Философия нигилизма Ницше

Содержание:
Введение - с. 3-5
Глава 1. Теоретические основания философии нигилизма Ф. Ницше.
Понятие нигилизм. Характеристика нигилизма Ф. Ницше-с. 6-7
Зрелая философия Ф. Ницше – с. 7-14
Глава 2. Центральное положение темы нигилизма в философии Ф. Ницше.
2. 1. Христианский нигилизм Ф. Ницше и идея «сверхчеловека»- с. 15-18
2.2. Влияние философии Ницше на европейскую культуру- с. 18-20
Заключение - с. 21-22
Литература – с. 23

Введение
Актуальность темы. За два столетия, прошедших с момента своего появления в поле зрения европейской философии, проблема нигилизма превратилась в одну из наиболее актуальных проблем современной онтологии. Это определяется тем, что Ницше провел значительную часть своей жизни, пытаясь приписать смысл человеческому существованию. Он начинает свое интеллектуальное путешествие в Рождении Трагедии, обращаясь к тому, что он определяет Дионисия и Аполлона как древнегреческие художественные импульсы природы, а затем он исследует мудрость Сократа в греческой культуре. Цель Ницше - утвердить жизнь, несмотря на все несчастья для людей, осознающих и ужас существования и избегающих нигилизма
Ницше прежде всего имел в виду, что его современники жили так, как если бы Бог был мертв, хотя они еще не признавали этого. Ницше полагал, что эта «смерть» уже начала подрывать основы морали и приведет к моральному релятивизму и моральному нигилизму. В ответ на опасность этих тенденций он верил в переоценку основ морали, чтобы лучше понять происхождение и мотивы, лежащие в их основе, чтобы люди могли сами решать, считать ли моральную ценность рожденной устаревшей или ошибочной культурной навязывание или как то, что они хотят сохранить.
Ницше стал первым мыслителем, исторически подошедшим к осмыслению феномена нигилизма, который до него ни Якоби, ни Ф. Достоевским, ни кем бы то ни было еще не понимался как историческое свершение, обладающее собственными этапами непрестанного возрастания и усиления[2].
На этот историзм мышления Ницше в свое время обратил внимание и К. Ясперс, полагавший, что «ядро притязаний Ницше вопреки всем его разоблачениям гибельного воздействия изолирующего самое себя исторического сознания, вопреки его позиции, с которой прошлое временами казалось ему лишь оковами, образует страстная привязанность к истории»1. Подобной страстной привязанности соответствует и исторический стиль мышления Ницше, в котором Ясперс выделяет три аспекта:
1) созерцание исторической действительности, в котором происходит постановка вопроса о причинных связях и сущностных характеристиках этой действительности; Ницше нигилизм истина бытие
2) размышление над действительностью исторического сознания, в котором предметом особого внимания оказываются мотивы, формы и следствия исторической памяти;
3) проникновение в суть современной исторической эпохи, в чем, собственно, и состоит главная цель исторического мышления Ницше[2].
Свое обсуждение ницшеанского историзма Ясперс заканчивает достаточно интересным выводом о том, что «хотя, в отличие от предшествовавшей ему христианской и гегелевской философии истории и их производных, Ницше не может исходя из знания мировой истории в целом определить место, в котором мы пребываем, он, тем не менее, фактически вдохновлен тем же пафосом тотальности исторического сознания, какой был присущ им».Тотальная историчность ницшеанского мышления, по-своему ни в чем не уступающая историчности гегелевской, отчетливо прослеживается в самом способе, каким Ницше истолковывает нигилизм. Здесь можно говорить об исторически понятой онтологической сущности этого феномена и о проявлениях сущности нигилизма в смене его разнообразных исторических форм.
Степень разработанности проблемы. В русле безусловной критики ницшеанской концепции нигилизма строятся суждения о нигилизме представителей русской философии В. В. Розанова, К. Н. Леонтьева, Д. С. Мережковского, JI. A. Шестова, H. A. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка
К философии нигилизма Ницше обращались: В. Бибихин, В. Визгин, А. Гусейнов, В. Кантор, В. Каплун, А. Лаврова, Б. Марков, В. Миронов, А. Михайлов, Н. Мотрошилова, А. Мочкин, В. Подорога, А. Россиус, К. Свасьян, И. Эбаноидзе.
