Эссе на тему: юридическая техника

Юридическая техника - это совокупность методов, принципов, средств и приемов, используемых в соответствии с принятыми правилами при выработке и систематизации нормативно-правовых актов для обеспечения их совершенствования. В процессе уяснения практических навыков юридической техники, складывается общее понимание того, что текст проекта нормативного правового акта, должен быть предельно кратким, суть проекта нормативного правового акта, должна быть изложена полно.

Не допускается эпистолярность изложения текстовой части проекта нормативного правового акта.

Содержание проекта нормативного правового акта, должно строго соответствовать официально-деловому стилю русского языка.

Следующим немаловажным аспектом и критерием требования к тексту нормативного правового акта является то, что слова и выражения в проектах правовых актах используются в значении, обеспечивающим их точное понимание и единство терминологии, используемой в федеральном законодательстве и законодательстве субъектов Российской Федерации.

В соответствии с частью 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации, законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам.

В этой связи, при подготовке проектов нормативных правовых актов и правовых актов субъектов Российской Федерации, необходимо в императивной форме придерживаться терминов и понятий, применяемых в федеральном законодательстве, а также придерживаться единого подхода правоприменения.

В целях соблюдения обозначенных критериев законодатель допускает использование двух методов.

Первый метод состоит в том, чтобы обозначить отсылочную норму в статье проекта нормативного правового акта субъекта Российской Федерации на норму федерального законодательства, в целях детальной консолидации сути нормы права.

Второй метод заключается в том, что в части касающейся субъекта Российской Федерации, продублировать норму, обозначенную в  федеральном законодательстве.

Необходимо помнить, что дублирование всех норм федерального законодательства в законодательном акте субъекта Российской Федерации, является нежелательным приемом юридической техники.

Заключительным критерием, составляющим требования к тексту и содержанию нормативного правового акта и правового акта, является нецелесообразность обозначения в проектах нормативных правовых актов разных понятий одним термином или одного понятия разными терминами, если это специально не оговаривается в данном проекте нормативного правового акта.

В проекте нормативного правового акта даются определения используемых в нем юридических, технических и других специальных терминов, если без этого невозможно или затруднено его понимание.

Допускается использование в правовых актах новых иностранных терминов и выражений, если в русском языке отсутствуют имеющие тот же смысл термины и выражения, или терминов иностранного происхождения, ставших в русском языке общеупотребительными.

С учетом изложенного, необходимо отметить, что данное научное исследование, является исключительно разъяснением практических навыков составления нормативных правовых актов, а также направлено на совершенствование правил юридической техники и официально-делового стиля изложения текстовой части нормативного правового акта.

В процессе научной регламентации крайне важно правильное понимание сущности правил юридической техники, так как соблюдение правил юридической техники является одним из основных постулатов повышения правового сознания граждан.

Единый подход к нормотворчеству способен минимизировать правовой нигилизм общества, выражающийся в крайнем отрицании норм законодательства Российской Федерации, обусловленного коллизионностью нормативных правовых актов.

В этой связи, текстовая часть проекта нормативного правового акта выступает основным постулатом, направленным на правильное уяснение норм законодательной базы Российской Федерации.

Лишь отвечающая обозначенным требованиям, содержательная часть проекта нормативного правового акта, может претендовать на целостность, точность и полноту изложения воли законодателя.

Исследование эффективности правовых норм тесно связано с понятием «эффективность», ее критериями, показателями и условиями. В настоящее время вопрос эффективности правовых норм мало изучен в юридической литературе, хотя этот вопрос имеет огромное значение. И это не случайно, ибо целесообразность существования правового института, отрасли права и всей правовой системы можно объяснить только способностью определенным образом эффективно регулировать общественные отношения.

Проблема эффективности правовых норм всегда привлекала внимание ученых. В правовой теории существует несколько определений эффективности права. Но всякое определение, на наш взгляд, должно удовлетворять практическим потребностям исследования или использования конкретного предмета.

