Крупнейшая драма ХХ столетия – гражданская война и иностранная интервенция в России

Введение Крупнейшая драма ХХ столетия – гражданская война и иностранная интервенция в России – привлекает внимание ученых, политиков, писателей и по сей день. Это не удивительно, ведь, по сути, речь идет о периоде, разделившем страну на два противоборствующих лагеря. Пристальное иностранное внимание к ходу иностранной войны ставит перед исследователями свои задачи. О степени внешнего воздействия на ее начало, ход и исход споры продолжаются по сей день. Война полыхала на огромных пространствах России и в каждом из регионов она имела свои особенности, из которых и складывалась ее совокупная, многогранная и многоплановая картина. К числу регионов затронутых не просто иностранной помощью белогвардейским войскам, но непосредственной интервенцией вооруженных сил США и Британии, на территории современной Российской Федерации относятся Сибирь и Русский Север. Актуальность представленной темы обусловлена многими дискуссионными моментами, существующими и на сегодняшний день. На Гражданскую войну в России существуют различные взгляды, даже сам термин трактуется по-разному в различных исторических источниках. Не меньше спорных моментов содержит вопрос о роли иностранной интервенции на территории нашей страны. Какое влияние на ход войны оказало вмешательство иностранных государств? Какие цели преследовало каждое из них и как могли бы развиваться события, если бы оно не осуществилось? На эти и другие вопросы я попытался дать ответы, анализируя монографии и научные статьи историков прошлых лет и наших современников. Цель проекта – изучить проблему исследования гражданской войны и военной интервенции иностранных государств на территорию России в период 1918 -1922 года. Выявить особенности истории и методологии исследования. Для достижения указанной выше цели в исследовании были поставлены следующие задачи:Изучить историю развития исследования гражданской войны и военной интервенции в России в 1917 – 1922 гг. путем анализа историографии разных периодов.Определить принципы и подходы исследования гражданской войны 1917-1922 гг. и военной интервенции иностранных государств на территорию России в трудах российских зарубежных исследователей. Выявить существующие дискуссионные моменты.Определить методология исследования гражданской войны и военной интервенции. Раскрыть изучение гражданской войны с позиций диалектического и метафизического научных подходов. Проанализировать мнения исследователей относительно вопроса – что представляют собой гражданская война и военная интервенция как явления и как отдельно взятые исторические события.Подвести итоги использования различных подходов и методов исследования. Сделать выводы об их эффективности.Теоретическую базу исследования составили научные труды Габрусевич С.А., Гришанина И.П., Голдина В.И., Михайлова И.В., Мунчаева Ш.М., Устинова В.М. и других историков и политологов.1.Эволюция историографии гражданской войны и военной интервенции в России в 1917 – 1922 гг. Диалектика памяти и забвения убедительно отражена в отечественной историографии Гражданской войны и интервенции (1918-1922 гг.). В этой историографии можно выделить четыре периода: с 1917 г. до середины 1930-ых годов; с середины 1930-ых до середины 1950-ых, с середины 1950-ых до 1990-ых гг., с начала 1990-ых по настоящее время. При этом работы, например 1920-30-ых годов создавались без заданных концепций по сравнению с дальнейшими периодами давления идеологии [12]. Система советской власти очень долго обосновывала свою легитимность посредством определенного толкования революции. Призванные к этому историки (начиная со сталинской эпохи) были жестко регламентированы в анализе. Что касается гражданской войны, то советские историки придерживались того мнения, что пожар войны раздули антибольшевики, что молодая советская республика сражалась не с внутренним врагом, а прежде всего против объединённых сил мирового империализма. Партия всегда была единой, не считая отдельных предателей вроде Л.Д. Троцкого и Н.