Сравнение 5 и 6 съезда кинематографистов СССР

ВВЕДЕНИЕ
В мае 1986 года началась новая эпоха отечественного кино, когда на пятом съезде кинематографисты избрали новое руководство, буквально передали ответственность за будущее развитие Элему Климову, раскритиковали консерваторов и «неприкосновенных» гениях кино. Новая эпоха началась в пользу рыночной экономики, о которой либералы так высокопарно высказывались на пятом съезде СК СССР. Забегая вперёд, творческую и финансовую самостоятельность Киностудиям получить удалось, однако кинематограф начал развиваться так, как не ожидал никто из участвующих в том легендарном пятом съезде 1986 года.
К этому историческому моменту кинематография страны, несмотря на ее многие бесспорные достижения, пришла в состояние глубокого кризиса, ставшего следствием политической и общественной стагнации. Беспрепятственно могли работать только те, кто пошел в услужение власти. Лучшие режиссеры, включая Алексея Германа и Киру Муратову – после того, как очередной их фильм был положен на “полку”, – годами простаивали. Другие, как Отар Иоселиани и Андрей Тарковский, подались за границу и были преданы анафеме на родине. Молодые таланты – такие, как Александр Сокуров – испытывали нечеловеческие трудности, чтобы пробиться через заслон цензуры и фильтр проверки на конформизм. Трагедия русского авангарда заключалась в том, что его роман с политикой (отнюдь не уникальный в мировой практике) оказался оформлен нерасторжимым браком. И тогда вступала в свои права безрадостная супружеская рутина либо наступала агония. Большевики первыми распознали в кино мощное средство пропаганды и “важнейшее из искусств”, но 60 лет спустя после Октябрьской революции они больше не в состоянии были эффективно использовать этот рычаг.
В своей работе я бы хотела подробно разобраться, какие мысли и идеи преследовали за собой кинематографисты на пятом и шестом съезде, что привело к переходу Советского кинематографа к рыночным отношениям, свободе от цензуры и появлению некачественных кинолент.
СОВЕТСКИЙ КИНЕМАТОГРАФ ДО ПЯТОГО СЪЕЗДА
Когда в 1985 году к власти пришёл Михаил Горбачёв, появилась надежда на улучшение существующего строя, однако изменений так и не было. Идеологическая цензура по-прежнему душила появлявшиеся картины. Однако в прессе все чащи стали критиковать репертуар кинотеатров, в который попадают развлекательные зарубежные картины. Критики задавались вопросом: почему же советские фильмы, идеологически правильные, не пользуются популярностью у населения. Надо отметить, что в отчётных цифрах посещаемости кинотеатров практиковались приписки. Лучшие режиссёры нового течения, такие как Алексей Герман и Глеб Панфилов, и вовсе подвергаются жесткой редактуре. А впоследствии – фильмы их ложатся на полку.
Тем временем фавориты кинопроката 1986 года хотя и собрали аудиторию почти на 3 миллиона больше, чем год назад (175 миллионов), однако общий показатель для всех фильмов не только не вырос, а, наоборот, упал, принеся убытки в размере 39 миллионов рублей. Не выручили ни иностранные фильмы, ни видеопрокат, поскольку он делал свои первые шаги. Между тем телевидение продолжало активно наступать. В 1986 году их ежедневная аудитория насчитывала гигантскую цифру — 130 миллионов человек. Кроме этого, с помощью ЦК КПСС руководству ЦТ удалось надавить на Госкино и добиться от него разрешения, чтобы уже не менее 30 новых художественных фильмов показывались по ТВ вскоре после их выпуска на экран, а еще 45 картин — через полтора-два года. И все — бесплатно. Так что тягаться с телевидением большому кинематографу становилось всё труднее. Из этого следует вывод, что 5 съезду кинематографистов СССР предшествовали годы раскритикованных работ и отправлявшихся на полку, падение численности посещения кинотеатров (если комедия «Спортлото – 82» в 1982 году , набирала 55,2 млн советских зрителей, то к 1985 году фильм «Самая обаятельная и привлекательная» собрал у экранов 44,9 млн зрителей.) а самое главное – молодым и амбициозным режиссёрам не давали слово. Киноиндустрия 1986 года жаждала нового витка истории.