Анализ юридической литературы по проблеме эффективности правовых установлений показывает, что содержательная сторона этого понятия все еще остается весьма проблематичной. В самых первых определениях понятие «эффективность правовых норм» полностью или частично отождествлялось с их оптимальностью, правильностью, обоснованностью и целесообразностью. В данном случае под эффективностью правовых норм понимались правильность, обоснованность норм права, соответствие их потребностям общественного развития, закрепление в них оптимальных вариантов поведения.

Эффективность правовых норм выражает отношение между фактически достигнутым, действительным результатом и той социальной целью, для достижения которой были приняты соответствующие правовые нормы. На основании этого, эффективность правовых норм как самостоятельное общественное явление следует понимать только в этом смысле. Определение эффективности правовых норм как соотношения между результатом их действия и поставленной социальной целью характеризует общее содержание рассматриваемого явления.

Критерием оценки эффективности правовых норм являются их цели, для достижения которых была создана норма. Для правильного решения вопроса о целях необходимо исходить из общетеоретических положений о целях. Цель - это категория, обозначающая заранее мыслимый результат сознательной деятельности человека, общества в целом. Добиваясь осуществления поставленных целей, человек прибегает к выбору необходимых средств.

Степень эффективности правовых норм должна устанавливаться с помощью критериев, под которыми следует понимать определенные измерители полноты достижения его целей. О достижении поставленной цели позволяют судить определенные показатели.

Эффективность действия правовых норм зависит от определенных субъективных и объективных условий, которые относятся как к самому праву, так и к сфере его реализации. Характер взаимосвязи правовой нормы с различными сторонами общественной жизни и определяет те условия, которые обеспечивают эффективность ее действия.

Эти условия можно рассмотреть с различных точек зрения, проанализировать в разных аспектах. Но наиболее продуктивно классифицировать условия эффективности действия нормы по основанию, связанному с элементами механизма действия права. С этой точки зрения, условия эффективности действия нормы будут относиться, во-первых, к самой норме; во-вторых, к деятельности правоприменительных органов; в-третьих, к особенностям правосознания и поведения граждан, соблюдающих или нарушающих требования правовой нормы.

Условия, относящиеся к самой норме, можно обозначить как факторы совершенства законодательства, под которым имеется в виду соответствие правовых норм тем общим и конкретным социально-экономическим, идеологическим, культурно-психологическом и организационным условиям, в которых они будут действовать.

Для соблюдения этих условий необходимо обеспечить подготовку и принятие таких норм, которые были бы научно обоснованы, соответствовали целям развития законодательства на основе объективных потребностей общества. Вполне понятна в связи с этим задача правовой науки: разработать систему критериев (показателей), характеризующих степень совершенства издаваемых норм как в содержательном, так и в технико-юридическом смысле.

Условия эффективности действия нормы, заключающиеся в высоком уровне правосознания и навыков правового поведения, находятся в тесной взаимосвязи с другими, упомянутыми выше условиями: совершенством закона и совершенством практики его применения. Несовершенный закон вряд ли получит одобрение в общественном правосознании. Низкий уровень общественного правосознания может свести на нет действие самого совершенного закона. Следовательно, только соединение всех трех условий воедино обеспечивает высокую эффективность действия правовой нормы.

Для соблюдения этих условий необходимо обеспечить подготовку и принятие таких норм, которые были бы научно обоснованы, соответствовали целям развития законодательства на основе объективных потребностей общества. Вполне понятна в связи с этим задача правовой науки: разработать систему критериев (показателей), характеризующих степень совершенства издаваемых норм как в содержательном, так и в технико-юридическом смысле.

Соответствие избранных правовых средств цели - необходимая предпосылка эффективности правовых норм; неправильный выбор средств исключает или снижает эффективность правового регулирования, поскольку только неразрывное единство правового регулирования, поскольку только неразрывное единство потребности, средств и путей действия образует содержание цели. Именно в средстве реализации та или иная цель получает определенность и конкретность.

Следующую группу условий эффективности действия правовых норм составляют факторы совершенства правоприменительной деятельности. Самый совершенный закон, рассчитанный на правильное применение государственными органами, например судом и правоохранительными органами, окажется неэффективным, если практика его применения не будет соответствовать предъявляемым к ней требованиям.