И. Бухарина, а белые, возглавляемые аристократами, были заинтересованы исключительно в защите классовых привилегии. Никакой другой период советской истории, никакая другая тема, в том числе коллективизация и чистки, не были столь отравлены вмешательством политики, как история великой революции. Строгий надзор породил некий униформизм советской концепции истории революции [10]. Западные историки использовали многое из советских работ 20-ых годов, посвященных гражданской войне. Однако с момента становления сталинской ортодоксии советские и западные историки жили в столь разных мирах, что контакты и обмен мнениями между ними были почти невозможны. И только по прошествии времени западные научные журналы стали регулярно публиковать рецензии на советские работы по периоду революции – за малым исключением рецензии разгромные. Конечно, советская историография в последние годы существования СССР претерпела чрезвычайные изменения. Иначе и быть не могло: огромные перемены, происшедшие в советском обществе, сделали не только возможным, но и необходимым переосмысление прошлого. Великое обновление историографии в 60-ые годы почти не связано с событиями в Советском Союзе, оно было следствием брожения в западных обществах, прежде всего в США. Новое поколение историков к концу 60-ых-началу 70-ых годов достигло духовной зрелости в процессе борьбы за гражданские права и движения против войны во Вьетнаме. Доминирующей чертой молодого поколения западных историков было неприятие так называемой тоталитарной модели. Не слишком далеки те времена, когда основная масса монографий, посвященных большевикам и гражданской войне, представляла собой истории общественных институтов или политические биографии. Впоследствии почти все западные историки обратились к социальной истории, и работы по истории гражданской войны стали частью этого более широкого исследования [10]. Главной особенностью оценки иностранной интервенции в годы Гражданской войны в советской историографии был акцент на ее подчеркнуто «буржуазный», классовый характер. Так, в энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР» отмечается, что «главной задачей империалистов было «задушить» РСФСР»: в соответствующих статьях отмечается, что «страны Антанты решили разгромить Россию с помощью собственных армий при поддержке белых», которые стремились любой ценой навредить молодой Советской республике, сорвав конференцию между РСФСР и США. Однако начало революционного кризиса в Европе не позволило странам Антанты развернуть свои войска на Юге России [18]. В исследовании «Русская революция», Ш. Фицпатрик утверждает, что предлогом для интервенции Антанты стала борьба с Германией, при этом реально союзники (британцы — в Архангельске, Мурманске) в первую очередь оказывали помощь местной оппозиции большевикам. И Великобритания, и Франция проявляли крайнюю враждебность по отношению к новому режиму в России и поддерживали белых, однако их прямое военное вмешательство не принимало значительных масштабов. Исключением стала лишь Япония, которая, отправляя войска в Сибирь, надеялась на территориальные приобретения. Американцы же преследовали «невнятную» цель «сдерживания Японии», «охраны Транссибирской магистрали» и возможной поддержки Колчака. [Фицпатрик, Ш. Русская революция [Текст] / пер. с англ. Н. Эдельмана.-М.: Изд-во Института Гайдара, 2018. Цит. по 3]. Особенностью современного этапа историографии стало введение в научный оборот материалов зарубежных архивов, чего ранее практически не делалось, а также перевод на русский язык книг, выходивших на иностранных языках. Эти свидетельства существенно обогащают наши представления о прошлом, поскольку оставлены многими ключевыми участниками событий [5]. Хочется отметить, что столетие со времени начала гражданской войны, отмечено выходом в свет сборника рефератов, обзоров и научных статей – «Революция и Гражданская война в России: Современная историография» [7]. В 2018 г. в стране прошли многочисленные научные конференции историков и представителей других специальностей, посвященные столетнему юбилею начала Гражданской войны. Так, на одной из них, проведенной ведущим в изучении данной тематики Институтом российской истории РАН в октябре 2018 г., были подняты самые разные проблемы и отражены новые подходы и достижения современной отечественной и зарубежной историографии. Составители данного сборника собрали под одной обложкой совершенно различные материалы, которые с их точки зрения призваны как можно более полно отразить новые тенденции в российской и мировой исторической науке. Первый блок материалов посвящен революциям 1917 г. Следующий блок материалов содержит рефераты, обзоры и статьи, посвященные истории Гражданской войны. Особое направление в современной историографии Гражданской войны – это исследование социально-политических процессов, протекавших на «белых» территориях, начавшееся по существу лишь в 1990-е годы. В предлагаемом сборнике данной проблематике посвящен отдельный блок материалов. На примере этой научной работы, изучаемой нами в рамках проведения настоящего исследования, можно отчетливо проследить эволюцию отечественной историографии – от идеологически окрашенных статей до анализа и выявления причин, внутренних связей описываемых исторических событий.2.