Объект исследования - философия Фридриха Ницше.
Предмет исследования – трактовка нигилизма Ф. Ницше.
Цель работы – анализ понимания нигилизма Ф. Ницше.
Для выполнения данной цели поставлены следующие задачи:
1. рассмотреть жизнь и творчество Ф. Ницше 2. проанализировать понятие нигилизм в трактовке Ф. Ницше; 3. выявить влияние философии Ницше на европейскую культуру.
Для решения поставленных задач применялись методы анализа научной литературы, исторический, обобщение, классификация и систематизация, сравнительный анализ, и т.д.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.
Глава 1. Теоретические основания философии нигилизма Ф. Ницше.
1.1. Понятие нигилизм. Характеристика нигилизма Ф. Ницше.
Нигилизм (от лат. nihil – ничто) - философская точка зрения, которая отрицает или не верит ни в один, ни во все предполагаемые значимые аспекты жизни. Чаще всего нигилизм представлен в форме экзистенциального нигилизма, который утверждает, что жизнь не имеет объективного значения, цели или внутренней ценности. [1] Моральные нигилисты утверждают, что морали вообще не существует. Нигилизм может также принимать эпистемологические, онтологические или метафизические формы, означающие, соответственно, что в некотором аспекте знание невозможно или реальность на самом деле не существует.
Этот термин иногда используется в связи с аномией, чтобы объяснить общее настроение отчаяния при кажущейся бессмысленности существования, которое можно развить, осознав, что нет необходимых норм, правил или законов. [2]
Нигилизм часто ассоциируется с немецким философом Фридрихом Ницше, который поставил подробный диагноз нигилизма как широко распространенного явления западной культуры. Хотя это понятие часто встречается в творчестве Ницше, он использует этот термин различными способами, с разными значениями и коннотациями. Карен Л. Карр описывает характеристику Ницше нигилизма «как состояние напряженности, как диспропорцию между тем, что мы хотим ценить (или нуждаемся), и тем, как мир, кажется, действует» [10]. Когда мы узнаем, что мир не обладая объективной ценностью или значением, которое мы хотим, чтобы оно имело или давно им верило, мы оказываемся в кризисе. Ницше утверждает, что с упадком христианства и ростом физиологического упадка нигилизм фактически является характерным признаком современной эпохи [11], хотя он подразумевает, что рост нигилизма еще не завершен и что он еще не наступил. преодолеть. [11] Хотя проблема нигилизма становится особенно явной в тетрадях Ницше (опубликованных посмертно), она неоднократно упоминается в его опубликованных работах и ​​тесно связана со многими из упомянутых проблем.
Ницше охарактеризовал нигилизм как опустошение мира и особенно человеческое существование смысла, цели, постижимой истины или существенной ценности. Это наблюдение частично вытекает из перспективизма Ницше или его представления о том, что «знание» всегда кем-то связано: оно всегда связано с перспективой и никогда не бывает простым фактом. [11] Скорее, существуют интерпретации, с помощью которых мы понимаем мир и придаем ему смысл. Интерпретация - это то, без чего мы не можем обойтись; на самом деле это то, что нам нужно. Одним из способов интерпретации мира является мораль как один из основных способов осмысления мира людьми, особенно в отношении их собственных мыслей и действий. Ницше различает мораль, которая является сильной или здоровой, что означает, что рассматриваемый человек осознает, что он сам конструирует ее, из слабой морали, где интерпретация проецируется на что-то внешнее.
1.2.Зрелая философия Ф. Ницше.
Работы Ницше делятся на три четко определенных периода. В ранних работах «Рождение трагедии, или Эллинство и пессимизм» и «Несвоевременные размышления» преобладают романтические взгляды под влиянием Шопенгауэра и Вагнера. Средний период, от «Человеческое, слишком человеческое. Книга для свободных умов» до «Веселой Науки», отражает традицию французских афористов. Он превозносит разум и науку, экспериментирует с литературными жанрами и выражает освобождение Ницше от его раннего романтизма и от Шопенгауэра и Вагнера. Зрелая философия Ницше возникла после «Весёлой науки» [10].
