Литературные объединения

Объединения писателей, в основе которых лежит единство политических и идеологических установок, но часто возникают объединения и более случайного порядка. Литературные объединения — неотъемлемая особенность литературной жизни. Они облегчают обмен опытом между своими членами, способствуют опубликованию их литературной продукции, придают им наконец в среде эксплоататорских классов особую кастовую замкнутость.

Понятие «О. л.» не следует смешивать с понятием «литературное направление», которое предполагает полное единство принципиальных творческих установок. Однако литературные школы и О. л. связаны между собой — в последних формируются творческие кадры тех или иных литературных школ (ср. напр. значение «Арзамаса» для формирования сентиментально-романтических направлений в русской поэзии 1810—1820).

Формы О. л. могут быть различными, завися от степени спайки их участников. Одни из них объединены крайне слабой связью; таково напр. огромное большинство аристократических салонов XVIII в. Диаметрально противоположную форму О. л. представляют собой те кружки, которые группировались в 50—90-х гг. прошлого века вокруг редакций виднейших журналов — «Москвитянина», «Современника», «Русского слова», «Отечественных записок» и др. По существу именно эти последние представляют собой объединения в собственном смысле слова, т. к. в основе их лежит единство политических и идеологических установок.

О. л. как демократических, так и аристократических писателей свойственны уже античной лит-pe; сравним например выделившиеся в Риме во II в. до нашей эры объединения сторонников массовой комедии Плавта и противостоящих ему сторонников Теренция. Наиболее известным было объединение римских поэтов I в. до нашей эры, куда входили Вергилий, Гораций, Проперций и др. Покровительство,

которое оказывал этому объединению вельможа Меценат, дало название распространенному явлению литературного быта — меценатству . В эпоху раннего средневековья О. л. почти не было; можно все же указать созданную Карлом Великим (VIII—IX вв.) Академию поэтов, писавших на латинском яз. Позднее, в эпоху расцвета феодально-рыцарской поэзии (XII—XIII вв.), значительное распространение получают литературные кружки, возникающие при дворах крупных феодалов и их жен (Герман, ландграф Тюрингенский, Элеонора Аквитанская и др.). В эпоху позднего средневековья, в связи с интенсивным ростом городов и подъемом цехово-организованного ремесла, возникли О. л., отражавшие идеологию ремесленнической буржуазии. Классическую форму они приобрели в Германии, где в XIV—XVI вв. появилось огромное количество литературно-певческих союзов (школ (см. «Мейстерзанг»)), организованных по образцу ремесленных корпораций (ср. во Франции — пюи, в Голландии — так наз. камеры риторики).

Эпоха Возрождения связывает О. л. с движением гуманизма . В Италии возникают первые салоны. В XIV веке на вилле Альберти собирается общество ученых литераторов, среди которых немало гуманистов. Беседы о науках и лит-pe перемежаются концертами, рассказыванием эротических новелл. В XV веке содружества гуманистов в различных частях Италии оформляются в виде вольных «Академий» (Academia Romana в Риме; Academia Pontaniana в Неаполе, связанная с именем поэта Понтано, Платоновская академия во Флоренции), своего рода кружков, куда входят ревнители гуманизма, объединенные любовью к античности, классической лит-pe, философии и пр. По мере развития капитализма в Европе гуманизм переходит за Альпы, и в ряде европейских стран также появляются литературно-гуманистические объединения, стремящиеся всемерно содействовать развитию ренессансной культуры, отражающие идеологию буржуазного патрициата и передовых групп дворянства. Характерной чертой всех этих О. л. эпохи Возрождения являлась камерность творчества, его рассчитанность на одобрение довольно тесного и лично по именам известного круга читателей и друзей. В этом отчасти проявлялся патрицианский аристократизм гуманистов, с пренебрежением глядевших на «толпу» и ориентировавшихся на узкий круг «просвещенных». Лит-pa как дело профессиональное являлась в это время делом зазорным. В Англии напр. гонорар как источник дохода утверждается лишь с середины XVI в.; поэт собирал денежное вознаграждение за труд в виде меценатских подарков, замаскированных формой «подписки» на книгу.

