Похоронные обряды

Введение
Кризис современного российского общества требует поиска возможного выхода, определения теоретических основ решений, способных обеспечить наиболее безболезненное решение особо значимых социальных и культурных проблем. Одним из перспективных направлений такого поиска является возврат к определенным аспектам традиционной культуры определенных обществ, что делает актуальным рассмотрение самой природы функционирования традиций в системе социальной активности общества, которое они регулируют.Изучение традиционных культур связано с выявлением компонентов, определяющих стабильность их специфики во времени. Организация человеческих сообществ в их этнической самобытности проявляется на всех уровнях - социальном, политическом, экономическом, нормативном и, как следствие, определяется целостностью их мировоззрения. Нормы космовидения закреплены в единой и неизменной системе ценностей и определяют процесс социализации и преемственности культурной традиции этноса.Аспекты традиционной культуры проявляются не только в мифологических текстах, но и в иных жанрах, восходящих в свою очередь к мифу. Исследуя данные тексты на примере конкретных традиций, их структуры и логики, мы можем глубже проникнуть в суть культуры обряда, вычленить особенности ее функционирования в динамике. Полученные материалы будут представлять несомненный интерес для современной науки.Возвращаясь к погребальным и поминальным обрядам, мы касаемся самой сути традиционной славянской культуры. Все исследователи славянских древностей сходятся во мнении, что смерть и умершие «бабушки и дедушки» и «родители» занимают особое, ключевое место в славянских верованиях. Более того, это относится к их архаическим дохристианским слоям и к тому, что обычно называют «народным христианством» или «христианско-языческим синкретизмом» народной культуры.Культ мертвых, самый напряженный момент в религиозной жизни славян, гармонично соединился с церковной жизнью, став одним из отличительных признаков православной славянской традиции.Стабильность такова, что у одаренных мифологическим вкусом писателей XIX-XX веков мотивы смерти, умершего, загробного мира возникают с удивительной этнографической точностью во всех примитивных деталях. Здесь стоит вспомнить не только гоголевский учебник «Вий», но и его реалистические «Мертвые души», которые, как и пушкинский «Гробовщик», содержат тот особый опыт связи с миром мертвых, к которому мы склонны. Считаем отличительной чертой славянской народной культуры.Функциональные особенности переходных ритуалов:- во-первых, переходом в момент серьезных жизненных изменений и осуждением трудностей адаптации к новой социальной роли;- во-вторых, они способствуют укреплению общества и его нормальному функционированию, т.е. после полученного стресса каждый человек получает или вырабатывает инструкции для дальнейшего поведения;- в-третьих, ритуалы перехода чаще совершаются в религиозном обрамлении и имеют социальную значимость, но в последние десятилетия данные ритуалы приобретают социальную значимость, чем чисто религиозную;- в-четвертых, ритуал перехода предлагает массовые представления, которые являются двигателем развития и формирования эстетики, религии, искусства и т. д.Смерть привлекает большое внимание во всех обществах, и ритуалы, связанные с ней, почти всегда религиозны по ориентации и характеру.Обычно ритуалы, связанные со смертью, сложны и содержат отдельные стадии разделения, перехода и воссоединения, впервые описанные Ван Геннепом.Цель работы: изучить похоронные и похоронные обычаи и ритуалы.Предмет исследования - ритуал, поминальные обряды. Объект исследования - характеристика ритуалов, их эволюция и развитие.1 Состав, структура, функции погребального обрядаС самого начала объяснения общей структуры ритуальных действий - от определения границ обряда, его начала и конца - можно найти много традиционных представлений. Обычная продолжительность более позднего погребального обряда составляет один год со дня смерти, но есть обряды, которые длятся до 3, 5, 7, 9 лет после смерти.Распространенные верования описывают путь души как ее постепенное удаление: выход из тела; выходя из дома; выход из этого мира.«Обряд перехода» - это ритуальный акт или единица движения к месту проживания и смерти, к двум полюсам перехода, дому и кладбищу.Дом противостоит смерти как центральное место жизни. Смерть в слезах описывается как врыв в дом, незваное появление плохого гостя. Среди смертей - птица, стучащаяся в окно, в дверь, в стену; ни с того ни с сего дверь открывается самопроизвольно и другие нарушения изоляции дома насмерть.Церемония должна была восстановить равновесие, нарушенное проникновением смерти в дом, вывести из него смерть, унести ее в ее «легальную» комнату, на кладбище, «спрятать там». Обряд пытается сузить разнообразие и бесформенность пространственного изображения смерти, ограничить его площадь площадью кладбища. С другой стороны, обряд должен помочь умершему пересечь непростую границу между двумя мирами.