Принципы и подходы исследования гражданской войны 1917-1922 гг. и военной интервенции иностранных государств на территорию России в трудах российских зарубежных исследователей. Дискуссионные моменты. Следует признать, что и сегодня ряд вопросов, касающихся гражданской войны и иностранной интервенции на территории России, продолжают оставаться дискуссионными. Есть ли определенная дата начала гражданской войны? Мнения отечественных и зарубежных историков расходятся, и таковых версий не две, и даже не три, а намного больше. Сторонники самодержавия как единственно эффективной формой управления Россией считают, что свержение неминуемо должно было привести к войне, что и произошло, и называют дату начала войны – февраль 1917 г. Кроме сторонников самодержавия, начало войны и Февральскую революцию изначально сравнивали и большевики. В 30-е годы ХХ в. Точка зрения на начало войны переместилась на октябрь 1917 г. Историки из антикоммунистического лагеря полагали, что насильственный захват власти большевиками вверг Россию в Гражданскую войну. Такого же мнения придерживаются историки-либералы Н. Верт, В.П. Островский, А.И. Уткин. Сторонники марксистско-ленинской концепция истории Гражданской войны, напротив, пытались доказать, что никакой связи между Октябрьской революцией и этой войной не существует. А начало Гражданской войны связывалось с иностранной интервенцией [2]. Одним из спорных вопросов в современной историографии истории гражданской войны в России является оценка роли иностранной интервенции. Многие историки считают, что ни Германия, ни Англия, ни Япония, ни США и Франция не были заинтересованы в сильной и единой России, поэтому интервенция принесла больше вреда, чем пользы Белому движению. Интервенты, не вступив ни в один бой с большевиками, откровенно преследовали свои политические и экономические интересы. Их целью было побудить Россию продолжить войну с Германией, при этом так называемые «союзники» открыто занимались грабежом, вывозя промышленное оборудование и природные ресурсы из страны. Ф. Шуман осуждает прямую интервенцию иностранных держав и помощь их белогвардейцам. В своей монографии он пишет: «Война велась под предлогом задачи показать русскому народу путь к миру и демократии, а на деле принесла разрушение городов и деревень, смерть тысяч русских людей» [Shuman F.L. American policy toward Russia since 1917. – N. – Y., 1928. Цит. по 3]. Представляется, что эта точка зрения не лишена рациональных моментов. Так же открытой остается проблема окончания войны. В советской историографии считается, что Гражданскую войну завершила победа большевиков над войсками Врангеля и перемирие с Польшей. Современные же историки полагают, что борьба с большевиками в различных районах страны продолжалась до 30-ых годов. Другая не менее значимая проблема, на которую не дано однозначного ответа, и мнения историков расходятся и на сегодняшний день: почему победили красные? Или иными словами: почему проиграли белые? Аксиоматичным является утверждение о том, что в гражданских войнах побеждает та сторона, которую больше всего поддерживает население страны. Россия являлась аграрно-промышленной страной, и большинство ее населения составляли крестьяне, от которых в основном и зависел исход войны. В советской историографии это одна из основных причин, обосновывающих победу большевиков. С одной стороны это утверждение верно, так как работа белых лидеров на контролируемых ими территориях носила зачастую формальный характер, что вызывало недовольство со стороны населения. Однако, как справедливо замечают некоторые историки (С.П. Петров, С.Г. Кара-Мурза и др.), крестьянские и рабочие выступления вспыхивали как против белых, так и против красных. И многие из них по своей направленности были явно не в пользу большевиков [3]. Я солидарен с мнением тех историков, которые полагают, что важным направлением в деятельности большевиков стало то, что, в отличие от белых, они уделяли внимание не только политическим, но и социально-экономическим вопросам. В. Кирхнер пишет о причинах победы большевиков: «патриотизм защиты своей страны от иностранных захватчиков, энтузиазм создания «бесклассового общества», страх (части народных масс и особенно крестьян) потерять экономические преимущества, полученные от революции» [Kirhner W. An outline history of Russia. Цит. по 3] Очевидно, что гражданская война и иностранная интервенция на территории России – сложные и противоречивые процессы. И в настоящее время исследователи продолжают изучать множество спорных моментов и пытаются ответить на дискуссионные вопросы. 