Российские версии философии марксизма: Уральская философская школа

К. Н. Любутин

Большое видится на расстоянии… Правда, нынче в России процессы близкого действия - нищета, криминал, нравственная деградация - заслонили многое из прошлого и будущего. Почитаешь бойких "ельциноидов", тоскливо становится: не было у нас за 70 лет и настоящей истории, не было жизни. Были только М. Горбачев и А. Яковлев, раскрывшие нам всю пустоту и мерзость российского прошлого…

Но, кажется, доставшееся от "гаранта Конституции" похмелье постепенно проходит. Российский менталитет обнаруживает, что на месте нынешнего маразма, культа жестокости и эгоизма была великая культура - советская культура, как бы ее ни обзывали: "псевдосоциалистическая", "авторитарная" и т. п. Духовная культура - от науки до поэзии. А наша детская литература? Не было и нет по сию пору такой высоконравственной, талантливой, многогранной литературы в мире.

А философия? "Бытует мнение, - пишет В. А. Лекторский, под редакцией которого вышла большая книга "Философия не кончается…", - что советские философы в лучшем случае неумные люди, а в худшем - проходимцы и апологеты власти… На самом же деле картина философской жизни в нашей стране гораздо интересней и сложней"1 . Да, было создано принудительно русское зарубежье. Но всегда были философы, находившиеся как бы вне официальной линии, идеи которых именно сегодня оказались востребованы не только российской, но и мировой философией. Глубоко прав В.А. Лекторский, говоря, что "самые популярные сегодня в мире русские философы и философствующие теоретики - это не представители русского религиозного Ренессанса начала столетия (последние из которых были высланы на "философском пароходе"), а мыслители, разработавшие свои концепции в Советской России"2 .

И роль Уральской философской школы в этом не второстепенна (сам термин "Уральская философская школа" впервые употребил в конце 60-х годов чл.-корр. АН СССР Б. П. Колесников, бывший в то время ректором университета). Возьмем только одну, но вечную проблему философии - понимание самой философии, ее предмета. Как-то английский философ Э. Геллнер заметил: "Священник, потеряв свою веру, отказывается от своего призвания; философ, потеряв свою, определяет заново свой предмет"3 . Потеря веры, как правило, случается в переломные периоды. Так было, например, в 1956 году, когда советские обществоведы испытали потрясение в связи с XX съездом КПСС и критикой И. Сталина. Рухнула сталинская версия философии марксизма (со сталинской версией марксизма вообще дело обстоит сложнее - М. Суслов поддерживал ее много лет, и она, пережив "серого кардинала", дотянула до горбачевских экспериментов).

В рамках партийной парадигмы тех лет речь могла идти, во-первых, о восстановлении той марксистской философии, которая шла от Ф. Энгельса через Г. Плеханова к В. Ленину и которая замыкалась на идеях "Анти-Дюринга". Именно она абсолютно господствовала в литературе до выхода известного "Краткого курса" (1938), в котором Сталиным была изложена иная позиция (§ 2, гл. 4).

Трактовка Энгельсом предмета философии вообще и марксистской в частности весьма противоречива. То он объявляет современный материализм вовсе и не философией, а "просто мировоззрением" и толкует о том, что от прежней философии остается формальная логика и диалектика; то возводит философию, как диалектику, в ранг науки о всеобщих законах движения и развития природы, человеческого общества и мышления.

Эта противоречивая позиция Энгельса оказала влияние и на соответствующие формулировки работы Ленина "Карл Маркс", где сказано, что философия марксизма есть материализм. Это именно философия. Но, оказывается, есть еще диалектика. Это наука. О тех самых всеобщих законах.

Первым учебником, содержавшим последовательную сциентистскую трактовку философии марксизма, был учебник "Диалектический материализм", подготовленный заведующим кафедрой философии Уральского государственного университета им. А. М Горького М. Н. Руткевичем (на основе курса лекций для студентов естественных факультетов университета). Он вышел в свет в 1959 году и не только обладал необходимыми для такого рода издания учебно-методическими характеристиками, но одновременно носил характер подлинно научного исследования. В 1973 году "Диалектический материализм" в переработанном варианте вышел как курс лекций для студентов философских факультетов. Определение диалектического материализма, данное М. Н. Руткевичем, стало классическим и так или иначе варьировалось у многочисленных авторов. Вот оно: "Как же следует определить предмет диалектического материализма?.. Мы можем сказать, что диалектический материализм есть наука о соотношении бытия и мышления и о наиболее общих законах развития бытия и мышления. Бытие здесь понимается как материальное бытие, как природа и общество. Если учесть, что отношение мышления, как вторичного, к бытию, как первичному, тоже выступает как закон, характеризующий взаимосвязь этих основных сторон реальности, а законы диалектики являются законами развития бытия и мышления, рассматриваемых в их взаимосвязи, можно сказать еще более кратко: наука о наиболее общих законах бытия и мышления"4 .

Сциентистская версия философии марксизма оказала существенное позитивное воздействие прежде всего на развитие естественных наук в послесталинский период как в СССР, так и в других странах.

