Эссе на тему: "Что мешает людям правильно познавать мир? (Учение Ф. Бэкона об идолах)"

1. Что мешает людям правильно познавать мир? (Учение Ф. Бэкона об идолах)
Философское творчество Бэкона характеризуется определенным подходом к методу человеческого познания и мышления. Исходным моментом любой познавательной деятельности являются для него прежде всего чувства. Поэтому Бэкона часто называют основателем эмпиризма — направления, которое строит свои гносеологические посылки преимущественно на чувственном познании и опыте. Основной принцип этой философской ориентации в области теории познания выражен в тезисе: «Нет ничего в разуме, что бы до этого не прошло через чувства». И именно из этого положения, как я понимаю, и вытекает учение об идолах.
Учение об идолах рода, рынка, театра и пещеры по существу является развитием, более глубоким продолжением знаменитой аллегории Платона о пещере, которая олицетворяет чувственный мир, в котором живут люди. Подобно узникам пещеры, обращенным всегда спиной к свету (то есть знанию) люди полагают, что благодаря органам чувств открывают для себя истинную реальность. Однако о подлинном мире идей узники пещеры могут судить только по смутным теням на стенах своего подземного жилища.
Так ли это на самом деле? В какой степени прав Бэкон (а вместе с ним и Платон)? Я думаю, что несмотря на некоторый символизм и кажущуюся простоту рассуждений, учение Бэкона до сих пор крайне актуально. В своей работе «Новый Органон, или истинные указания для истолкования природы» Бэкон закладывает основы для научного метода, основанного на индуктивном пути познания. Чувственное познание Бэкон включает в общий контекст опыта и эксперимента. Поэтому точнее будет определить философию Бэкона как эмпирическую. Эмпирия – это опыт, опирающийся на эксперимент, который и выступает исходным пунктом научного метода, с помощью которого истина приобретает форму объективного знания о вещах.
Но что такое опыт, воспринимаемый чувствами и осмысляемый нашим мышлением? Это процесс, которому действительно мешают самые разные естественные и искусственные преграды, в частности:
заблуждения, которые вытекают из самой природы человека;
заблуждения, связанные с погрешностями в работе наших органов восприятия и индивидуальных условий воспитания и развития;
заблуждения, вызванные неточным определением понятий, неправильным использованием слов;
заблуждения, появляющиеся из заимствований, которые человек делает у других людей, руководствуясь неверными учениями, ложными аксиомами или мифами, существующими в обществе.
Если рассматривать настоящее время, то все четыре вида заблуждений и соответствующих им ошибочных представлений по-прежнему имеют свою силу над человеком, обществом и наукой. Возьму на себя смелость даже классифицировать эти виды ошибок на основании значимости в современной науке.
На первом месте, по значимости и частоте встречаемости, как мне кажется, находится идол пещеры, так как личные предпочтения и заблуждения всегда присутствуют у любого ученого. На втором месте находятся идолы рынка (площади), то есть препятствия к познанию, вызванные терминологической путаницей. Третье место между собой делят оставшиеся идолы рода и идолы театра, на мой взгляд их действие по своим масштабам примерно одинаково.
Итак, что же мешает людям правильно познавать мир? Очевидно, что сама постановка вопроса со словом «мешает» не так уж совершенна, потому что лучше говорить «Что создаёт естественные препятствия». Мешать – значит создавать преграды умышленно. Но в случае человеческого познания заблуждения создаются по большей части всё-таки естественными ограничениями нашей природы, нашего социального бытия и нашего мышления. Задача философии и науки не просто выявить эти препятствия, а научиться постоянно их фиксировать и нейтрализовывать. А начинать этот процесс любому человеку никогда не поздно именно с себя, с идолов собственной «пещеры».
2. «И грянул гром» (Р. Брэдбери) –
не приведут ли мутации вирусов к «апокалипсису»?
