Когда рабство лучше свободы

Георгий Черников

Самые верные рабы реальности – факты. Именно они нужны читателям, слушателям, зрителям. Но этих, закованных в цепи объективности, рабов получить практически невозможно. Они обычно отдалены от нас расстояниями, промежутками времени. Когда-нибудь, техника коммуникаций позволит простым нажатием кнопки собственного компьютера получать изображение и звук любого события на Земле, происходящего сейчас или происшедшего в прошлом. Но пока этого не достигнуто, приходится вместо рабов-фактов использовать свободную информацию. В силу своей природы она редко правильно описывает этих “праведников”, чему есть масса причин. Дело в том, что любая информация может передаваться только с помощью носителей: звуковых, электромагнитных колебаний, бумаги, запахов, световых сигналов и т.д. А все они являются физическими реальностями, и поэтому способны искажать сигналы, в зависимости от состояния линии связи, атмосферных условий и т.д. Но самым главным источником этих искажений является человек, преобразующий факт в субстанцию, называемую информацией.

Наиболее часто в этой незавидной роли выступает журналист. Причин для этого у него множество, все они, так или иначе, обусловлены исключительно меркантильными соображениями и полным отсутствием ответственности за эти переиначивания. Здесь и полная материальная зависимость от работодателя, заказывающего музыку, и стремление увеличить свой гонорар добавлением многочисленных “жидких” подробностей, деталей не имеющих отношения к фактам, и использование недостоверных источников. Особенно сильно влияет на достоверность информации продажность журналистов (иных не бывает). Теперь в этом феномене нет ничего стыдного, недостойного. В капиталистическом мире, который мы строим, это вполне обычное закономерное, системосозидающее явление: покупаться и продаваться должно все. Вопрос заключается не в процедуре, а в цене, за которую продаются и покупаются люди. Стыдно и обидно не продаваться, а продешевить. В отличие от социализма, теперь диапазон покупательной способности сильно вырос во всех областях общественной жизни, в политике, торговле, экономике, всевозможных реформах, истории, медицине (разве не за такую рыночную свободу еще совсем недавно митинговали, демонстрировали россияне?). Вот почему нынче для получения достоверных сведений приходится пользоваться множеством версий одного и того же факта и статистическим методом пытаться выяснить действительное состояние дела. Этот вероятностный подход позволяет увеличить шансы узнать правду, но полной гарантии, конечно, не дает. Все, что происходит в этих сферах бытия подвержено времени и, в принципе, не может быть повторено: убитый не встанет и не расскажет, как было дело, сгоревший или взорванный дом нельзя снова поджечь и взорвать, умершего от дурного лекарства не перелечить. Узнать истину там, где замешан хомо сапиенс, если он действительно “разумный”, невозможно. Историю не вернуть даже на один день.

Существует только одна область жизни, где эти ограничения отсутствуют. Это – наука, которая, как известно, занимается наблюдаемыми или (что то же), измеряемыми феноменами. Явления, изучаемые ей, всегда могут быть повторены (или повторятся сами, если они цикличны) другими исследователями, исказить их невозможно. Здесь факт – истинный раб действительности, изменить его нельзя, хоть тресни! Однако нынче, благодаря феноменальному развитию новых технологий, появлению невиданных ранее возможностей решения сложнейших технических задач место науки в человеческом сознании существенно изменилось. Еще сравнительно недавно были постулированы три проблемы, которые умеет решать каждый: плодить детей, лечить людей и управлять государством. Теперь в этом перечне добавилась четвертая компонента: делать научные открытия, изобретения.

Появились опровергатели самых очевидных и хорошо изученных явлений и процессов, начиная от нагревания на огне чайника до предсказаний природных катаклизмов. Ничего плохого в ином мнении нет. Но этот маховик нелепостей, через приводной ремень в виде “свободной прессы” обрушивает на россиян антинаучную наркоту, оболванивающую народ. К сожалению, большинство журналистов, если бы они даже и хотели, не могут ничего возразить “новым гениям”, хотя для этого, в большинстве случаев, требуются лишь знания курса средней школы. Почему-то считается, что один и тот же газетчик может писать на любую тематику, от теории Черных дыр до выращивания кокосов, что ему не нужно вникать в понятийный смысл сообщения автора открытия, а следует только правильно расставить буквы и знаки препинания, сообщающие о новой сенсации. Как говорится, слить на читателя то, что наложил “ученый”. Разумеется, на многотиражной рекламе вздора, можно неплохо заработать. Так в научно-популярные издания, которые в течение семидесяти лет печатали только научные факты, достоверность которых легко проверяется, вошла, под знаменем свободы коммерции, ложь. А читатель, несколько поколений которого привыкли доверять научно-популярным изданиям, принимает ее за правду. Сколько по этой причине потеряно изобретателей, инженеров, поверивших наукообразной белиберде, сколько недополучено новых технических решений, разработок!

“Но задача научно-популярных журналов, альманахов состоит в том, чтобы будить мысль, заставлять работать извилины, - возразит такой журналист, - разве Жюль Верн, Уэллс, Беляев не занимались тем же? -

Занимались, занимались и не только они, но и Пушкин, Ершов и другие, очень полезные писатели. Но все они были порядочными людьми и публиковались под соответствующими заголовками: “Фантастика”, “Сказки”, а не пробирались тихой сапой в научно-популярные издания, не правда ли?

“Но ведь и сказка, и фантастика тоже заставляют мозг интенсивнее работать, мобилизуют его творческие возможности - возразит иной журналист. – Что же плохого в таком разнообразии материала в одном журнале?”. Лгать вообще плохо, а здесь предпринимаются явные попытки выдать черное за белое. Такие эксперименты, к несчастью, иногда заканчиваются успехом. Достаточно вспомнить немца Шикльгрубера с подручным Геббельсом, которые, используя вполне социалистическое, патриотическое название, оболванили целый высококультурный народ.

“Но в 21 веке уже трудно отличить сказку от были, даже великий Нильс Бор считал, что хорошая теория должна быть достаточно безумна. Кроме того, известно, что изобретения возникают на стыках наук, случайно” - считают журналисты.

Действительно, Бор как-то пошутил на одном симпозиуме о безумных теориях. И хотя потом, он неоднократно говорил, что это была шутка, поток ахинеи не уменьшается. Случайность, действительно, встречается при создании изобретений и открытий, взять хотя бы закон Архимеда. Но это чрезвычайно редкие, можно сказать уникальные события. Научное творчество трудное и утомительное занятие, требующее огромного напряжения всех душевных и физических сил. Ориентировать читателя на помощь Фортуны просто непорядочно. Не обоснованы и надежды на стыки наук, такие случаи очень редки. Важность известного: “Беда, коль сапоги начнет тачать пирожник, а пироги пекчи сапожник” сохраняется и в наши дни.

Так, можно ли уберечь научно-популярные СМИ от заражения вздором? - спросит читатель. Нет ничего проще, некоторые издания, например, “Наука и Жизнь”, “Знание – Сила” и некоторые другие, не отказались от института рецензий, широко распространенного в западных научно-популярных изданиях (“Science” и др.), и показывают научно-технические статьи специалистам соответствующих отраслей. Разумеется, никакого зажима свободы слова здесь нет. Ведь не публикуют же в “Мурзилке” порнографию, или рекламы наркотиков. Почему бы эту полезную процедуру не применять в остальных научно-популярных СМИ? Подчеркнем, речь идет только о научно-популярных изданиях.