Национальная политика и межнациональные отношения в СССР (60-80-е гг. ХХ в.) и в Российской Федерации (1991-2005 гг.)

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………..3
1 НАЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ЭПОХУ ХРУЩЕВА И БРЕЖНЕВА….4
2 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ…………………………………………………11
2.1 Основы национальной политики…………………………………….11
2.2 Федерализм……………………………………………………………12
ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………….15
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:………………………………..17

ВВЕДЕНИЕ
С началом перестройки в национальном самосознании народов России происходит серьезные изменения. Сепаратистские настроения в балтийских республиках, Грузии, Молдове, принятии в них дискриминационных законов о языке, желание возложить на россиян вину за все ошибки и просчеты союзного центра содействовали формированию у части населения республики национал-патриотических настроений. Процесс национального самоутверждения российских народов носил в своей основе защитный характер. На этой волне порождаются самые различные общественные организации – от крайне правых до крайне левых.
Серьезные изменения в общественном сознании российских народов, быстрая его деидеологизация, возникновение национальных и религиозных чувств заставили политические силы в Российской Федерации воспользоваться наиболее популярными идеями национально-патриотического движения.
Компартия РСФСР, взяла на вооружение концепцию российского суверенитета.
Демократические силы России, включая МДГ и Демплатформу в КПСС до начала 1990 г. окончательно не разделяли идеи суверенизации РСФСР, справедливо считая, что они опасны для России, с ее «матрешечной» внутренней структурой. Но при резком всплеске национальных чувств российских народов демократы широко использовали в предвыборной борьбе идею российского суверенитета, провозглашая духовные и культурные традиции.
1 НАЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ЭПОХУ ХРУЩЕВА И БРЕЖНЕВА
"Сталин был холодный, скрупулёзный и терпеливый калькулятор в по­литике, который знал не только границы своих возможностей, но и природу объекта, на который направлена его политика. Политик среди уголовников и уголовник среди политиков, Сталин нашел в синтезе поли­тики с уголовщиной тот универсальный и магический рецепт, при помощи которого он действовал как в общей, так и в национальной политике, в его богатой уголовно-политической карьере нет ни одной предпринятой им политической акции, в которой он потерпел бы поражение. Даже став неограниченным диктато­ром, он не позволял себе не эмоциональных взрывов, ни импровизирован­ных решений. Как новые решения, так и пересмотр уже принятых, подго­товлялись с расчетом на абсолютный успех.
Во всем этом его преемник Хрущев был антиподом своего предшест­венника.
Сталин ликвидировал ленинский НЭП и нэпманов – и уцелел, Сталин ликвидировал свободное крестьянство, составлявшее 80 процентов населе­ния страны, – уцелел, Сталин ликвидировал ленинскую партию, организа­тора победы в Октябрьской революции и гражданской войне – уцелел. Но когда он подошел к проблеме ликвидации национальных республик и слия­нию нерусских народов с русским в одну коммунистическую нацию с одним общим русским языком, то тогда Сталин остановился, словно почуяв, что тут уж не уцелеет.
Хрущев решил: на что не осмелился Сталин, может отважиться он. По его поручению идеологический аппарат партии под руководством Суслова разработал целую комплексную программу денационализации нерусских на­ций СССР, чтобы подготовить их слияние с русской нацией. В программе этой нет элементов прямого насилия, да и названа она фарисейски и идиллически одновременно: "Расцвет и сближение наций". Но "расцвет" понимался как привитие нерусским народам русской культуры, а "сближе­ние" – как слияние. Стержень программы: превратить русский язык в род­ной язык всех нерусских народов – как предварительное условие создания единой коммунистической нации.
Методы и каналы русификации предусматривались многообразные. Главные из них:
1. В связи со школьными реформами 1958 года был принят закон, согласно которому изучение национального языка и обучение на национальном языке в национальных школах считались делом доброволь­ным. От родителей зависело, в какую школу – русскую или национальную – отдать своих детей. Родители также решают, на каком языке в национальной школе должно вестись обучение – на русском или на родном языке. Разумеется, родители, думая об успешной карьере своих детей и хорошо зная, что дорога "наверх" идет через русскую школу, отдают своих детей туда.