3. Методология исследования гражданской войны и военной интервенции. Метафизика и диалектика. Все исторические явления, включая войны и конфликты, познаваемые как с позиции их уникальности, так и, напротив, с позиции универсальности, возникают, развиваются и угасают в рамках исторического процесса, происходящего в пространственно-временных рамках. Диалектическая классовая сущность гражданских войн, глубоко понятая К. Марксом и Ф. Энгельсом и развитая в трудах В.И. Ленина, безусловно, остается научно-методологической базой для современного познания исторического процесса. Более того, эволюция диалектического познания общественно-исторического процесса, неизбежно включающего гражданские войны в качестве неотъемлемого элемента формационной системы, может и должна иметь развитие в рамках проектной парадигмы [14]. Пространство и время в их диалектическом понимании как форм движения не устраняет восприятие исторических событий и фактов, исследуемых историками. Диалектическое познание гражданских войн в рамках пространственно-временной матрицы единого исторического процесса позволяет выявить, проанализировать, оценить и синтезировать множество детерминаций. Именно диалектическое познание феномена гражданской войны, опирающееся на проектный исторический подход, учитывающий весь комплекс факторов сознательного развития человечества в системе пространственно-временных сочетаний, дает богатый материал и метод для всестороннего общественно-научного исследования любой воспроизводящейся во времени и пространстве общности людей [там же]. Сегодня человечество во всех областях науки сталкивается всё с теми же проблемами, неподвластными пониманию. И эти неразрешимые вопросы не являются следствием и итогом человеческого познания бытия. Именно эти вопросы метафизики составляют фундамент всех направлений философии. Главная сущность метафизики заключается в её творческой свободе. Философ может как бы отпустить своё воображение в «свободный полёт» и оперировать понятиями и категориями как ему вздумается. Специалист, способный находить, выводить новые понятия, одновременно и философ, и учёный. Именно эта метафизическая способность его разума творить новые идеи и знания играет стратегическую роль в познании бытия. Все это в полной мере относится к изучению масштабных исторических событий, таких, как гражданская война. Посмотреть на тот или иной вопрос с непривычного ракурса – значит, поспособствовать новой интерпретации фактов, событий, а в итоге – достижению новых выводов [26]. В настоящее время изучением гражданской войны и иностранной интервенции на территории России продолжают заниматься историки и политологи. Объектом их анализа являются вопросы методологии и организации исследовательской работы, научные направления и школы, источниковая база разработок и, конечно, сами исследования и их проблематика. Одной из специфических черт новейшей историографии является методологический плюрализм, который во многом обусловлен демократизацией общества, включением российских ученых в мировую науку. По мнению А.А. Кононенко, сегодня имеет место симбиоз старых и новых подходов. В то же время Г.М. Ипполитов уверен, что не исчерпан потенциал формационного подхода и дальнейшее изучение гражданской войны в России возможно как на основе формационного, так и цивилизационного подхода. С ним солидарен С.А. Прокопенко, который допускает возможность синтеза указанных подходов в научных исследованиях. Многие ученые поддерживают идею использования цивилизационного подхода в анализе историографических проблем [2]. Большинство авторов подчеркивает необходимость расширения инструментария историографического анализа. В.И. Бажуков указывает на результативность герменевтики, феноменологии, антропологии в изучении военных вопросов. Особую роль он отводит идеографическому и номометрическому методам, позволяющим обратить внимание как на индивидуальные особенности тех или иных явлений войны, так и на общие закономерности их функционирования и развития. В то же время ряд авторов отмечает ограниченность антропологического и генетического метода в изучении революционных событий. Известный уральский ученый В.Д. Камынин убежден в эффективности использования модернизационного анализа в историографии. Этот подход, по его мнению, дает возможность просматривать изучение темы как непрерывный процесс накопления исторического знания, не отрицая вклада ни одного из поколений ученых в ее развитие. Он подчеркивает: «Развитие исторической науки в условиях научного и методологического плюрализма привело к тому, что историография перестала лишь сберегать наработанное наследие и стала активно содействовать методологическому и концептуальному обновлению исторической науки» [22]. Несмотря на многоплановость теоретических посылов, большинство исследователей руководствуется фундаментальными принципами объективности, историзма, компаративистики, но их явно недостаточно в условиях нарастания объема информации [там же]. 