Эссе на тему: "Иро́ния"

Иро́ния (от др.-греч. εἰρωνεία «притворство») — сатирический приём, в котором истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) явному смыслу.
Кьеркегор не дает окончательного значения слову ирония, но он определяет иронию «как бесконечную абсолютную отрицательность». Таким образом, ирония — это отрицание любой определенности. Поскольку для иронизирующего нет ничего в действительности, чтобы это нельзя было бы воспринять это негативно. Происходит отчуждение иронизирующего субъекта от окружающей его действительности «и как действительность утрачивает для него свою законность, так и он в некоторой степени становится недействительным». На мой взгляд, отчуждение иронизирующего субъекта похоже на проснувшегося ото сна.
Причем он доопределяет понимание слова «действительность», которое употребляет здесь прежде всего в значении «исторической действительности», т. е. действительности, существующей в определенное время и при определенных обстоятельствах, его мысль очень понятна, так как мы сами можем убедиться в его правоте проанализировав, например, какое либо понятие в исторической перспективе, хотя бы представление о Земле. Но также оно может употребляться в метафизическом смысле, к когда речь идет о метафизической проблеме отношения идеи к действительности, но не к той или иной действительности, а к конкретизации идеи, которая является ее действительностью. И еще слово «действительность» может употребляться также по отношению к исторически осуществленной идее и этот вид разновидности действительности меняется со временем.
Философ не высказывает, однако, крайней точки зрения о том, что в мировом историческом процессе отсутствует «вечно объединяющая» связь, он лишь отмечает, что «у каждого поколения, отделенного друг от друга временем и пространством, имеется своя, данная ему действительность».
По мнению философа Мировой Дух во всех своих проявлениях вечно остается самим собой, стабилен. А вот поколения людей и существующие в определенном времени отдельные индивиды - нет. Им дана только определенная действительность, и они не могут отказаться от нее. И ход мирового развития ведет за собой того, кто сам этого желает, а если сопротивляешься, то насильно увлекает за собой. Можно вспомнить Галилея, Джордано Бруно т др., кто пробовали пойти против «течения».
Таким образом, само движение не отрицается Кьеркегором. Он лишь высказывает новую идею, а именно, что одной из причин движения Мирового Духа является ничто иное, как ирония. Ирония необходима для того, что развитие не остановилось, чтобы «одна действительность сменялась другой».
Философ утверждает, что мы сами и есть трансляторы идеи, которая через нас становится конкретной. И здесь проявляется то противоречие, через которое осуществляется развитие мира. С одной стороны данная поколению и составляющим его индивидам действительность законна для них, но с другой - для того, чтобы развитие не остановилось, эта действительность должна вытесняться другой, и это также должно происходить через поколение и в поколении и составляющих его индивидах.
Таким образом, по С. Кьеркегору, ирония возникает в поворотные моменты истории, когда старая действительность сталкивается с новой действительностью. Кьеркегор убежден, что ирония, как метод рассуждения, является совершенно «законной», более того, он убежден в существовании определенных исторических периодов, когда данный способ размышления становится главенствующим, выходит на первый план.
Он иллюстрирует свою мысль примером из истории: «данной современникам реформации действительностью был католицизм, но вместе с тем он был и той действительностью, которая как таковая не обладала для них законностью». В результате столкновение одной действительности с другой и в этом столкновении заключен глубокий трагизм мировой истории.
Индивид имеет право на существование, данное ему мировой историей, и одновременно он обречен. Он – жертва обстоятельств и он – победитель, который становится жертвой, отражает развитие мира эволюционным путем.
Для чего новой действительности жертва? Мыслитель отвечает: «эта жертва всегда необходима, потому что настает черед истинно нового, ведь новая действительность — это не простое следствие уходящей, она содержит в себе гораздо большее; новая действительность — это не простое исправление уходящей, но и новое начало».
Таким образом, существуют некие поворотные моменты истории, во время которых «происходит двоякое движение. С одной стороны, вырывается вперед новое, с другой - вытесняется старое». Когда приходит время нового, появляется индивид-пророк, который различает вдалеке его смутные и неопределенные очертания. Индивид-пророк не знает грядущего, он лишь предчувствует его. Он не может осуществить его, но он потерян и для той действительности, которой принадлежит. Однако он мирно уживается с ней, потому что она не ощущает никакого противоречия.
