Эссе на тему: "Немецкая классическая философия в лице Канта и Гегеля"

Немецкая классическая философия в лице Канта и Гегеля стала последним системным явлением в истории философии. Их соотечественники – А.Шопенгауэр и в особенности Ф.Ницше – избрали для себя принципиально иной путь, путь пессимизма и волюнтаризма, путь воли и движения к «сверхчеловечеству».                            Знакомство с творческим наследием Ф.Ницше – своеобразная проверка для любого человека, кто интересуется историей философской мысли. Ницше почти никого не оставляет равнодушным. В результате к нему начинают относиться или восторженно, на грани экзальтации, или резко отрицательно, как Л.Толстой, считавший его сочинения бредом сумасшедшего. Почему же так происходит?
Ницше с полным основанием можно назвать первым интеллектуальным провокатором. При всем уважении к предшественникам и современникам – Канту и Гегелю – он принципиально отказался и от категориальности, и от систематичности.
Стиль Ницше – импрессионистический стиль. Автор либо любит, либо ненавидит. И в том, и в другом чувстве он готов идти до предела, до крайности. Никакой стеснительности в выражениях. Это размашистые мазки, это широкий захват, но это еще и парадоксально-шокирующие афоризмы, множество фрагментов и отрывков. Если взять в руки полное собрание сочинений Ницше и листать его том за томом, то нетрудно убедиться, что законченных сочинений у Ницше немного, а вот отрывки и фрагменты занимают несколько полных томов. 
Ницше известен не только как философ, тяготевший к эссеистической манере письма, но и как поэт. Пусть он не достиг на этом поприще значительных высот, однако мелодия стиха слышится отчетливо даже в его прозаических произведениях.
Многое из вышесказанного имеет прямое отношение к произведению «Так говорил Заратустра», написанному в восьмидесятые годы девятнадцатого века, и ставшему своеобразной квинтэссенцией того, о чем Ницше уже писал ранее, и того, что постепенно вызревало в нем потом.
 Эту работу, состоящую из нескольких частей, вполне можно воспринимать как длинную поэму, как своеобразное стихотворение в прозе. Это во многом исповедальное сочинение, ведь в уста легендарного основателя религии огнепоклонничества Ницше вкладывает многие собственные мысли. «Заратустру» мы вправе воспринимать как «евангелие от Ницше».  
Отдельно стоит сказать о стиле и о слоге. Немецкий язык своеобразен по синтаксической организации. Здесь сказуемое стоит обычно в конце предложения, подлежащее – где-то еще. Так что дословный перевод с немецкого языка на любой другой язык невозможен. Сам же «хлеб» профессионального переводчика тяжел и горек.
Ницше чрезвычайно ценил свой слог, гордился им, упорно над ним работал. Само слово «стиль» он графически выделяет и добавляет к нему слово «машина». Этот слог нельзя назвать легким для восприятия, это лишь претензия на легкость. Зато тонкого яда иронии здесь достаточно, здесь Ницше – вполне в своей стихии. Таким образом, в стиле вполне обнаруживается мировоззрение автора. 
А далее происходит совершенно парадоксальная, на первый взгляд, вещь – уже не автор вырабатывает стиль, а сам стиль ведет автора за собой, опережает ход его мыслей. Такая ситуация говорит о высочайшей степени мастерства художника. 
Если томик Ницше попадает в руки подростка или студента, то последствия такого чтения будут совершенно непредсказуемыми. Ницше «взрывает мозг». После него вся классическая философия будет казаться скучной и пресной. Еще бы – ведь Ницше есть сплошная эклектика, а современное искусство – насквозь эклектично. Иногда даже создается впечатление, что Ницше можно читать с любой страницы, с любой главы – и все равно будешь обречен на полное непонимание его авторской позиции, она неизменно будет ускользать от тебя. А если  потенциальный читатель не приемлет эклектичное искусство и искусство парадокса  в принципе, то Ницше ему читать вообще вряд ли стоит. 
И все-таки не случайно многие серьезные критики называют «Заратустру» произведением, достойным стоять на одной полке с произведениями таких немецких классиков как Шиллер и Гете. И это несмотря на то, что в качестве целевой аудитории данной книги Ницше избирает никого конкретно и вместе с тем всех. Он, должно быть, осознавал, что едва ли будет до конца понят и принят современниками, и стремился прорваться к будущему читателю. 
Известно, что Ницше был чрезвычайно внимателен к музыкальному искусству. Недаром его кумиром на протяжении нескольких лет оставался соотечественник – немецкий композитор Р.Вагнер, в музыке которого Ницше слышались отзвуки греческой античности. Вот и «Заратустра» во многом строится по музыкальным законам, пусть даже ко времени его написания произойдет решительный разрыв между Вагнером и Ницше. Важно вовремя уловить и услышать музыку этого сочинения.
Книга делится на четыре смысловые части. Каждую часть Ницше издавал отдельно. Он планировал написать еще два тома, однако прогрессирующая болезнь не позволила довести первоначальный замысел до логического конца. 
Каждая часть содержит некую притчу. Всего у Заратустры насчитывается двадцать две притчи. Большую часть притч Заратустра рассказывает прохожим и случайным спутникам. Обращение к жанру притчи также вызывает невольную ассоциацию с притчами Иисуса Христа. 
Например, в первой части содержатся откровения Заратустры, вернувшегося к людям после многолетнего скитания. Он получил озарение, стал пророком. Философия пророчества и есть тот смысловой стержень, на котором держится вся книга. «Так говорил Заратустра» - это своеобразный трактат о месте человека в природе и обществе.