Эссе на тему: "Богочеловечества» в философии В.С. Соловьева"

Тема Богочеловечества – это самобытное достижение русской религиозно-философской мысли рубежа XIX и XX веков. На Западе она не разрабатывалась как самостоятельная проблема, но оказала глубокое влияние на взгляды как зарубежных философов, так и русских, живущих в эмиграции. В нашей стране в период безраздельного доминирования марксистской школы эта тема не получила должного осмысления и развития, поэтому сегодня она вызывает интерес, как и все, что недостаточно хорошо изучено. Наиболее полно эта идея была раскрыта русским религиозным философом Владимиром Сергеевичем Соловьевым, заняв в его учении ключевую и системообразующую позицию.
Бог в его космологических и онтологических представлениях – первое верховное сущее, которое является в мир, а потому связь Бога и мира В.С. Соловьев определяет как связь сущности (трансцендентной духовной основы) и явления. Божественная душа мира – источник движения и развития всего мирового процесса – воплощается и осознает себя в человеке, с появлением которого Абсолют сам собой раздваивается, осуществляется в своем другом.
Такая трактовка отношения между Богом и миром не совпадает с христианской идей творения. Поэтому в цикле лекций «Чтения о Богочеловечестве» (1878 г.) В.С. Соловьев попытался изложить свое учение о самораздвоении Абсолюта на языке христианского богословия, представить его в виде догмата о Троице. Бог как абсолютно сущее – Бог-Отец; его содержание (идея) – Бог-Сын или Логос; воплощение этой идеи – мировая душа, София или Святой Дух – это и есть начало человечества – не реальный человек (не индивид) и не человек вообще (не человек как родовое понятие), а соединение материальной природы с Божеством, Богочеловечество.
А что же тогда реальные люди, каждый человек в отдельности? Природа человека двойственна, он есть соединение божественного с материальным. С.М. Соловьев называет каждое отдельное эгоистическое существование тяжелым и мучительным сном. Ведь воплотившись в людях, София отделилась и отдалилась от Бога, Богомироздание распалось на множество отдельных элементов. Падение Софии – трещина во всеединстве, из-за которой, собственно, возникли и мир, и время, и человек как обособившееся от Богочеловечества существо. Но именно «грех индивидуальности», самоутверждение отдельного человека, по мнению философа, порождает разрозненность и вражду. Индивидуальность – источник зла и страдания, поэтому спасение мыслитель видит не в ее бессмертии, не в вечном продолжении индивидуального существования, а в освобождении от него.
Отпав от Бога, София перестала быть собой, поэтому В.С. Соловьев ввел различие и противопоставил Софию (Премудрость Божию), с одной стороны, и ее антипод – мировую душу, с другой. Теперь Божественное Слово и адское начало ведут непрерывную борьбу за власть над мировой душой, и борьба эта может и должна завершиться воссоединением с Богом отпавшей от него мировой души, то есть должно восстановиться божественное всеединство. В идее Богочеловечества, центральной для антропологии С.М. Соловьева, вера в Бога и вера в человека сходятся вместе и образуют основу религиозного гуманизма.
Историософская система В.С. Соловьева также основана на идее Богочеловечества, мировая история предстает как последовательность свободных актов постепенного восстановления Богочеловеческого единства (Софии). Вся история – это, по сути, вечное откровение Бога человечеству и постепенное раскрытие человека как существа Богочеловеческого, поэтому сама внутренняя необходимость исторического процесса ведет к торжеству добра. Первой стадией этого пути было естественное откровение, когда в языческих культах древнего мира, а также в материалистических исканиях Нового времени человечество постигло Бога как природное существо. На втором этапе в восточных аскетически-пессимистических религиях, таких как буддизм с его стремлением преодолеть деятельное, личное начало, Бог открылся как трансценденция – сущность внеприродная. Далее ветхозаветная религия явила человечеству откровение, а христианство раскрыло его смысл: пришел Христос как синтез восточного созерцательного начала с личностным началом западной культуры. Богочеловек Христос был послан в мир, чтобы спасти человечество, в котором тоже должно осуществиться соборное воплощение Бога. Однако раскол западной и восточной церквей вновь поразил христианский мир: на Востоке восторжествовало надындивидуальное, не оставившее места свободе человека, а на Западе, напротив, утвердился гипертрофированный индивидуализм и эгоизм «безбожного человека». Объединить распавшиеся стороны призвана Россия, и это будет завершающий акт воссоединения человека с Богом.
В 1880-х годах окончательно сформировалась историософская утопия Соловьева о будущей всемирной теократии, в которой во главе светской власти будет стоять русский царь, а духовную возглавит римский первосвященник. Но прежде, чем это случится должны воссоединиться западная и восточная церкви. Возможно, и сам философ понимал, что это утопия, поэтому незадолго до своей кончины разочаровался в ней.
