Эссе на тему: "Книга «Никомаховой этики» Аристотетеля (проблема определения мужества)"

Введение. Немного о самом авторе.

Аристотель Стагирский, один из величайших философов античной Греции, родился в 384 г. до н.э,. в Стагире, греческой колонии во Фракии, недалеко от Афона, ученик Платона и наставник Александра Македонского. Это – человек универсального ума, создавший такую систему мироздания, которая была актуальной вплоть до эпохи Нового времени. Он прославился достижениями в области политики, социологии, физики, логики и метафизики. Он был выходцем из семьи врача Никомаха, имя которого и стало заглавным для его «Этики» (по другой версии, книга так названа по имени сына Аристотеля Никомаха, который впервые её издал). После смерти отца Аристотель жил у своего опекуна, где и занялся изучением философии. В 367 году до н.э. он поступил в Академию Платона, в которой обучался беспрерывно в течение 20 лет. За это время Аристотелю удалось сформулировать собственную концепцию мироустройства, которая заметно противоречила платоновской. Он спорил со своим учителем, и этот спор навеки запечатлён на фреске Рафаэля Санти «Афинская школа». Оценив труды Аристотеля по достоинству, царь Македонии Филипп призвал его для обучения своего сына Александра – будущего великого Александра Македонского. Этой деятельности Аристотель посвятил восемь лет, после чего вернулся в Афины и основал там собственную философскую школу – Ликей.

Важнейшим достижением Аристотеля стало создание системы наук, которые он разделил на практические, теоретические и творческие. К теоретическим он отнёс математику, физику и метафизику – самые фундаментальные дисциплины, к практическим – этику и политику, к творческим – поэзию, риторику и искусство. Его главный труд «Метафизика» объясняет устройство и цель существования мира и его первоначала. Кроме того, Аристотель подробно разобрал, что такое человеческая душа и как она действует. В его этической концепции, как будет показано далее, главным является понятие добродетели. Список трудов Аристотеля обширен – он оставил великое философское наследие, в котором разобрал практически каждый аспект жизни.

Незадолго до смерти Аристотелю пришлось бежать из Афин: гражданские бунты после гибели Александра Македонского привели к уничтожению всего, связанного с его именем, и не могли обойти Аристотеля как его учителя и наставника. В изгнании на острове Эвбей в городе Халкис Аристотель прожил два года, после чего величайшего философа в истории человечества не стало. Зато осталось его огромное наследие, к которому, к счастью, мы можем обращаться и в наше время, и которое не утратило своей актуальности.

Если говорить об античном понимании мужества, то впервые оно было сформулировано в «Диалогах» Платона его учителем Сократом. Сократ назвал мужество «разумной стойкостью души» и раскрыл это понятие через триаду разума, воли и добродетели. Ум мужественного человека, по Сократу, находится в гармонии с нравственным законом, а значит, суть мужества заключается в мудрости. Нет ничего удивительного в том, что при таком понимании мужества Сократ сам стал образцом не только любителя мудрости, но и мужественного человека. Сократ в беседах с философами Лахетом, Никием и Лисимахом, отражённых в знаменитых «Диалогах» Платона, поднимает вопрос о том, можно ли назвать мужественным человека, который поступает смело потому, что не знает об опасности. Они приходят к выводу, что такое поведение скорее можно считать безрассудством, и оно не имеет отношения к мужеству. С полным бесстрашием может быть связана только глупость, мужество же всегда связано именно со страхом. Например, ребёнок мало чего боится, потому что он любопытен и охотно идёт навстречу опасности, но его нельзя назвать из-за этого мужественным. Быть мужественным – значит точно знать, что такое опасность и, соответственно, безопасность, и действовать смело и решительно даже в опасных ситуациях. Мужественному человеку помогает не безрассудство, а именно знание ситуации и того, что он делает. Зная о том, что такое опасность и безопасность ситуации, мужественный человек также имеет чёткие представления о добре и зле, о благе и отступлении от него.

Сократ передал своё понимание мужества, в том числе – и личным примером, своему великому ученику Платону, а тот, в свою очередь, - Аристотелю, и именно о его представлении о мужественности пойдёт речь далее.

Основная часть

Порой мы можем услышать, как кто-то призывает другого человека быть более мужественным. Это случается нередко. Многие слова люди понимают такими, какими они являются, то есть по умолчанию. Не все пытаются разглядеть в каком-либо привычном выражении глубокий смысл. Вроде бы, это естественно, но каждый из нас должен знать истинное значение слов, которые он употребляет в речи. У слова “мужество” тоже есть свое глубокое значение.

Мужество является неотъемлемой частью этики и нравственности. Оно выступает в качестве опоры для поддержания и защиты высших ценностей и идеалов. Мужество помогает человеку противостоять испытаниям, преодолеть свои слабости и принимать сложные решения, основанные на моральных принципах.

Систематический анализ мужества дал Аристотель в «Никомаховой этике». В данной книге философ разбирает множество этических понятий, которые, при глубоком анализе, за тысячелетия существования этого труда мало изменились. «Никомахова этика» подразделена на несколько объёмных книг, и в рамках данного эссе-рассуждения я попробую проанализировать третью книгу, в частности, параграфы, в которых разбирается такая добродетель как мужество.