Критика Ницше традиционной морали была сосредоточена на типологии «господствующей» и «рабской» морали. Изучая этимологию немецких слов gut («хорошо»), schlecht («плохо») и böse («зло»), Ницше утверждал, что различие между добром и злом изначально было описательным, то есть неморальной ссылкой на те, кто был привилегирован, хозяева, в отличие от тех, кто был низмен, рабами. Контраст между добром и злом возник, когда рабы отомстили, превратив атрибуты мастерства в пороки. Если бы благосклонные, «хорошие» были могущественны, говорили, что кроткие унаследуют землю. Гордость стала грехом. Благотворительность, смирение и послушание заменили конкуренцию, гордость и самостоятельность. Решающее значение для победы рабской морали было ее требование быть единственной истинной морали. Это требование абсолютности столь же важно для философского, как и для религиозной этики. Хотя Ницше дал историческую генеалогию господства и рабства, он утверждал, что это была историческая типология черт, присутствующих в каждом человеке.
«Нигилизм» - это термин, использованный Ницше для описания девальвации высших ценностей, представленных аскетическим идеалом. Он думал о эпохе, в которой он жил, как период пассивного нигилизма, то есть как о эпохе, в которой еще не было осознания того, что религиозные и философские абсолюты растворились в появлении позитивизма 19-го века. С крахом метафизических и богословских основ и санкций за традиционную мораль останется только всепроникающее чувство бесцельности и бессмысленности. И триумф бессмысленности - это триумф нигилизма: «Бог мертв». Ницше, однако, считал, что большинство людей не могут принять затмение аскетического идеала и присущую ему бессмысленность существования, но стремятся вытеснить абсолюты, чтобы облечь жизнь смыслом[6].
Он думал, что зарождающийся национализм его времени представлял собой одного такого зловещего суррогатного бога, в которого национальное государство будет облечено трансцендентной ценностью и целью. И так же, как абсолютность доктрины нашла выражение в философии и религии, абсолютность привязалась бы к национальному государству с миссионерским пылом. Убой соперников и завоевание Земли будут проходить под знаменами всеобщего братства, демократии и социализма. Предвидение Ницше здесь было особенно острым, и использование позже сделало его особенно отталкивающим. Например, две книги были стандартным выпуском для рюкзаков немецких солдат во время Первой мировой войны. Так говорил Заратустра и Евангелие от Иоанна. Трудно сказать, какой автор был более скомпрометирован этим жестом.
Ницше часто думал о своих трудах как о борьбе с нигилизмом, и помимо своих критических замечаний по поводу религии, философии и морали он разработал оригинальные тезисы, которые привлекли внимание, особенно перспективизм, воля к власти, вечное возвращение и сверхчеловек[6].
Перспективизм - это концепция, которая гласит, что знание всегда перспективно, что нет безупречного восприятия, и что знание без какой-либо точки зрения является столь же бессвязным понятием, как видение без какой-либо конкретной точки зрения. Перспективизм также отрицает возможность всеобъемлющей перспективы, которая могла бы содержать все остальные и, следовательно, сделать реальность доступной, как она есть сама по себе. Концепция такой всеобъемлющей перспективы так же непоследовательна, как концепция одновременного наблюдения объекта с любой возможной точки зрения.
Перспективизм Ницше иногда ошибочно отождествляли с релятивизмом и скептицизмом. Тем не менее, возникает вопрос о том, как понимать, например, собственные тезисы Ницше о том, что доминирующие ценности общего наследия были закреплены аскетическим идеалом. Верен ли этот тезис абсолютно или только с определенной точки зрения? Можно также спросить, можно ли последовательно утверждать перспективизм без внутреннего противоречия, так как перспектива, вероятно, должна быть истинной в абсолютном, то есть в неперспективном смысле. Подобные проблемы вызвали много плодотворных комментариев Ницше, а также полезную работу в теории познания[6].
Ницше часто отождествлял саму жизнь с «волей к власти», то есть с инстинктом роста и долговечности. Эта концепция предоставляет еще один способ интерпретации аскетического идеала, поскольку Ницше утверждает, что «у всех высших ценностей человечества нет этой воли - что ценности, которые являются симптомами упадка, нигилистические ценности, определяют его под самыми святыми именами».
Таким образом, традиционная философия, религия и мораль - это так много масок, которые носят при недостаточной воли к власти. Поддерживающие ценности западной цивилизации были сублимированными продуктами упадка в том смысле, что аскетический идеал поддерживает существование как боль и страдание. Некоторые комментаторы пытались расширить концепцию воли Ницше к власти от человеческой жизни к органическим и неорганическим сферам, приписывая ему метафизику воли к власти. Такие интерпретации, однако, не могут быть подтверждены ссылкой на его опубликованные работы.