4. Гражданская война и военная интервенция как явления и как отдельно взятые исторические события. Мнения исследователей. И на сегодняшний день не существует единого мнения исследователей по поводу того, что же это за исторический феномен – гражданская война в России, когда она началась и когда закончилась. На этот счет существует множество точек зрения, порой явно противоречащих друг-другу. Даже сам термин «гражданская война» трактуется по-разному в различных источниках. Например, Большая Советская энциклопедия говорит нам, что «Гражданская война и военная интервенция в России – борьба рабочих и трудящихся крестьян Советской России под руководством Коммунистической партии за завоевания Великой Октябрьской социалистической революции, свободу и независимость Советской Родины против сил внутренней и внешней контрреволюции» [6, С. 520]. Определения Гражданской войны и иностранной интервенции из современных словарей звучат следующим образом. Например, это «вооруженная борьба между различными группами населения, имевшая в своей основе глубокие социальные, национальные и политические противоречия, проходившая при активном вмешательстве иностранных сил различные этапы и стадии, принимавшая различные формы, включая восстания, мятежи, крупномасштабные военные операции с участием регулярных армий» [23]. В.И. Ленин в 1917 г. Сформулировал классическое определение гражданской войны: «Чаще всего – можно сказать, даже почти исключительно, наблюдается в сколько-нибудь свободных и передовых странах гражданская война между теми классами, противоположность между которыми создается и углубляется все экономическим развитием капитализма, всей историй новейшего общества во всем мире, именито: между буржуазией и пролетариатом» [3]. По мнению, например, О. Ф. и Н. П. Гавриловых, гражданская война представляла собой «турбулентное пространство», в котором векторы направленности одних силовых линий, сталкиваясь с устремлениями других, видоизменяются под натиском третьих. В итоге «напрочь перечеркивается логика развития с устоявшимся порядком зависимости настоящего от прошлого и будущего от настоящего». Обретение в ходе гражданской войны культурной определенности за счет отрицания ценностных моделей России не свершилось само по себе, а оказалось «результатом целенаправленных усилий известных и безымянных творцов партийно-государственного строительства» [2]. Заместитель исполнительного директора по науке Российского военно-исторического общества, доктор исторических наук М. Мягков выразил свое мнение относительно гражданской войны на круглом столе, посвященном столетию российской революции: «Гражданскую войну в России часто сравнивают со смутным временем XVII в., ведь эти события во многом определили дальнейшее развитие страны, ее внешнюю и внутреннюю политику, менталитет народа» [8]. «Гражданская война – это не просто военные действия внутри страны, а особое «расколотое» состояние общества» [15]. Некоторые отечественные и зарубежные историки рассматривали Гражданскую войну как совокупность нескольких (иногда их насчитывают до десятка) войн и говорить о гражданских войнах. При этом речь идет не только о фронтовых действиях, но и о ситуации за линиями фронтов, о территориях, контролируемых противниками. Так, американский историк Р. Уэйд отметил, что в гражданских войнах переплелись военные, экономические, национальные и международные конфликты [2]. Данная позиция представляется мне содержательной. Говоря об исторической и культурной памяти в аспекте гражданской войны, представляется уместным привести слова Пученкова А.С.: «Я лично воспринимаю Гражданскую войну как незаживающую рану нашего общества. Достаточно сказать, что до сих пор, сто лет спустя, большинство из нас все еще подсознательно, а многие и открыто отождествляют себя либо с красными, либо с белыми на той, давным-давно закончившейся войне. О чем это говорит? Думается, это говорит лишь о том, что наше общество так и не сумело исцелиться от «землетрясения» 1917 года и последовавших вслед за ним грандиозных потрясений междоусобицы. В Гражданской войне не может быть героев, и в этом, думается, ее главный урок. Замечательный французский писатель Антуан де Сент-Экзюпери предельно точно дал характеристику этому страшному явлению, наблюдая за кровавыми коллизиями братоубийственного противостояния в Испании 1936–1939 годов: «Гражданская война – вовсе не война: это