Проблема нравственности в трудах Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше

Содержание
Введение – с.3;
Глава 1. Проблема человека в этике Ф.М. Достоевского.
1.1.Антропология Ф.М. Достоевского – с. 4-7;
Глава 2. Центральное положение темы нигилизма и имморализма в философии Ф. Ницше.
1.1. Имморализм Ф. Ницше: христианский нигилизм и идея «сверхчеловека» – с. 8 – 11;
Глава 3. Сравнительный анализ взглядов на человека и его сущность в трудах Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше.
Идея свободы человека в этических построениях Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше - с. 12 - 15
Заключение – с.16
Литература – с. 17

Актуальность темы. Сегодня интенсивно меняется духовная атмосфера в стране и мире. Поэтому нравственная проблематика становится важнейшим элементом философской работы как у нас в стране, так и за рубежом.
Однако характер духовно-нравственных ориентиров человеческой личности в значительной степени определяется пониманием сущности человека и смысла его жизни, а также признанием или отрицанием их религиозно-метафизических оснований. Ярким примером проникновения в глубины человеческой сущности, анализа её целостности и противоречивости чувств и устремлений являются этические идеи Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше, воззрениям которых на проблемы нравственности посвящена данная работа.
Воззрения Достоевского и Ф. Ницше на проблемы нравственности заслуживают сейчас самого пристального внимания, ибо они существенно расширяют и углубляют этическую теорию как таковую.
Объектом исследования является философия Ф. Ницше и творчество Ф.М. Достоевского.
Предметом исследования – этические воззрения в философии Ф. Ницше и в творчестве писателя Ф.М. Достоевского.
Цель исследования - проанализировать проблемы нравственности в трудах Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше.
Задачи:
1) рассмотреть проблему человека в этике Ф.М. Достоевского;
2) проанализировать центральное положение темы нигилизма и имморализма в философии Ф. Ницше;
3) сравнить взгляды на человека и его сущность в трудах Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше.Для решения поставленных задач применялись методы анализа научной литературы, исторический, обобщение, классификация и систематизация, сравнительный анализ, и т.д.
Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.
Глава 1. Проблема человека в этике Ф.М. Достоевского.
Антропология Ф.М. Достоевского.
Главный герой романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», Раскольников, бедный, меланхоличный студент, который проводит слишком много времени, живя в собственной голове, рефлексируя. Он обижен на мир вокруг себя, считая себя более значимым по сравнению с другими человеком, который не связан этическими проблемами обычных людей. Он уверен в себе, в том, что он может быть великим человеком, благотворителем, харизматическим лидером.
Убежденный в своем превосходстве над законами Бога и человека, Раскольников жестоко убивает пожилую женщину, хозяйку ломбарда и случайно ее сестру, якобы для кражи их денег, но в конечном счете потому, что считает, что имеет на это право. Однако в итоге, он осознает, что не может так легко обмануть свою совесть. Он признается в содеянном и его ссылают в Сибирь. Там он со своей любовью Соней, находит мир и прощение.
Преступление и наказание справедливо считают гениальным произведением за его психологическую глубину и реализм, но у него есть еще одно важное достоинство, что делает его обязательным для чтения, особенно для христиан, обеспокоенных разрушительным воздействием морального релятивизма на современный мир. Достоевский в «Преступлении и наказании» разоблачил опасности и заблуждения ницшеанской теории сверхчеловека более чем за 20 лет до того, как Ницше представил эту фигуру миру в книге «Так говорил Заратустра» (1883).
Согласно Ницше «сверхчеловек» — это человек, который находит в себе смелость избавиться от цепей морали среднего класса - морально-этических норм, «навязанных» нам религией. Подобно Марксу, который назвал религию «опиумом масс», Ницше видел в ней рабскую этику, инструмент, используемый слабыми людьми для контроля над сильными.