В учении о вечном возвращении, основной концепцией, так называемой Заратустры, задается вопрос: «Насколько хорошо человек должен стать к себе и к жизни, чтобы жаждать ничего более горячо, чем бесконечное повторение, без изменений, каждого момента? «По-видимому, большинство людей находят или должны находить такую ​​мысль сокрушительной, потому что они всегда должны находить возможным отдать предпочтение вечному повторению своей жизни в отредактированной версии, а не жаждать ничего более горячо, чем вечное повторение каждого из его ужасов» [14].
Ницше говорит, что человек, который мог бы принять возвращение без самообмана или уклонения, был бы сверхчеловеческим существом (Übermensch), сверхчеловеком, расстояние которого от обычного человека больше, чем расстояние между человеком и обезьяной. Комментаторы все еще не согласны с тем, существуют ли конкретные черты характера, которые определяют человека, который охватывает вечное возвращение[14].
Фридрих Ницше разработал свою философию в конце 19 века. Он обязан пробудить свой философский интерес к чтению книги «Мир как воля и представление» Артура Шопенгауэра «Мир как воля и представление», 1819, пересмотренный в 1844 году, и сказал, что Шопенгауэр был одним из немногих уважаемых им мыслителей, посвятив ему свое эссе. Шопенгауэр альс Эрзихер (Шопенгауэр как педагог), опубликованный в 1874 году как одна из его безвременных размышлений.
С начала 20-го века философия Ницше имела огромное интеллектуальное и политическое влияние во всем мире. Ницше занимался такими темами, как мораль, религия, эпистемология, психология, онтология и социальная критика. Из-за запоминающегося стиля Ницше и его часто возмутительных утверждений его философия вызывает страстные реакции, бегущие от любви к отвращению. Ницше отметил в своей автобиографической книге «Ecce Homo», что его философия развивалась и развивалась с течением времени, поэтому интерпретаторам было трудно связать понятия, являющиеся центральными для одной работы, с теми, которые являются центральными для другой, например, мысль о вечном повторении в значительной степени проявляется и в книге «Sprach Zarathustra». (Так говорил Заратустра) [14], но почти полностью отсутствует в его следующей книге «За пределами добра и зла». К этому вызову добавляется тот факт, что Ницше, похоже, не заботился о том, чтобы развить свою мысль в систему, даже зашел настолько далеко, что осудил попытку «За пределами добра и зла».
Общие темы в его мысли могут, однако, быть выявлены и обсуждены. В его самых ранних работах подчеркивалось противопоставление импульсов Аполлона и Дионисия в искусстве, и фигура Диониса продолжала играть роль в его последующей мысли. Другие основные направления включают волю к власти, утверждение о том, что Бог мертв, различие между господствующей и рабской моралью и радикальный перспективизм. Другие понятия появляются редко или ограничиваются одной или двумя основными работами, но считаются центральными элементами ницшеанской философии, такими как Übermensch и мысль о вечном возвращении. Его более поздние работы включали постоянную атаку на христианство и христианскую мораль, и он, казалось, работал над тем, что он назвал переоценкой всех ценностей (Umwertunglerle Werte). В то время как Ницше в общественном сознании часто ассоциируется с фатализмом и нигилизмом, сам Ницше рассматривал свой проект как попытку преодолеть пессимизм Артура Шопенгауэра[10].
Ницше утверждал, что существовало два типа морали: господствующая мораль, которая активно проистекает из «дворянина», и рабская мораль, которая реактивно развивается внутри слабого человека. Эти две морали не представляют собой простых инверсий друг друга. Они образуют две разные системы ценностей: главная мораль вписывает действия в шкалу «хороших» или «плохих» последствий, тогда как рабская мораль вписывает действия в шкалу «хороших» или «злых» намерений. Удивительно, но он презирал обоих, хотя первое явно меньше второго.