2. В словарный фонд национальных языков намеренно щедро вносятся русские слова и русская терминология, несмотря на наличие в этих языках соответствующих эквивалентов. Даже русское новое словообразование в связи с развитием техники предлагается включить в национальный язык, хотя национальное словообразование сразу дало бы понять, о чем речь.
3. Массовая колонизация славянским населением Туркестана и Кавказа с установкой создания там славянского большинства в общем национальном составе республик.
Такая практика русификации нерусских языков началась еще при Ста­лине, но широко проводилась в эру Хрущева. Поэтому неудивительно, что, например, по данным специалистов, в тюрко-татарском словаре за 1958 год в два раза больше русских слов, чем это было в словаре 1929 года, а в узбекском словаре зарегистрировано за тот же период 20 процентов слов русского происхождения."
Если в школах к литературе партия применяет прямые и открытые ме­тоды русификации, то существуют сферы, где она прибегает к косвенным и скрытым методам для достижения той же цели:
1. Массовая миграция сла­вянского, преимущественно русского населения в нерусские республики;
2. новостройки – заводы, фабрики, совхозы – в национальных республиках создаются со смешанным "интернациональным" контингентом рабочих из разных народов, чтобы они между собой вынуждены были говорить по-русски;
3. в армии нет национальных формирований не только из-за недоверия к националам, но еще для того, чтобы, смешивая национальных солдат с русскими, поставить их в условия необходимости изучения русского язы­ка;
4. места заключения (тюрьмы, лагеря, ссылки) тоже являлись и явля­ются школой "интернационального воспитания" наций на русском языке.
В 1959 году Хрущев захотел узнать, каких же успехов достигла по­литика "интернационализации" на русской основе за сорок с лишним лет существования советского государства. Была проведена впервые после
1926 года, всесоюзная перепись населения СССР, где специально был пос­тавлен вопрос о том, как велик процент среди нерусских, считающих русский язык своим родным языком. Успехи языковой политики языковой политики оказались скромными, если сравнить их с большими усилиями партии, с её неограниченной властью. Так, если по переписи 1926 года нерусских, признавших русский язык своим родным языком, было 6.6 мил­лиона человек, то в 1959 году их стало 10.2 миллиона. Языковая ассими­ляция чувствительно коснулась главным образом маленьких народов и на­родов, не имеющих своей территории. У более крупных народов её успехи незначительны. Если брать союзные республики, то только среди славянс­ких народов, живущих в городах со смешанным населением, число людей, считающих русский своим родным языком, составило в 1959 году от 10 до 15 процентов, среди балтийских народов и молдаван оно не доходило и до пяти процентов, в то время как во всех туркестанских республиках и Грузии этот процент не ниже двух, а в Азербайджане выше двух и т.д. Наибольший успех языковой ассимиляции среди русских немцев(25 процен­тов), поляков(45 процентов), среди евреев(78 процентов)."
Отказ от коренизации в 30-е годы означал провозглашение нового курса в национальной политике, состоящего из двух частей – языковая денационализация снизу и декоренизация органов власти сверху. О первом аспекте нового курса было сказано выше. Теперь речь о втором аспекте. Еще при Сталине были введены в национальных республиках институты "вторых секретарей" партии и "первых заместителей" главы правительст­ва, назначаемых прямо из Москвы. Существовало неписанное правило, что первого секретаря партии, председателей правительства и "парламента" назначают из представителей коренной национальности республики (кроме Украины и Белоруссии). С 30-х годов это новое положение стало законом с уточнением функций вторых секретарей, которые отныне руководили двумя отраслями партийной работы: распределением кадров и "интернационализацией" республик. Этот пост не мог занимать местный национал или даже местный русский. Его занимал партаапаратчик, непосредственно назначаемый из ЦК КПСС и только перед ним ответственный.
