Конституционная система Приднестровской Молдавской Республики с точки зрения французского опыта

Конституционная система Приднестровской Молдавской Республики с точки зрения французского опыта

Введение

Вследствие международного непризнания Приднестровья (Приднестровской Молдавской Республики), названного в Западной Европе Транснистрией, ее конституционная система (Конституция и юриспруденция ее конституционного суда, созданного в 2002 году) остается мало известной юристам Западной Европы. В настоящей статье намереваюсь представить эту систему в сравнении с французской конституционной традицией (Конституцией 1958 года и другими законодательными текстами значения, применяемыми Конституционным Советом и обоими верховными судами – Государственным советом, Арбитражным судом), показывая точки соприкосновения и разногласия между обеими системами. Это исследование сможет вызвать, таким образом, размышления о возможности взаимного обогащения обеих конституционных систем, которые мы сравниваем.

1. Общая ссылка на права человека, подразумевающая более расширенный смысл в Конституции Приднестровской Молдавской Республики.

Французская Конституция не содержит формулировку о правах человека, подразумевающую индивидуальные права и права социальные, за исключением нескольких общих размышлений о политических партиях и свободе убеждений. Конституционные судьи в 1971 году посчитали, однако, что Декларация прав человека 1789 года (индивидуальные права), и преамбула к Конституции 1946 года (социальные права) имели конституционную ценность. К этому добавляется то, что европейская Конвенция по правам человека имеет надзаконодательную ценность вследствие постановления Государственного совета Николо 1989 года.

Таким образом, рекомендации в вопросе о правах человека, которые предписываются во Франции и те, которые признает Приднестровская Молдавская Республика, ощутимо сопоставимы.

Мы здесь обнаруживаем отказ от расовых или религиозных дискриминаций (статья 17 Конституции Приднестровской Молдавской Республики), презумпцию невиновности перед законодательством (статья 22), неприкосновенность жилища (статья 24), свободу убеждений, (статья 27), средства информации без цензуры (статья 28), личный доступ к информации (статья 29), право свободного перемещения (статья 25), свобода совести и свобода вероисповедания (статья 30), право обращения в суд (статья 46), принцип обнародования законов (статья 63), гласность судебного разбирательства, принцип состязательности (статья 85). Все эти элементы подобны надзаконодательным нормам, применяемым во Франции.

Нужно отметить, что Приднестровье позаботилось о том, чтобы подчеркнуть также обязанности граждан: «Осуществление прав и свобод неотделимо от исполнения гражданином и человеком своих обязанностей перед обществом и государством» (статья 47).

Именно в этом заключается удачная инициатива, которая напоминает, что гражданин не является эгоистичным потребителем права и что он всегда должен учитывать интерес коллектива и действовать в зависимости от этого. Эта идея является основой французских республиканских принципов, которые, к сожалению, в настоящее время имеют тенденцию к исчезновению.

Приднестровская Молдавская Республика не такая якобинская, как Франция, так как она признает право говорить на трех языках, в том числе и в органах власти. Несмотря на недавнюю борьбу защитников региональных языков во Франции, они все еще не признаны на конституционном уровне, а недавно даже решили, чтоб французский язык был языком республики (правда, лингвистическая униформизация во Франции очень давняя).

Следует отметить, между тем, что в Приднестровье в отличие от западных и международных законодательств не пришли еще к тому, чтобы отменять смертную казнь (статья 19 Конституции). Это, впрочем, наблюдается и в Молдавии, а Украина преодолела этот шаг в 2001. Это положение связано, возможно, с почти военным положением, которое противопоставляет ее Молдавии.

Отличие Приднестровья в том, что оно придерживается, главным образом, акцента на социальные права, в соответствии с советским наследием и правом на окружающую среду.

Статья 26 устанавливает, что «материнство и детство, семья находятся под защитой государства» и обязывает трудоспособных взрослых детей заботиться о своих нетрудоспособных родителях… Статья 32 гарантирует право на участие в «местном самоуправлении», а в статье 33 предоставляется право «объединяться в профессиональные союзы, политические партии и другие объединения, принимать участие в массовых движениях, не запрещенных законом». Много формулировок, подчеркивающие роль коллективов. Статья 35 устанавливает, что «каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, в оплате труда без какой-либо дискриминации и не ниже установленного законом минимального размера оплаты труда, а также право на свою защиту от безработицы». Работник имеет право на забастовку и право на еженедельный отдых. Слово «работа» в Приднестровской Конституции встречается 19 раз, и только один раз во Французской Конституции (7 раз, если учесть очень прогрессивное предисловие к Конституции 1946 года, включенной в блок конституционности Конституции 1958 года), и 8 раз в Конституции России.

