Правовая жизнь общества как объект теории права: к постановке проблемы

Данный реферат опирается на статью Александра Васильевича Малько и Василия Владиславовича Трофимова, выпущенную в 2017 году, в журнале «Государство и право».
В статье в порядке постановки проблемы рассматривается правовая жизнь общества как новая предельно широкая юридическая категория. Подчеркивается, что именно правовая жизнь на современном уровне развития юридической науки выступает объектом общей теории права, что обосновывается целым рядом аргументов.
Итак, авторы отмечают, что именно предметное поле служит основанием для дальнейшей дифференциации науки на внутренние структурные блоки и проч.
Казалось бы, все довольно понятно и объяснимо. Но это только на первый взгляд. А. В. Малько и В.В. Трофимов в статье ставят ряд вопросов, постепенно раскрывая сущность исследования, рассмотрим основные моменты.
Поскольку со временем материал либо исчерпывается, и возникают те или иные кризисные явления как в самой теории, так и на практике, либо подход, который проявляет исследователь по отношению к изучаемому объекту, не позволяет видеть в объекте то, что в нем реально скрывается.
В чем здесь может быть причина? По мнению авторов, это связано с тем, какой взгляд на познаваемый мир избирает сам исследователь: либо он зашоривает таковой, утрируя мир и сводя его к одному или максимум двум “измерениям”, либо субъект познания изначально ориентируется на мир во всем его многообразии, тогда и набор методов, их арсенал объективно становятся более многоплановыми, и они действительно эффективны и способны к самообновлению.
Примерно в таком состоянии оказалась современная теория права, а вместе с ней и само право. Нельзя не согласиться с авторами, что рецепт выхода, пока не найден, хотя есть определенные прорывные области, но перечень их все же ограничен.
В чем же здесь дело? А. В. Малько и В.В. Трофимов объясняют это следующим образом, - предметная сфера вычленяется из того так называемого объекта, который таким образом сконструирован сознанием познающего субъекта (науки теории права), что ничего кроме тривиальных и одномерных суждений о таковом возникнуть, по сути, не способно, да и методология в каком-то своем обновленном качестве для такого объекта просто не нужна, так как знание об упрощенном предмете может быть достигнуто и без привлечения таковой.
Каков же выход? Авторы видят выход в обновлении понимания объектной сферы теории права. От “юриспруденции предметов” наука должна осуществлять переход к “юриспруденции отношений”. В качестве же объекта предлагается закрепить на уровне всеобщей парадигмы феномен правовой жизни общества.
А. В. Малько и В.В. Трофимов обосновывают такой подход следующим образом.
Во-первых, это отвечает характеристикам современного этапа развития научного (в том числе юридического) знания – постнеклассическому.
Во-вторых, благодаря такому расширению объектной сферы в познавательный процесс будут включены все явления, способные воспроизводить именно сущностные для мира права закономерности (предмет теории права), поскольку вне искомой объемности понять то, какова диалектика права (правовой жизни), просто невозможно.
В-третьих, представленный в таком виде объект юридической науки и ее фундаментальной основы – теории права способен “зарядить” всю современную методологию, предназначенную для исследования феномена, “сложного” в данном случае в праве.
Авторы раскрывают эти три позиции более основательно.
Итак, первый блок вопросов – как известно, тип научного (в том числе научно-правового) мышления обусловливается типом рациональности, каждый из которых имеет характерные признаки. Все это влияет на содержание проводимых исследовательских процедур. При этом возникновение нового типа рациональности не уничтожает исторически предшествующих ему типов, но ограничивает поле их действия. Каждый новый тип научной рациональности вводит новую систему идеалов и норм познания. Соответственно, меняется категориальная сетка философских оснований науки. В одном случае – изменяется понимание вещи, процесса, пространства, времени, причин (онтологическая составляющая). Во многом вследствие этого меняется понимание знания, теории, факта, метода (гносеологическая составляющая).
Применительно к научному познанию выделяются три различных исторических типа рациональности: классический, неклассический и постнеклассический, – соответствующие трем основным этапам эволюции научного познания.
Данная классификация представляется авторам верной и применительно к развитию научно-юридического знания. Категория “правовая жизнь общества” – соответствует современному этапу развития научного знания (правового знания).
По мере вхождения в поле теоретической юриспруденции категория “правовая жизнь” стала претерпевать те или иные “волны” критических замечаний. Но главным образом именно потому, что к ней начали применять мерки традиционного типа научного мышления, по сути, перекрывая тем самым процесс развертывания присущего категории “правовая жизнь” методологического потенциала.
Так же как современная философия познания нуждается в обогащении понятийного аппарата в связи с расширением представлений о рациональности, современная юриспруденция для себя должна решать эту актуальную задачу. Правовая наука – ее фундаментальная основа – общая теория права нуждается и в обновлении категориального аппарата, и в расширении границ познания мира правовых явлений во всем их многообразии, что позволит выявлять действительно инвариантные (устойчивые) знания об объекте – правовой жизни общества.
Второй заявленный А. В. Малько и В.В. Трофимовым тезис о правомерности определения в качестве объекта юриспруденции правовой жизни общества заключается в том, что здесь есть непосредственное комплексное сочетание всех сторон жизни, опосредованных правом.
Одним из аргументов, который проводят оппоненты внедрения категории “правовая жизнь” в юридическую теорию, является то, что она не соответствует пониманию права как некоей области “должного”, положительно правового.