Правоприменительная деятельность - явление сложное, не сводимое к изданию актов применения права. Она включает не только закрепленную в процессуальных нормах процедуру «движения дела» (например от органов расследования к суду), но и большое число неформальных связей и отношений. Различные звенья правоприменительной подсистемы, должностные лица оценивают состояние правопорядка, вырабатывают свои позиции по вопросам применения закона, высказывают мнения и влияют на мнения других лиц, принимают решения по конкретным делам, изменяют текущую практику, выступают с предложениями по совершенствованию законодательства. Весь этот сложный механизм материальноправовых, процессуальных, организационных, технических и иных связей и отношений и образует правоприменительную деятельность, совершенство которой является одним из важных условий эффективности действия нормы.

Совершенство закона и совершенство практики его применения тесно связаны между собой. Законодательство и деятельность правоприменительных органов можно в определенном аспекте рассматривать как две взаимодействующие модели: логическую (абстрактную) и динамическую (действующую), каждая из которых обеспечивает действие другой. Так, закон есть необходимый инструмент для осуществления задач, стоящих перед правоприменительными органами. Система правоприменительных органов (государственный аппарат, в том числе юстиция в широком смысле этого слова) использует закон в качестве модели своей деятельности. В то же время и саму эту систему (юстицию) можно рассматривать как средство для достижения целей, поставленных законом.

В процессе правоприменения возможны ошибки, подмена требований правовых предписаний усмотрением должностных лиц; возможны ситуации, когда на практике та или иная норма права вообще не применяется или применяется ограниченно. Если требования правовых норм в процессе их реализации нарушаются, снижается эффективность правового регулирования.

Главным условием повышения эффективности правовых предписаний в рассматриваемой сфере является дальнейшее укрепление законности, борьба с фактами нарушения права, неправильного его применения. Важную роль в повышении уровня правоприменения играют руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ. Указанные разъяснения призваны способствовать ликвидации тех отклонений в практике, которые затрудняют достижение намеченной цели.

Такое динамическое соотношение правовой нормы и правоприменительной деятельности объясняется тем, что и то и другое суть взаимодействующие элементы всей социальной системы, инструменты государства и общества, предназначенные для регулирования общественных отношений и управления социальными процессами. Это еще раз подчеркивает ту мысль, что эффективность действия правовой нормы складывается на основе совокупного действия нескольких условий, в том числе совершенства закона и практики его применения.

Оценив в ходе исследования степень эффективности правовых норм или выявив неэффективность отдельных норм, приходится далее устанавливать причины слабой действенности юридической регламентации или недостаточной эффективности применения какого-то закона, выявлять пути и средства повышения эффективности той нормы, которая не дает нужного результата. На этой основе вырабатываются научные рекомендации для дальнейшего совершенствования законодательства и всей правоприменительной деятельности в определенной области регулирования общественных отношений.

К третьей группе условий, обеспечивающих эффективность действия норм права, относится уровень правосознания и характер поведения граждан, соблюдающих закон. Под правосознанием понимается совокупность взглядов, убеждений, оценок, представлений о праве и законности, свойственных обществу в целом или конкретной личности.

Эти условия включают такие показатели, как уровень знания закона, степень одобрения его гражданами, развитость навыков правового регулирования. Чем выше уровень знания соответствующих правовых норм, чем в большей степени позитивно оцениваются содержащиеся в них положения, тем успешнее они реализуются и, соответственно, имеют более высокую эффективность. Эффективность действия правовой нормы может оцениваться применительно к соблюдению ее в обществе в целом, в различных социальных слоях и группах населения, а также конкретными категориями лиц.

Следовательно, необходимо совершенствовать механизм применения закона и дополнительно обеспечивать соблюдение нормы посредством таких мер, которые бы компенсировали выявленные дефекты правосознания.