Неуязвимый для религиозных законов и суеверий, сверхчеловек возвышается над такими «искусственными» ограничениями - выходит за рамки добра и зла - чтобы утвердить свою волю к власти. Только человек, который освобождается от этих ограничений, может привести общество к прекрасному будущему. Хотя не совсем справедливо обвинять Ницше в оправдании деяний Гитлера, хотя его теории и дали достаточное оправдание для тоталитарных лидеров всех политических групп, которые маскировали свои преступления против человечества под видом инструментов для развития цивилизации.
В Раскольникове Достоевский представляет нам потенциального ницшеанского сверхчеловека, человека, который не верит, что нравственные законы применимы к нему, хотя он, ожидает, что другие люди будут им следовать. Тот факт, что он чувствует необходимость оправдывать свои действия, доказывает, что он является нравственным человеком, для которого требования морали являются обязательными. Он может считать себя невосприимчивым к законному наказанию, но он не может избежать своего внутреннего суда совести, которую Бог вложил в нас всех. Раскольников знает, что совершил преступление - и знание этого преступления требует существования высшего Божественного закона. Абсолютного, а не относительного, не искусственного.
Подобно боли, которая сигнализирует нам о том, что что-то нарушено или сломано в нашем теле, вина говорит о том, что что-то нарушено или сломано в нашей душе. Даже когда он пытается убедить себя в своем статусе сверхчеловека, Раскольников пронизан чувством вины и раскаяния. Современный психоаналитик, скорее всего, сказал бы ему, что его чувство вины — это проблема, но это не так. Реальность его вины заключается в том, что он лжет своим моральным принципам, поддавшись ложному убеждению, что человек может жить и процветать в мире, превосходя добро и зло.
Таким образом, Достоевский рассматривает как часть своей миссии романиста возможность предостеречь от сатанинского искушения того, что станет поступать как ницшеанский сверхчеловек. И он продолжает работать в этом направлении. После романа «Преступление и наказание» мир увидит его новый шедевр - «Братья Карамазовы», который опровергает идею сверхчеловека так, как не смог бы сделать ни один философский или теологический трактат.
Федор Карамазов, безнравственный и недалекий человек, является отцом трех сыновей, которые воплощают, соответственно, физическую, интеллектуальную и духовную стороны человека: Дмитрий, страстный, импульсивный воин; Иван, чрезмерно рациональный интеллектуал, отвергающий веру во Христа; и Алеша, святой монах, который пытается служить своему измученному страстями отцу и братьям.
В ходе романа Федор убит, и подозрение падает на горячего Дмитрия. Однако в итоге мы узнаем, что Федор был убит не одним из своих законных сыновей, а незаконнорожденным сыном, ублюдком Смердяковым. Это откровение стало неожиданностью для всех, включая читателя, но особенно для Ивана.
Почему же так удивился Иван? Дело в том, что много лет Смердяков был учеником нигилиста Ивана. Иван учил его, что в мире нет и не может быть справедливости или правды; действительно, поскольку Бог мертв, все допустимо. Для Ивана это ницшеанское представление о морали как о чисто относительном и искусственном не больше, чем интеллектуальная игра, хотя, он страдает от этого, но не видит необходимости применять свои академические теории на практике.
Смердяков не такой. Идолизируя своего сводного брата, Смердяков воспринимает все, что говорит Иван, как евангельскую истину и строит вокруг нее свое искаженное мировоззрение. Если Иван прав, а мораль сугубо относительна, то почему Смердяков не должен вести себя так же, как Раскольников в «Преступлении и наказании»? То есть, почему он не должен совершать преступление ради самого себя? Если он не связан каким-либо моральным или этическим законом, что может помешать ему убить отца, которого он ненавидит?
Современный ницшеанец, который читает «Братьев Карамазовых», скорее всего, утешит себя, заключив, что Смердяков исказил и извратил нигилизм Ивана. Но это не так, Иван получает гордое и безжалостное признание Смердякова о том, как и почему он убил своего отца. Иван в процессе признания осознает, что его теории не только ошибочны; они ложные, злые и по своей сути разрушительные.