В эпоху абсолютизма замкнутый характер О. л. еще более усиливается, поскольку ведущая роль в лит-pe переходит к дворянству, свято оберегающему свою кастовую ограниченность. В эту эпоху складываются литературные общества, ставящие себе задачей борьбу за «высокий» стиль в лит-pe и языке. Это большей частью «ученые» филологические общества, дискутирующие о поэзии с точки зрения якобы непогрешимых объективных вкусов. В этом смысле всего характерней круг лиц, собиравшихся в особняке Рамбулье (Rambouillet), в котором формировалась французская прециозная поэзия (см. «Прециозная литература»). В Германии XVII в. сходные явления представляют многочисленные «Sprachgesellschaften», крупнейшими из которых были «Плодоносное общество», руководимое князем ангальтским, и «Общество пегницких пастухов» — оплот дворянского Барокко. Бюргерам, допускавшимся в общество с чрезвычайным отбором, предлагалось в них «пребывать в состоянии верноподданнической готовности». Именно в эту эпоху безраздельно царит классическая форма феодально-аристократических объединений XVII—XVIII вв. — литературный салон. Такой салон организовывался какой-нибудь светской дамой и собирал вокруг себя сливки аристократического общества — вельмож, ученых, философов, писателей и т. д. Оппозиционными кругами буржуазии той поры создавались в противовес светским салонам собственные салоны (подруги энциклопедистов Ж. де Леспинас или салон жены Гельвеция). Этот последний вариант литературных салонов во многом предвосхищал литературные организации эпохи капитализма, объединяя в своих пределах людей, связанных общностью философских предпосылок и социальной практики. Отметим здесь литературный кружок «бурных гениев», к которому принадлежал Гёте: здесь уже складывалась физиономия большого литературного течения. В дальнейшем всякое литературное течение связано с О. л. в той или иной форме. Они вытесняют меценатство как пережиток придворно-аристократической культуры. Достаточно назвать иенский и гейдельбергский кружки романтиков, сыгравшие значительную роль в истории романтизма, кружки французских романтиков, медонский кружок Золя, группу Ст. Георге в начале XIX века в Германии и мн. др.

В условиях русской действительности XVIII и начала XIX вв. аристократический салон был особенно распространенной формой О. л., что несомненно объяснялось культурной и политической слабостью русской буржуазии. Для этой эпохи особенно характерна фигура мецената. Русские императоры и императрицы той поры весьма любили разыгрывать из себя покровителей искусств и осыпать угодивших им придворных поэтов деньгами и ценными подарками. Меценатами были и вельможи (И. И. Шувалов, Голицын, Блудов и др.); вокруг каждого из них группировались любители литературы. Наряду с этим организовывались салоны виднейшими деятелями дворянской литературы — таков напр. кружок молодежи Сухопутного шляхетского корпуса, организованный А. П. Сумароковым. Количество этих объединений достигло к нач. XIX в. очень большой цифры (подробнее см. об этом в книге М. Аронсона и С. Рейсера «Литературные кружки и салоны», Л., 1929). Именно в этих дворянских салонах и происходят такие виднейшие события тогдашней литературной жизни, как полемика между классиками и сентиментально-романтической школой (борьба «Беседы любителей российского слова» и «Арзамаса»). Эти дворянские салоны существуют на всем протяжении первой половины XIX в.; более известны из них салоны Елагиной, З. Волконской, К. Павловой и др. В объединениях славянофилов — Аксаковых, Хомякова, Погодина — и западников разыгрывались бои между представителями этих виднейших течений русской общественной мысли. Объединения эти правильнее назвать кружками, — в них не было уже просвещенных меценатов, и состав объединения был (особенно у западников) неизмеримо более демократическим (кружки Белинского, Станкевича и др.).

Объединения литературные эпохи капитализма возникают на совершенно новых основаниях. Объединения эти формируются в пределах соответствующих литературных школ и преследуют как принципиально программные, так и технические цели. Кастовую замкнутость сменяет здесь литературно-политическая спайка. Такова напр. «молодая редакция „Москвитянина“», объединявшая в своих стенах Аполлона Григорьева, Островского и др. деятелей буржуазного славянофильства. Таковы еще в большей степени кружки, группировавшиеся вокруг редакций «Современника» (и в первый пушкинский период его существования и много позднее, во времена Некрасова и Чернышевского), «Отечественных записок», «Искры» и пр. Эти объединения вокруг революционно-демократических журналов сыграли в условиях политической реакции чрезвычайно значительную роль.