То же касается и проблемы введения в спектр анализа негативных правовых явлений. Наиболее близко к понятию правовой жизни находятся понятия правовой формы, правовой системы, правовой действительности, правовой культуры. Несмотря на различия по объему, методологической направленности и другие характерные признаки, все эти понятия предполагают заданную нормативность, ограничиваются теми позитивно-правовыми критериями, за пределами которых – неправовая сфера, сфера отклонений от правовой нормы.
Авторы подчеркивают важность включения в понятийный аппарат правовой науки дополнительной категории, которая предполагала бы не только правовое, положительное, рациональное начало, но и неправовое, отрицательное, нерациональное.
В целом при условии перестройки субъект-объектной парадигмы юриспруденции в рамках концептуальных параметров правовой жизни процесс познания права приобретает комплексный характер, позволяет охватить весь явлений, искусственно моделируемых и естественно воспроизводимых, объединить их в единый комплекс, показать их как “сумму” правовой жизни.
Таким образом, закладывая в фундамент познания мира правовых явлений категорию жизни или жизненного мира (феноменологическая традиция), обозначающей объект теоретической юриспруденции, можно будет осуществить попытку построения целостного видения этого мира, в основе которого находится жизнь (правовая жизнь).
Правовая жизнь может быть рассмотрена, как то всеобщее, что обусловливает и объединяет все прочие правовые феномены в единый комплекс.
Во многом дискуссионный фон вокруг научного статуса правовой жизни общества возник потому, что данное понятие стало претендовать на то, на что претендовало до недавнего времени понятие “правовая система” – быть предельно широкой категорией, охватывающей собой все юридические явления.
Авторы акцентируют внимание, что данные категории не следует рассматривать как параллельные или однопорядковые.
Правовая жизнь, включая в себя правовую систему, интегрирует как статические, так и динамические процессы, осуществляемые в юридической сфере, содержит не только системные, но и несистемные сегменты.
Если в продолжение этого говорить о методологической стороне рассматриваемого вопроса (третий опорный ранее высказанный тезис), то можно отметить, что жизненная стратегия познания мира права способна оптимизировать существующий методологический аппарат современной общей теории права. И главное – дополнить системный подход иными не менее эффективными подходами: комплексным, синергетическим, коммуникативным, социально-интерактивным и проч.
Категория правовой системы, выражающая методологический потенциал системного подхода, не справляется с соответствующей познавательной нагрузкой, не будучи способна, по сути, вместить в себя всевозможные проявления права, в том числе негативные, неформализованные, иными словами, “несистемные”. К выполнению этой задачи призвана категория “правовая жизнь”. Правовая жизнь – это именно совокупность всех форм юридического бытия общества, а не система, так как она включает в себя и неупорядоченные процессы.
В методологическом плане “правовая жизнь” как объект исследования обеспечит для юридической науки, на наш взгляд, “конвенциональное” раскрытие потенциала метасистемного подхода, который способен объединить различные виды знания.
Правовая жизнь как концептуальная основа юриспруденции будет ориентировать на более полное и всеохватное изучение аспектов функционирования правовой организации общества в целом и ее отдельных элементов через призму их социальной обусловленности и социальной эффективности (ценности).
Конструкция правовой жизни с точки зрения ее методологических возможностей как никакая другая способна выразить одно из основных диалектических свойств окружающего мира, в данном случае – мира правовых явлений – свойство двойственности (амбивалентности, полярности, единства и борьбы противоположностей и т.п.). Именно искомая связь разных полюсов изучаемых явлений позволяет максимально достоверно изучить их природу.
Заключённый же в концепции правовой жизни методологический прием позволяет объединить и формальную, и содержательную стороны права, показать процессы возникновения, развития и исчезновения правовых форм в параллели с самой правовой “жизнью – источником формообразования». Это дает возможность видеть не только эффект мононаправленности права на достижение закрепленного в норме результата, но и процесс реагирования правовой формы на перманентно меняющиеся условия социальной среды.
Нельзя не согласится с мнением А. В. Малько и В.В. Трофимова, что именно правовая жизнь, как феномен социальной реальности, самодостаточный в силу своей автономности от субъективных факторов, саморазвивающийся в силу внутренних причин, преобразующих позитивное право в эффективный инструмент правового воздействия, устанавливает необходимые коммуникационные связи между самими социальными субъектами, а также между социальными субъектами и правовой нормой. Правовая жизнь, заключая в себе объективные предпосылки комплексного взаимодействия “субъект – объект-субъектного” характера, обеспечивает диалог естественного права и права как элемента ноосферы, которые, взаимопроникая друг в друга, и представляют собой условия существования социальной жизни на основах права.
Таким образом, авторы делают вывод, что правовая жизнь может быть рассмотрена как своеобразная “метасистема” или система более высокого уровня, в структурных связях с которой действующая структура права как элемента ноосферы в единстве его конкретных и абстрактных форм находит источник своего развития, модернизации, приспособления к меняющимся условиям социальной жизни. Этот процесс имеет непрерывный характер, идущий в соответствии с постоянным процессом воспроизводства права и перманентным процессом правового взаимодействия субъектов правовой жизни.
Концептуальная линия данного подхода к определению объекта юриспруденции расширяет горизонты рассмотрения правовых проблем, преобразует исследовательские параметры, предлагая возможность учитывать то, что ранее оставалось за рамками научно-юридического контекста. В современной общей теории права теоретико-методологический ресурс такого познавательного подхода вполне очевиден, прежде всего важен с целью придания самой науке права предметного характера и ориентированного непосредственно на проблемы и сложности социально-правовой жизни России и мира.