Второй полюс обряда - погост, могила, то есть выделенное, ограниченное, ритуально узаконенное место смерти. В ходе погребального ритуала значение реального пространства смерти должно быть стерто, и смерти следует присвоить «освященный, ритуально закрепленный участок земли». Там сама смерть похоронена и заперта вместе с телом. Если истинное место смерти не удаляется ритуалом, если присутствие смерти или злых духов, которые ее воплощают, сохраняется, возникает «нечистое», «место бегства».Обозначение могилы и кладбища новым домом в обряде повторяет гроб. Строить гроб - все равно что строить дом по ритуальным формулам.Однако гроб в ритуале имеет иное, не менее важное символическое значение «транспорта» - в первую очередь, «лодочный» водный транспорт. Если более поздняя форма гроба потеряла сходство с лодкой, эту форму повторяет полесский священник - дубовое бревно в форме лодки, размером с гроб, которое ставят на могилу. Из двух традиций переноса гроба из дома на кладбище: ношения (на ткани, на полотенцах) и переноски (на санях или телеге) первая кажется более архаичной. Сам гроб дополнительно дублирует постель и одежду умершего (деревянный кафтан - «гроб»).Самая старая форма гроба - бревно, вырезанное из цельного дерева, а его номенклатура - дерево, дуб - указывает на то, что домом смерти умершего было дерево.Неравномерное, затрудненное движение церемонии переходит от покаяния - красный угол к покаянию - кладбищу. Его кульминация - прямо утвержденная «дорожная модель» - похоронная процессия.Основные места празднования: магазин в красном углу; гроб (и стол); дом (комната и подъезд); двор; тропа (село и дорога); кладбище; могила.На основании пространственного расположения обрядовых действий выделяются три основных этапа обряда:1. Обрядовые акты в доме:─ до положения в гроб;─ до выноса.2. Путь от дома до кладбища.3. Ритуальные действия, совершаемые как дома, так и на могиле; иди в могилу и иди домой.Здесь, собственно, активные ритуальные действия («накормить гробницу», «вылечить душу» дома) заканчиваются общими местами обряда: временное украшение гробницы и неполная уборка дома.Ритуальные действия содержат функциональную направленность. Выраженная двойственность всего обряда и его отдельных действий традиционно интерпретировалась этнографами как следствие того факта, что обряд адресован одновременно двум реципиентам: живому и умершему - и воплощает в себе:1. Почтить умершего, помогая ему в переходе в загробную жизнь.2. Защита живых от действий смерти.Все основные ритуальные действия - операции с пространством - так или иначе сосредоточены вокруг границы между сферами жизни и смерти. В соответствии с направленностью этих действий в обряде можно выделить три основные функциональные группы действий:1. Ритуальные действия, направленные на разрыв границы между жизнью и смертью. Их цель - помочь умершим достичь этого света.2. Ритуальные действия, направленные на восстановление, укрепление границы жизни и смерти. Их цель - закрыть смерть, защитить живое от ее нового вторжения.3. Ритуальные действия, направленные на установление контакта через границу жизни и смерти. Следствием этого контакта является ожидаемое плодородие и изобилие, посланные из области Смерти от «родителей».Все эти функции одновременно присутствуют в течение всего ритуального времени. Но один из них обычно преобладает над остальными, составляя характеристику отдельного акта.Доминирование какой-либо из функций во многом определяет специфику локальных вариантов, поэтому несоответствия в составе и последовательности ритуальных действий приобретают некоторую системную ценность.Анализ структуры обряда с точки зрения функциональной направленности действий позволяет уточнить его композиционную решетку. Таким образом, исчезновение 1-й функции знаменует границу между погребальным обрядом в узком смысле и поминанием. Доминирование 1-й функции, специфически погребальной, позволяет считать этап погребального шествия смысловой "кульминацией" обряда. Этому соответствует и наибольшая драматизация погребального шествия: усиление плачей, строгое пространственное распределение участников процессии (различное для локальных обрядов).Представление границы между пространством смерти и пространством жизни, которому на содержательном уровне соответствуют мотивы огня, воды, стражи и т.д., на уровне конкретных обрядовых актов воплощается:─ в границах тела умершего (особые предписания о прикосновении к нему; недопустимость открытых глаз);─ в одежде (предписания о глухой замкнутости – или наоборот, расстегнутости одежды; приемы шитья – не шитья савана и др.);─ в границах гроба (предписания о глухой замкнутости – или, напротив, проделывание окон в гробу);─ в пределах дома: стены (сон с покатыми наружу стенами - к смерти); крыша (хрипы на крыше в момент смерти); окна; дверь (закрытие и закрытие дверей в определенные моменты обряда; непроизвольное открытие двери - к смерти); порог (стук гробом в порог при вынимании); лестница (тема «витой лестницы» в слезах); печь (что, конечно же, перенос в мир стихий, в землю, в ветры - дует ветер на мельницы с помощью магии с печкой, бросая веник в печь);─ в черте села (происходит «захоронение вещей», разбивание горшков, удары топором);─ в пределах кладбища, в пределах ограды (представления о смерти тех, кто первым (последним) покинет кладбище;─ в пределах могилы (если края осыпаются - к новой смерти).