Эссе на тему: "Историографические оценки взглядов Ленина на государство"

Недавно стало возможным беспристрастно оценить самого вождя и его действия во время революции 1917 года. В большинстве работ по-прежнему заметен политический и идеологический подтекст, который определяет направленность оценок и характеристик. Часто авторы, вместо того чтобы делать выводы на основе анализа фактического материала, подгоняют факты и источники под определенную концепцию. Научное изучение Ленина и его наследия представляет исторический интерес и до сих пор не раскрыто полностью.

В своей работе историк Б.Н. Земцов пишет: "Российское общество в XX веке не обладало внутренней стабильностью, идеологическим единством. Государство и общество, как в дореволюционной России, так и в СССР, находились в состоянии явной или скрытой борьбы друг с другом. Таким образом, в основе различных исторических концепций оказалась не столько научная методология, сколько различные идеологические системы - либеральные или революционные. Эмигрантская литература 20-30-х годов, произведения времен "перестройки" "выросли из первой, к ней примыкают и зарубежные произведения, советская историческая школа - из второй" [1]. Накануне революции ситуация в стране была крайне острой. Во-первых, требования работников, которые стремились добиться улучшения условий труда, не были услышаны и остались нерешенными. Во-вторых, национальные меньшинства нуждались если не в независимости, то в более широкой автономии. В-третьих, население хотело избежать голода, обнищания. В-четвертых, народ хотел прекращения ужасной войны, которая происходила в эти годы и нанесла экономический ущерб России. Во время революционных событий 1917 года наша страна напоминала огромную пороховую бочку.

Книга П.Г. Курлова "Гибель императорской России" очень подробно описывает последние дни императорской власти. Произведение представляет собой автобиографию, посвященную жизни министра внутренних дел (1909-1911) П.Г. Курлова, оно также опубликовано на основе берлинского издания 1923 года и ценно тем, что сам автор является очевидцем событий 1917 года, пережил отречение царя, его смерть, заключение в Петропавловскую крепость, а затем стал эмигрантом. По его мнению, антиправительственные силы были застигнуты врасплох произошедшими событиями, впоследствии не подготовленные к координации своих действий [2].

Личность Ленина, его личные качества хорошо раскрыты, его роль в революции описана в работе Анны Тумаркин, где сказано: "Стандартные описания 1917 года советскими историками изображают нарастающую анархию как подоплеку деятельности В.И. Ленина, прибывшего поездом в Финляндский вокзал Петрограда в ночь на 3 апреля, чтобы спасти революцию от призрака реставрационного царизма. Конечно, значение ленинского руководства в 1917 году трудно переоценить. Октябрьская революция немыслима без его тактического гения и неукротимой энергии. Однако и то, и другое следует рассматривать вместе с другими факторами, объясняющими успех переворота: это многочисленные ошибки Временного правительства, организационный и ораторский дар Троцкого, который прибыл в Петроград в мае и только позже официально присоединился к большевистской фракции; эффективность партийной военной организации — и, конечно, простое везение. Более того, хотя Ленин прилагал все усилия и использовал всю свою партийную власть, чтобы убедить своих сторонников поддержать его позицию (даже если она претерпевала ошеломляюще быстрые изменения), ему не всегда это удавалось — вплоть до самого конца".[3] По мнению историка, роль Ленина была ключевой; благодаря благодаря своему ораторскому таланту и другим личным качествам ему удалось быстро и эффективно захватить власть, вдумчиво направляя и координируя действия своих сторонников, но не все было так гладко на самом деле. Автор указывает, что не только способности и талант Ленина помогли успешно осуществить государственный переворот, но и те процессы, которые достигли пика своего положения (крестьянский вопрос, военный вопрос, политический вопрос и т.д.).

После 1991 года интерес исследователей к личности В. И. Ленина минимален. Среди авторов выделяются ученые, которые стремятся сбалансированно проанализировать теоретические труды Ленина и его политику. Среди них Г. Авцинова, А. Бутенко, В. Водолазов, И. Клямкин, В. Коваленко, Н. Стариков и др. В то же время были опубликованы работы, в которых личность В. И. Ленина рассматривается крайне негативно (Д. Волкогонов, А. Ципко и др.).

