женщина, кровь которой погубила Флорана, сегодня стоит Центральный рынок, «чрево Парижа» — рыбные, мясные, сырные, требушиные ряды, царство пищи, апофеоз чревоугодия, над которым, смешиваясь, плывут запахи сыров, колбас, масла, неотвязчивая вонь рыбы, легкие облака цветочных и фруктовых ароматов. Оголодавший и изможденный, Флоран едва не теряет сознание. Тут-то он и знакомится с художником Клодом Лантье, грубовато, но дружелюбно предложившим ему свою помощь. Вместе они обходят рынок, и Клод знакомит пришельца с местными достопримечательностями: вот сущий чертенок Маржолен, найденный в капусте, так и живущий на рынке; вот юркая Кадина, тоже из найденышей, её приютила торговка; вот готовая картина — нагромождения овощей и зелени… Флоран не может больше выносить этого гнетущего великолепия. Вдруг ему кажется, что он узнал старого приятеля: так и есть, это Гавар, хорошо знавший и Флорана, и его брата. Тот сменил квартиру, и Флоран отправляется по новому адресу.

…С ранней юности Флоран взял на себя всю заботу о брате: их мать умерла, когда он только начал изучать право в Париже. Взяв двенадцатилетнего Кеню к себе и отчаянно борясь с нищетой, Флоран пытался чему-то учить маленького брата, но тот гораздо успешнее осваивал поварское дело, которому его обучал живущий по соседству лавочник Гавар. Из Кеню получился отличный повар. После ареста брата он устроился к их дядюшке Граделю, стал преуспевающим колбасником, женился на пышной красавице Лизе — дочери Маккаров из Плассана. Родилась дочь. Кеню все реже вспоминает о Флоране, считая его погибшим. Его появление в колбасной вызывает у Кеню и Лизы испуг — впрочем, Кеню тут же приглашает брата жить и столоваться у них. Флоран тяготится нахлебничеством и вынужденным бездельем, но не может не признать, что постепенно приходит в себя в этом доме, пропахшем снедью, среди жира, колбас, топленого сала. Вскоре Гавар и Кеню находят ему место надзирателя в павильоне морской рыбы: теперь в его обязанности входит следить за свежестью товара и честностью торговок при расчетах. Дотошный и неподкупный, Флоран приступает к этой работе и вскоре завоевывает общее уважение, хотя поначалу его мрачность и сдержанность (за которыми скрывались только робость и кротость) отпугивают завсегдатаев рынка. А вечная соперница колбасницы Лизы, вторая красавица рынка — Луиза Мегюден по прозвищу Нормандка — даже имеет на него виды… Флоран возится с её сынишкой Мюшем, обучая его грамоте, и маленький сквернослов с ангельской внешностью всей душой привязывается к нему. Втягиваясь в сытную, пряную, шумную жизнь рынка, Флоран сходится с Клодом, заходящим сюда писать этюды, и посещает по вечерам кабачок Лебигра, где мужчины собираются по вечерам выпить и потолковать. Толкуют все больше о политике: сам хозяин кабачка, молчаливый Лебигр, иногда намекает на свое участие в событиях 1848 года… Разглагольствуют здесь и доморощенный якобинец Шарве, длинноволосый частный преподаватель в потертом сюртуке, и злой горбун оценщик Логр, и разносчик Лакайль, и грузчик Александр. Они и составляют круг собеседников Флорана, который мало-помалу перестает скрывать свои взгляды и все чаще говорит о необходимости свергнуть тиранию Тюильри… Стоят времена Наполеона III — Наполеона Малого. Дни Флорана однообразны, но вечерами он отводит душу.

Рынок между тем живет своей сытной, крикливой жизнью: торговки интригуют, ссорятся, сплетничают. Нормандка ругает вечную соперницу Лизу и распускает слухи о ней и о Флоране. Он-то и становится главным предметом раздоров. Старая дева мадемуазель Саже, питающаяся остатками тюильрийских пиршеств (их на рынке раздают бесплатно), разносит сплетни обо всех и вся и за это получает дармовые лакомые кусочки. Склоки, дрязги, стычки ежеминутно вспыхивают в царстве изобилия. Флоран не желает замечать всего этого — он уже поглощен мыслью о восстании, которое обсуждает с Гаваром и новыми друзьями в кабачке Лебигра. Эти разговоры придают их монотонной жизни, проходящей в соседстве с гигантским рынком, новый смысл и остроту. Мадемуазель Саже неустанно сплетничает о революционных настроениях нового надзирателя рыбных рядов, эти слухи доходят до Лизы, она начинает намекать мужу, что от Флорана хорошо бы избавиться, и вскоре весь рынок уверен, что Флоран — опасный и нераскаявшийся «красный». И без того нажив себе врагов честностью и прямотой, он становится на рынке изгоем и чувствует себя человеком лишь среди внимающих ему единомышленников, гостей Лебигра.