Границы в ритуале противопоставляют внутреннее расположение внешнему. Акт смерти интерпретируется как направленный извне вовнутрь (смертельное вторжение в дом после смерти) и наоборот (ничего нельзя выносить из дома умершего).Ритуальные действия предназначены как для подавления, так и для усиления этого движения.2 Погребальные обычаиОбычаи и ритуалы, связанные с погребением умерших, как правило, сопровождаются определенными действиями над ними, которые принято называть «поминальным поклонением» или «культом мертвых».Эти обычаи и ритуалы можно условно разделить на несколько групп:а) поминальные подарки и жертвоприношения;б) надгробные фонари;в) поминальный банкет, вечеринка и игры;г) посмертная утрата и запреты.В научной литературе принято выводить все эти обычаи и погребальные обряды из религиозных и магических представлений, из веры в душу и ее загробную жизнь.Следовательно, обычай приносить дары и жертвы умершему объясняется верой в то, что умерший (или его душа) нуждается в пище, одежде, оружии и т. Д., И поэтому необходимо обеспечивать его этими вещами из уважения к нему. или из страха, что в противном случае он рассердится и причинит вред оставшимся в живых.Зажигание огня на могиле или рядом с ней также обычно выводится из суеверного представления о том, что умерший нуждается в огне, как если бы он был жив.Траурные застолья, часто сопровождаемые военными или другими играми, соревнованиями и т. Д., Также склонны некоторыми этнографами к объяснению тех же религиозных мотивов. Итак, Л.Я. Штернберг считал, что эти застолья и игры «изначально предназначались для того, чтобы предложить умершим, который все еще может видеть и слышать, удовольствие и выражать свое сострадание и« преданность ».Наконец, обычаи траурного траура, то есть ритуальные проявления горя в различных формах, начиная от самых варварских пыток во время похорон и заканчивая безобидной привычкой носить траурную одежду, многие объясняют религиозными мотивами. Если мы посмотрим без идеалистических очков на огромное разнообразие описаний погребальных обрядов разных народов, которые у нас есть, нетрудно увидеть, что они, по сути, порождаются не суеверными идеями, а, как и сами методы захоронения, более глубокими, инстинктивно-эмоциональные порывы унаследованы конечно от эпохи становления человека.Разделение погребальных обычаев на категории - погребальные жертвы, игры, траур и т. Д. - чрезвычайно условно и может быть четко применено только на более поздних стадиях исторического развития, когда эти обычаи действительно поддаются дифференциации друг от друга и где они явно пропитаны религиозными мотивами. Однако у отсталых народов различные действия, связанные со смертью и погребением, еще не разграничены. Читая в этнографической литературе описания сцен захоронения, бывает сложно сказать, где траур, где похоронный дар или жертвоприношение, где похороны, где военная игра. Кроме того, те религиозные и магические представления, которые определяют погребальный обряд, по мнению многих этнографов, часто отходят на второй план или даже совершенно незаметны, и в первую очередь это прямое проявление чувств, вызванных смертью человека. член орды, соплеменник или родственник. Однако все чаще это проявление чувств уже не прямое, а явно ритуальное, предписанное строгим обычаем. По обычаю исполнитель церемонии выполняет предписанные действия; но по большей части из этого не следует, что он был вдохновлен какой-либо абстрактной идеей, религиозной или иной.Например, Н. Миклухо-Маклай описывает, как жену папуаса Моте похоронили в деревне Бонгу (бухта Астролябия): «... возле хижины Моте я видел его сам: он либо шел, приседая, на каждом шагу, а потом бежал, как будто хотел поймать или напасть. кто то; в руках у него был топор, которым он рубил (только для вида) крыши хижин, кокосовые пальмы и т. д. " В самой хижине Маклай увидел, что «покойная лежала на койке, и женщины с причитаниями и криками столпились вокруг нее». Через два часа связанный труп поместили в специальный стул ». Тем временем прибывшие туземцы, все вооруженные воинственными криками и жестами, вывалились на площадку перед хижиной.При этом речи произносились очень быстро, и Моут продолжал свою пантомиму горя и отчаяния, только теперь он был облачен в новое зло, а на его голове был огромный кардазан. Более того, Моте среди своих монологов ... впадая в азарт, начал отчаянно рубить топором кокосовую пальму; затем среди женщин, кажется, его сестра, которая тоже кричала, внезапно прервала ее отчаянные крики, подошла к Моте и самым прагматичным тоном указала ему, что дерево не должно быть испорчено, после чего Моте отошел и начал пролил свое горе, сломав старый бесполезный забор ".В знак сочувствия друзья вдовы принесли ей подарки. Траурные причитания продолжались весь день. На следующий день труп завернули в плетеную корзину, но все украшения, ранее надетые на него, удалили, а в корзину ничего не положили. Пока корзина была привязана, «женщины, не переставая кричать, начали кружиться и танцевать». На следующее утро все жители села, их лица, руки, грудь были раскрашены специальной краской. Никто из туземцев в тот день не работал.В этом описании бросается в глаза несколько моментов.