Второй секретарь – не только московское бдительное око, но и фак­тический правитель. Юридический правитель – первый секретарь – национал – это знает точно, знает также, что при малейшем нарушении правил игры его бесцеремонно высадят из кресла первого.
Хрущев сначала придерживался этого сталинского порядка, но вносил коррективы в непоследовательную политику Сталина. Сталин не разрешал назначать вторых секретарей в Грузию, Азербайджан и Армению из Москвы, и назначать первыми секретарями Украины и Белоруссии украинцев и белорусов. Хрущев сделал все это. Вскрыв уголовные преступления Стали­на, граничащие с народоубийством на 20 съезде партии – поголовную депортацию в Среднюю Азию и Казахстан чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкар, калмыков, и восстановил их автономию.
Хрущев и в этом не был последователен, не реабилитировав крымских татар, месхов, немцев. Не был он последователен и в проведении старой кадровой политики в туркестанских республиках – первыми секретарями назначать местных людей."
Но, несмотря на все это именно при Хрущеве произошла некоторая либерализация общественной жизни. Более того, в других источниках го­ворится, что несмотря на все вышеперечисленное все же какая-то свобода у местных национальных властей была. Вот что пишет по этому поводу Дж. Хоскинг:"... Как только они (партийные лидеры национальных республик) стали посредниками между Москвой и своими национальными элитами, кото­рые оказывали на них постоянное давление, они стали отдавать предпочте­ние последним. После того, как в конце 50-х начале 60-х в города стали проникать бывшие деревенские жители, там создался значительный резерв "национального сознания". Рабочие, служащие, студенты столь ярко де­монстрировали свою приверженность национальной культуре, что это нача­ло изменять саму жизнь в городах. В той или иной степени, это происхо­дило в прибалтийских республиках, в Белоруссии, на Украине, в Молда­вии, в Грузии, Армении и Азербайджане. В мусульманских и азиатских ре­гионах этот процесс имел менее выраженный характер, так как патриар­хальная большая семья, сельское производство и деревенская культура все еще были очень сильны. Следует также принять во внимание, что кое-где, особенно в Эстонии, Латвии, Казахстане и восточной Украине, переселенцев из России было больше, чем местных жителей.
Петр Шелест, первый секретарь Украинской Коммунистической партии в 1963-1972 годах показал удивительный пример того, как пост этот мож­но использовать для укрепления экономического, культурного и, в целом, политического положения "своей" республики. Главным в его политике был рост численности Украинской коммунистической партии, а следова­тельно и влияния украинцев в партии. Но в 1972 году он был смещен и на его место Брежнев поставил Щербицкого, который проводил более "москальскую" политику.
Аналогичная полуавтономная политика проводилась и в других республиках с большим или меньшим успехом – смотря по обстоятельствам"
Таким образом, несмотря на некоторую противоречивость источников, мы видим, что национальная политика была неоднозначной. И воспринима­лась она также неоднозначно. Русскими, живущими в национальных республиках – как благо, националами- как зло.
Советские правители (Ленин, Сталин) собирались создать единое неделимое государство. Причины объективные и субъективные вынуждали их отказываться от этого формально. Но внутренне их цели оставались неиз­менными- единое государство, подчиненное центру, то есть Москве. Но с точки зрения Конституции 1936 года СССР был федеративным государс­твом. Сталин предпочитал проформу, сохраняя федерацию квазисуверенных национальных республик. Хрущев пришел к выводу, что наступило время подумать не только о конкретных сроках наступления коммунизма, но и о слиянии наций, как это предусматривает сама цель коммунизма. Обе эти проблемы Хрущев поставил в Третьей Программе партии. Он хотел не больше и не меньше, как превращения национальных республик в географи­ческие понятия. Вместо сталинской формулы "расцвет национальных по форме и социалистических по содержанию культур", Хрущев и его шеф идеолог Суслов выдвинули новую формулу, о которой уже говорилось: "Расцвет и сближение наций". Из этой формулы намеренно была исключена "на­циональная форма" Сталина, то есть национальный язык как главное ору­дие любой национальной культуры. Причина ясна: когда произойдет "слияние наций" через "сближение", то и язык будет для всех один – русский.