…На рынке вместе растут Маржолен и Кадина, не знающие своих родителей, с детства спящие в одной постели у торговки тетушки Шантимесс. Их детская дружба незаметно переходит в любовь — или в то, что им кажется любовью, ибо к семнадцати годам подручный Гавара Маржолен — попросту красивое животное, а пятнадцатилетняя Кадина — такой же прелестный и такой же бездумный зверек. Она приторговывает цветами, бегает по всему рынку и то тут, то там перехватывает очередную вкуснятину. Однажды красавица Лиза решается отправиться к птичнику Гавару и потолковать с ним насчет опасных политических споров у Лебигра. Гавара она не застала. Маржолен, радуясь гостье, долго водил её по лавке, затем шутя попытался обнять — и Лиза со всего размаху ударила его кулаком между глаз. Мальчишка рухнул на пол, раскроив себе голову о каменный прилавок. К счастью, он ничего не помнил, когда пришел в себя. Его отправили в больницу, но после падения он стал полным идиотом, окончательно превратившись в ликующее, сытое животное. Для Флорана и Клода он становится символом рынка, его душой — или, вернее, символом отсутствия этой души.

Флоран тщетно пытается увлечь Клода политической борьбой. «В политике вы такой же художник, как и я», — небрежно отвечает Клод, интересующийся только искусством. Зато Гавар увлекается политикой не на шутку и начинает демонстративно носить при себе пистолет, поговаривая о победе республиканцев как о деле решенном. Перепуганная Лиза с благословения кюре разбирает бумаги Флорана в его комнате и узнает, что в своих несбыточных мечтах Флоран уже разбил город на двадцать секторов, во главе каждого предусмотрел главнокомандующего и даже нарисовал значки для каждого из двадцати отрядов. Это повергает Лизу в ужас. Тем временем старуха Саже узнает из случайной обмолвки маленькой дочери Кеню, что Флоран — беглый каторжник. Этот слух с быстротой пожара охватывает весь рынок. Перепуганная Лиза решается наконец пойти в префектуру с доносом на деверя, которого до сих пор выдавала всему рынку за кузена. Здесь-то угрюмый лысый господин и сообщает ей, что о возвращении Флорана с каторги давно донесли полицейские комиссары сразу трех городов. Вся его жизнь, вся работа на Центральном рынке была досконально известна полиции. Префектура медлила лишь потому, что хотела накрыть все «тайное общество». На Флорана доносила и старуха Саже, и даже подмастерье Кеню Огюст… Лиза понимает, что муж её вне подозрений и, следовательно, вне опасности. Только здесь ей становится ясна вся бессмысленность её собственного доноса. Теперь ей остается только ждать, когда Флоран, в жизни не обидевший голубя, будет арестован.

Так и случилось. Берут и Гавара, щеголявшего пистолетом, а теперь насмерть перепуганного. Тотчас после ареста в его доме начинается драка за его состояние. Флорана берут на квартире у брата, но проститься с Кеню, занятым приготовлением кровяной колбасы, Флоран отказывается — он боится расчувствоваться сам и огорчить его. На суде Флорану приписывают двадцать с лишним сообщников, из которых он едва знает семерых. Логра и Лакайля оправдали. Флорана и Гавара отправили в ссылку, откуда на этот раз им уже не вернуться.

Вспоминая друга, Клод Лантье обходит ликующий, гигантский Центральный рынок. Сверкающая сытой белизной красавица Лиза Кеню раскладывает на прилавке окорока и языки. Старуха Саже прохаживается между рядами. Нормандка, только что вышедшая замуж за Лебигра, дружески здоровается с бывшей соперницей Лизой. Клода окружает триумф чрева, все вокруг дышит жирным здоровьем, — и голодный художник бормочет сквозь зубы: «Какие, однако, негодяи все эти порядочные люди!»