Во-первых, главный смысл всех действий, совершаемых во время погребения - от воя и причитаний до демонстративного разрушения имущества и от танцев до рисования лица или тела - заключается во внешнем выражении печали, горя, волнения и различных других чувств, вызванных смертью.Во-вторых, это выражение чувств ни в коем случае не является немедленным, может быть, даже не совсем искренним, но строго предписанным обычаем.В-третьих, все эти действия все еще сливаются воедино: танцы, воинственные жесты, порча имущества, траурная раскраска тела - все служит для выражения эмоций; обычай похоронных жертвоприношений, поминальных игр, поминок и траура здесь до сих пор не прослеживается.В-четвертых, нет ни малейшего намека на какие-либо религиозные, магические идеи, связанные с погребальным обрядом; По всей видимости, папуасы, описанные Миклухо-Маклаем, имели такие идеи, но столь же вероятно, что во время ритуала о них меньше всего вспоминали, и в любом случае сам ритуал не был порожден их;И, в-пятых, очень важно, чтобы погребальный обряд затрагивал не только ближайших родственников умершего, но и всю общину в целом, и даже другие дружественные сообщества - все они в той или иной степени участвуют в обряде.Вот еще один пример: рассказ Пауэрса о сожжении тела влиятельного вождя калифорнийского племени, по словам очевидца Уилларда. На погребальном костре вместе с телом усопшего были помещены все его ценности, накидки из перьев, ракушечные деньги, оружие, американские золотые монеты и т.д. к дикому, экстатическому безумию, почти к демонической одержимости, прыжкам, вою, раздиранию их тел. яркие наряды, невысокие блестящие ракушки.Хотя некоторые детали отличаются, общая картина почти такая же, как в предыдущем примере. Здесь также можно увидеть преобладание чистого аффекта, не опосредованного конкретными, все более абстрактными идеями, а регулируемого и узаконенного обычаем. При бурном проявлении эмоций они снова сливаются друг с другом и - позже переходят в более упорядоченные и более спокойные формы.Но следует сказать, что суеверные мотивы, по-видимому, гораздо менее смешаны с траурными обычаями, чем с другими формами погребального ритуала. Ношение траурной одежды, соблюдение определенных запретов, отказ от употребления определенных продуктов, участие в общественной жизни, развлечениях и т. Д. - все эти выражения траура в значительной степени сохраняют свое первоначальное значение как прямые выражения горя и печали.Современные похороны и траурные обычаи, такие как установка памятников, поминальная музыка в похоронных процессиях, поминальные обеды ... которых мы также придерживаемся, порождаются не суевериями, а простым уважением к памяти умерших.Таким образом, мы приходим к выводу, что погребальный обряд относится к типу переходных обрядов, где происходит изменение статуса человека, его переход с одного места на вход в другое. Этот переходный этап представляет собой целый комплекс, включающий в себя определенные положения:─ разделение души и тела умершего посредством определенных ритуальных действий;─ продолжительность, особая структура и функции погребального обряда, который поможет умершему пересечь границу двух миров;─ Погребальный культ традиционного общества порождает религиозные и магические идеи, о чем свидетельствуют древние захоронения.На самом деле церемония выступления немыслима без исполнителя, подчиняющегося довольно строгим правилам. Разные исполнители меняют семантику одного и того же действия.Чтобы установить общее распределение «ролей» между исполнителями обряда, мы должны рассматривать обряд как примитивное драматическое действие. Основу церемонии составляют церемониально необходимые действия, оформленные как драматические: изготовление оборудования, снятие и перенос гроба, заполнение могилы. Прагматическая основа похоронного действа - инсценированная ритуальная работа: усопшего забирают в дальний путь. Общий «набор» церемонии достаточно ясен: это шутливые похороны, русские рождественские «игры покойников» или похороны «абстрактного умершего». Похороны в игре представляют собой последовательность из пяти сцен:1) Нарядитесь (сделайте куклу и ее одежду или оденьте человека).2) Горе.3) Шествие - передача.4) Погребение (утопление, сжигание).5) Разрешение смеяться.В более позднем погребальном обряде последняя сцена обычно отсутствует, но ее мощи заметны на весенних и летних похоронах на кладбище (Радуница, День Русального и др.).Драматическая основа похорон как примитивного акта - диалог двух семикорий, последний диалог с усопшим.Формы диалога появляются постоянно в течение всего периода ритуала. Умирающий прощается с землей, прощается с близкими и соседями.По своему распределению участников поминальный обряд максимально приближен к свадьбе («вечеринка невесты» - «вечеринка жениха») - с той разницей, что свадебная церемония очень четко выражает двойственность исполнителей, а погребальный ритуал прячется (по понятным причинам опасно принадлежать к «партии мертвых») ... Однако их наличие неоспоримо: например, ритуальное отношение к семье (запрет здороваться с ними перед погребением) показывает, что они играют роль «заменителей» умершего.