Философам, которые раньше "плясали под дудку" партийных функционеров, а теперь бегут от марксизма и готовы осенять себя крестным знамением и стоять со свечками в церкви, я бы посоветовал посмотреть книгу известного своими фундаментальными исследованиями по истории науки американского ученого, профессора Массачусетского технологического института Лорена Грэхэма "Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе". Вот что можно найти в ней: "Современный советский диалектический материализм является впечатляющим интеллектуальным достижением. Улучшение ранних положений Энгельса, Плеханова и Ленина и развитие их в систематическую интерпретацию природы представляет собой наиболее оригинальное творение советского марксизма. Развиваемый наиболее способными его сторонниками диалектический материализм, без сомнения, есть искренняя и обоснованная попытка понять и объяснить природу. По универсальности и степени разработанности диалектико-материалистическое объяснение природы не имеет равных среди современных систем мысли… Оригинальность советского диалектического материализма в сравнении с другими областями мысли в СССР не является результатом только талантливой деятельности отдельных его представителей; она проистекает из природы классического марксизма и головокружительной скорости развития самой науки"5 .

Святые слова! Правда. Но не вся. Преодоление сталинской версии философии марксизма шло как возрождение той традиции, которая восходит к Гегелю и Энгельсу, развивалась Плехановым и Лениным. О какой-либо специфике взглядов Маркса на философию сторонники этой позиции речи не вели. Вообще, господствовала такая модель: Маркс и Энгельс - это существо, у которого два туловища, но голова уж точно одна. А между тем это было далеко не так, и понимание философии Марксом существенно отличалось от понимания ее Энгельсом. И одними из первых (если не первыми) в СССР на это обстоятельство обратили внимание сотрудники кафедры истории философии Уральского университета в связи с исследованиями современной философской антропологии. Сторонники философской антропологии видели в Марксе одного из своих главных предшественников. Официальная позиция, озвученная Сусловым и Федосеевым была однозначна: все это очередная, именно "антропологическая", фальсификация философии Маркса, попытка противопоставить философские взгляды Маркса Энгельсу и Ленину. Слов нет, среди "советологов" и "марксологов" той поры было немало желающих порезвиться на почве антисоветизма и антимарксизма. Но были среди них и люди типа Эриха Фромма, которые отличались исключительной личной честностью, глубоким знанием учения Маркса и творческим его приятием.

Наше обращение к Марксу убедило в том, что главное в философии Маркса - учение о человеке и обществе. Сам Маркс именует ее "практическим материализмом", А. Богданов - "социальным материализмом", А. Грамши - "философией практики". Во-первых, Маркс оказался тем философом, в трудах и размышлениях которого философская антропология Л. Фейербаха не только получила адекватную оценку, но, как показано в наших работах, была развернута на качественно ином уровне. В основном это связано с выяснением роли практики как субстанции общественной жизни. Конечно, дело не только в продолжении антропологической традиции, идущей от Фейербаха. "Праксиологический подход, сформулированный Марксом… был логическим завершением классического германского идеализма, стержневая идея которого интерпретировалась Марксом сначала в терминах философской антропологии и позднее была сформулирована им на языке политической экономии"6 . Цитируемый автор прав только в первой части утверждения. В наших работах 70-80-х годов было показано, что в политической экономии Маркса исходное начало вовсе не человек, а "общественно определенное производство", что философская антропология Маркса и его политическая экономия опосредованы теоретической социологией. Суть дела такова: философская антропология Маркса имеет две ипостаси, учение о сущности человека и учение о его субстрате; в рамках теоретической социологии эти ипостаси получают развитие как учение о производственных, общественных отношениях в целом и учение о производительных силах. И что характерно, Маркс возвращается к антропологическому принципу в пределах теоретической социологии, когда в "Капитале" толкует о трех ступенях исторического развития (видимо, применительно к Европе прежде всего). Речь идет о ступенях становления человеческой социальности: ступень личной зависимости, ступень личной независимости, основанной на вещной зависимости, универсальное развитие человека, свободная индивидуальность (третья ступень).

Признанный знаток истории философской мысли России и СССР нидерландский ученый Эверт ван Цвирде справедливо обобщил: "Советская философия - эпизод истории русской философии и часть истории России. Будучи таковой, она не только часть исторического наследия, но также будущего в рамках традиции русской философской культуры"7 .

Сложившаяся в советское время Уральская философская школа - органическая часть великой русской философской культуры. Не случайно местом проведения II Всероссийского философского конгресса в 1999 году был избран г. Екатеринбург (I конгресс был проведен в 1997 году в Санкт-Петербурге). Важнейшая рекомендация конгресса - изучение российских версий марксизма, темы, которая является одной из основных тем кафедры истории философии Уральского университета.

Свой 80-летний юбилей университет встречает полным творческих планов и немалых свершений. Что же до университетских философов, то надо сказать, что на кафедрах философского факультета и ИППК интенсивно разрабатываются обе интерпретации марксистской философии. Об этом свидетельствуют и печатная продукция, и подготовка сотен специалистов, в том числе кандидатов и докторов наук.

Список литературы

1 Лекторский В. А. Предисловие // Философия не кончается…: В 2 кн. Кн. 1. М., 1998. С. 3.

2 Там же. С. 4.

3 Геллнер Э. Слова и вещи. М., 1962. С. 26.

4 Руткевич М. Н. Диалектический материализм. М, 1973. С. 37.

5 Грэхэм Л. Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. М., 1991. С. 415-418.

6 Водолагин А. Онтология политической воли. М., 1992. С. 13.

7 Цвирде Э. ван. Советская философия - идеология и служанка. Неймеген, 1994. С. 627.