В этой «смене действительностей» философ видит одновременно и положительные, и отрицательные стороны. Отрицательным моментом является, безусловно, «обреченность» человека (индивида) и человечества вообще перед текущим историческим процессом: даже если бы человек (или человечество) пожелали остановить это течение времени, им бы не удалось сделать этого.
Положительным моментом является наличие фактора «надежды» - ведь новая действительность - «это не просто исправление уходящей, но и новое начало». Это двойственное отношение к жизни, к истории, к любым процессам, сопровождающим бытие человека (к тому, что позже, чуть расширив рамки, назовут экзистенцией), будет проходить «красной линией» через все последующие произведения датского философа.  
Таким образом, категории «движение» Кьеркегор придаст свойство быть двунаправленной во времени.  «Греки учили, что всякое познавание есть припоминание, новая же философия будет учить, что вся жизнь - повторение».  
 Эти «поворотные моменты», в которые происходит некое изменение в направлении движения, Кьеркегор называет «ироническими фазами». Подразумевается, вероятно, и то обстоятельство, что «мировая ирония», до поры, до времени мирно дремавшая и не выдавшая себя явно, при накоплении некой «критической массы» выступает на передний план мировой исторической сцены. «Объективным воплощением» мировой иронии выступает человек (Ironiker  - иронизирующий -  по терминологии Кьеркегора).
«Ирония — это определение субъективности. В иронии субъект негативно свободен; действительности, которая должна наполнить его содержанием, не существует, он свободен от тех уз, которыми связывает субъекта данная действительность; но он негативно свободен, а потому неустойчив, и положение его зыбко, так как ничто его не держит. Именно эта свобода, эти неустойчивость и зыбкость вдохновляют иронизирующего, он опьянен безграничностью выбора, и если он нуждается в утешении по поводу потери того, что отмирает, он может найти его во множестве открывающихся перед ним возможностей» постулирует мыслитель. По его мнению, иронизирующий преисполнен лишь разрушительным вдохновением
И он задаётся вопросом «если иронизирующий не властен над новым, то возникает вопрос: а как же он может уничтожить старое?» Ответ философа парадоксален, он уничтожает данную действительность с помощью самой же данной действительности, чем он оказывает услугу мировой иронии.
«Гегель замечает в своей «Истории философии», что всякая диалектика "допускает истинность того, что непосредственно принимается за истинное, но лишь для того, чтобы дать выявиться тому внутреннему разрушению, которое содержится в этих же самых допущениях, и мы можем это назвать всеобщей мировой иронией». Здесь Кьеркегор не дает окончательного значения слову ирония, но он выясняет его связь с диалектикой. По С. Кьеркегору, ирония возникает в поворотные моменты истории, когда старая действительность сталкивается с новой действительностью.
Первое проявление субъективности С. Кьеркегор связывает с Сократом. «Поскольку ирония - определение субъективности, то она возникает с появлением субъективности в мировой истории. Ирония — это первое и наиболее абстрактное определение субъективности. Поворотный момент в истории, когда субъективность впервые заявила о себе, связан с именем Сократа».
«Вся данная действительность утратила для него свою законность, он был чужд всей субстанциальной действительности. Это одна сторона иронии; но с другой стороны, уничтожая «греческость», он использовал иронию.
Сократ, по С. Кьеркегору, был чужд «греческости», и, уничтожая еѐ, использовал иронию. Исходя из этого можно выделить первую особенность: ироничный субъект не принадлежит только старой действительности - настоящему, он обращён к будущему: «Он борется за новое, он стремится уничтожить, то, что представляется ему отжившим, но его цель состоит не столько в уничтожении старого, сколько в осуществлении нового, и тем самым, косвенно, в уничтожении старого». Для ироника характерно, то, что он не живёт только в настоящем, так как прошлое и настоящее чужды ему, он обращён к будущему, которое является задачей, которую необходимо исполнить. Таким образом, будущее, а не настоящее задаёт смысл его жизни.
Сократическая ирония — это форма самоиронии, построенная таким образом, что человек, которому она адресована, как бы обращается к логическим выводам и находит скрытый смысл иронического утверждения, следуя посылке «незнание». правда».
Такая перестановка акцентов в понимании иронии происходит, согласно Кьеркегору в силу того, что иронический принцип в романтизме воспринимается с эстетической, а не экзистенциальной точки зрения (как в философии Сократа). Ирония, принятая слишком всерьез, становится экзистенциальной позицией личности и приобретает большую разрушительную силу, оборачиваясь против своего создателя. Игра заканчивается, начинается трагедийное существование.