Первой ступенью к слиянию наций и созданию единой коммунистической нации и является новая социальная общность – так называемый "советский народ"
Избегая упоминать дореволюционную формулу Ленина "целью социализ­ма является не только сближение наций, но и слияние их"(Ленин- Соч., т.22, стр.135-136),"Программа КПСС" говорит, что задача партии – дальнейшее сближение наций и достижение их полного единства"(Программа КПСС, 1961 год, стр.112-113).
Необходимо, однако, отметить очень важную деталь: Текущая нацио­нальная политика Хрущева в вопросах управления, как и его общая поли­тика была более либеральная, более умеренная и более терпимая после тридцатилетней тирании Сталина.
В ряде законов и актов 1957 года значительно были расширены права союзных республик. Однако в главном и решающем положение не измени­лось: суверенитет союзных республик как был, так и остался фиктивным.
Им расширили круг административных полномочий, не трогая их вассальный статус. Ведь в закон инициативе и законотворческой деятельности между "суверенной" союзной республикой, скажем, Узбекистан и простой адми­нистративно-территориальной единицей (скажем, Орловская область) ника­кой абсолютно разницы не было. ЦК партии Узбекистана имеет те же права и обязанности, что и Орловский обком партии (сам Устав КПСС ставил центральные комитеты компартии союзных республик в один ряд с обычными обкомами РСФСР в отношении их прав и обязанностей).
Органы верховной власти в Узбекистане – Верховный Совет и Совет Министров – осуществляют ту же "законодательную" и административную власть, что Орловский областной совет и облисполком, с той только раз­ницей, что в Узбекистане дублируют уже принятые в Москве законы, как свои собственные, а Орловская область проводит их в жизнь без дублирования. Поэтому не было ничего удивительного и неожиданного, когда Кремль записал в свою программу следующее положение:
"Развернутое коммунистическое строительство означает новый этап в развитии национальных отношений в СССР, характеризующийся дальнейшим сближением наций и достижением их полного единства... Границы между советскими республиками в пределах СССР все более теряют свое былое значение"(Программа КПСС,1961, стр. 20). В программе сказано и об общем языке для всех наций СССР: "Русский язык фактически стал общим языком общения и сотрудничества всех народов СССР".
Что в программе речь шла о ликвидации давно не существующей федерации союзных республик в ближайшем будущем, было видно из интерпретации Программы авторитетным органом Академии наук СССР – журналом "Советское государство и право". Вот что писал названный журнал по свежим следам принятия программы: "Стоящее время вопрос о национальных взаимоотношениях в СССР имеет лишь прямо коммунистическую постановку – достижение всестороннего единства советских наций с конечной перспективой их полного слияния... если раньше степень федерирования, характер национальной государствен­ности, юридическое содержание национально-государственных границ имели значение гаранта национальной свободы, то теперь они по существу не имеют больше такого смысла...Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что с этой стороны национальная государственность и федерация в целом выполнили свою историческую миссию"("Советское государство и пра­во",1961,#12, стр.15,23). Другими словами, поскольку федерация и федерированные республики уже выполнили свою историческую миссию, они подлежат упразднению. Вероятно, в качестве подготовительной меры по реорганизации союзных республик в административно-территориальные еди­ницы обычного русского типа хрущевское руководство задумало и новые филиалы ЦК КПСС – Среднеазиатское бюро ЦК КПСС и Закавказское бюро ЦК КПСС. Такое же бюро, видимо, планировали создать и в Прибалтике. Во главе этих бюро ЦК были поставлены московские партаппаратчики среднего ранга, не являющиеся ни членами, ни кандидатами ЦК. Они руководили центральными комитетами союзных республик Средней Азии и Закавказья, первые секретари которых были членами ЦК КПСС, два из них даже канди­датами в члены Политбюро (Мджаванадзе, Рашидов). Так, секретарю одного из московских райкомов Ломоносову было поручено руководить, как пред­седателю Среднеазиатского бюро ЦК КПСС, четырьмя союзными республиками – Узбекистаном, Таджикистаном, Киргизией и Туркменией. Таким образом, союзные республики, находящиеся по конституции между собой и Москвой в прямой федеративной связи, к тому же, согласно той же конституции, "суверенные" в осуществлении власти в пределах своей территории, были лишены своих, пусть даже бумажных, но все же конституционных прав и поставлены под надзор московского наместника с чрезвычайными правами.