ПЯТЫЙ СЪЕЗД КИНЕМАТОГРАФИСТОВ
Перед тем, как мы перейдём непосредственно к пятому съезду, необходимо отметить, что с 25 февраля по 6 марта 1986 года был 27 съезд КПСС, на котором было принято положение, касающееся советского кинематографа: «Стратегия ускорения нашего развития включает в себя дальнейшее совершенствование общественных отношений, обновление содержания, форм и методов работы политических и идеологических институтов, углубление социалистической демократии». А также положение, о котором так много будет сказано на съезде кинематографистов: «В целях дальнейшего повышения роли профсоюзов и комсомола, творческих союзов… съезд считает необходимым расширить круг вопросов, которые государственные органы могут решать только при участии или с предварительного согласия соответствующих общественных организаций, предоставить им право в ряде случаев приостанавливать осуществление управленческих решений». Также здесь важно отметить, что перед съездом кинематографистов были и предвыборные собрания профессиональных секций Союза кинематографистов. Именно на этих секциях выбрали новых председателей, которые были рекомендованы руководством. По такому же принципу были выбраны и делегаты съезда.
На собрании критиков 8 апреля 1986 года секретарь СК Александр Караганов предложил проголосовать за список делегатов. Тогда поднялся киновед Виктор Божович и выдвинул несколько кандидатур. В итоге, число кандидатов превышало лимит, потому голосование предложили проводить тайно. Результаты привели к скандалу. Мэтры, которые были рекомендованы руководством, не были внесены в список. Среди этих людей: Юрий Черепанов и Даль Орлов, Георгий Марьямов, Владимир Баскаков, Виталий Ждан, Георгий Марьямов (против заместителя действующего главы Союза кинематографистов СССР проголосовало больше всего — 226 человек), Сергей Бондарчук (против — 221 человек), Лев Кулиджанов (против действующего главы СК СССР проголосовали 198 человек), Станислав Ростоцкий (против — 142 человека), Игорь Таланкин (против — 126 человек). Таким образом, до начала съезда уже была сформирована новая власть, а кандидатуру Элема Климова предлагали за месяц до начала съезда. Изначально в Госкино предлагали кандидатуру Глеба Панфилова, но он отказался от этой должности. Тогда Ермаш остановился на кандидатуре Климова.
В Москве, в Большом Кремлевском дворце 13 мая 1986 года открылся пятый съезд кинематографистов. На него было избрано 664 делегата (приехало 606): 76 кинодраматургов, 265 кинорижессёров, 82 кинооператора, 95 киноактёров, 62 редакторов и кинокритиков, 36 художников, 11 звукооператоров, 17 киноинженеров и научных работников, 15 организаторов кинопроизводства.
Открывал собрание вступительным словом Иосиф Хейфиц: «В нашу жизнь уже вошло понятие – «ускорение». Естественно, речь должна идти о том, что нам надо поскорее избавиться от психологических тормозов, мешающих нам говорить правду о жизни во имя ее улучшения. Это долг всех художников. Наш съезд, я верю, подымет свой голос за высокую правду в киноискусстве».
Следом слово взял действующий глава Союза кинематографистов СССР Лев Кулиджанов: «Было выпущено немало фильмов, в которых пустопорожнее развлечение отделяется от серьезных проблем жизни, на первый план выходит мелочное бытописательство, общие слова теснят живую мысль, искусство вянет от засилья равнодушного ремесла. Советское кино- не россыпь разрозненных фильмов, в процесс, час то волнообразный, противоречивый, как и сама жизнь, включающий в себя произведения разного достоинства и уровня. В его развитии играют свою роль тематическая инициатива и писательский труд сценариста, талант и организаторский универсализм режиссёра.» , чем вызвал большое недовольство в зале. В зале разразился откровенный смех. Особенно после того, как Кулиджанов в своем докладе перепутал Литву с Латвией, а ведь это было время, когда назревал взрыв национального самосознания. Несколько раз речь Льва Кулджанова захлопывали. По сравнению с тем, что происходило в последующие дни, это было мелочью. На участников съезда давило присутствие Горбачева, Лигачева и Яковлева. Член Политбюро после утреннего заседания покинули зал. После этого начался настоящий накал страстей.
