Эссе на тему: Готфрид Вильгельм Лейбниц «Монадология»

Готфрид Вильгельм Лейбниц был одним из самых ярких мыслителей Нового времени. В тот исторический период человек только утверждался в качестве познающего субъекта, и впервые в истории обрёл силы для познания мира научным методом. Вопрос метода познания стал первостепенным – его обсуждали как учёные, так и философы. В связи с этим, вопрос о том, как устроено мироздание и есть ли какое-либо всеобщее основание у мира, казалось бы, отошёл на второй план. За то, чтобы на него ответить, и взялся Лейбниц – человек энциклопедического ума, создавший уникальное в истории философии учение – монадологию. Сути данного учения и будет посвящено моё небольшое эссе-рассуждение.

Согласно Лейбницу, монада – это «не что иное, как простая субстанция, которая входит в состав сложных; простая – значит не имеющая частей». В современном представлении мы видим её в качестве элементарной частицы, которую невозможно было бы разделить на более мелкие, но которая непременно лежит в основе всего существующего. Можно сказать, что монадологическое учение – это прямой «наследник» античного атомизма, только выраженный в логических категориях. Монада – это «атом природы», но не в том смысле, в котором понимают атомы современные нам физики. Лейбниц говорит, что если в мире всё устроено сложно, то непременно должна существовать некая простейшая субстанция, которая сам не из чего больше не состоит, но являет собой основу всего в мире. Именно она и есть монада. Это нечто единое и неделимое, которое не может разрушиться и погибнуть ни при каких обстоятельствах, ведь она не раскладывается на составные части, не имеет их. Монада – первоначало всего, поскольку невозможно представить, чтобы её что-то образовывало. Несмотря на то, что монады лежат в основе всего в мире, они с необходимостью должны отличаться друг от друга. Мир – не монолит. Он состоит из сложных предметов и существ, которые различаются между собой как внешне, так и, в случае живых существ, по способности действовать. Монады же, благодаря которым всё в мире порождается, способны к непрерывным изменениям, потому что, если бы это было не так, мир остановился бы в развитии, и в нём ничего нового бы не появлялось. Примечательно, что такие изменения имеют внутренний импульс в самой монаде – она развивается и изменяется из самой себя. Невозможно представить такую внешнюю причину, которая могла бы послужить стимулом к изменению монады.

В духе Нового времени Лейбниц отвечает на вопрос о том, каким же образом возможно познание предметов и явлений. «Преходящее состояние, которое обнимает и представляет собой множество в едином или в простой субстанции, есть не что иное, как то, что называется восприятием (перцепцией), которое нужно отличать от апперцепции или сознания». Таким образом, сознание отделяется Лейбницем от восприятия. Восприятие характерно для самой монады, а сознание – для живых существ, основой которых она является. Понятия перцепции и апперцепции затем перейдут в гносеологическую концепцию Иммануила Канта, и именно он раскроет их подробно в своём учении. Сама суть монады, таким образом, заключается в восприятии и изменении на основе воспринятого, если это требуется. Лейбниц называет душами те монады, которые развиваются от перцепции к апперцепции («душами можно называть только такие монады, восприятия которых более отчетливы и сопровождаются памятью»), а духами – «разумные души», которые идеалисты прошлого считали первоначалом всего сущего («познание необходимых и вечных истин отличает нас от простых животных и доставляет нам обладание разумом и науками, возвышая нас до познания нас самих и бога»).

Лейбниц говорит о том, что монады, по своей сути, являются «бестелесными автоматами». Это достаточно современное даже для нас определение создано в противовес тому механицизму, который уже зарождался в Новое время. Лейбниц подразумевает, что монада действует не потому, что кто-то извне приводит в движение её механизм, а потому, что она по своей природе должна действовать (Лейбниц называет эту особенность монады словом «самодовление»).