болезнь… В гражданскойвойне враг сидит внутри человека, и воюют здесь чуть ли не против самих себя». Убежден, что наше общество лишь на пути к окончательному осмыслению трагедии «русской смуты» начала ХХ века» [20]. Что касается иностранной интервенции и ее роли в течении войны, то нам кажется оправданной следующая позиция. Именно интервенция и открытое вмешательство во внутренние дела 14 иностранных государств против советской России способствовали обострению и затягиванию гражданской войны. Вмешательство иностранных государств во внутренние дела нашей страны объяснялось в первую очередь стремлением предотвратить расширение и расползание социалистических идей по всему миру, минимизировать или совсем не допустить материальных потерь от проведенной социалистической Россией национализации имущества и ценностей их граждан. Но не менее важной причиной вмешательства в «русскую смуту» стран Антанты была еще одна: в случае победы контрреволюции сделать будущую капиталистическую Россию слабой как в экономическом, так и в политическом плане, раздробить и разорвать её территориальную целостность. В подтверждение этого тезиса можно привести слова одного из руководителей белого движения на Востоке России генерала ДЛ.Хорвата: «Все наши бывшие союзники преследовали в борьбе сбольшевиками собственные эгоистические цели, но никто не помогал России. Сильная, единая Россия никому, кроме русских не нужна» [13]. 5. Анализ рассмотренных подходов и методов исследования. Выводы. До настоящего времени не гаснет интерес к событиям и проблемам гражданской войны и иностранной интервенции. Этот интерес значительно возрос в условиях перестройки и постперестроечного периода политического развития Российского государства, причем не только в нашей стране, но и за рубежом. Однако реальный исторический смысл и подлинное историческое значение этого важнейшего события в мировой и отечественной истории уходит, в лучшем случае, на второй план. Рассмотрение этой темы часто является примером применения известной формулы: «история есть политика, опрокинутая в прошлое». При этом конъюнктуру текущей политики все активнее вытесняет плюрализм мнений и оценок [17, С. 259]. Действительно, историография Гражданской войны и иностранной интервенции на территории России на сегодняшний день имеет значительный объем. С разных позиций и ракурсов рассматриваются сущность гражданской войны, роль иностранной интервенции в поражении белого движения, влияние Гражданской войны на дальнейший ход истории, вклад отдельных офицеров и лидеров движений в конкретные достижения и т.д. Изучение, сопоставление и анализ этого обширного массива дают представление о ходе событий, позволяют выделить спорные моменты, взглянуть на то или иное событие с разных ракурсов. Практика показывает, что историографы не только оценивают качество трудов по степени обеспеченности источниками, но и сами привлекают документы для доказательств и аргументации авторской позиции. Новые исследования опытных и начинающих историков, дискуссии на «круглых столах» и конференции показывают: как при освещении фактической стороны событий, так и при выяснении предпосылок, характера, особенностей и результатов войны возникает множество нерешенных и спорных вопросов. Особенно острую дискуссию вызывает вопрос о времени начала и конца Гражданской войны, поскольку то или иное его решение предопределяет оценку причин, характера и последствий войны. Диалектическое познание феномена гражданской войны, опирающееся на проектный исторический подход, учитывающий весь комплекс факторов сознательного развития человечества в системе пространственно-временных сочетаний, дает богатый материал и метод для всестороннего изучения этого масштабного и противоречивого явления. Кроме того, необходимо обратить внимание на то, какие методы исследования Гражданской войны и интервенции предлагают использовать исследователи сегодня. Большинство авторов подчеркивает необходимость расширения инструментария историографического анализа. В.И. Бажуков указывает на результативность герменевтики, феноменологии, антропологии в изучении военных вопросов. Особую роль он отводит идеографическому и номометрическому методам, позволяющим обратить внимание как на индивидуальные особенности тех или иных явлений войны, так и на общие закономерности их функционирования и развития. В то же время ряд авторов отмечает ограниченность антропологического и генетического метода в изучении революционных событий. Думается, что только совокупность разных подходов изучения при обязательном базовом ознакомлении с историографией, позволит составить собственное представление о столь глобальном событии [22].