«Никомахова этика» — это один из трёх этических трудов Аристотеля. В третьей книге речь идёт о трёх добродетелях: о свободе воли, о мужестве, и об умеренности, все из которых взаимосвязаны между собой. К проблеме определения мужества, которую мне предстоит раскрыть, Аристотель подводит через анализ того, что такое произвольное и непроизвольное в поведении человека. Людям свойственно поступать как будто бездумно, по какому-то странному наитию, в связи с чем возникает вопрос: этичны ли такие поступки, и может ли человек считаться ответственным за них? «Трудно иногда бывает определить, какое действие из двух возможных следует выбрать и какое зло из двух — перенести, а еще труднее держаться того, что признано истинным». Аристотель приходит к выводу, что, если человек что-то сделал по неведению, но не раскаивается в этом, значит, он действовал произвольно и понимал, к чему его действие приведёт. Если же человек впоследствии раскаивался и страдал, значит, его действие было действительно непроизвольным и, возможно, зависело полностью от внешних обстоятельств. Аристотель проводит разницу между понятиями намерения и представления: намерение никогда не может быть связано с невозможным, представление же часто связано только с ним. Мы можем намереваться победить в Олимпийских играх, если мы всё для этого делаем, но жажда победы любимого спортсмена на Олимпиаде – это уже представление, результат которого от нас никак не зависит. «Представления различаются истинностью и ложностью, а не добром или злом, намерение же более подходит под эту последнюю категорию». Подводя к проблеме определения мужества, Аристотель говорит о том, что воля каждого отдельного человека стремится к тому, что ему кажется благом, и в этом плане люди подразделяются на нравственных и порочных, и нравственные стремятся к истинной цели, а порочные – к случайной. Понимание логики того, что Аристотель считает истинной целью и как определяет стремления человеческой воли, очень важны для понимания того, как он будет определять мужество.

Проблема определения мужества занимает три параграфа третьей книги. Мне бы хотелось сфокусироваться на той части рассуждения Аристотеля, в которой непосредственно раскрывается суть мужества как добродетели. Этот небольшой фрагмент я приведу здесь:

«§ 9. Обращаясь к каждой отдельной добродетели, мы разъясним природу их, границы и образ их действия. Вместе с тем выяснится и число их. Мы начнем с мужества. Уже ранее было сказано, что мужество — середина страха и отважности; страшимся же мы, очевидно, того, что внушает страх, а это, говоря безотносительно, есть зло; поэтому-то страх называют ожиданием зла. […] Самое страшное — смерть, она — конец; кажется, что для умершего нет более ни блага, ни зла; кажется, однако, что не во всех случаях отношение к смерти определяет собой мужественного, например, на море или в болезнях. В каких же случаях? Не в самых ли прекрасных? А таковые на войне, ибо здесь величайшая и в то же время прекраснейшая опасность. В пользу такого мнения свидетельствуют те почести, которые воздаются [воинам] как в республиках, так и монархами. Итак, в собственном значении слова мужественным называется тот, кто безбоязненно идет навстречу прекрасной смерти и всем обстоятельствам, ведущим к непосредственной смерти, а таковые встречаются чаще всего на войне. Конечно, мужественный и на море, и в болезнях бесстрашен, но не так, например, как моряки. Ибо первые в таких случаях отбрасывают всякую надежду на спасение и негодуют на подобную смерть, вторые [моряки] питают надежду на спасение вследствие своей опытности. Сверх того, первые привыкли высказывать мужество в тех случаях, в которых можно проявить силу и в которых прекрасно умереть. В указанных случаях ни то, ни другое невозможно.

«§ 10. Страшное не для всех одно и то же; бывает страшное, превышающее силы человеческие: это последнее во всех разумных возбуждает ужас. А то, что страшно людям, отличается большею или меньшею степенью; то же самое следует сказать и о предметах, возбуждающих отвагу. Мужественный — непоколебим, насколько это возможно человеку; поэтому он страшится опасностей, но так страшится, как следует, как приказывает разум и ради прекрасной цели; в этом и заключается цель добродетели. Можно, однако, страшиться подобных вещей то в большей степени, то в меньшей; можно даже бояться того, что само по себе не страшно. Ошибки здесь возникают в силу того, что человек страшится того, чего не следует, или не так, как следует, или не тогда, когда следует, и в силу тому подобных причин. То же самое должно сказать и о том, что возбуждает отвагу. Итак, тот человек мужествен, который переносит то, что следует, и страшится того, чего следует страшиться, и ради той причины, ради которой следует, и в то время и таким способом, каким следует. Это же должно сказать и об отважном. Мужественный страдает и действует соразмерно и разумно. Цель всякой энергии соответствует приобретенному свойству души человека; поэтому мужественному кажется прекрасной храбрость, а ее осуществление составляет его цель. Ради прекрасного, мужественный человек берет на себя и совершает дела, требующие храбрости. Человек, переступающий границы в бесстрашии, не имеет названия (мы уже ранее заметили, что многое не имеет названия), такой походил бы на беснующегося или бесчувственного, если б он не боялся ни землетрясения, ни бури, как это рассказывают про кельтов. Того же, кто переступает границы отважности, мы называем безумно отважным (ϑρασύς); такой уподобляется хвастуну, и отвага его кажется напускной; он желает по отношению к опасностям слыть тем, чем храбрец является в действительности; он, где может, подражает храбрости: поэтому-то большинство из них отважны на словах и трусы на деле; они храбрятся только, а перед действительной опасностью не устоят. Человек, преступающий меру страха, называется трусом, ибо такому человеку свойственно бояться того, чего не следует, и так, как не следует, и прочее; сверх того, он слишком мало самонадеян; это особенно проявляется в том, что он не знает границы печали.