Ницше, возможно, столкнулся с идеей вечного повторения в работах Генриха Гейне, который предположил, что однажды человек родится с теми же мыслительными процессами, что и он сам, и то же самое применимо ко всем остальным. Ницше развил эту мысль, сформировав свою теорию, которую он выдвинул в «Веселой науке» и развил в «Так говорил Заратустра». Шопенгауэр напрямую повлиял на эту теорию. [6] Шопенгауэр постулировал, что человек, который безоговорочно подтверждает жизнь, сделает это, даже если бы все, что произошло, должно было повториться снова и снова.
Взгляд Ницше на вечное возвращение похож на взгляд Юма: «идея о том, что вечное повторение слепых, бессмысленных изменений - хаотических, бессмысленных перетасовок материи и закона - неизбежно извергает миры, эволюция которых во времени привела бы к явно значимым историям о наши жизни. Эта идея вечного возвращения стала краеугольным камнем его нигилизма и, таким образом, частью основы того, что стало экзистенциализмом ». [7] Ницше был настолько впечатлен этой идеей, что сначала подумал, что обнаружил новое научное доказательство имеет огромное значение, называя его «самой научной гипотезой». Он постепенно отвергал эту точку зрения, и в более поздних работах он назывался мысленным экспериментом. «Ницше рассматривал свой аргумент в пользу вечного повторения как доказательство абсурда или бессмысленности жизни, доказательство того, что вселенной не было дано никакого смысла свыше». [8]
Что, если демон будет ползти за тобой один день или ночь в твоем одиночестве и говорить: «Эта жизнь, которой ты живешь и прожил, должна быть снова прожита тобой, и в бесчисленные времена больше. И просто ничего нового не будет» в нем, но каждая боль, каждая радость, каждая мысль и каждый вздох - все невыразимо малое и великое в вашей жизни - должны снова прийти к вам, и в той же последовательности и последовательности ... Вечные песочные часы снова и снова будут обращены - а ты с ним, прах прах! Разве ты не бросишься и не проклянешь демона, который говорил с тобой таким образом? Или вы когда-то переживали потрясающий момент, в который вы отвечали ему: «Ты бог, и я никогда не слышал ничего более божественного!» [15 с. 341]
Работа Ницше рассматривает этику с нескольких точек зрения: метаэтика, нормативная этика и описательная этика. В области метаэтики, пожалуй, наиболее точно можно классифицировать Ницше как морального скептика; это означает, что он утверждает, что все этические утверждения являются ложными, потому что любое соответствие между этическими утверждениями и «моральными фактами» остается иллюзорным.
Это является частью более общего утверждения, что универсально истинного факта не существует, примерно потому, что ни один из них больше, чем «кажется», не соответствует действительности. Вместо этого этические высказывания (как и все высказывания) остаются просто «интерпретациями». Тем не менее, Ницше не утверждает, что все интерпретации эквивалентны, поскольку некоторые свидетельствуют о «благородном» характере, в то время как другие являются симптомом «декадентской» формы жизни.
Иногда может показаться, что у Ницше очень четкие мнения о том, что он считает моральным или аморальным. Заметьте, однако, что можно объяснить моральные убеждения Ницше, не приписывая ему утверждение об их истине. Для Ницше, в конце концов, мы не должны игнорировать утверждение просто потому, что оно выражает что-то ложное. Напротив, он изображает ложь как существенную для «жизни». Он упоминает «нечестную ложь» (обсуждает Вагнера в деле Вагнера), а не «честную», и рекомендует дополнительно проконсультироваться с Платоном относительно последнего, что должно дать некоторое представление о слоях парадокса в его работе.
На стыке нормативной этики и описательной этики Ницше проводит различие между «господствующей моралью» и «рабской моралью». Он признает, что не все придерживаются какой-либо схемы в четко очерченном виде без некоторого синкретизма, он представляет их в отличие друг от друга. Некоторые из контрастов в морали господина и раба включают: «хорошие» и «плохие» интерпретации, против «хороших» и «злых» интерпретаций, «аристократические» против «части стада», определяет ценности независимо от предопределенных основ (природы) и определяет ценности на предопределенных, бесспорных основах (христианство).Ницше развил эти идеи в своей книге «О генеалогии нравственности», в которой он также представил ключевую концепцию возмущения как основы рабской морали. Первоначально негативная оценка Ницше этических и моралистических учений христианства вытекала из его ранних рассуждений о вопросах Бога и морали в работах «Весёлая наука» и «Так говорил Заратустра».
