Эссе на тему: «Отношение языка к мысли и мысли к языку»

Язык – это орудие для выражения мысли. Но всегда ли это соотношение так «прозрачно»? Для ответа на вопрос свое эссе я хочу начать с высказывания Франсуа-Мари Аруэ Вольтера, умнейшего человека своего времени: "Язык имеет большое значение еще и потому, что с его помощью мы можем прятать наши мысли".
Действительно, язык – одно из средств выражения наших суждений. Вопрос о роли мышления для языка волновал исследователей разных научных направлений. Так, советский лингвист А. А. Потебня в работе «Мысль и язык» [2] понимал язык как «орган мысли», порождение народного духа, который представлен в виде «сознательной умственной деятельности, предполагающей понятия; дух без языка невозможен, поскольку сам образуется при помощи языка, и язык в нем есть первое по времени событие» [3, с. 37].
Именно эта последняя категория – «дух, воплощенный в языке нации» - и имеет ключевую роль в «сокрытии мыслей». Богатство языка в его иносказательности, оперировании культурными кодами, смыслах, воплощенных в национальных стереотипах, которые поддаются расшифровке только носителями языка.
Особую значимость как в выражении, так и сокрытии смысла имеют фразеологизмы, некоторые собственно речевые средства, и приемы художественной выразительности, тропы: эвфемизмы, иносказание (или аллегория), ирония и другие.
Рассмотрим указанные понятия как средства «сокрытия мыслей» подробнее.
Эвфеми́зм - нейтральное по смыслу и эмоциональной «нагрузке» слово или описательное выражение, обычно используемое в текстах и публичных высказываниях для замены других, считающихся неприличными или неуместными, слов и выражений. Эвфемизмы используются в речевых конструкциях или печатных текстах для замены слов, признанных грубыми или «непристойными», например, бранно-ругательных и отрицательно коннотативно окрашенных слов.
Использование эвфемизмов значительно смягчает негативную «нагрузку» на текст бранных или матерных слов, хотя, в большинстве случаев, по эвфемизму либо по смыслу текста можно установить, какое слово он заменяет [4].
В основе явления эвфемизма лежат глубоко архаичные пережитки языковых табу (запретов произносить прямые наименования таких опасных предметов и явлений, как, например, богов, болезней или мертвецов, поскольку акт называния, по нерациональному мышлению первобытного человека, может вызвать само явление) — таковы эвфемизмы типа: «нечистый» вместо «чёрт», «покойный», «почивший» вместо «мертвец».
То есть, эвфемизм как таковой, «прячет» мысль за более удобоваримой формой выражения суждения.
С явлением эвфемизма тесно связано понятие о корректности речи. Под данным термином понимается особая форма поведения, общения, система оценок, то есть это стремление найти способы языкового выражения взамен тех, которые задевают чувство и достоинство человека, ущемляют его права привычной языковой бестактностью или прямолинейностью в отношении расовой и половой принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего вида и т.п.
Например, большую группу такой «корректной» лексики составляют термины которые исключают или смягчают различные виды дискриминации: возрастную, например, в англоговорящих странах избегают употреблять слово old, вместо него распространены такие эвфемизмы, как senior, mature, seasoned; расовую и этническую дискриминацию, к примеру, вместо black (чернокожий) употребляется coloured, Afro-American и другие подобные примеры.
То есть, люди стремятся не употреблять определённые слова и выражения языка, которые считаются неприличными, антиобщественными. Предмет и явление, которые эти слова обозначают, часто описываются с помощью более корректных и уместных, по мнению говорящего, эвфемизмов, «маскируя» саму суть явления.
Ирония, будучи одним из видов иносказания, в частности, определяется как «притворное одобрение критикуемого тезиса и неявное иносказательное утверждение антитезиса» [6, с. 3], а также «содержит в себе такое высказывание, в результате которого возникает факт подмены одного смысла другим» [5, с. 158]. Являясь специфическим видом иносказания, ирония эксплуатирует грань между тем, что поддается и не поддается описанию в уже известных формах – языка, речевой системе.
То есть, расшифровка сути иронии, «считывание» иносказательного смысла – это во многом интеллектуальная деятельность, подкрепленная интуитивным понимание языковых структур, типичных средств языка. В большинстве своем, языковая личность сразу понимает, что за типичными средствами выражения мысли стоит нечто большее: говорящий «прячет» истинное суждение под маской иронии.
Вместе с тем, А.А. Потебня подчеркивал, что внутренняя форма слова – это отношение содержания мысли к сознанию; она показывает, как представляется человеку его собственная мысль.
Возвращаясь к описанию средств «сокрытия» мыслей, упомянем также фразеологизмы, которые по самой своей сути являются языковой единицей, значение которой не зависит напрямую от семантики слов, входящих в неё. Идиомы наиболее сложны для перевода, а также для понимания носителем языка, если он не знает её значения. Иными словами, фразеологические обороты как ничто другое помогает «маскировать» мысли.
Отметим также, что очень большое значение лингвисты в способах выражения суждений отводят интонации, которая может полностью менять смысл высказывания.
В заключении ещё раз согласимся с истинностью высказывания Франсуа-Мари Аруэ Вольтера, который очень чутко воспринял дуальность связи языка и мысли. В ходе нашего рассуждения мы подтвердили, что язык обладает потенциалом не только отражать наши мысли, но и скрывать их.
Литература
1.Гончарова Н.Н. Когнитивные основания интерпретации иносказания на уровне дискурса (на материале англоязычных художественных текстов): Автореф. дис. … канд. филол. наук. – М., 2001. – 24 с.
2.Потебня А. А. Мысль и язык. – Киев, Синто, 1993.
3.Потебня А. А. Психология поэтического и прозаического мышления // Слово и миф. – М., 2000.
4.Розенталь Д. Э., Голуб И. Б., Теленкова М. А. Современный русский язык. - М.: Рольф, 2001.
5.Стогний И.С. Некоторые приемы воплощения иронии в музыке // Семантика музыкального языка: Материалы науч. конф., 2005 г. Вып. 3. – М., 2006. – С. 158–164.
6.Фархитдинова О.М. Ирония: проблема определения и роль в философском познании: Автореф. дис. … канд. филос. наук. – Екатеринбург, 2004. – 28 с.