Современный французский политолог Ф. Бенетон считает, что главным для В. И. Ленина был не столько уровень социально-экономического развития, сколько практические условия овладения государством [4, с. 216-217]. Н. А. Бердяев, размышляя об идейно-политической позиции В. И. Ленина накануне об Октябрьской революции и после ее свершения писал: "Марксисты-большевики оказались гораздо ближе к русской традиции, чем марксисты-меньшевики. На основе эволюционной, детерминистской интерпретации марксизма было невозможно оправдать пролетарскую, социалистическую революцию в промышленно отсталой крестьянской стране со слаборазвитым рабочим классом. При таком понимании марксизма необходимо было сначала рассчитывать на буржуазную революцию, на развитие капитализма, а затем осуществлять социалистическую революцию. Это было не очень благоприятно для возвышения революционной воли" [5, с. 121].

На наш взгляд, есть основания отметить сочетание благоприятных условий для революционного переворота, сложившихся в России к лету—осени 1917 года. Это, прежде всего, социально-экономические условия: неудачи на фронтах, развал экономики, беспорядок в управлении, непомерный государственный долг (около 50 миллиардов рублей к 1917 году), продовольственный кризис, срыв хлебозаготовок зимой 1916 года и последовавший за этим голод в тылу и на линии фронта.

Существовали также политические условия, благоприятствовавшие большевистской партии. К ним относятся: активность и организованность левого крыла российской социал-демократии, преобладание марксистской теории среди интеллигенции и рабочего класса, симпатии части интеллигенции к коммунистической идеологии, относительно небольшая политическая активность буржуазии, слабость и некомпетентность царского, а затем временного правительства. Правительство, рост оппортунистических настроений офицеров и прапорщиков в российской армии, "брожение" среди солдат как следствие распространения левой пропагандистской литературы.

Эти условия, дополненные ленинской теорией и тактикой русской революции, позволили ему стратегически правильно выбрать оптимальный момент для захвата власти. Н. А. Бердяев писал, что В. И. Ленин "обладал исключительной чувствительностью к исторической ситуации. Он чувствовал, что его час настал, он настал благодаря войне, которая обернулась разложением старой системы. Необходимо было совершить первую в мире пролетарскую революцию в крестьянской стране. И он чувствовал себя свободным от всего марксистского доктринерства, которым ему надоедали меньшевистские марксисты. Он провозгласил рабоче-крестьянскую революцию и Рабоче-крестьянскую республику" [5, с. 144-145].

Стратегия Ленина во многом основывалась на идее о том, что социалистическая революция в России должна стать детонатором мировой революции или, по крайней мере, революций в европейских странах. В статье "Кризис назрел" в сентябре 1917 года он заявил: "Сомнения невозможны. Мы стоим на пороге мировой пролетарской революции" [6, с. 275]. И в своих поздних работах Ленин снова и снова подчеркивал неизбежность мировой социалистической революции. Так, 6 ноября 1920 года на торжественном собрании, посвященном 3-й годовщине Октябрьской революции, он признался: "Мы. мы начинали свой бизнес исключительно с расчетом на мировую революцию" [7, с. 1]. Но, как вы знаете, прогноз относительно победы революций в ряде западных стран и их поддержки революции в России не сбылся.

Э. Карр, рассматривая эту сторону "военного коммунизма", пишет: "Это были отчаянные средства для достижения цели. С точки зрения теории социализма критерий необходимости, возможно, казался естественным и правильным: крестьянин должен был обеспечивать себя всем, что превышало его собственные потребности и потребности его семьи. С точки зрения практики, это было катастрофой. Неприкрытая реквизиция произвольно установленных излишков у так называемого кулака обычно вызывала реакцию двух типов: краткосрочную, заключающуюся в сокрытии запасов, и долгосрочную — в отказе засевать больше земли, чем было необходимо, чтобы прокормить его семью" [8, с. 523].