Глава 2. Центральное положение темы нигилизма в философии Ф. Ницше.
2. 1. Христианский нигилизм Ф. Ницше и идея «сверхчеловека».
Ницше рассматривал нигилизм как результат повторяющихся разочарований в поисках значения религии. Он диагностировал нигилизм как скрытое присутствие в самих основах европейской культуры и рассматривал его как необходимую и приближающуюся судьбу. Религиозное мировоззрение уже столкнулось с рядом проблем, вызванных противоположными взглядами, основанными на философском скептицизме и эволюционной и гелиоцентрической теории современной науки. Ницше рассматривал это интеллектуальное состояние как новый вызов европейской культуре, которая вышла за пределы своего рода точка невозврата. Ницше осмысливает это с помощью знаменитого высказывания «Бог мертв», которое впервые появилось в его работе в разделе 108 «Веселой науке», снова в разделе 125 с притчей о «Безумце», и еще более широко в «Так говорила Заратустра». Утверждение, обычно помещаемое в кавычки, [1] подчеркивает кризис, который Ницше утверждал, что западная культура должна столкнуться и превзойти в результате непоправимого разрушения ее традиционных основ, пришвартованных в основном в классической греческой философии и христианстве [2]. В афоризмах 55 и 56 «За пределами добра и зла» Ницше говорит о лестнице религиозной жестокости, которая показывает, как нигилизм возник из интеллектуальной совести христианства. Нигилизм приносит в жертву значение, которое «Бог» вносит в нашу жизнь, для «материи и движения», физики, «объективной истины». В афоризме 56 он объясняет, как выйти из полной бессмысленности жизни, подтверждая ее через идею Ницше о Вечном возвращении.
Ницше подробно обсуждает христианство, одну из основных тем своей работы, в контексте проблемы нигилизма в своих тетрадях, в главе, озаглавленной «Европейский нигилизм». [15] Здесь он утверждает, что христианская моральная доктрина дает людям внутреннюю ценность, веру в Бога (которая оправдывает зло в мире) и основу для объективного знания. В этом смысле, создавая мир, в котором возможно объективное знание, христианство является противоядием против первичной формы нигилизма, против отчаяния бессмысленности. Однако именно этот элемент правдивости в христианской доктрине разрушает ее: в стремлении к истине христианство в конечном итоге оказывается конструктом, который ведет к его собственному распаду. Поэтому Ницше утверждает, что мы переросли христианство «не потому, что жили слишком далеко от него, а потому, что жили слишком близко» [1]. Таким образом, саморазрушение христианства представляет собой еще одну форму нигилизма. Поскольку христианство было интерпретацией, которая позиционировала себя как интерпретацию, Ницше заявляет, что этот распад ведет за скептицизм к недоверию ко всему значению. [10]
В «Антихристе» Ницше борется против того, как христианство стало идеологией, установленной такими учреждениями, как церкви, и за то, что церкви не смогли представить жизнь Иисуса. Ницше считает важным проводить различие между религией христианства и личностью Иисуса. Ницше напал на христианскую религию, представленную церквями и институтами, за то, что он назвал «переоценкой» здоровых инстинктивных ценностей. Трансформация состоит из процесса, с помощью которого можно увидеть значение понятия или идеологии из «более высокого» контекста. Ницше вышел за пределы агностиков и атеистов-мыслителей Просвещения, которые просто считали христианство ложным.
Он утверждал, что апостол Павел, возможно, преднамеренно пропагандировал христианство как подрывную религию («оружие психологической войны») в Римской империи как форму скрытой мести за разрушение римлянами Иерусалима и Второго храма в 71 г. н.э. во время еврейского Война 66–73 гг.
Ницше противопоставляет христиан Иисусу, которого он считает уникальным человеком, и утверждает, что он установил свои собственные моральные оценки. Таким образом, Иисус представляет собой своего рода шаг к его идее Ubermensch. В конечном счете, однако, Ницше утверждает, что, в отличие от Übermensch, который охватывает жизнь, Иисус отрицал реальность в пользу своего «Царства Божьего». Отказ Иисуса защищать себя и последующая смерть логически вытекают из этого полного размежевания. Ницше идет дальше, анализируя историю христианства, обнаруживая, что она все больше искажает учения Иисуса. Он критикует ранних христиан за то, что они превратили Иисуса в мученика, а жизнь Иисуса - в историю искупления человечества, чтобы господствовать в массах, и находит Апостолов трусливыми, вульгарными и обиженными. Он утверждает, что последующие поколения еще не поняли жизнь Иисуса, поскольку влияние христианства росло.