Само изложение нормы права в тексте нормативного правового акта также нельзя понять без уяснения той реальности, что право системно, и именно в этой системности заложены свойства нормы права. Норму права невозможно ни уяснить, ни изложить «выдернув» из подобной системы. Во внутренней форме содержание права высвечивается, прежде всего, в виде общеправовых принципов и основанной на них системы отдельных отраслей, каждая из которых, в свою очередь, состоит из общеотраслевых принципов и системы определенных институтов, охватывающих те или иные системы правовых норм со всеми их структурными элементами. Здесь же, кроме этих постоянных общностей, могут быть такие дополнительные структурные части, как подотрасли, генеральные институты, смежные институты, субинституты и т.д. Примерно подобная организация внутренней формы права, отчетливо обозреваемая в одной из множества плоскостей бытия его содержания, также служит детерминантом изложения нормы права в самом тексте нормативного правового акта. Подобная связь становится очевидной, когда имеем дело с отраслевыми кодифицированными актами (в первую очередь - кодексами).

Уяснение взаимосвязей внутренней и внешней формы права основывается и на том постулате, что все правовые общности (звенья) раскрываются непременно через общественные отношения. И отрасли, и подотрасли, и различные институты права везде трактуются как определенные системы норм, регулирующих ту или иную совокупность общественных отношений. Вторым же по значимости системообразующим критерием в построении системы права служит метод общего (нормативного) правового регулирования.

При этом следует иметь в виду, что и сам метод производен от предмета нормативного правового регулирования; особенности первого, в конечном счете, зависят от специфики и сферы проявления второго, а не наоборот. Хотя на выбор средств, способов, приемов и форм регулятивного воздействия влияют многие величины, тем не менее, из них первичными и наиболее устойчивыми служат своеобразные свойства самих организуемых отношений.

Внутренняя форма права в целом, взятая в любом срезе, тесно связана с его внешней формой. Под внешней формой права принято понимать наружное устройство его содержания, упорядоченные способы выражения вовне, закрепления и функционирования этого содержания, выступающие в виде структурированных и систематизированных легитимных источников правовых норм.

Для нормативных правовых источников характерна также в достаточной мере выраженная структура и реквизиты. Они снабжены указаниями о времени, а порою и о месте принятия, а равно подписями надлежащих должностных лиц. Даже простые нормативные правовые акты, в которых содержится незначительный по объему нормативный материал, так или иначе структурированы с учетом требований юридической техники, логики и стилистики. Более крупные, сложные (органические) источники разбиты чаще всего на части, разделы, главы, параграфы, статьи и пункты с фиксированными заголовками.

Данная проблема в целом предполагает соотнесение друг с другом различных систем и структур, олицетворяющих способы организации, с одной стороны, содержания права, с другой - его легитимных источников в разных срезах. При таком подходе обнаруживается, что внутренняя и внешняя формы права в одних отношениях характеризуются едиными чертами, в других -значительными различиями. Как общие, так и отличительные моменты присущи уже соотношению нормы права, нормативного правового предписания и относительно самостоятельного подразделения (статьи, параграфа, главы, раздела и т.п.) нормативного акта.

В одних случаях эти образования по объему и структуре совпадают: скажем, одна статья закона исчерпывается одним нормативным правовым предписанием, содержащим все необходимые элементы той или иной правовой нормы. Но нередко бывает иначе. Одно и то же нормативное правовое предписание может содержаться в двух и более нормативных актах, изданных на разных уровнях общего правового регулирования. В одной статье закона возможны несколько нормативных правовых предписаний. Норма права подчас "собирается" из ряда нормативных предписаний. В одном нормативном правовом предписании могут находиться некоторые элементы ряда норм права и т.д. Следовательно, применительно к первичным ячейкам права рассматриваемая проблема не имеет единого решения. Наложение внутренней формы права на внешнюю немыслимо также при сопоставлении системы норм, построенной по их видам, с системой нормативных правовых актов.

Не только в любой отрасли или институте права, но и во всяком нормативном правовом акте безотносительно к его отраслевой принадлежности возможны самые различные виды правовых норм. Факторы, от которых зависит система правовых норм, существенно отличаются от обстоятельств, которыми обусловливается система нормативных правовых актов. Если брать систему российского права в той плоскости, в которой отражается иерархия юридической силы правовых норм, то она тоже несколько отличается от системы нормативных правовых актов в соответствующем срезе. Нормы одной и той же юридической силы могут содержаться в разных нормативных актах (например, в инструкции, приказе или в положении, изданных руководством одного и того же ведомства). В то же время в одном нормативном акте возможны нормы права разной юридической силы, что бывает в Своде законов страны или в самой Конституции страны.