В рассказе известного фантаста речь идёт о случайном изменении далёкого многомиллионного прошлого и последовавших за ним изменениями будущего: путешественник во времени случайно раздавил мезозойскую бабочку, а вернувшись, увидел, как сильно изменилось общество. Идея рассказа, на мой взгляд, гениальна, и мало похожа на фантастику, потому что, скорее всего, так оно и есть. Цепочки причинно-следственных связей, которые тянутся тысячелетия, могут, выражаясь русской пословицей, «бузиной в огороде» повлиять на «дядьку в Киеве».
Но если обратиться к нынешней глобальной ситуацией с коронавирусом и попытаться связать планетарную пандемию с непредсказуемыми последствиями в будущем, то становится, на самом деле, ещё интереснее, чем в рассказе Брэдбери.
С одной стороны, мельчайший вирус с летальностью в несколько процентов уже изменил весь мир до неузнаваемости, сделав это всего за несколько недель. То есть ждать миллионы лет нам не пришлось, мельчайшая частица РНК сразу создала массу цепочек причинно-следственных связей, которые теперь продлятся на долгие годы.
С другой стороны, COVID-19 – это только один из более чем сорока штаммов в семейства коронавирусов. А кроме семейства коронавирусов есть ещё с десяток разных других вирусных семейств, опасных для человека. Ну, а если сюда добавить непрерывные и до конца неизвестные человечеству мутации, которые происходят с вирусом, то становится понятно, что место вирусов в нашем мировоззрении и нашей картине мира теперь значительно увеличилось.
Возникает закономерный вопрос: а грозит ли человечеству апокалипсис в какой-либо существенной форме, например, массового вымирания? Так ли уж страшны вирусы и так ли уж он непобедимы из-за своих непрерывных мутаций? Вопрос этот достаточно сложный, но не настолько, чтобы совсем отказаться от ответа на него. Я бы выделила в нём два следующих аспекта.
Первое – наука не так совершенна, как мы привыкли её воспринимать, мы ещё многого не знаем и во многом заблуждаемся. Я, как представитель целого поколения, выросшего в эпоху Интернета, наверное, больше остальных привыкла воспринимать научно-технический прогресс как нечто, само собой разумеющееся. Но это, на мой взгляд, иллюзия. Облик человечества сегодня меняет не Интернет, не искусственный интеллект, не роботизации, не виртуальная реальность или вирусы. В первую очередь наше общее будущее сегодня зависит от того способа мышления, который становится доминирующим. Если в бензине и автомобилях мы не видим урон экологии, если в мусоре и свалках мы не видим угрозу своему здоровью, если мы вместо леса и речки предпочитаем виртуальный мир, то, разумеется, последствия такого восприятия реальности обязательно будут, и они будут тяжелыми. Ведь те же вирусы начинают мутировать в значительной степени из-за техногенных, химических и прочих факторов, которые своей безответственной деятельностью создаёт сам человек.
Второй существенный аспект касается того, насколько неопределенным и стихийным теперь, прямо на наших глазах, становится мир. Выражаясь языком сторонников квантовой теории, в мире растёт энтропия. Если совсем недавно люди могли планировать свою жизнь на года вперед, то теперь мы даже не знаем, что нас ждёт через неделю: какой новый вирус снова изменит нашу жизнь, какие новые проблемы из-за этого возникнут.
Всё это говорит о том, что хотя многие ученые, общественные деятели, журналисты и философы уже сейчас пытаются выстроить модели, позволяющие осознать и предсказать траектории развития человека и общества, тем не менее, эти прогнозы становятся всё более ненадежными. В общественном сознании начинают фигурировать совершенно новые термины: феноменология «самоизоляции», онтология «карантина», экзистенция «заражения» и т. п. Таким образом, прогноз на апокалипсис такой же призрачный, как и прогноз на беспроблемное прохождение текущего трудного этапа.
Лично меня успокаивает, наверное, только одно: за тысячи лет своего существования человечество прошло множество эпидемий значительно более страшных, чем эта. Две мировые войны с их миллионными жертвами тоже позади. Первая крупная ядерная катастрофа (Чернобыль) тоже уже в истории. Поэтому страшиться вирусных мутаций, на мой взгляд, всё-таки не стоит. Человек сильнее вируса, а человеческое бытие сильнее страха перед небытием.