Переход исполнителей обряда из одной группы в другую определяется контактом с умершим или их имуществом. Все, кто соприкоснулись со смертью, заложенной в умершем и его имуществе, входят в первую группу участников; до этого контакта и после ритуального прекращения контакта (очищения) - во втором.Ритуальные функции присутствующих на погребении не только активны, но и пассивны. «Зрители» церемонии также находятся «на сцене», их наблюдение несет значительный смысловой заряд: те, кто собрались «посмотреть» на омовение и сбор мертвых, представляют живых; то же самое можно сказать о тех, кто «охраняет душу» в ночь бдения; участники поминального пира и получатели жертв представляют собой сторону умерших, «отцов». Также оговаривается состав зрителей церемонии, а также состав исполнителей активных действий.Выполнение многих основных действий обряда можно охарактеризовать по категориям «получать - давать» или «не получать - не давать».В большинстве сцен взаимная семантика распределяется между двумя участниками, при этом дающий и принимающий являются противоположностями на основе родного / иностранного, богатого / бедного, живого / мертвого (дедушка и бабушка). Однако одна из центральных сцен обряда, поминальная трапеза, является наиболее ярким воплощением одновременности действий отдавания и принятия, которые в данном случае выглядят как «угощать, давать еду» и «угощать, принимать еду».Сцена поминки представлена ​​в нескольких вариантах. Ввиду важности этой сцены второй кульминации обряда, вот основные виды «трапезы». Перечислим их в порядке возрастания «подстановки» умерших живыми; в каждом из следующих вариантов, с уменьшающейся ролью «пустого места», представляющего умершего, все участники пира все более отчетливо представляют «сторону умершего».Первый тип. Двойное питание. Первый - для приглашенных «родителей», второй - для проживания. Во время первой трапезы за накрытым столом никого из живых нет.Двойная трапеза широко представлена ​​в современных церемониях, хотя чаще на ежегодных поминках, чем на частных похоронах.Второй тип. Обычная трапеза для живых и усопших, где усопшему отводится почетное место среди живых: пустое место в углу, справа от священника. К «гостю» кладут приспособление (обычно накрывают скатертью) или кладут ложку.Третий тип. Совместная трапеза, в которой умерший не участвует, но каждый участник дает ему свою часть:а) наливая на скатерть первый глоток каждого блюда;б) наливание первого глотка ритуальной пищи (киселя, кутья);в) выдача покойному останков, крошек.Четвертый тип. В присутствии усопшего опосредуется состав участников застолья. Он представлен на трапезе: нищими; старики; два распорядителя похорон; производители оборудования. Еда становится своего рода жертвой за умершего. Для других посещение церемонии считается предосудительным.В первом типе застолья с мертвыми (особенно ежегодных и календарных праздников) трапеза обычно предшествует ритуальному приглашению «родителей» на праздник. Начало второй трапезы, без усопшего, знаменует «прощание с душой»: уход всех участников с плачем, молитвой, хлебом на кладбище (в церковь; к воротам); выбрасывать полотенца в окно, через которое приходят «близкие».Первому и второму («бесплатному») приему пищи противопоставляется ритуальное поведение участников обеда: на первом - общая сдержанность; на втором - более или менее выраженный оргиастический характер.Пищу умершего, его долю на застолье нельзя есть только в ритуальном смысле. Важен момент, срок, по истечении которого табу на него снимается - остатки, крошки, собранные в сосуд, отдаются нищему; хлеб, лежащий у изголовья покойника, делится между родственниками; Лакомства, которые остались нетронутыми во время первого приема пищи, раздаются гостям во время второго. Ритуальное уничтожение пищи умершего еще раз представляет участников застолья как замену усопшим на поминках: вместо «Ешь!» гостям говорят: «Ешьте!» Сидящие за поминальным столом относятся к усопшим «со стороны жизни» - и принимают угощение «со стороны смерти»: поминальная пища принадлежит одновременно двум мирам.Возвращаясь к семантике взаимности, выраженной в ритуальных действиях и в ритуальных терминах - фразеологических сочетаниях с глаголами взять, дать, их производные и синонимы, а также в глаголах с исходной взаимной семантикой - вести душу, вести (приглашать с кладбища в сороковые годы), нести, нести - участвовать в похоронном шествии) - они все связано с темой уровня содержания: деление, разделение.Затем необходимо выяснить, как исполнитель ритуального действия относится к элементам содержательного уровня. Несомненно, промежуточным звеном, напрямую определяемым уровнем содержания, являются некоторые общие характеристики: церемониально оговоренные обязательные свойства, которые должен иметь человек для совершения того или иного действия.Наши чужие. Момент близости к усопшему - одна из основных характеристик, формирующих состав участников поминального обряда. Колебания на этой основе в местных версиях похорон доходят до противоположного: плакать должны только самые близкие - должны плакать только посторонние, наемные; на поминках только кровопролитие - участвуют только иностранцы.Для некоторых ритуальных действий сохраняется вездесущая традиция их совершения посторонними людьми (изготовление гроба, снаряжения; омовение; самое главное - закапывание в гроб).