В юридической литературе нередко выдвигалось требование, чтобы кодификация осуществлялась в строгом соответствии с отраслями права, выражала "юридическое своеобразие и содержание соответствующего подразделения системы права". Оно, по-видимому, справедливо лишь постольку, поскольку имеются в виду отраслевые и внутриотраслевые сводные нормативные правовые акты, которые действительно строятся сообразно со структурными чертами упорядочиваемого подразделения отраслевой системы права. Если же речь идет об остальных видах и разновидностях систематизации нормативного правового массива (инкорпорация, консолидация, комплексная и всеобщая кодификация), то подобное предложение в общем виде оказывается не вполне обоснованным.

Несомненна роль системы отраслей права при любой систематизации его юридических источников. Но вместе с тем нет достаточного основания усомниться в определенной самостоятельности системы этих источников, на построение которой влияет ряд дополнительных факторов объективного и субъективного порядка, в том числе «многоярусность» самих регулируемых общественных отношений, та или иная направленность воли законодателя, множественность правотворческих органов на разных уровнях, своеобразие звеньев и процессов государственного управления, интересы обеспечения последнего компактным нормативным правовым материалом, квалификации кадров, достигнутый уровень юридической техники и правореализации. Определенную роль при систематизации нормативных правовых актов играет также "принцип адресатов", который к отраслевой системе права прямого касательства все же не имеет. Фактически отрасли права и отрасли законодательства никогда полностью не совпадают ни по количеству, ни по наименованиям, ни по конкретной структуре.

Это и понятно, так как связь между ними не есть результат зеркального отражения: она носит весьма сложный опосредованный характер, в зависимости от особенностей "промежуточных" факторов проявляется по-разному. В ряде случаев в цепочке причинно-следственных связей такие отрасли даже "меняются местами", если становление новой отрасли права обусловливается преимущественно интенсивным развитием одного из существующих подразделений законодательства.

Научно обоснованное построение системы и структуры нормативных правовых актов закономерно ведет к тому, что они не в любой плоскости и не во всех элементах бывают адекватными отраслевым и иным системам и структурам содержания права. Истина всегда конкретна, и эта аксиома как нельзя, кстати, при решении проблемы соотношения внутренней и внешней форм права в самых различных их плоскостях.

Нормы права излагаются в различных законах и подзаконных нормативных правовых актах, учредительных документах юридических лиц, нормативных договорах, признаваемых их легитимным юридическим источником. Тексты последних часто имеют относительно обособленные подразделения в виде частей, разделов, глав, параграфов, статей, их частей, пунктов и отдельных завершенных предложений. В этой связи возникает вопрос об их соотношении с нормами права, правильное решение которого значимо как в познавательном, так и в практическом планах. В познавательном - чтобы не смешивать разные правовые явления, в практическом - чтобы не принимать за целостную норму права какую-либо ее часть или, напротив, то, в чем содержатся элементы двух и более норм.

Деление объемных нормативных правовых актов на части, разделы, главы, статьи (параграфы) и на их части или пункты обусловливается преимущественно такими факторами, как сложность состава регулируемого комплекса общественных отношений и правила правотворческой техники. Например, в Гражданском кодексе РФ первой частью регулируются такие общие отношения, как правовой режим имущества, представительство, сделки, обязательства и заключение, исполнение, изменение или расторжение любого договора, а второй частью - отдельные семейства и виды договоров, расчеты, внедоговорные обязательства и совместная деятельность в виде простого товарищества. Внутри каждой части этого кодекса есть разделы, состоящие из глав со статьями, многие из которых имеют части и пункты. Однако ни одно из этих подразделений кодекса не может отождествляться с какой-либо целостной гражданско-правовой нормой, хотя из каждого из них извлекаются те или иные элементы норм гражданского права.

Подобная же картина характерна и для других кодифицированных и иных нормативных правовых актов, отдельные подразделения текста которых не совпадают с какой-либо целостной нормой соответствующей отрасли права ни по объему, ни по структуре.