Заключение

История – это всегда взгляд из настоящего в прошлое. Но и сейчас трудно объяснить многое из происшедшего, несмотря на накопленный за прошедшие годы огромный массив мемуаров, воспоминаний очевидцев, научных статей и монографий. По завершении исследования, посвященного исследованию Гражданской войны и иностранной интервенции в России в 1918-1922 гг., мною был сделан рядов выводов. Ознакомившись с обширной историографией изучаемого вопроса, необходимо отметить, что она прошла значительный эволюционный путь – от идеологически окрашенных статей и учебников до современных работ, одной из специфических черт которых является методологический плюрализм, во многом обусловленный демократизацией общества и включением российских ученых в мировую науку. Современная российская историография успешно преодолевает одномерное, характерное для предшествовавшей историографической традиции видение интервенции как результата некоего в одночасье оформленного заговора империалистов против молодого советского государства. В то же время ряд вопросов, касающихся масштабов присутствия иностранных войск, конкретных боевых действий с их участием, повседневной деятельности иностранных офицеров, условий оказания местным антибольшевистским силам материальной помощи, требуют дальнейшего рассмотрения. В настоящее время Гражданскую войну и иностранную интервенцию продолжают активно изучать и исследовать: проводятся конференции, тематические круглые столы, дискуссии в формате –теле и радиопередач. Кроме того, применяются такие методы исследования исторических процессов, как историографический анализ с применением расширенного инструментария идеографический и номометрический методы изучения военных вопросов. Активнее изучаются архивные документы, мемуары, материалы из личных переписок. На мой взгляд, каждое из этих направлений весьма перспективно и с болей долей вероятности может открыть новые горизонты в исследовании. Изучив мнения ученых о сущности явлений Гражданской войны и иностранной интервенции, ознакомившись с толкованием указанных выше категорий как терминов, и как процессов, можно констатировать, что единство отсутствует у историков и по данному вопросу. Наверное, единой интерпретации событий просто не может быть, однако для себя мы выделили несколько тождественных мнений, перекликающихся с нашим восприятием. Представляется, что Гражданскую войну можно определить как вооруженную борьбу между различными группами населения граждан одного государства, обусловленную глубокими социально-политическими противоречиями, проходившую при активном участии иностранных государств, которые в первую очередь преследовали свои цели и выгоды. Очевидно, что Гражданская война и иностранная интервенция, еще долго будут привлекать внимание историков дискуссионностью многих не до конца решенных вопросов. Однако историческая наука идет вперед, совершенствует имеющиеся методы исследования, заимствует и внедряет новые. А это значит, что, возможно, и в досконально изученных вопросах откроются новые грани и новые горизонты для дальнейших размышлений.
Список использованной литературы.

Александров М.А., Попов М.В. Пространство – время // Философия и общество. Выпуск №4(89)/2018. [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/prostranstvo-vremya (дата обращения 03.02.2022).Англо-американская интервенция в Советскую Россию в 1918 - 1922 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Мальцев Дмитрий Александрович [Электронный ресурс]: disserCat – электронная библиотеке диссертаций. URL: https://www.dissercat.com/content/anglo-amerikanskayainterventsiy (дата обращения: 27.01.2022).Ашаткина, М. А. Актуальные вопросы Гражданской войны в России в оценке российских и зарубежных историков / М. А. Ашаткина. — Текст : непосредственный // История и археология : материалы V Междунар. науч. конф. (г. Краснодар, февраль 2018 г.). — Краснодар : Новация, 2018. — С. 5-7. — URL: https://moluch.ru/conf/hist/archive/290/13724/ (дата обращения: 09.02.2022).Верещагин А.С. Социально-экономическая политика в годы гражданской войны (трактовки и интерпретации отечественной историографии) // Вестник Башкирского института социальных технологий. 2009. № 1. С. 80–82.Ганин А.В. Итоги и перспективы историографии гражданской войны в России. [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка».URL: https://cyberleninka.ru/article/n/itogi-i-perspektivy-istoriografii-grazhdanskoy-voyny-v-rossii. (дата обращения 04.02.2022). «Гражданская война и военная интервенция в СССР», М., Советская энциклопедия, 1987г., 720 с.