Родственники несут основную ответственность за проведение профилактических мероприятий (уборка места смерти, дома; уничтожение следов похоронной процессии), а за жертв - оплату расходов на похороны, значение которых имеет символическое значение (обычно отмечается в описаниях разорения обряда); казнь траура - доносы.Разделение на друзей и врагов особенно очевидно в похоронной процессии, порядок которой учитывает не только различие между родственниками / не родственниками, но также более тонкое различие по степени близости к умершему; дальние родственники, «кровные», «домашние» (узкий семейный круг).В качестве ближайшего к обряду умершего (умершего) мать определяет: исключение делается для матери при стирке (можно мыть мужчин); мать не следует за гробом первенца. Об особом значении отношений отца и дочери свидетельствуют также некоторые ритуальные предписания.Старые - молодые (дети). Возраст - знак, который включает участников обряда в первую группу («со стороны мертвых»). В некоторых версиях обряда старушки и старики являются незаменимыми участниками при омовении и одевании умершего. Старики проводят ночь, разговаривая с усопшим и охраняя душу. Умирая, старуха зажигает свечу и т. Д. Возраст интерпретируется как близость к потустороннему; семантика ритуальных функций пожилых людей - «проводники в царство смерти», помощники родителей.Юный - участник похорон второй группы («со стороны живых»). В их функции входит момент противостояния со смертью (юношеские игры с умершим; поставление девушек на место умерших). Молодым людям часто запрещают посещать поминальные службы и прикасаться к умершим (есть риск бездетности). При этом похороны неженатых обычно проходят при участии большинства молодых участников обряда и их тесном контакте с умершим (вплоть до «помолвки» восковым кольцом с умершей девушкой).С одной стороны, дети, как и старики, мифически подходят к области смерти и могут служить проводниками в загробную жизнь. С этим пониманием детства связаны определенные ритуальные функции детей: извещение о смерти, шествие с иконой (или портретом умершего) перед траурной процессией.С другой стороны, дети, как и молодежь, - группа, наиболее противостоящая смерти. Детям (в местных версиях похорон) запрещено присутствовать на поминках; запрет касаться ритуального поминального блюда (кутье).Мужчины женщины. Оппозиция смерть / жизнь в славянской картине мира параллельна противопоставлению женского / мужского начала. В рамках функций участников погребального обряда связь между смертью и женским началом выражается, в частности, в том, что погребальный оплакивание является исключительно женским делом; в том, что женщины в большинстве случаев одевают усопшего и охраняют душу. В болгарском обряде женщина указывает гробовщикам, где копать. Распределение функций участников ритуала по полу усложняется тем моментом, когда группа «со стороны мертвых» становится похожей на умерших.Женат - вдова (девственница). Совершение некоторых ритуальных действий стариками дублируется вдовами и старыми девственницами (то есть сначала мытье, а затем получение тайной милостыни). Приближение сексуального одиночества к смерти происходит тогда, когда угроза фертильности подчеркивается в семантике смерти. Беременным женщинам не разрешается присутствовать на похоронах; для них опасен даже вид похоронной процессии.Вглядеться. Роль пэра в погребальном обряде - представлять умершего. Возраст в данном случае трактуется как важнейшая жизненная характеристика умершего. При этом сравниваются жертвы того же возраста (одного возраста) с жертвами умершего. Сверстник может сыграть роль усопшего на поминальной церемонии.Неизвестный. Неизвестно, первый человек, которого он встречает, является постоянным адресатом ритуальных жертвоприношений на похоронах. Если сравнить функцию неизвестного в погребальном ритуале с его ролью в крещениях или гадании на брак, становится ясно, что он играет роль тезки умершего. Это же имя, вероятно, является основанием для замены умершего на «первого встречного».Нищий. Раздача милостыни бедным, которая, безусловно, является частью погребальных обрядов, имеет семантическую основу для метафоры умершего - нищего. Нищий, принимающий жертву (например, корову для умершего), появляется в похоронном ритуале как заменитель умершего.Таким образом, ритуальные функции захоронения разнообразны, и по своему распределению местные варианты захоронения могут благоприятствовать той или иной из вышеперечисленных особенностей, которые необходимы тем, кто выполняет погребальный обряд.3 Обрядовые кушаньяПосле завершения погребения поминки продолжались («погребение» и «страва»).Еда, кухня и прохладительные напитки тесно связаны с культом мертвых во всех архаических традициях. Пища сравнивается со смертью, с потусторонним миром - и поэтому может противодействовать ей: например, тех, кто приходит «за душой», можно накормить в знак выкупа. Загробная жизнь и еда связаны таким образом, что еда кажется строительным материалом гробницы.Каждая сцена церемонии сопровождается ритуальной трапезой; на каждом месте ритуальных действий делается угощение: угощение гостей; ночью в доме; во дворе после извлечения гроба; на могиле после погребения; хлеб раздают во время шествия; дома на обратном пути.