Грубо был нарушен и устав партии, согласно которому центральные комитеты компартий союзных республик находятся в прямой связи и непосредственном подчинении ЦК КПСС.
Не было никакого сомнения, что эта акция находится в общей связи с подготовкой ликвидации федерации и преобразования союзных республик в административно-экономические регионы. К этому выводу приходишь, когда знакомишься с персональным составом названных бюро ЦК. Вот сос­тав Среднеазиатского бюро. В нем представлены четыре национала - пер­вые секретари центральных комитетов перечисленных республик и пять русских чиновников: председатель Среднеазиатского совнархоза, началь­ник главного управления по ирригации, начальник Среднеазиатского уп­равления по хлопководству, управляющий Среднеазстроем и сам председатель бюро ЦК КПСС.
Из этого состава видны функции бюро ЦК – завершить экономическое районирование в Средней Азии, в результате которого исчезнет их национально-государственный статус.
Это должно было произойти в те же сроки, которые Программа КПСС назвала для построения коммунизма в СССР, – до 1980 года. К этой дате должно было завершиться и слияние всех наций СССР в одну коммунисти­ческую нацию. Цитированный автор из Академии наук СССР писал на этот счет: "Взаимная ассимиляция наций по сути дела денационализирует национально-территориальные автономии и даже союзные республики, приближая и с этой стороны советское общество к пункту, за которым полное госу­дарственно-правовое слияние наций станет делом обозримого будущего" Думаю, что лучше, чем он, сказать я не могу и поэтому выделил слова курсивом.
Когда собственные выдвиженцы Хрущева свергли его путем заговора, то все предпринятые и намечаемые им реформы были объявлены плодом его необузданной фантазии, плодом субъективизма и волюнтаризма. Этим объ­яснили даже его всемирно-историческую заслугу – разоблачение культа и преступлений Сталина, что доказала частичная ресталинизация в эру Бре­жнева. Была объявлена ошибочной и его установка на ликвидацию национальных республик в ближайшем будущем. Отсюда и решение брежневского руководства распустить Среднеазиатское и Закавказское бюро ЦК КПСС. Вернулись к испытанной сталинской великодержавной политике денационализации национальностей, рассчитанной на длительный исторический период.
2 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
2.1 Основы национальной политики
Национальная политика, как и политика в целом, представляет собой регулятивно-контрольную сферу, направляющую жизнь, деятельность и отношения между различными национальными и этническими сообществами. Национальная политика – это средства и методы, при помощи которых взаимодействие между людьми различных национальностей и этнической принадлежности осуществляется посредством духовных атрибутов: культуры, языка, менталитета, традиций и обычаев.
Для объяснения сущности национальной политики необходимо, прежде всего, определиться с теми исходными категориями, на которых она базируется или должна базироваться.
Понятия, которые используются для объяснения многообразия национальной жизни, требуют более точного определения научного и политического смысла каждого из них. Необходимость чётко определиться с этими понятиями диктуется тем, что ряд нация – народность – этническая группа несёт не только научную, но и идеологическую нагрузку. Употребление ранее в официальной советской политике понятия «нация», как правило, ставило данный этнос выше, чем понятие «народность». Это сразу характеризовало народы, как достигшие различной степени зрелости, развитости, большей или меньшей значимости для решения проблем государственности, экономики, культуры, языка. Такой подход означал признание качественных различий между ними, что вело к следующему:
- стремлению приобрести более высокий статус;
- накоплению обид в случае, когда народ относили к более низкой категории зрелости и развитости;
- ущемлению декларируемых прав того или иного народа.