В основе этого съезда все-таки была борьба двух течений киноотрасли: консервативного и либерального. Кинокритик Андрей Плахов в своей речи раскритиковал работу Николая Бурляева «Лермонтов», отмечая, что картина не имеет никакого отношения к духовности, культуре. Также он отметил, что картина наполнена штампами вульгарного социологизма, а работа оператора наполнена статичностью. Хотелось бы отметить, что данную киноленту представляли съезду как образец того, что должно быть представлено советскому зрителю. Однако либералы так не считали. На пятом съезде не только Плахов высмеивал данную картину, но и другие участники, откровенно высказываясь о банальности и простоте данного продукта. Важно отметить, что Бурляев сам на съезд избран не был и находился в зале как гость. Раззаков в своей книге отметил, что «Это был заказ из штаба главного идеолога либералов Александра Яковлева, который прекрасно отдавал себе отчет, что, если «Лермонтова» не «погасить», на свет могут появиться и другие подобные патриотические ленты. Кстати, они и в самом деле появятся — тот же «Борис Годунов» Сергея Бондарчука — но по ним либералы будут бить с таким же остервенением, как и по «Лермонтову»». Но на съезде среди выступающих, поддерживающих консерватизм кинематографа был и Никита Михалков, который заявил следующее: «Демократизация любого общества — процесс чрезвычайно сложный и порою болезненный. Он требует неусыпного внимания и трезвой оценки, потому что в процессе этом принимают участие не только здоровые и конструктивные силы, но и те, что камуфлируют под них. Великий русский драматург и дипломат А.С. Грибоедов по подобному поводу сказал: «Колебание умов, ни в чем не твердых». Можно, например, по-разному относиться к фильмам и личности Сергея Бондарчука — это дело индивидуальное. Но неизбрание делегатом съезда советских кинематографистов того, кто сделал «Судьбу человека», «Войну и мир», «Они сражались за Родину» — и уже только этими фильмами вошедшего в историю отечественной культуры, — есть ребячество, дискредитирующее все искренние, благие порывы оздоровить унылую, формальную атмосферу, царящую в нашем Союзе кинематографистов...»
На слова Михалкова ответил режиссер Владимир Меньшов, подчеркивая, что работа «Красные колокола», отмеченная государственной премией имеет один большой нюанс – артист Устюжанин не справился с ролью Ленина, ведь именно поэтому режиссёр его старался не показывать. Здесь важно отметить, что Меньшов испытывал такие чувства к Бондарчуку не просто так, ведь Никита Сергеевич в свое время не принял фильм «Москва слезам не верит». Однако мы можем и не согласиться с его резким высказыванием на съезде, ведь задолго до фильма «Красные колокола» Бондарчук снял такой мировой шедевр, как «Война и Мир». Скорее всего, поводом к неизбранию Бондарчука стали не «Красные колокола», а неприятие его коллег.
Ну а потом выступил Владимир Наумов: «Среди молодого поколения есть хорошие режиссеры, но их, к сожалению, значительно меньше, чем в среднем и старшем. И нечего на это обижаться, перед экраном все равны. И именно критика должна все проанализировать, во всем разобраться. А кое-кто вместо серьезного, глубокого анализа состояния нашего кино занимается измышлениями...». Многие консерваторы тех лет считали, что в этой речи Владимир Наумов предугадал будущее кинематографии, а именно – развал той хорошо выстроенной системы киноиндустрии тех лет. А как же те ленты, которые годами залёживались на полках? Неужели режиссёры, которые впоследствии заняли с этими запрещенными лентами высшие награды, действительно не достойны были быть услышанными?
На данную тему и рассуждал В. Толстых: «Госкино было создано для того, чтобы руководить кинематографом, в то время как студии руководят производством фильмов. Что же получилось на деле? Студии, хорошо или плохо, руководят картинами, то есть задумывают и производят их. А чем занимается Госкино как социальный институт, как государственный орган? Есть люди, которые хотели бы всего лишь модернизировать то, что себя изжило в корне. Перед нами экономический механизм экстенсивного типа, экстенсивной экономики, рассчитанный на волевое, а не на научное руководство...»
Следом его слова поддержал и К. Шахназаров, отметив, что среди молодёжи много талантливых кинематографистов, которым сейчас из-за цензуры и редакции чрезвычайно трудно. Подводя итог стенограмм и изученных воспоминаний о пятом съезде кинематографистов, хотелось бы отметить, что либеральное течение молодых режиссёров, жаждущих нового течения истории, неоднократно высмеивали фильмы, слова и взгляды мэтров-консерваторов. Не смотря на то, что к этому съезду был подготовлен план по плавному внедрению изменений в киноиндустрии Советского Союза, либералы хотели перемен здесь и сейчас.