Право на жизнь, на бесплатное воспитание, на охрану здоровья, на жилище определенно защищено конституцией. Статья 37 запрещает загрязнение окружающей среды предприятиями («Осуществление права собственности не должно причинить вреда окружающей среде»), а статья 50 относительно граждан («Каждый обязан бережно относиться к окружающей природе»).

Наиболее типичным для советской эпохи является сохранение статьи 5: «Земля, недра, воды, леса, воздушное пространство, а также иные природные ресурсы являются объектами исключительной собственности государства ».

Для западного юриста это странно, но этот выбор, который продиктован длительной нехваткой иностранных инвестиций, мог бы составить, в конечном счете, хорошую иммунную защиту по отношению к набегающей волне мирового неолиберализма. Во Франции общественное мнение очень привязано к праву на жилище, на труд, на здоровье, которое все меньше и меньше соблюдено, и оно хотело бы их увидеть утвержденными в Конституции (как это было сделано недавно с правом на окружающую среду). Приднестровская Конституция могла бы в этой части послужить ей, хотя бы частично, моделью.

конституционный судебный власть парламент президент

2. Различный выбор в отношении роли парламента и места, отведенного народу и коллективам

В отличие от Украины, Молдавии и даже России (статья 111 Конституции России) где правительство не может быть назначенным без согласования с Парламентом, Приднестровская Молдавская Республика высказалась за президентскую американскую модель. Франция также следует парламентской схеме, так как она имеет премьер-министра, который является подотчетным Парламенту (даже если у Президента республики прерогативы более сильные чем в других парламентских системах, то, что является наследством генерала де Голля). Франция сегодня колеблется между выбором: за усиление парламентаризма или за президентский режим.

Президентский выбор в Приднестровье, кажется, не является предметом дебатов.

Его организация следует классической схеме всех президентских систем.

С французской точки зрения, между тем, некоторые реальности удивляют.

Со стороны законодательной власти Приднестровская Молдавская Республика выбрала однопалатную систему, в то время как во Франции двухпалатная система существует уже более века.

При своей однопалатной системе Верховный Совет, похоже, имеет много рычагов власти, возможно иногда даже больше, чем обычно предоставляется парламентам в других странах. Именно Парламент в Приднестровье (Верховный Совет) осуществляет контроль конституционности актов, принятых местными советами (то, что во Франции является эквивалентом контроля законности актов местных органов власти Префектами). Он может даже обязать местные Советы принимать акты в соответствии с законодательством и расторгать их в случае отказа (статья 62 Конституции Приднестровской Молдавской Республики). Надо отметить, что подобные прерогативы признаны и за украинским Парламентом (Verkhovna Rada) статьей 85 Конституции этой страны, и за Парламентом Молдавии (статья 66 Конституции этой страны).

Они были бы восприняты во Франции как нарушение принципа самостоятельного управления местных органов власти (то что, однако, сама Приднестровская Молдавская Республика признает в статье 79 своей Конституции). Во Франции правом роспуска с 1983 года наделены префекты, то, что обеспечено законом, юриспруденцией Государственного совета, и только административный судья наделен властью принять нормативный акт или аннулировать его. Принцип ограничения руководителей местных органов судьей, а не парламентом гарантирует соблюдение местного самоуправления.

Также удивительно то, что депутаты не были избраны в зависимости от политических партий, как это бывает в большей части других стран. В Приднестровской Молдавской Республике кандидаты в депутаты выдвигаются коллективами избирателей, что может благоприятствовать политическим партиям национальной величины, имеющим программы, ориентированные на общественный интерес. Правда, в Приднестровье постепенно зарождается многопартийность. Но надо было бы спросить себя о возможностях развития этого процесса, в то же время не равняясь, тем не менее, полностью на иностранный опыт.

В Конституции Приднестровской Молдавской Республики все сделано, чтобы депутаты всерьез относились к своим функциям. Отсутствие депутата Верховного Совета на заседаниях Верховного Совета и в рабочих органах без достаточных на то оснований означает возможность применения к нему санкций, зафиксированных в законе (статья 60) и постановлениях, а это то, что могло бы быть примером для Франции и Европейского Парламента.