Ницше также критиковал христианство за демонизацию расцвета в жизни и прославление апатичной жизни. К 19-му веку, заключает Ницше, христианство стало настолько мирским, что пародировало себя - полная инверсия мировоззрения, которое вначале было нигилистическим, что подразумевало «смерть Бога».
Стенли Розен отождествляет концепцию ницшеизма Ницше с ситуацией бессмысленности, в которой «все разрешено». По его словам, потеря высших метафизических ценностей, которые существуют в отличие от базовой реальности мира, или просто человеческих идей, порождает идею о том, что все человеческие идеи, таким образом, бесполезны. Отказ от идеализма, таким образом, приводит к нигилизму, потому что только аналогично трансцендентные идеалы соответствуют прежним стандартам, которые нигилист до сих пор неявно соблюдает. [10] Неспособность христианства служить источником оценки мира отражена в знаменитом афоризме Ницше о сумасшедшем в «Веселой науке» [10]. Смерть Бога, в частности утверждение, что «мы его убили», похожа на самораспад христианской доктрины: из-за достижений науки, которые для Ницше показывают, что человек является продуктом эволюции, что Земля имеет Нет особого места среди звезд, и эта история не является прогрессивной, христианское представление о Боге больше не может служить основой для морали.
Одной из таких реакций на утрату смысла является то, что Ницше называет пассивным нигилизмом, который он признает в пессимистической философии Шопенгауэра. Учение Шопенгауэра, которое Ницше также называет западным буддизмом, выступает за отделение себя от воли и желаний, чтобы уменьшить страдания. Ницше характеризует это аскетическое отношение как «волю к ничему», в результате чего жизнь отворачивается от самого себя, поскольку в мире нет ничего ценного. Это скашивание всех ценностей в мире характерно для нигилистов,
2.2. Влияние философии Ницше на европейскую культуру.
Европа - это древний континент, который известен множеством своих философий, движений, психосоциальных процессов и последовательных изменений власти. Войны между народами окрасили лицо континента, и в Европе известны этапы высокой культурной самооценки с чувством выдающегося положения и культурной и философской праведности среди европейцев, но также она знает эры самокритики и сомнений в ее легитимности как культурной единицы.
Некоторые школы даже хотят уступить место концепции Европы, являющейся просто результатом географического совпадения, где также возникают такие понятия, как «Европа, являющаяся полуостровом Большого Евразийского суперконтинента». Одной из самых ярких характеристик европейской цивилизации является то, что ее «носители культуры», то есть люди, формирующие и ответственные за европейскую культуру, очень самокритичны по отношению к своей собственной цивилизации, тогда как они развили эту же самокритику, потому что взглядов, которые они приобрели с помощью европейских наук и философий. Европейцы всегда сталкивались со многими другими цивилизациями из-за европейской необходимости расширяться, колонизировать и «обращать» другие народы в европейское мышление, такое как христианство и европейская этика.
После потери колоний - но особенно после принятия культурной антропологии в качестве важной науки - многие европейские страны поняли, что западная культура вполне может быть лишь одной из многих цивилизаций мира. Самокритика Европы, а также, в более узких случаях, отстранение от этноцентризма дали новую концепцию: объединение Европы, использование идеи, что существует единая европейская культура, а также большой экономический потенциал для единой Европы. Фридрих Ницше был одним из философов, оказавшихся между понятиями величия этнических наций - как национальных государств - и благословений Европы как связной, мощной культуры, потому что он придерживался мнения, что европейская цивилизация далеко лучше развита, чем другие. Поэтому Европа должна была бы показать пример для всего мира.
Ницше явно выступал за идею, чтобы Европа была более могущественной и успешной, если бы она была единой. Чтобы достичь этого единства, национальные государства должны были найти место для большей европейской концепции.