Вечером 14 мая 1986 года дискуссии съезда завершились, наступало время избрания нового руководства. Партгруппа приняла список для голосования, состоящий из 213 человек. В это число по-прежнему входили Сергей Бондарчук и Владимир Наумов. Однако результаты были просто ошеломительные: не были избраны 12 прежних секретарей, среди которых значились: Эмиль Лотяну (против него был подан 361 голос), Сергей Бондарчук (против — 345), Владимир Наумов (против —308), Станислав Ростоцкий (против — 308), Владимир Баскаков (против — 293), Александр Караганов (против — 287), Лев Кулиджанов (против — 269) и др.
После того, как объявили результаты, состоялся первый пленум правления, где первым секретарем был избран Элем Климов. Чуть позже, в одном из интервью, Элем Климов признается, что после съезда написал на своей стене черным маркером «Сегодня я попал под поезд». 16 мая новоиспеченный глава СК предъявил новому заведующему Отделом культуры ЦК КПСС Юрию Воронову список кандидатов в состав секретариата правления в составе 49 человек (отметим, что 60% из них были новичками). Список был принят полностью. В нем значились следующие люди: В. Абдрашитов, О. Агишева, А. Алиев, А. Баталов, М. Беликов, Р. Быков, И. Гелейн, А. Герасимов, М. Глузский, Б. Головня, А. Гребнев, Е. Григорьев, Р. Григорьева, И. Грицюс, В. Демин, М. Звирбулис, Р. Ибрагимбеков, Э. Ишмухамедов, К. Калантар, К. Кийск, К. Лаврентьев, Я. Лапшин, П. Лебешев, В. Лисакович, И. Лисаковский, В. Мельников, Б. Метальников, К. Мухамеджанов, X. Нарлиев, В. Нахабцев, В. Никифоров, Ю. Норштейн, Т. Океев, Г. Панфилов, В. Петров, A. Плахов, С. Соловьев, Е. Ташков, В. Тихонов, М. Ульянов, О. Уралов, И. Хейфиц, Ф. Хитрук, Д. Худоназаров, В. Черных, B. Чуря, Г. Чухрай, К. Шахназаров, Э. Шенгелая.
С этого дня началась новая история нашего кинематографа.
ШЕСТОЙ СЪЕЗД КИНЕМАТОГРАФИСТОВ СССР
После пятого съезда начали реабилитировать все «полочные» фильмы (около 250). В это число вошли такие фильмы, как «Покаяние», «Скверный анекдот», «Комиссар», «Короткие встречи», «Три дня Виктора Чернышева». В основном они были произведены в 40-х и 60-х годах, меньше всего — в 70-х. Казалось бы, наконец наступила свобода! Свобода слову, свобода залежавшимся «полочным» фильмам, рынок, о котором так много было сказано на пятом съезде. Но как распоряжаться такой свободой советский кинематограф не знал. И как позже высказалась критик Майя Туровская: «Состояние эйфории, в котором мы находились в те дни, помешало понять одну чрезвычайно простую вещь: мы были умны и мы были правы, когда говорили о прошлом и о том, как плохо и неразумно все было прежде устроено. Но мы были удручающе непрозорливы и недальновидны, когда заходила речь о будущем...»
Совсем скоро, в 1987 году из Союза кинематографистов уходит и Глеб Панфилов, на экранах перед зрителями все чаще появляются картины жестокие, с плохим концом, телевидение охватывает большее количество зрителей, а вскоре, в 1988 году, уйдёт с поста и сам Элем Климов по творческой причине. Выступая на заседании секретариата 2 апреля, Климов так объяснил свое желание подать в отставку: «Я живу в условиях психологического срыва, я на грани. Может случиться все что угодно, включая творческую импотенцию. И единственная поддержка — начать работать. Я тоже хочу работать. На эту должность я не рвался, и меня кто-то должен заменить... Я говорю об этом, хорошо подумав, поэтому отнеситесь к этому серьезно. Это принятое мною решение... Поймите меня правильно. У меня телефон звонит с утра до ночи. Я не могу выйти из дома. Не могу так существовать. Я на срыве и так жить не могу. Интриги между секретарями... стучат друг на друга. Я не могу находиться в этой атмосфере. Я себя хочу заменить...»