Постановления, которые наделяют Парламент полномочиями усиленного контроля над другими органами государства в вопросе об экспертизе, очень интересны. Удивительно, между тем, что они не делают ссылки на следственные комиссии.

Относительно исполнительной власти замечаем, что она слабее по сравнению с Парламентом, чем в США, так как не предусматривает наложения абсолютного вето на законы, а также, в некоторых отношениях, чем во Франции, так как в нашей стране существуют процедуры (статья 49-3 французской Конституции), вынуждающие Парламент принимать законы.

В то же время исполнительная власть в Приднестровье более сильна по отношению к судебной власти, чем во Франции, так как Президент Приднестровья может назначить судей среди юристов без предварительного прохождения конкурса. Этот тип постановления (распоряжения) может оказаться опасным, так как назначенный судья становится обязанным (должником) по отношению к Президенту, который его назначил. Конкурс, по крайней мере, является корпоративной гарантией, которая дает судье впечатление, что он обязан своим постом только самому себе. Также недостает для Приднестровской судебной власти пометки в Конституции о корпусе (персонале), который управлял бы своим составом в полной независимости (то, что во Франции мы называем Высшим Советом магистратуры и у которого есть его эквивалент в многочисленных западных странах).

Слабость судебной власти без сомнения слабое место Приднестровской Конституции.

Видно, впрочем, что Конституционный суд Приднестровья используется, чтобы исправлять этот недостаток. Что он и делает в своих последних решениях, в которых он запрещает исполнительным властям налагать санкции без решения суда. Но судебная власть была бы без сомнения мощнее, если бы ее независимость была лучше гарантирована самой Конституцией на уровне назначения судей.

Однако сильным местом в Конституции Приднестровской Молдавской Республики является ссылка на прямую власть народа и народных коллективов, а именно: вопрос о законодательной инициативе (статья 64 Конституции Приднестровской Молдавской Республики), вопрос о референдуме (статья 1 и 31) и, главным образом, изменения Конституции (статья 101). Это именно те положения, которые не имеют никакого эквивалента в соседних с Приднестровьем странах и которые очень редко встречаются лишь в некоторых европейских странах.

Эти положения напоминают Конституцию Франции 1793 года, которая никогда не была применена. Они замечательны. Было бы интересно размышлять над тем, как эти положения осуществляются, а также над тем, как они могли бы быть углублены. Таким образом, разве не было бы интересно устанавливать систему отзыва избранников и президентов в середине истечения срока мандата по инициативе народа, как это существует сегодня в Венесуэле? Или вводить жеребьевку при назначении некоторых административных, судебных, политических должностей?

Очевидно роль, отведенная народу, не должна быть источником анархии. Именно относительно судебной власти. У вас же Конституция позволяет каждому давить на Конституционный суд в любое время законами или президентскими декретами, (то, чего не бывает во Франции). Но эти положения, если они полностью применены, могут позволять всем снова (постоянно) ставить вопрос о правопорядке. А ведь уязвимость правопорядка опасность для безопасности граждан и стабильности их условий жизни. Эта проблема была решена французской юрисдикцией установлением точных сроков подачи ходатайств (обращений).

Признание форм прямого участия граждан в решении или в оспаривании принятого решения, относящегося к отправлению правосудия, является, бесспорно, очень важным элементом современной Конституции Приднестровской Молдавской Республики, который ставит ее среди наиболее прогрессивных в настоящее время в Европе.

Заключение

Краткий обзор Приднестровской конституционной системы, без учета ежедневного функционирования учреждений, основывается только на юридическом содержании, таким, каким оно фигурирует в Конституции и в юриспруденции Конституционного суда.

С точки зрения французского конституционного наследства, юридическая система в Приднестровье является интересной, оригинальной системой, которая, несмотря на некоторые недочеты, имеет многочисленные сильные места, которые могли бы успешно внедрять у себя и другие страны.

Можем пожелать, чтобы в осуществлении своих прерогатив Конституционный суд Приднестровья смог в ближайшие годы способствовать усовершенствованию конституционной системы республики, заботясь о сохранении функции разделения властей и о соблюдении прав граждан, об их возможностях преумножать общественное достояние.