Поминальная трапеза предназначена «для двух настоящих людей»: пища в ней соответствует небесным блюдам, которыми в это время встречают усопшего. Включение умершего в качестве участника поминальной трапезы определяет такой особый элемент поминального стола, как «несъедобная пища - еда для усопшего».О том, что вся поминальная пища является собственностью усопшего, свидетельствует ритуальное обращение с остатками и пищевыми крошками: все необходимо съесть (унести, раздать), а также другие вещи умершего, поминальную пищу исключить из кровообращение. после окончания еды.Среди ритуальных погребальных и поминальных трапез главная роль принадлежит хлебу - кроме того, как известно, с этими обрядами в основном связаны сладкие каши (кутья, колево) и сладкие напитки (канун, ситы, кисели). Однако хлеб участвует в большем количестве ритуальных действий, и его семантика шире.Поминальный хлеб обычно не имеет особой формы (например, свадебный или рождественский хлеб), за исключением традиции выпекать один большой обыкновенный хлеб и несколько маленьких одновременно, в зависимости от количества участников церемонии. В нем нет поминального хлеба и специальной терминологии (кроме лестницы, поминального печенья). Однако хлеб - чрезвычайно важная часть поминального обряда.Некоторые местные поминальные традиции начинаются с выпечки хлеба, иногда даже до конца. Хлеб (в виде зерен, печеного хлеба, блинов, булочек) используется в ритуалах в разных действиях и с разными функциями.I. Хлеб в инструментальной функции.1. В предупредительных действиях: смерть погребают хлебом - кладя на место смерти твердый, или окропляя зерном после погребального шествия; хлеб защищает живых от смерти, увеличивая их жизненные силы, сопротивляется смерти (гробовщикам не следует копать могилу натощак); хлеб действует как выкуп за живых, возвращение их доли мертвым, чтобы защитить живых от их присутствия.2. В хиластических (благоприятных) действиях хлеб действует как жертвоприношение, за которым следует плодородие, в зависимости от мира мертвых.Эту функцию можно увидеть в хлебных подношениях на могилу, на пирах для «душ» и в жертвоприношениях нищим, бобам и старикам. Во всех этих магических действиях хлеб выступает в качестве метафоры жизненной силы, более или менее активной, противоположной смерти.II. Хлеб в объектной функции.Хлеб в опасности перед смертью. Магические ритуальные действия направлены на сохранение хлеба: нельзя есть хлеб и крошить покойного; нельзя есть хлеб во время похоронной процессии; Чтобы хлеб оставался в доме, хозяйка, принимая хлеб, садится на место умершего. Хлеб, с которым совершаются такие действия, олицетворяет достаток на объективном уровне, в широком смысле - материализованной части живого.III. Хлеб - предмет магии, после выполнения с ним ритуальных действий он приобретает свойства магического предмета.Действия этой группы основаны на концепции «плодородной смерти». Хлеб после контакта с умершим (лежащим на его месте, оставленным ему на столе) приравнивается к хлебу, который отправляется живым из зоны смерти. Отныне его усвоение должно приносить в дом плодородие.В семантике хлеба мы видим его постоянную связь с потусторонним миром; его использование участниками похорон - причастие «плодотворной смерти».Таким образом, наиболее общие характеристики можно охарактеризовать многочисленными функциями погребального хлеба.Также можно отметить, что хлеб в погребальном обряде (как и в других) часто появляется в сочетании или в непосредственной близости от таких реальностей, как вода («хлеб и вода»), лен (хлеб часто оборачивается льняной тканью), деньги (вместе при входе в поману с хлебом), огонь (свечи - в хлебе укрепляются), соль (хлеб - соль).Еще одно памятное блюдо - каша (каша, кутья, колево). В отличие от хлеба, кашу используют только на поминальном столе, который открывается или закрывается. В некоторых традициях роль первого поминального блюда принадлежит блинам, а вторым - варенье. Как и хлеб, кутья присутствует и в других ритуалах. В зимние праздники кутью используют как орудие отгадывания. До кутьи использовалась церковная просфора.Третье поминальное блюдо - сладкий напиток: кисель, еда, колево.Славянские мемориальные блюда, распространенные во всей индоевропейской традиции, также включают мед, бобы, орехи и мак. Однако в ритуале они не играют той роли, что хлеб, каша и варенье - для открытия или закрытия вечеринки они сопровождаются особыми действиями.Для остальных блюд, включенных в поминальную трапезу, решающее значение имеют некоторые общие характеристики.В большинстве местных традиций поминальная трапеза должна быть обильной. Обязательное обилие поминальной еды связано с смысловыми причинами разделения. С другой стороны, загробная жизнь, которую можно охарактеризовать как состояние бедности, - это царство изобилия.Количество блюд: четное или нечетное, обязательное на празднике памяти - общеизвестный знак, в одних традициях - четное, в других - наоборот. Более частым и привычным является сближение пары с смертью.Среди мемориальных досок также может быть отражена символика двенадцати (12 табличек в ежегодных праздниках распространены в Беларуси) и трех (три пластины как минимальная композиция для частного праздника «в бедных»).