Попытка разобраться в ключевых понятиях привела к тому, что большее внимание было уделено нации. После всеобщей критики марксистского определения нации как исторической общности людей, формирующейся на основе общности территории, социально-экономических связей, языка и культуры, появились многочисленные попытки отменить, исправить, улучшить эту формулировку или дополнить её чем-то новым.
Критика этого понятия привела к тому, что в современной политической практике стало всё чаще использоваться другое понятие – «народ» вне зависимости от его количественного состава, степени развитости культуры, наличия государственности и территории. Это означает, что все без исключения нации, народности и этнические группы приобретают одинаковое политико-правовое звучание, которое изначально отвергает дифференциацию в оценке народов, ставящее их в сложное социально-психологическое состояние, усугубляя ощущение ущербности, особенно малочисленных народов и национальных меньшинств. Попытки более детально описать качественную определённость этноса через основные понятия относятся в большей мере к компетенции науки и научных дискуссий. Однако отказываться полностью от этих понятий в общественно – политической практике, и особенно при трактовке национальной политики, вряд ли оправданно. Ссылка на то, что в ряде стран (США, Франции, Великобритании) слово «национальность» идентично понятию «гражданство», не может служить оправданием: слишком уж различны конкретно – исторические условия, характеризующие этнополитическую ситуацию в этих странах и в России. Насколько это сложно, показала практика введения нового российского паспорта, в котором была отменена графа «национальность», что вызвало активное неприятие такого новшества в большинстве национальных республик.
2.2 Федерализм
Рассмотрим такое понятие в национальной политике России, как федерализм.
Когда существовал Советский Союз как федеративное государство, то преобладало следующее понимание федерации:
А) непременно в связи с такими особенностями, как право наций на самоопределение вплоть до отделения, выхода из СССР;
Б) сведение субъектов федерации лишь к национально-государственным образованиям.
В настоящее время в трактовке федеративных отношений происходят существенные изменения.
Во-первых, по-иному стало трактоваться самоопределение. Раньше главным его гарантом выступало право сецессии, то есть право выхода. Подобный подход нельзя признать конструктивным, и не случайно право отделения, выхода из федеративного государства не зафиксировано в конституциях такого рода государств. Национальное самоопределение не правомерно отождествлять с государственным суверенитетом. Оно трактуется более глубоко и вместе с тем более гибко: как свободное самоуправление, всё более полная самоорганизация данного этноса в интересах развития своей самобытности. Именно так понимаются на современном этапе процессы этно-национальной консолидации нерусского населения, прежде всего автохтонов – коренных жителей бывших автономий, то есть как процессы, происходящие на базе их дальнейшего самоопределения.
Во-вторых, понятие «субъекты федерации» расширилось, включив в себя не только национально-государственные и национально-территориальные образования, но и области, края, города федерального значения.
В-третьих, все без исключения субъекты федерации считаются равноправными. При этом речь идёт не об абсолютном равенстве, не о тождестве, к примеру, административных единиц и таких национально-государственных образований, как республики, а о равноправии их как субъектов Российской Федерации во взаимоотношениях с органами центральной власти и между собой.
Наконец, права личности рассматриваются как приоритетные, в том числе и по отношению правам нации. На этом аспекте стоит остановиться особо.
На современном этапе самое опасное состоит в том, что в условиях национального возрождения народов, роста национального самосознания и национальной культуры общество сталкивается с фактом пренебрежения прав личности в угоду национальным интересам. Социальная практика 90-х годов прошлого века показала, что становление национального самоопределения нередко осуществляется за счёт благополучия и нормальной жизни личности, особенно когда это касается людей другой национальности. Трагедия ломки национального самосознания обрушилась не только на общественную, но и на личную жизнь человека.