Гражданская война как феномен истории: М-лы научной конф. 26 апреля 2008. Екатеринбург: УрГУ, 2008.-396 с.Гражданская война в России (1917-1922). А.Б.Данилин, Е.Н.Евсеева, С.В.Карпенко. [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка».URL: https://cyberleninka.ru/article/n/grazhdanskaya-voyna-v-rossii-1917-1922 (дата обращения 04.02.2022).Ипполитов Г.М. Формационный подход к познанию истории: исчерпан ли его исследовательский потенциал? // Известия Самарского научного центра РАН. 2009. Т.11. № 6. С. 231–239. Кенез П. Западная историография гражданской войны в России. [Электронный ресурс]: Анализ.Инфо. URL: http://annales.info/rus/small/kenez.htm (дата обращения: 27.01.2022). Кононенко А.А. Новейшая историография революции и гражданской войны в Зауралье//Вестник Тюменского государственного университета. 2008. № 1. С. 40–44. Кургузов В.Л. Гражданская война в России: к проблеме памяти и забвения. [Электронный ресурс]: «White Spots» of the Russian and World History. 4-5`2016. URL: http://www.publishing-vak.ru/file/archive-history-2016-4/1-kurguzov.pdf (дата обращения: 27.01.2022). Мельситов В.В. О некоторых спорных аспектах гражданской войны и интервенции в России. [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/prostranstvo-vremya (дата обращения 03.02.2022). Минат В.Н. Диалектность и проектика гражданских войн в пространственно-временной матрице [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/prostranstvo-vremya (дата обращения 03.02.2022). Михайлов И.В. От революции к гражданской войне: парадоксы прошлого и современного восприятия Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ot-revolyutsii-k-grazhdanskoy-voyne-paradoksy-proshlogo-i-sovremennogo-vospriyatiya. (дата обращения 03.02.2022). Михайлов И.В. Современная историография гражданской войны в России // Россия и современный мир. 2007. № 3. С. 28-46 Мунчаев Ш.М. Политическая история России. От Смутного времени до Беловежской Пущи / Ш.М. Мунчаев, В.М. Устинов. – 2-е изд., пересмотр. – М.: Норма, 2019. – 736 с. Нажипова, Л. М. Исследование особенностей англо-американской историографии иностранной интервенции в годы Гражданской войны в России (1917–1922 гг.) / Л. М. Нажипова, А. В. Клепалов. — Текст: непосредственный // Юный ученый. — 2021. — № 10 (51). — С. 27-31. — URL: https://moluch.ru/young/archive/51/2665/ (дата обращения: 27.01.2022). Прокопенко С.А. О возможности синтеза формационного и цивилизационного подходов // Историческая наука и историческое образование на рубеже XX–XXI столетия. Екатеринбург: УрГПУ, 2000 // URL: http://mmj.ru; Леола А.В. Амбивалентность цивилизационного исторического сознания //Научные проблемы гуманитарных исследований. 2011. № 5. С. 267–275. Пученков А.С. Размышляя о гражданской войне. [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка».URL: https://cyberleninka.ru/article/n/razmyshlyaya-o-grazhdanskoy-voyne (дата обращения 04.02.2022).Революция и Гражданская война в России: Современная историография: Сб. статей, обзоров и рефератов / РАН ИНИОН. Центр социал. науч.-информ. исслед. Отдел истории; отв. ред. В.П. Любин; ред.-сост. М.М. Минц. – М., 2018. – 223 cСкипина И.В., О.Н. Науменко, В.В. Московкин,А.А. Кононенко, А.П. Ярков «Современная историография гражданской войны в России: итоги и перспективы изучения» // Вестник Тюменского государственного университета. 2012. № 3. URL: https://vestnik.utmn.ru/ (дата обращения: 27.01.2022). Словарь терминов. [Электронный ресурс]: Словарь: термины и определения.URL:http://library.ispu.ru:8001/history/2/12tema12/slovar12.html (дата обращения: 29.01.2022). Ушаков А.И. Антибольшевистское движение в годы гражданской войны в России: вопросы методологии и историографии // Преподавание истории и обществознания в школе. 2009. № 4. С. 3–10. Халапсис А.В. Метафизика войны: постановка проблемы / Алексей Владиславович Халапсис // Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского. Серия «Философия. Культурология. Политология. Социология». — 2011. — Том 24 (63), № 3—4. — С. 211—216.Хрусталев Ю.М. Методологические аспекты метафизики. [Электронный ресурс]: Научная электронная библиотека «КиберЛенинка».URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metodologicheskie-aspekty-metafiziki. (дата обращения 04.02.2022).