Так же, как и В.С. Соловьев, из идеи Богочеловечества исходил и его преданный продолжатель – С.Л. Франк, который назвал учение своего предшественника и учителя христианским гуманизмом. Оба они утверждали богоподобие человеческой личности, оба связывали с идеей Богочеловечества представление о том, как должен жить человек. Но если В.С. Соловьев считает отдельного человека лишь элементом универсального человека, то С.Л. Франк определяет его как стянутое всеединство, в котором божественная реальность открывается богоподобному существу. В отличие от В.С. Соловьева С.Л. Франк говорит об откровении Бога не человечеству, а человеку. С.Л. Франк утверждает ценность человеческой личности, поскольку именно в ней, в ее опыте обнаруживается связь с Богом.
В этой своей идее С.Л. Франк опирается на учение одного из мыслителей эпохи Возрождения Николая Кузанского, говорившего о совпадении абсолютного минимума с абсолютным максимумом. При таком взгляде всякая вещь, в том числе и отдельно взятый человек, приобретает бесконечную ценность, потому что является выражением божественного начала. Более того, любая единица своим существованием свидетельствует о своем Творце только тогда, когда она уникальна, не совпадает полностью ни с чем другим. Думается, что именно утверждение С.Л. Франком уникальности и самоценности каждого человека побуждает принять его сторону в его заочной дискуссии с В.С. Соловьевым.
Тем не менее бесспорной кажется оценка С.Л. Франком В.С. Соловьева как одного из первых русских христианских гуманистов, ведь лежащая в основе соловьевской этики все та же идея Богочеловечества предполагает движение человечества к Богу, то есть к абсолютному добру – любви, разуму, свободе. Интересно, что младший современник В.С. Соловьева Н.А. Бердяев именно в отходе от Богочеловечества и в утверждении человекобожия (абсолютизации человеческой индивидуальности) видел причину кризиса гуманизма.
Но первым эту ключевую для русской философии проблему в терминах отношения человекобожия и Богочеловечества рассмотрел Ф.М. Достоевский, который считал, что безбожная свобода ведет человека к самообожествлению, бесчеловечности и жестокости. Истинный же гуманизм – это прежде всего любовь и сострадание к человеку. Каждый из нас уникален и невосполним как личность, но в реальности люди редко приближаются к идеалу Богочеловека-Христа. Образ такого «положительно прекрасного человека» – князя Мышкина в романе «Идиот», Алеши Карамазова – создал в своих произведениях Ф.М. Достоевский.
Словесные портреты этих героев, да и образ самого Христа в «Великом инквизиторе» полностью совпадают с чертами Спасителя в одним из любимых живописных произведений Федора Михайловича – картине итальянского художника конца XVI века Аннибале Карраччи «Голова Христа» («Christuskopf»), которая хранилась в Дрезденской галерее, но пропала оттуда в 1945 году. Сегодня об этом произведении мы можем судить лишь по сохранившимся черно-белой фотографии и гравюре Кристиана Готфрида Шульце (ок. 1780 г.). Однако доподлинно известно, что эта картина была очень значима для Ф.М. Достоевского, потому что послужила ему образом христианского гуманизма в искусстве, раскрывающим человеческое в Боге и божественное в человеке.
Интересна история, свидетельствующая о том, что и в жизни писателю довелось встретить, как он считал, именно такого приблизившегося к идеалу человека, и этим человеком был двадцатилетний в то время В.С. Соловьев. Ф.М. Достоевский видел сходство между Христом на картине Карраччи и В.С. Соловьевым, с которым познакомился в 1873 году: «Про лицо Вл. Соловьева Федор Михайлович говорил, что оно напоминает ему одну из любимых им картин Аннибала Карраччи "Голова молодого Христа"», – свидетельствует об этом в своих воспоминаниях супруга писателя. В 1878 году они вместе ездили в Оптину пустынь, тогда же Ф.М. Достоевский был слушателем соловьевских «Чтений о Богочеловечестве». Известно также, что Ф.М. Достоевский оказал прямое влияние на формулировку В.С. Соловьевым его русской идеи. Все это позволяет отнестись к легенде о том, что В.С. Соловьев стал прототипом Алеши Карамазова, не только как к легенде.

Владимир Соловьев (1853-1900) Карраччи Аннибале(Christuskopf) Голова Христа
Действительно, молодой философ, герой романа Достоевского и созданный итальянским художником божественный образ имеют много общего. Но сходство здесь не только и не столько внешнее, сколько внутреннее. Ведь известно, что В.С. Соловьев призывал Александра III к помилованию цареубийц. Неосуждение людей и всепрощение Ф.М. Достоевский считает главной чертой личности Алеши: «Что-то было в нем, что говорило и внушало (да и всю жизнь потом), что он не хочет быть судьей людей, что он не захочет взять на себя осуждения и ни за что не осудит. Казалось даже, что он все допускал, ни мало не осуждая, хотя часто очень горько грустя». То же всепрощение и непротивление злу излучает и взгляд Христа на картине Карраччи.
Учение В.С. Соловьева и ключевая в нем тема Богочеловечества представляют несомненную ценность для наших современников независимо от того, какого мировоззрения – религиозного или атеистического – они придерживаются. Ценность эта прежде всего в том, что философское наследие и пример собственной жизни В.С. Соловьева дают нравственные ориентиры, а также богатую духовную и интеллектуальную пищу для размышлений о добре и зле, о смысле человеческого существования, о месте человека в природном и социальном мире.