О том, что пост есть алкание Бога

Протопресвитер Александр Шмеман

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Дорогие слушатели, что же означает пост для нас, христиан? Прежде всего, это участие в постном опыте Самого Христа, которым Он освободил нас от совершенной зависимости от пищи, материи и мира. Но освобождение наше ни в коем случае не может быть полным. Мы живем еще в падшем мире, в мире Ветхого Адама, и, составляя часть этого мира, мы все еще зависим от пищи. Но так как смерть, через которую мы все должны пройти, побеждена Смертью Христовой и стала переходом в жизнь, пища, которую мы вкушаем, и жизнь, которую эта пища поддерживает, может стать жизнью в Боге и для Бога. Часть нашей пищи уже стала "пищей бессмертия" — Телом и Кровью Самого Христа. Но даже ежедневный, "насущный хлеб", который мы получаем от Бога, может уже в этой жизни, в этом мире стать тем, что поддерживает и укрепляет наше общение с Богом, а не отдаляет нас от Него. Однако только пост может осуществить это преображение, дать нам существенное доказательство того, что наша зависимость от пищи и материи не окончательна, не абсолютна и что в соединении с молитвой, благодатью и служением Богу сама эта зависимость хочет стать духовной. Это означает, что понятый по-настоящему, в истинном своем значении, пост есть единственное средство восстановления в человеке его подлинной природы. Это не теоретический, а практический и реальный вызов великому лжецу дьяволу, убедившему нас в том, что мы зависим от одного хлеба, и построившему все человеческое знание, науку и даже наше существование на этой лжи. Пост обличает эту ложь и доказывает ее лживость. В высшей степени знаменательно, что Христос встретил Сатану в то время, когда Сам постился, и что позднее Христос Сам сказал, что победить Сатану можно "только молитвою и постом". Пост — настоящая борьба против дьявола; пост – вызов всеобъемлющему закону, делающему дьявола "князем мира сего". Когда человек голоден, он понимает, что в действительности он может не зависеть от этого голода, не погибнуть от него, а, наоборот, обратить его в источник духовной власти и победы. Тогда ничего не остается от той великой лжи, в которой мы живем со времен Адама.

В конечном счете, пост состоит в одном: в том, чтобы испытать голод (по-славянски "алкать"), и это значит — достичь предела той жизни в нас, которая зависит всецело от пищи, и, взалкав, открыть, что эта зависимость не есть последняя истина о человеке, что сам голод – прежде всего, духовное состояние и что в последней глубине своей он есть алкание Бога, т.е. голод о Боге. В ранней Церкви пост означал совершенное воздержание от пищи, т. е. состояние голода, доводящее тело до крайнего предела. Но именно здесь мы понимаем, что пост как физическое воздержание от пищи совершенно бесполезен без его второй, духовной, стороны – молитвы. "...Постом и молитвою", – сказал Христос. Это значит, что без соответствующего духовного усилия, не укрепляя себя Божественной реальностью, не сознавая своей совершенной зависимости от Бога и только от Бога, физический пост на самом деле становится самоубийством. Если дьявол искушал даже Самого Христа, когда Он постился и испытывал голод, то у нас нет никакой возможности избежать этого искушения. Физический пост, как он ни важен, становится не только бессмысленным, но действительно опасным, если он не соединен с духовным усилием, молитвой, мыслью, сосредоточенной в Боге. Пост — искусство, которым в совершенстве владели святые; было бы опасно и самонадеянно с нашей стороны пытаться овладевать этим искусством без духовного рассуждения, без должной осторожности. Все великопостное богослужение постоянно напоминает нам о трудностях, препятствиях и искушениях, которые встают перед теми, кто рассчитывает на собственные силы, а не на Бога.

Вот почему нам необходима духовная подготовка для постного подвига. Она состоит в том, чтобы, во-первых, просить помощи Божией, а, во-вторых, чтобы весь наш постный подвиг был сосредоточен на Боге, устремлен к Нему. Мы должны поститься ради Бога. Мы должны ощутить Его присутствие в нашем теле, которое становится Его храмом. Поэтому и к телу, и к еде, ко всему образу жизни нашей мы должны относиться с религиозным уважением. Всего этого надо достичь еще до начала поста, чтобы к началу самого поста мы были духовно вооружены, предвидя духовную борьбу и победу.

И вот наступает сам пост. Согласно тому, что было сказано выше, его надо исполнять на двух уровнях: во-первых, на уровне аскетического поста; а во-вторых — совершенного. Аскетический пост состоит в сильном сокращении пищи, так чтобы постоянное состояние некоторого голода переживалось нами как память о Боге и поддерживало наше постоянное усилие сохранить эту память. Всякий, кто так постился, знает, что такой аскетический пост, вместо того, чтобы ослаблять, приводит к известной легкости, собранности, трезвости, радости и чистоте. Пища принимается действительно как дар от Бога. Наши взоры обращены в тот внутренний мир, который необъяснимо сам питает нас. Мы не будем обсуждать здесь количество и качество пищи, распределение ее в течение дня во время аскетического поста; все это зависит от наших индивидуальных возможностей, от условий нашей жизни. Но принцип ясен: это постоянное состояние полуголода, "отрицательная" природа которого преображается молитвой, памятью о Боге, вниманием и направленностью в положительную сторону.

Продолжительность совершенного поста необходимо ограничивать соответственно с Евхаристией, к которой он нас готовит. В настоящих условиях нашей жизни это, прежде всего, день перед совершением Литургии Преждеосвященных Даров. Постимся ли мы с раннего утра или только с полудня, главная цель этого поста — провести этот день в ожидании, надежде, что, голодая, насытимся Самим Господом. Это духовная сосредоточенность на ожидаемом даре, который мы должны получить, ради которого мы готовы отказаться от всех других даров.

После всего сказанного следует помнить, что, сколько бы ни был ограничен наш пост, если это настоящий пост, он поведет к искушениям, к слабости, к сомнениям и раздражительности. Иными словами, он будет борьбой, в которой мы, вероятно, не раз будем побеждены. Но если пост наш, по существу своему, настоящий, то тут и обнаружится наша жизнь во Христе, жизнь борьбы и подвига. Вера, не победившая сомнений и искушений, редко бывает настоящей верой. В христианской жизни, увы, невозможно без горького опыта ошибок и падений. Как часто люди начинают поститься с энтузиазмом, но отпадают после первой неудачи. Я сказал бы, что настоящее испытание веры наступает после первого падения. Если после такой неудачи, уступив своему голоду и страстям, мы начинаем все снова, не обращая внимания на то, сколько ошибок мы совершили, то рано или поздно наш пост принесет духовные плоды. Между святостью и цинизмом разочарования находится великая и божественная добродетель – терпение. Прежде всего, терпение по отношению к самому себе. Не существует сокращенных путей к святости, мы должны заплатить полную цену за каждый шаг, за каждую ступень. Поэтому лучше и более безопасно начинать с минимума — только слегка выше наших естественных возможностей — и мало-помалу усиливать пост, чем сразу, в начале поста вознестись слишком высоко и затем разбиться, падая назад на землю.

Итак, от символического и номинального поста мы должны вернуться к настоящему посту. Пусть он будет ограниченный и скромный, но зато последовательный и серьезный. Надо честно оценить свои духовные и физические возможности и способности и действовать соответственно с ними, не забывая в то же время, что, постясь, надо не страшиться своих ограниченных сил, а видеть в своей жизни божественное доказательство того, что невозможное для человека — возможно Богу.