Стало фактом, что в современной политической борьбе предпочтение отдаётся интересам нации перед личностью, национальное противопоставляется личному, национальными интересами прикрываются сейчас все акции, как политические, так и экономические. Это исторический тупик, оправдание неоконсерватизма
Национальная политика приобретает особо значимый характер в полиэтнических обществах в условиях переходного периода, перестройки властных отношений, модернизации и преобразования экономического и политического укладов. Национальные силы, осуществляя эти процессы, всегда выражали большой спектр политических концепций, и они никогда не были однородными ни по своим целям, ни по средствам их достижения.
Источником политического творчества, имеющего в своей основе национальные идеи, является реальное политическое сознание этнических групп. В настоящее время ведущей характеристикой этнополитического сознания является этноцентризм, смысл которого заключается в отношении к другим народам с позиций собственной культуры. Этноцентрические взгляды особенно ярко выражены в миссионерской деятельности.
В условиях коренной реконструкции российского общества этноцентризм становится преобладающим мировоззрением, оценивающим все аспекты развития общества – от экономики до культуры – сквозь призму деления людей на две категории: своих, этнически идентичных, и инородцев, этнических чужих. Этноцентризм практически всех народов бывшего союза характеризуется, прежде всего, положительной оценкой и защитой привилегий «своих» в социальной и политической сферах, и этим он враждебен демократическим ценностям индивидуальной свободы и равенства.
Национальная политика осуществляется на региональном уровне, в рамках местного самоуправления. Как правило, в России нет «чисто» русских областей, городов, районов, как нет «чисто» татарских, бурятских, якутских. Все административные единицы имеют население, которое только в исключительных случаях является однородным. Именно полиэтничность территориальных образований требует создания специальных государственных учреждений, занимающихся национальными проблемами в рамках данной административной единицы. В большинстве случаев это проблемы культурной автономии – языка, обучения, культуры. Для местной администрации особенно важно отслеживать реальную ситуацию, складывающуюся во взаимоотношениях между представителями различных национальностей, предупреждать возможные конфликты и особо заботиться, чтобы на уровне межличностных отношений не складывалась предубеждённость, этнонеприязнь, и другие формы взаимодействия, способные породить этническую напряжённость.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Все межнациональные конфликты последнего времени происходят из-за крайне непоследовательной политики большевиков (если кому-то нравится больше, советской власти, но я считаю, что советская власть существовала в короткий период от февраля до октября 1917 года, далее – диктатура пролетариата). Еще раз подчеркну – мой вывод вне всяких морально-этических концепций. Так вот, ленинская идея создать денационализированный коммунистический гибрид – советского человека - не так уж плоха, как кажется на первый взгляд. Давайте разберемся, что сулила нам её реализация – отсутствие всяких конфликтов на национальной почве, централизованное государство, власть рабочих и крестьян, в конце концов, а не русских рабочих и крестьян, а если говорить точнее, русской коммунистической элиты – административно-командной системы(которую все так руга­ют и проклинают, забывая тот очевидный факт, что без нее Советский Союз не победил бы в Великой Отечественной Войне, ибо, согласно исследованиям известного социолога Карла Манхейма, нормальное(демократичес­кое) общество не успело бы перестроить страну на военные рельсы так быстро).
Отрицательные последствия таковы – потеря национальной культуры, языка, традиций. Но с точки зрения идеи социальной справедливости – это мелочь.
Надеюсь, что в данной работе я освятил все аспекты государствен­но-правовой политики в национальном вопросе, кроме одного – я сознательно оставил за границами этого реферата "интернациональную помощь" Афганистану. На мой взгляд, это отдельная и очень широкая тема и касаться её поверхностно – недопустимо.