Нельзя не отметить, что в 1987 году ухудшения кинопроката замечено не было. Наоборот, одна картина «Человек с бульвара Капуцинов» (реж. Алла Сурикова) собрала 40 млн 900 тыс зрителей. Однако 1988 год закончился большим скандалом. 31 декабря секретариат Союза кинематографистов публично объявил протест против постановления Совета Министров «О регулировании отдельных видов кооперативной деятельности», которое запрещало кооперативам производство, продажу и прокат кино- и видеопродукции, что означало в какой-либо мере банкротство для некоторых кинематографистов. Важно отметить, что данная поправка регулировала бы преступную деятельность и выпуск некачественных кинолент. Постановление было изменено, а преступная деятельность в сфере киноиндустрии набирала обороты. Либералы по-прежнему видели спасение в «цивилизованном рынке», за который они боролись последние два года. Однако откуда в СССР мог взяться именно цивилизованный рынок, никто тогда не задумывался. Ведь уже начало горбачевских реформ показало, куда движется общество — в криминальный рынок. Либералы опять возмущались и говорили, что государство выделяет недостаточное количество средств бюджета: 50 миллионов рублей вместо нужных 500 миллионов. Но необходимо отметить, что бОльшая часть этих денег разворовывалась. Страшно представить, что было бы с 500 млн. В СССР начал складываться криминальный рынок, где не могли и речи вестись об искусстве. Все это должно было заменить массовое развлекательное зрелище. Такие картины вышли в свет. Один фильм «Воры в законе» в декабре 1988 года на первом Всесоюзном кинорынке вызвал небывалый ажиотаж. Владельцы фильма на волне успеха подняли на него цену. И таким образом он стоил даже больше, чем успешные зарубежные картины.
Осенью 89-го, когда руководство страны уже окончательно определилось с планом поэтапного перехода к регулируемой рыночной экономике, разрешилась и судьба постановления правительства № 1003, которое экономически и организационно оформляло устремления кинематографа к новой модели, к свободе, к возникновению многоканального финансирования. И вот, вроде бы все идеи молодых режиссеров, наконец, смогут реализоваться! Однако рост некачественных картин был невероятный, сами картины были наполнены негативом, жестокостью. Из справки ВПТО «Союзкинорынок», составленной для коллегии Госкино: «Рассматриваемый массив программ отечественного производства за 1989—1990 годы насчитывает 286 названий фильмов (в справку вошли не все фильмы 90-го. — Ф.Р). Обращает на себя катастрофический рост фильмов драматической направленности. В 35% всех советских фильмов герои гибнут, либо кончают жизнь самоубийством, либо полностью деградируют как личности. По предварительным данным, эту продукцию посмотрят около 40% всех зрителей... Негативное отношение к жизни, действительности, человеческим взаимоотношениям, нагнетание страха, отчаяния, отражение насилия присутствуют в 82% советских фильмов. Соответственно только 18% картин содержат элементы нравственности, доброты и любви».
Весной 1990 года вышел фильм Станислава Говорухина «Так жить нельзя!», где самым суровым образом осуждалась перестройка «по-горбачевски». Вот как писал Д. Быков: «Так жить нельзя!» — фильм обо всем сразу. Об отвратительной, грубой и одновременно беспомощной милиции. О бардаке, беспробудном пьянстве, грязи, нищете, лжи, бюрократизме, развале, разврате, падении нравов, коррупции и далее по тексту... В смысле всеобъятности этот фильм — самое мощное, пускай и самое хаотическое, кинематографическое высказывание о той реальности, на которую у народа открываются глаза после первоначальной эйфории горбачевской «оттепели». Великая заслуга Говорухина заключается в том, что он первым преодолевает эту эйфорию. Еще недавно он симпатизировал Горбачеву, но когда жить при нем становится нельзя, и чем дальше, тем все более нельзя, Говорухин начинает высказываться о перестройке и ее прорабах резко...»