Во многих описаниях праздник отмечается потерей еды и выпивкой вина. Однако известен и обратный рецепт - обязательное воздержание от алкогольного опьянения или употребление только одного (двух, трех) стаканов.На более поздних похоронах употребление вина мотивируется следующим образом: «забыть» и т. Д. - вино, как и печь, служит слабительным и профилактическим средством. Фактически, ритуальный символизм вина можно увидеть только в южнославянском ритуале выливания вина на могилу на следующий день после похорон.Вывод: наиболее частые и явные признаки загробной жизни отражены на мемориальной доске преобладанием сладкой и крахмалистой пищи. Традиционные ритуальные блюда: кутья, канун, кисель, сито, мед, блины, пироги - обладают именно этими двумя характеристиками. Сочетание сладостей и мяса может стать основой постного памятного стола.ЗаключениеЧеловек - единственное живое существо, которое хоронит своих мертвецов. Практика захоронения изначально была мотивирована не гигиеническими соображениями, а представлениями коренных народов о природе и предназначении человека. Это однозначно подтверждает, что лечение мертвых было ритуалом с древних времен. В эпоху палеолита мертвых не только хоронили, но и снабжали пищей и всем необходимым, что свидетельствует о вере в то, что мертвым все это нужно в загробной жизни. Такая забота о мертвых была характерна не только для палеолитического человека, но и для его исторического предшественника - неандертальца. Обычай захоронения восходит к очень глубокой древности, предположительно за 50 000 лет до начала новой эры.Ритуальное захоронение умерших объясняется нежеланием людей смириться со смертью как безусловным концом существования. Несмотря на очевидное физическое ухудшение после смерти, сохранялась вера в то, что часть индивидуальности умершего продолжала существовать после смерти тела.Вера в посмертное существование породила множество представлений о дальнейшей судьбе умерших. Такие представления обычно тесно связаны с пониманием сущности человека в той или иной религии.Методы похорон и похоронные ритуалы различаются у разных народов мира и соответствуют религии, которую они исповедуют.В ходе работы разъяснялась важная роль похоронного обряда в русской традиционной культуре. Ритуалы перехода играют важную социальную и культурную роль, они выполняют функцию соединения и разделения двух миров. Строгое соблюдение ритуальных действий, разделение функций между участниками ритуала, а также регламентация ритуалов направлены как на предотвращение прохождения, так и на усиление похоронной и погребальной функций.Большинство антропологов считают, что похороны и похороны отражают религиозную направленность этого акта. Существуют разные типы захоронений в зависимости от социокультурных, религиозных, исторических и географических условий. Эти условия приводят к различным запретам: ношение траурной одежды, воздержание в пище, развлечениях и т.д. Это объясняется простым проявлением уважения к памяти умершего. Все это формирует понятие «погребальный культ».Опираясь на источники и имеющуюся литературу, можно сказать, что в древности погребальный обряд, выражая форму культа предков, приводил к формированию комплекса представлений о предках, якобы связанных с небом, с отбытием душ предков, что приводит обряд к кремации и ингумации.Захоронение умерших у славян имеет четкий ритуал:─ во-первых, обряды, направленные на приведение усопшего в надлежащий вид, изготовление гроба-домины;─ во-вторых, процесс захоронения;─ в-третьих, поминовение умершего на могиле.Традиционными ритуальными блюдами были: кутья, канун, кисель, сытный, мед, блины, пироги.Поминовение, как часть ритуального комплекса, также было отведено важное место, здесь были установлены определенные дни для поминок, панихиды, чтобы не забыли умерших.В наше время поминально-поминальный ритуал становится скорее гражданским, чем традиционным актом, что ведет к утрате традиционных ритуальных элементов.Похоронные и поминальные ритуалы существуют у каждого народа как неотъемлемая часть их культурных традиций; он отражает особенности человеческих уз и моральных норм, определяющих состояние общества в данный момент. Уважение к мертвым - свидетельство уважения к живым. Когда семья, родственники и дружба в обществе деформируются и ослабевают, нет смысла ожидать глубоких переживаний по отношению к тем, кто покинул этот мир. Укрепление традиций, связанных с поминовением усопших, говорит о том, что, несмотря на все трудности и социальные эксперименты, в нашем обществе сохранились здоровые устои.
Список использованной литературы
1. Алексеева Т.И. Этногенез восточных славян. М., 1973.2. Арциховский А.В. Основы археологии. М., 1954.3. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре4. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. (Структурно-семантический анализ восточно-славянских обрядов). СПб., 1993.5. Богомольников В.В. Причины изменения погребального обряда радимичей. Минск, 1982.6. Бурцев А.Е. Полное собрание этнографических трудов. СПб., 1911.7. Ван Геннеп А. «Обряды перехода» Восточная литература 1999.8. Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978.