Эссе на тему: "Конечность человека"

Конечная жизнь по определению — это та, которая подразумевает смерть (именно конец жизни дает ее конечность). Таким образом, из фразы: только конечная жизнь может иметь значение, мы можем сформулировать эквивалентность: только жизнь, связанная со смертью, может иметь значение и, следовательно, смерть придает смысл жизни человека.
Таким образом, исходя из темы, мы обсудим значение осознания человеком своей конечности. Причина, по которой смерть имеет это значение, довольно фундаментальна, потому что это просто конец. Смерть ограничивает нашу жизнь, и, кроме того, смерть ограничивает наши возможности, перспективы и способность процветать.
Как известно, Эпикур писал в письме к Менекею: «Большинство людей то бегут смерти как величайшего из зол, то жаждут ее как отдохновения от зол жизни. А мудрец не уклоняется от жизни и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не кажется злом», немедленно оправдывая тезис словами: «Стало быть, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет».Хотя логика его оправдания, кажется, изолированной, когда она изолирована, ей не удается поддержать утверждение о том, что смерть не имеет значения.
Это потому, что именно слова «нас нет» вселяют в нас страх, поскольку рассмотрение нашего небытия — это крайне неприятная мысль и, конечно, совсем не то, что мы считаем «ничем». Человеческий разум не способен мыслить о мире без нас в нем. Для нас совершенно естественно рассматривать себя как центр окружающего нас мира, поскольку все, что мы когда-либо воспринимали, было с нашей собственной, постоянной, личной, точки зрения.
Кроме того, конечность является преградой, которая ограничивает нас от бессмертия - и поэтому в результате мы пытаемся любыми способами отвергнуть эту конечность. И если бы мы могли, то хотели бы жить вечно. Эта мысль настолько инстинктивна и привычна для нас – что ей даже не обязательно быть сознательной.
Осознание смертности может считаться необходимым для нашего общего благосостояния, поскольку мы противостоим старению мировых обществ, глобальному неравенству в отношении здоровья, появляющимся биомедицинским технологиям и меняющемуся пониманию хорошей смерти и достойной жизни. Однако нужно четко понимать, что мы подразумеваем под «осведомленностью о смертности». Считается, что одним из факторов, который отличает людей от других развитых существ, является явное понимание нашей собственной смертности. Если мы имеем в виду не больше, чем осведомленность о конечности, то этого недостаточно, поскольку большинство людей хотя якобы и «осознают» свою смертность, но это не позволяет им решить свои экзистенциальные или социальные проблемы.
Итак, поскольку наш разум и тело (возможно) конечны, наша цель состоит в том, чтобы преодолеть суровую реальность конечности путем создания чего-то, что нельзя отнять. Именно в этот момент мы можем распознать наше врожденное желание превзойти смерть в нашей жизни другими способами. Так что, возможно, конечность может придать смысл жизни, потому что это дает нам задачу ее преодолеть. Рассмотрим историю вопроса.
С самого начала истории смерть всегда была главной заботой человечества, и раскрытие тайны бессмертия и спасения от смерти стало предметом древних мифов и преданий.
Уже в античной философии можно выделить 3 направления мысли: 1) сожаление о жизни; 2) принятие смерти, как лекарства; 3) эмоционально нейтральная, все в этом мире смертны.
Первое направление выражено в «Одиссее» в жалобах тени Ахилла «лучше страдать, чем умереть». Вторая мысль получила дальнейшее развитие в философском учении стоиков, а также в теологической разработке тезиса «о презрении мира» в Средние века. Третья мысль развивалась эпикурейцами, Демокритом и историком Плутархом.
Гераклит Эфесский парадоксально соединяет жизнь и смерть: «Боги и демоны -- бессмертные люди, люди -- смертные боги; смерть божеству -- жизнь человеку, смерть человека -- рождение божества, воскресение истинной жизни».
Отношение к конечности человека Аристотеля предполагает дистанцирование от смерти: смерть неизбежна, но так как она не близка то никто о ней и не думает.