И вот в 1990 году состоялся 6 съезд кинематографистов СССР, на котором Андрей Смирнов покинул свой пост. Знаменателен этот съезд был тем, что на съезде отсутствовали режиссёры, которые боролись за поддержания искусства, а речь Андрея Смирнова о приватизации студий не нашла своего отклика. Интересна была и речь Элема Климова на съезде: «И тем не менее я считаю, что Госкино несёт в себе настоящий образ врага. Очевиднее всего исторически избыты его функции или вот-вот будут избыты. Приблизился момент, когда надо, что называется, паковать вещи. Тогда без Госкино будет скучно. Мы привыкли к нему. И как мы без врага? Но новый враг уже есть, он на пороге. И это рынок…». А также следует отметить речь Александра Камшалова (председатель Госкино): «Рынок отдаёт свои симпатии чисто коммерческим продуктам. На то он и рынок. Рынок, конечно, решает всё. Но об искусстве могут остаться лишь воспоминания». Важно отметить речь актёра Евгения Жарикова: «Мы, кинематографисты страны, собравшиеся на шестой съезд, обращаемся ко всем творческим союзам, театрам, организациях, которых затрагивает закон о прогрессивном подоходном налоге. Надо объявить митинг, забастовку. Мы считаем этот закон победой антиперестроечных сил, пытающихся любой ценой остановить развитие нашего общества, убить всяческую инициативу, подчинить себе талант…».Такие режиссёры, как Говорухин и Рязанов, вовсе отказались присутствовать на съезде, а свои комментарии дали журналисту Сергею Шолохову на рынке, подчёркивая: «Сейчас же намечается переход к рынку, так что, естественно здесь наше появление. Мы осуществляем эту идею на практике. Там говорят, а мы уже торгуем». А Ролан Быков по-прежнему, как и в первый съезд, так и во второй искренне надеется получить поддержку в развитии детского кино. Возможно, только этот режиссёр, участвующий в съездах, продолжал гореть энтузиазмом и верой в развитие кинематографа.
На съезде было принято решение о преобразовании централизованного СК в Федерацию Союзов кинематографистов. Выборы на новый пост тоже проходили скудно, выдвинуто было 18 человек. Поскольку двое из них (Глеб Панфилов и Александр Сокуров) на съезде отсутствовали, а еще 14 взяли самоотвод (Андрей Смирнов, Игорь Масленников, Станислав Говорухин, Эльдар Рязанов, Владимир Мотыль, Эльдар Шенгелая и др.), то в списках осталось только четыре кандидатуры: три режиссера (Булат Мансуров, Давлат Худоназаров, Карен Шахназаров) и один сценарист (Виктор Мережко). В итоге большинством голосов (400 проголосовали «за» и 80 против) был избран 46-летний Давлат Худоназаров.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Б.В. Павленок в своих воспоминаниях передаёт мнение Ф.Т. Ермаша о позиции руководства: «После съезда я зашел к Ермашу. - Филипп, что происходит? Весь съезд - откровенная вражеская акция. Он, прищурив глаза, смотрел вдаль. Взгляд был тусклый, без обычной иронической смешинки. Сняв очки, он принялся протирать их и ответил, не глядя мне в глаза: - Есть указание - крушить все подряд, разрушить до основания старую государственную машину».
Если на пятом съезде кинематографисты добились снятия ценза с многих картин, перехода к рыночным отношениям и свободе слова, то к шестому съезду активные либералы, участники съезда не только не приехали на сам съезд, но и вовсе разочаровались в своем революционном порыве. Творческая свобода киностудий и поток спонсорского финансирования приведут к печальному для кинотеатров результату: «кооперативное кино» — киноподелки, снятые бывшими администраторами и осветителями, заполонит весь рынок кинопроката. Таким образом, реформирование структуры киносообщества, базировавшееся на сломе сложной пирамиды бюрократических связей и надстроек, привело Вестник РУДН, серия История России, 2009, № 5 к рождению новой цепочки бюрократических отношений. Распад объединения кинодеятелей наглядно продемонстрировал, что Союз кинематографистов был не готов практически взять в свои руки руководство деятельностью отрасли. Желание освободиться от авторитарной модели управления и тем самым улучшить процесс кинопроизводства обернулось зависимостью от конъюнктуры и свободного рынка, к чему кинематографисты оказались, в большинстве своем, не готовы. В этой связи режиссер В.Я. Мотыль писал: «После V съезда СК СССР, позабыв о главном своем предназначении (заботе о кинематографистах и об условиях их творчества), не разрешив всерьез ни одной из проблем киноотрасли, наш Союз ринулся в политику. И пришел к тому же, к чему и СССР — к распаду. Такова цена обвальной политизации. Теперь политические игры меняются на коммерческие... Идеологический диктат сменился на произвол денежного мешка». И с этим мнением известного режиссера нельзя не согласиться.