О примирительных процедурах (посредничестве) и проблемах мирового соглашения

О ПРИМИРИТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕДУРАХ (ПОСРЕДНИЧЕСТВЕ)

И ПРОБЛЕМАХ МИРОВОГО СОГЛАШЕНИЯ

И.Р. МЕДВЕДЕВ

Медведев И.Р., аспирант ИЗиСП.

В конце мая с.г. в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ состоялось совместное заседание отдела гражданского законодательства и процесса с отделами предпринимательского законодательства, международного частного права, зарубежного гражданского законодательства. На заседании были представлены два сообщения: главного научного сотрудника А.К. Большовой - о примирительных процедурах (посредничестве) и ведущего научного сотрудника М.А. Рожковой - о некоторых проблемах мирового соглашения.

Сообщение А.К. Большовой было посвящено новому, только начинающему применяться в России, направлению по оказанию юридической помощи - разрешению возникших между предпринимателями конфликтов через посредника. По ее мнению, последовательное внедрение данного института в практику должно уменьшить число поступающих в арбитражные суды дел, а также снизить расходы самих предпринимателей на оплату услуг юристов. В сообщении освещены основные положения готовящегося при участии Торгово-промышленной палаты РФ законопроекта о примирительной процедуре с участием посредника, одним из разработчиков которого она является. А.К. Большова указала на положительный опыт ряда зарубежных стран, в частности США и Англии, эффективно применяющих коммерческую медиацию. Как следует из сообщения, посредник не подменяет собой судью и не выносит решение, а лишь максимально способствует участникам спора, выявляя их действительный интерес и помогая заключить устраивающее всех соглашение. Также были подробно рассмотрены требования к посреднику и некоторые важные детали, касающиеся самой процедуры посредничества. Заключенный в результате соглашения сторон акт, конечно, не может исключить возможность последующего обращения в суд, но, по сути своей, направлен на окончательное разрешение конфликта. Важным положением проекта Закона можно считать норму, предусматривающую придание исполнительной силы соглашению, достигнутому с помощью посредника, после удостоверения его нотариусом.

Сообщение А.К. Большовой вызвало большой интерес. Вместе с тем выступившие Н.Г. Доронина, В.В. Залесский, Е.А. Павлодский, С.В. Соловьева отметили небесспорные моменты данной концепции, требующие разрешения в дальнейшей работе над законопроектом. Так, например, представляется необходимым детально проработать статус посредника, особенно в части ответственности за возможные недобросовестные действия. Это же касается и вопроса принудительного исполнения соглашения, достигнутого в результате посредничества, а также значения такого соглашения в случае, если судебное разбирательство все же последует (здесь разъяснения требуют как процессуальные, так и материально-правовые аспекты). Не исключено, что возможным препятствием для развития процедуры посредничества окажется и развитие третейских судов. Тем не менее указанные неточности не влияют на одобренную в целом выступавшими концепцию.

Во втором сообщении М.А. Рожкова кратко осветила собственную концепцию мировой сделки как института гражданского права применительно к практике арбитражных судов. Не соглашаясь с воззрениями многих отечественных процессуалистов и ссылаясь на работы дореволюционных ученых и положения зарубежного законодательства, ею было указано на неразвитость исследуемого института в России по сравнению с мировым опытом, что, во многом, по мнению докладчика, обусловлено неправовыми причинами, коренящимися в общей культуре граждан и их сознании. В сообщении было обращено внимание на отсутствие в отечественном гражданском праве правил о мировых сделках; критиковался закрепленный в АПК РФ подход, согласно которому оспаривание мирового соглашения осуществляется путем обжалования утверждающего его судебного акта. М.А. Рожкова полагает, что заключенное сторонами и утвержденное судом мировое соглашение может быть признано недействительным только путем самостоятельного судебного разбирательства на основании специального иска. Иными словами, автором предлагается распространить на мировое соглашение (или, как оно именуется в сообщении, - на "судебную мировую сделку") последствия недействительности сделки, предусмотренные нормами ГК РФ. В русле данной концепции подвергалась критике противоречащая позиции докладчика арбитражная практика, а также ряд норм АПК, свидетельствующих об отношении разработчиков Кодекса к мировому соглашению как к своеобразному аналогу судебного акта, а не как к гражданско-правовой сделке.

Выступавшими в ходе обсуждения была отмечена ценность для юридической доктрины авторской концепции. Вместе с тем А.К. Большовой, О.В. Гутниковым, Л.Ф. Лесницкой, В.В. Чубаровым было указано на то, что некоторые детали доклада можно охарактеризовать как дискуссионные. Например, докладчиком не было проведено четкое различение институтов признания иска и мировой сделки; более того, необычной трактовкой закона можно считать и предложенную М.А. Рожковой конструкцию признания иска на возмездной основе, при которой ответчик иск признает за некую одновременную встречную компенсацию (не обязательно денежную), предоставляемую ему истцом вне рамок процессуального производства. Данные ситуации докладчик также относит к мировому соглашению. Кроме этого, как отметила А.К. Большова, концепция вызывает вопросы и с точки зрения именно практики - как именно юридико-технически оформить в процессуальных нормах АПК взгляд на мировое соглашение как на гражданско-правовую сделку; это касается и частных вопросов применения таких норм АПК судьями. Также, по замечанию Л.Ф. Лесницкой, к предложенной автором новелле, касающейся процедуры обжалования мировой сделки (путем подачи самостоятельного иска), наше законодательство не то чтобы совсем не готово, но скорее в ней не нуждается.