Осмысление проблемы отношения человека к смерти в философии Сократа (469-399 гг. до н.э.) есть подлинное «рождение этой проблемы» в западноевропейской культуре. Сократ по праву является олицетворением самой философии, заслуга не только в оценке его жизни, но особенно в его смерти. Важно, что Сократ решил сам не избегать смерти и не только не воспользовался помощью друзей для побега, но и фактически сам спровоцировал присяжных вынести ему смертный приговор. По сути, он сам себя осудил и наказал, выпив яд.
В одном из своих размышлений Сократ определяет смерть как тайну: может быть, она есть переход в небытие, а может быть, если душа бессмертна, смерть – это вовсе не зло, а благо. Гордое его заявление «Смерти я не боюсь!» означает, что смерть не страшна тому, кто смысл жизни (поиск истины и неустанное стремление к справедливости) ставит выше самой жизни.
Платон в «Федоне» устами Сократа формулирует мысль, которая потом будет варьироваться у последующих философов (Сенеки, Монтеня и др.): «Те, кто предан философии, заняты, по сути вещей только одним – умиранием и смертью». Здесь уже невозможно отделить Платона от Сократа: смерть – это освобождение бессмертной души из темницы тела. То есть, занятия философией, возвышающие душу, как бы есть такой же процесс («освобождение души»), но еще при жизни.
В средние века мысли о смерти были одной из самых серьезных проблем, Христианство предлагает путь исполнения того нравственного закона, который дан нам Спасителем в Евангелии. Спасение является конечной целью различных религий, окончательное избавление от зла и страданий, преодоление конечности бытия. Идея спасения основана на представлении о том, что мир и/или состояние человека не так хороши, как они могут быть; спасение — коренное преобразование, которое это исправит. И в этом смысле христианство — религия не избавления от личного бытия, а преображения этого бытия таким образом, чтобы оно стало причастно жизни вечной.
В Новое время важнейшим фактором развития культуры становится наука и в первую очередь – естествознание. В самом начале этого периода человеческой истории появляется философ, который не только стал пророком все ускоряющегося научно-технического прогресса, но и предвидел некоторые новые, ставшие реальностью только в конце XX в. решения проблемы отношения человека к смерти.
Этот философ – Фрэнсис Бэкон (1561-1626). В его «Опытах или наставлениях нравственных и политических» вслед за Гл. 1 «Об истине» идет Гл. 2 «О смерти»: «Люди страшатся смерти, как малые дети потемок; и как у детей этот врожденный страх усиливается сказками, так же точно и страх смерти».
Философ, для которого «человек – слуга и истолкователь природы», советует находить утешение перед «лицом смерти»: во-первых, в преодолении суетности и суеверий; во-вторых, в осознании причастности своего бытия к величественному бытию природы; в-третьих, в человеческом творчестве, в котором субстанциальность природы продолжается субстанциальностью бытия человека.
Для Рене Декарта (1594-1651), как и для Б. Спинозы, тема смерти находится как бы на периферии их философского сознания. В сборнике «Этика» Бенедикт Спиноза философ, страдавший тяжелой неизлечимой болезнью (чахоткой), которая свела его в могилу в 45-летнем возрасте, писал: «Свободный человек должен думать только о смерти, потому что в современную эпоху мудрость сосредоточена на размышлениях о жизни, а не о смерти».
Блез Паскаль писал, что «мы беспечно устремляемся к пропасти, заслонив глаза чем попало, чтобы не видеть, куда бежим» и не менее пессимистично продолжает «пусть сама по себе пьеса и хороша, но последний акт кровав: две-три горсти земли на голову - конец. Навсегда».
Фридрих Ницше также говорил о том, что не думает о смерти, выражал счастье по этому поводу и заявлял, что считает мысли о жизни более желательными, чем мысли о смерти.
Таким образом, проблема конечности человеческого бытия традиционно находится на периферии философского анализа. Отчасти это связано с самими философами, которые на протяжении многих веков (вплоть до конца XIX века) рассматривали антропологические вопросы лишь через призму онтологии.