Похоже, что Ницше не в полной мере продолжал думать в направлении более раннего Просвещения, где такие люди, как Руссо, уже начали сомневаться в блаженстве современности и фактически стремились к более естественному, менее западному образу мышления, против очевидной линия того, что называлось прогрессом[9]. В некотором смысле, Ницше был ребенком Просвещения в той степени, в которой он верил в прогресс и развитие человеческой расы без религиозных императивов, но он явно отверг сильно рациональный аспект этой тенденции западной философии; Ницше не думал, что все люди были сильными и достаточно способными решать для себя, что лучше, и он думал, что люди должны больше прислушиваться к своим инстинктам, а не только к своим рассуждениям.
Он полагал, что идеальным сценарием на будущее будет общество, сформированное из роста благородного человека, сильного, умного человека, наделенного способностями позволять своим инстинктам управлять своей жизнью. Эти инстинкты, согласно Ницше, позволили бы этому сильному человеку - Übermensch - спасти человеческую расу от дальнейшего упадка, как это было инициировано христианством, которое также разрушило очищение греческой души[9].
Ницше однажды написал, что некоторые мужчины рождаются посмертно, и это, безусловно, верно в его случае. История философии, теологии и психологии с начала 20-го века не возможна без него.
Немецкие философы Макс Шелер, Карл Ясперс и Мартин Хайдеггер, например, трудились в его долгу, как и французские философы Альберт Камю, Жак Деррида и Мишель Фуко.
Экзистенциализм и деконструкция, движение в философии и литературной критике, многим обязаны ему. Богословы Павел Тиллич и Лев Шестов признали свой долг. Мартин Бубер, величайший мыслитель 20-го века в иудаизме, считал Ницше одним из трех важнейших факторов своей жизни и перевел первую часть Заратустры на польский язык.
На психологов Альфреда Адлера и Карла Юнга оказали глубокое влияние идеи Ницше, как и на Зигмунда Фрейда, который сказал о Ницше, что у него было более глубокое понимание самого себя, чем у любого человека, который когда-либо жил или мог бы жить[8].
Такие писатели, как Томас Манн, Герман Гессе, Андре Мальро, Андре Жид и Джон Гарднер, вдохновлялись им и писали о нем, а также поэты и драматурги Джордж Бернард Шоу, Райнер Мария Рильке, Стефан Джордж, Уильям Батлер Йейтс и другие. , Большое влияние Ницше объясняется не только его оригинальностью, но и тем, что он был одним из самых ярких прозаиков немецкого языка.
Заключение.
Новый этап осмысления феномена нигилизма начинается с Ф. Ницше
(«Так говорил Заратустра», «Веселая наука», «Антихрист»). Его концепция
вызвала активные дискуссии и противоречивые толкования, которые, в свою
очередь, открывают и уточняют новые аспекты нигилизма. Анализу
проблематики нигилизма у Ницше уделили большое внимание: М.
Хайдеггер, К. Ясперс, Ф.Г Юнгер, А. Камю, Ж. Делёз и др. Их работы
сыграли важную роль для постижения сущности нигилизма в философии ХХ
века.
Во-первых, нигилизм в трактовке Ницше, это историческое движение,
заключающееся в постепенном завершении метафизики. По мнению Ницше,
процесс становления нигилизма в европейской культуре начинается с
Сократа и Платона, с разделения единого мира на мир чувственный и
сверхчувственный, а следом разделение истинного и ложного,
умопостигаемого и чувственного. Вся европейская история, с точки зрения
Ницше, это отрицание и преодоление сверхчувственного, выраженного в
идеалах, нормах, правилах, целях и т. д.
Во-вторых, определяющим в нигилизме у Ницше становится отрицание
жизни. Сократ «превратил жизнь в то, что надлежит оценивать, соизмерять,
ограничивать, он сделал мысль мерой и границей, которую устанавливают во
имя высших ценностей: Божественного, Истинного, Прекрасного, Благого»
[3, с. 31]. Нигилизм – это приговор человечеству, он обесценивает жизнь,
погружает человека в состояние неудовлетворённости, тоски, мрачности.
В-третьих, современная эпоха – это время апофеоза и завершения
нигилизма, если человечество его преодолеет, то сможет перейти на
качественно иной уровень, считал Ницше. Эпоха нигилизма должна
завершиться формированием новых ценностей и высшей ценностью должен
стать человек. Ясперс писал, что для Ницше «вся история предстает как
некий переходный период, по окончании которого из человека должен
получиться более чем человек» [4, с. 37]. «Сегодня согласно Ницше,