Теперь остается вернуться к тем самым морально-этическим принципам, которые я сознательно опустил в начале вывода. Так вот, через призму общечеловеческих ценностей, в Советском Союзе происходил ги­гантский эксперимент, творителей которого можно с чистой совестью назвать преступниками. Но какой смысл уподобляться Сталину и вешать ярлыки?
Есть еще один немаловажный момент – с точки зрения определенного круга историков, Советский Союз (в смысле центральной власти) являлся тем сдерживающим фактором межнациональных конфликтов, который давил на все республики одновременно и заставлял их не вспоминать старые нацио­нальные конфликты на почве религии, территории и т.д., а сопротивляться давлению именно центра и объединяться на этой почве.
Исходя из всех этих выводов, можно утверждать, что межнациональные конфликты на территории бывшего СССР являются результатом ломки старых отношений и неизбежны просто по определению (и по вышеперечисленным причинам). Решить их может только время.
Общие выводы, сформулировать конкретные предложения, касающиеся межнациональной консолидации россиян, укрепления государственности и единства России:
– общий рост недовольства существующим положением (социально-экономическим в первую очередь) выступает как мощный ускоритель форм “протестного реагирования” в различных областях общественной практике, в том числе и национальных взаимосвязях. Неудачи и провалы экономического реформирования усиливают неприятие проводимой Центром политики и обуславливают низкий рейтинг принимаемых правительством решений. Это стимулирует в конечном счете центробежные процессы, национальный и региональный сепаратизм, создающий угрозу единству и целостности российского национального федеративного государства.
– явственно ощущается необходимость разработки научной теории гармонизации национальных отношений и соответствующей ей программы жизнедеятельности общества на переходный период и отдаленную перспективу.
– программа практических действий обязана исходить из юридического и практического соблюдения национальных и региональных интересов каждого субъекта Федерации. Лишь благодаря этому может быть преодолена асимметричность нынешнего федеративного устройства. Особое значение приобретают согласование и разграничение полномочий по линиям: Центр - республики,
– важно обратить серьезное внимание на массовое ущемление потребностей и нужд этнического характера, выявленное в большинстве регионов. Данное обстоятельство, если ситуация не изменится, очевидно, активизирует как титульные нации, так и национальные меньшинства в отстаивании первыми своих прерогатив, а вторыми элементарных прав, причем любыми способами, не исключая насилие. Низкая оценка собственного национального статуса русскими, их озабоченность своим будущим в отдельных регионах чреваты возникновением синдрома социальной обиды, расширением масштабов русского национального движения, более жестким противодействием антирусским настроениям и акциям.
– государственная политика призвана стать в большей мере, чем, когда бы то ни было, национально-региональной, учитывающей специфику и Северного Кавказа, и Поволжья, и Сибири, и Дальнего Востока. Только такая политика в состоянии обеспечить относительно безболезненный переход от по существу унитарного государства, каким был Советский Союз, к федеративному, каким стремится стать новая Россия. Укрепление самостоятельности регионов, не противопоставляющих себя Центру, но сотрудничающих с ним, ведет к приоритету наднациональных ценностей, приближает реализацию общенациональной задачи - возродить великую и сильную державу с демократическими порядками и социально ориентированной экономикой.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Н. Верт "История Советского государства".
2. Дж. Хоскинг "История Советского Союза".
3. С. Хрущев "Никита Хрущев: Кризисы и ракеты".
4. А. Авторханов "Империя Кремля. Советский тип колониализма".
5. Большая Советская Энциклопедия.
6. Журнал «Полис» («Политические исследования»), 2007 № 6, 1 – 192 стр.
7. Политология; Учебник для вузов / Под ред. М. А. Василика. – М.: Юристъ, 1999 – 600 с.
8. Политическая социология: Учебник для вузов / Под ред. чл.-корр. РАН Ж. Т. Тощенко. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. – 495 с.
9. Пугачёв В. П., Соловьёв А. И., Введение в политологию: Учебник для студентов высш. учебн. Заведений. – 3-е изд, перераб. и доп. – М.: Аспект – Пресс, 1999. – 447 с.