Исходя из этой логики они не видели в конечности проблему, так как концентрировались, что было принципиально важно для онтологии, на бессмертии человеческого рода, ориентируясь на изучении абстрактного человека, своего рода носителя разума, что исключало исследование страхов и переживаний в трагедии индивидуального существования из философской проблематики.
Да и сам человек также не желал размышлять о собственной конечности, либо умалчивая о ней как о чем-то неведомом и ужасающем, либо отдавая ее на откуп религии. Однако как ни пытается человек изгнать из своего сознания мысль о собственной конечности, тем не менее, в какой-то момент он сталкивается с этой проблемой, осмысление которой должно быть задачей не только индивида, но философии в целом.
Однако такие события, как Первая и Вторая мировые войны и массовые убийства, вернули человека к идее конечности человека. Парадоксально, но, когда человек был уже на пике цивилизации, миллионы других были уничтожены. В разгар войн современного человека не спасла современная наука и не обеспечила ему безопасность в мире. Актуализировалось Фрейдистское переосмысление смерти, которое стремилось показать, как события, такие как массовые убийства, изменяют отношение людей к смерти. Но Фрейд не знал, как избежать смерти, и думал о ней как о естественном и неизбежном событии.
Несмотря на широкое влияние на массы идей Фрейда о смерти, философы-экзистенциалисты, такие как Хайдеггер, смогли вернуть вопрос смерти в философию. Даже высказывались предположения, что приверженность Хайдеггера нацистам была причиной его интереса к смерти.
Хайдеггер как философ посвятил все свои усилия фундаментальному вопросу существования. Однако небытие, по его мнению, также не было вне реальности; это не абстракция, а конкретная область, достижимая после смерти. Философия Хайдеггера всегда была направлена на то, чтобы обратить внимание на существование, а не на то, как мы можем его понимать. Он считал все попытки философов до него абстрактными, рассматривая их как бесполезные, и считал, что знал единственный способ познать правду человека его Бытие. «Бытие: ничто: одно и то же», – подчёркивает Хайдеггер.
Таким образом, Хайдеггер считает, что знание о смерти ведет к пониманию Бытия и что знание Бытия приведет к познанию вселенной. Хайдеггер считал смерть как полной характеристикой человечества. «Конец света — это смерть. «Конец», который принадлежит ограничениям существования и определяет все Существование… смерть — это просто совместное Бытие».
Да, проблема конечности человека — это вечный вызов. Смерть играет огромную роль в этом, потому что в течение нашей ограниченной, обремененной ценностями жизни мы вынуждены расставлять приоритеты между поведением, хобби, карьерой, отношениями, занятиями и образом жизни.
Это помогает нам сформировать чувство идентичности, потому что оно порождает индивидуальность, основанную на нашем очень специфическом и совершенно уникальном наборе предпочтений и выборов. Поэтому, в некотором смысле, наша миссия - создавать смысл для себя.
И действительно, только ограниченная жизнь дает нам возможность сделать это, накладывая практические временные ограничения, которые вынуждают нас расставлять приоритеты в наших предпочтениях. Без конечности жизни нам не пришлось бы выбирать между разными образами жизни, потому что в конечном итоге мы могли бы позволить испытать их все. Именно эти выборы определяют нас, и именно они дают смысл нашей жизни: жить своей жизнью очень специфическим образом, который могли бы только мы.
Таким образом, смерть часто является одной из самых мощных сил, которая мешает нам по-настоящему жить. Однако смерть также является даром, который позволяет нам глубже переживать жизнь и ценить дары в нашей жизни гораздо больше. Дар смерти становится наиболее могущественным, когда он открывается, и человек может столкнуться с реальностью этого дара.
Можно ли преодолеть конечность жизни человека, снять ограничения биологической природы, осуществить его мечту о свободе. Да, отвечает новая идеология. Трансгуманизм начинает искусственную эволюцию, природа больше не нужна, люди будут все сами контролировать. Приставка транс от латинского слова trans, что означает сквозь, через, за. Таким образом, трансгуманизм охарактеризовал собой выход за пределы человеческого начала, начал новую эру существования человека, точнее сверх человека, о котором так много писал известный философ Фридрих Ницше.
Но это тема для следующего исследования.