Бывает, что разные элементы одной нормы излагаются в нескольких подразделениях закона или подзаконного нормативного акта, как это сделано, скажем, в первой части Налогового кодекса РФ (в редакции ФЗ от 9 июля 1999 года), где в ст.ст.34,36,87,89 определены субъекты выездных налоговых проверок, в ст.ст.86,89 - основания и сроки таких проверок, в ст.ст.31,32,33,34,89.91,92,93,94,100 - полномочия проверяющих, в ст.35 - их ответственность за неправомерные действия и причиненные убытки.

Возможен противоположный вариант, когда в одной статье закона содержатся элементы двух и более норм права. Статья 37 УПК РФ, к примеру, объединяет гипотезы и диспозиции норм, регулирующих полномочия прокурора в процессе всего уголовного судопроизводства.

Ввиду логической взаимосвязи между различными нормами, обусловленной переплетением упорядочиваемых ими общественных отношений, порой объединяются их гипотезы и указания на их субъектные составы. Еще чаще санкции, рассчитанные на обеспечение различных норм, сосредоточиваются в какой-либо одной статье нормативного правового акта (скажем, ст. ст.15,395 ГК РФ, предусматривающие возмещение убытков и применение штрафных мер и т.д.).

Эти обстоятельства, объясняемые, прежде всего, требованиями юридической техники правотворчества, еще раз подтверждают тезис, что нормативный правовой массив не состоит из совершенно однородных по структуре предписаний и нельзя искать в каждом из таких предписаний целостную структурированную клетку права, своеобразное право в "миниатюре". Однако они никоим образом не говорят и о том, что в современных условиях, когда усиливается специализация нормативных правовых предписаний, общая конструкция правовой нормы теряет свои реальные очертания, превращается все больше в сугубо логическую категорию.

Та специализация среди нормативных правовых актов и их структурных подразделений, которая свойственна многим современным национальным правовым системам, скорее касается не самих правовых норм непосредственно, а правовых предписаний. В связи с усложнением предмета и пределов общего правового регулирования, обогащением и совершенствованием метода и техники такого воздействия происходят всевозрастающее "разделение труда" между различными подразделениями нормативных правовых актов и содержащимися в них предписаниями, процессы их дифференциации, конкретизации и интеграции. Но от этого, на наш взгляд, фактически не меняются ни организационная структура правовой нормы, ни суть и назначение отдельных ее элементов. Правовая норма применительно к тем отдельным общественным отношениям, которые ею регулируются, продолжает выполнять свою прежнюю служебную роль в целостном виде.

В тексте всякого нормативного правового акта всегда содержатся определенные предписания, если под последними понимать относительно законченные формулировки (предложения). Подчас они носят индивидуальный характер, будучи адресованы одному субъекту права с конкретным заданием разового порядка. Это индивидуальные правовые предписания, направленные на индивидуальное правовое регулирование и соответственно лишенные общего (нормативного) значения. Нельзя рассматривать их в качестве какой-либо структурной части нормы права.

Относительно завершенные формулировки в тексте закона или подзаконного нормативного акта, носящие общий характер, образуют нормативные правовые предписания и находятся в одной плоскости с нормой права. При этом, однако, весьма важно, чтобы такие предписания либо содержали все необходимые элементы соответствующей нормы права, либо, по крайней мере, были "привязаны" к ним.

Нормативные правовые предписания находятся в одной с правовой нормой сфере юридической реальности, ибо ими обозначается логически завершенное нормативное положение, прямо сформулированное в каком-то относительно обособленном подразделении нормативного правового акта. Тем не менее, нельзя отождествлять их с нормами права.

Прежде всего, потому, что в отличие от норм, составляющих содержание права, нормативные правовые предписания олицетворяют одновременно и содержание, и форму права. Кроме того, нормативные правовые предписания могут быть композиционными (типичными, стандартными) и некомпозиционными (нетипичными, нестандартными). Если первые из них содержат в себе все необходимые элементы соответствующей нормы права, то вторым это вовсе не характерно.

Однако все же нормативные правовые предписания не заменяют и не вытесняют целостной структурированной нормы права. Являясь первичным элементом одновременно и содержания, и формы нашего права, они играют настолько специфическую роль, что нельзя их отождествлять с нормами права даже в тех случаях, когда в их композиции содержатся все структурные элементы соответствующих норм права.