Конец XIX в., принесший зарождение новой литературной школы — символизма, способствовал временному оживлению салонной культуры. Символистские религиозно-философские собрания в Петербурге, «Среды» Вяч. Иванова и пр. были цеховыми объединениями писателей, принадлежавших к буржуазной аристократии; их кружок был закрыт для непосвященных, и в этом отразилась одна из характернейших реакционных особенностей символизма как буржуазного течения, резко отграничившего себя от демократической аудитории.

Однако это временное оживление салонов не могло быть длительным. Литературные салоны в начале XX в. уступают известную долю своего значения, во-первых, либерально-прогрессивным кружкам («Среды» Телешева, московский Художественно-литературный кружок и пр.), во-вторых, — литературной богеме разнообразных видов и оттенков (в этих богемных кружках вроде «Бродячей собаки» сформировался и расцвел напр. эго- и кубофутуризм). После 1905 начинают расти рабочие кружки, в становлении которых крупнейшую роль сыграл М. Горький. Но особенно широко эти рабочие кружки и организации развиваются уже в послеоктябрьскую эпоху; такова напр. организованная в 1920 «Кузница» , таковы объединения пролетарских писателей вокруг журн. «Молодая гвардия», «Октябрь», «Рабочая весна», «Вагранка» и т. д. Все это были подступы к широкой массовой организации пролетарских писателей — ВОАПП, сыгравшей большую роль в деле сплочения сил пролетарской литературы; на последней стадии своего существования ВОАПП, заняв неправильную политическую позицию, задерживала творческий рост писательских сил и была ликвидирована постановлением ЦК партии от 23 апреля 1932. Этим же постановлением ЦК партии было положено начало новому основному О. л. советских писателей — ВССП, членами которого являются писатели и критики, «стоящие на платформе советской власти и участвующие в социалистическом строительстве», написавшие «художественные или критические произведения... имеющие самостоятельное художественное или научное (критические работы) значение» (см. «РАПП», «На литературном посту», «Пролетарская литература»).

Пролетарские О. л. глубоко отличаются от объединений дворянско-буржуазных. Возникшие на почве эксплоататорских отношений, дворянско-буржуазные объединения, на деле заинтересованные в сохранении этих отношений, на словах поддерживают легенду о своей надклассовости. Пролетарские О. л., наоборот, открыто заявляют свою связь с историч., политич. и культурными задачами класса. Сами организационные формы пролетарских О. л. подчинены партийному содержанию их работы. С исчерпывающей полнотой это различие вскрыто В. И. Лениным в его статье «Партийная организация и партийная литература» (1905).

В период подготовки «Октября» пролетарские писатели объединяются вокруг ведущих органов партийной печати, участвуют в общепролетарском деле. В эпоху господства пролетариата основанием для появления различных литературных объединений служит различная для определенных групп писателей связь с практикой революционного пролетариата.

Меняются в сравнении с прошлым и тип писателя и методы работы объединений. Писатель становится активным участником социалистической практики. Путем организации бригад, выездов на стройки, прикрепления писателей к определенным заводским коллективам, специальной разработки ряда вопросов политической жизни страны современные О. л. достигают единства практической и идейно-художественной деятельности (книга о «Беломорстрое», участие писателей в «Истории фабрик и заводов», в «Истории гражданской войны» и т. д.).

О. л. эпохи пролетарской диктатуры отличаются от ранее бывших объединений и по объему своей деятельности. В период строительства социализма даны условия для широкого проявления дарований и талантов. Современные О. л. обрамлены сетью заводских, колхозных кружков. Создается иной тип связи писателя с читательскими массами. Разрушена замкнутость, отличавшая О. л. прежнего типа. Яркий пример нового типа связей дает напр. конференция героев произведений Ставского.

Существование международного О. л. — им является МОРП — оказалось возможным также лишь на базе пролетарской революции (см. «Международное объединение революционных писателей»).

История О. л. достаточно многообразна. От меценатства и аристократических салонов древности и абсолютизма через буржуазные и мелкобуржуазные кружки она приводит нас к новым формам писательских организаций, которые создаются в наше время пролетариатом Советского Союза. На каждом этапе этой истории литературные объединения обслуживали интересы соответствующих классовых групп, являлись организациями, объединяющими силы идеологов того или иного класса. История литературных объединений тем самым тесно связана со всей историей мировой литературы.