Достоевский заставляет Ивана увидеть плоды своих убеждений, увидеть, как выглядит настоящий сверхчеловек - не красивый, трагический и благородный (как Наполеон в изгнании), но низкий, злой и безобразный. В результате этого самопознания Иван отказывается от своего атеизма и возвращается к Богу, которого он однажды отверг.
Идеи имеют свои практические последствия. Действительно, мы не можем быть выше того, чем стать самим собой. Для современного человека важно проявить осторожность и прислушаться к предостережениям Ф. М. Достоевского, который был достаточно проницателен, чтобы увидеть опасности, стоящие за теорией, которую Ницше выдвинет в ближайшее время, ибо в каждом из нас есть самодовольный, мелкий, обиженный Раскольников или Смердяков, изо всех сил пытающийся выбраться на волю.
Глава 2. Центральное положение темы нигилизма и имморализма в философии Ф. Ницше.
1.1. Имморализм Ф. Ницше: христианский нигилизм и идея «сверхчеловека».
Нигилизм (от лат. nihil – ничто) - философская точка зрения, которая отрицает или не верит ни в один, ни во все предполагаемые значимые аспекты жизни. Чаще всего нигилизм представлен в форме экзистенциального нигилизма, который утверждает, что жизнь не имеет объективного значения, цели или внутренней ценности. Моральные нигилисты утверждают, что морали вообще не существует.
Этот термин иногда используется в связи с аномией, чтобы объяснить общее настроение отчаяния при кажущейся бессмысленности существования, которое можно развить, осознав, что нет необходимых норм, правил или законов.
Нигилизм часто ассоциируется с немецким философом Фридрихом Ницше, который поставил подробный диагноз нигилизма как широко распространенного явления западной культуры. Хотя это понятие часто встречается в творчестве Ницше, он использует этот термин различными способами, с разными значениями и коннотациями.
Ф. Ницше охарактеризовал нигилизм как опустошение мира и особенно человеческого существования смысла, цели, постижимой истины или значимой ценности. Это наблюдение частично вытекает из перспективизма Ницше или его представлениях о том, что «знание» всегда с чем-то связано. Существуют интерпретации, с помощью которых мы понимаем мир и придаем ему смысл.
Интерпретация — это то, без чего мы не можем обойтись; на самом деле это то, что нам нужно. Одним из способов интерпретации мира является мораль как один из основных способов осмысления мира людьми, особенно в отношении их собственных мыслей и действий. Ницше различает мораль, которая является сильной или здоровой, что означает, что рассматриваемый человек осознает, что он сам конструирует ее, из слабой морали, где интерпретация проецируется на что-то внешнее.
Критика Ницше традиционной морали была сосредоточена на типологии «господствующей» и «рабской» морали. Изучая этимологию немецких слов gut («хорошо»), schlecht («плохо») и böse («зло»), Ницше утверждал, что различие между добром и злом изначально было описательным. Противостояние между добром и злом возникло, когда рабы отомстили хозяевам. Кроткие унаследуют землю, гордость стала грехом. Благотворительность, смирение и послушание заменили конкуренцию, гордость и самостоятельность. Решающее значение для победы рабской морали было ее требование быть единственной истинной моралью. Это требование абсолютности столь же важно как для философской, так и для религиозной этики. Хотя Ницше дал историческую генеалогию господства и рабства, он утверждал, что это была историческая типология черт, присутствующих в каждом человеке.
«Нигилизм» — это термин, использованный Ницше для описания девальвации высших ценностей, представленных аскетическим идеалом. Он думал о эпохе, в которой он жил, как о периоде пассивного нигилизма, то есть как о эпохе, в которой еще не было осознания того, что религиозные и философские абсолюты растворились в появлении позитивизма 19-го века. С крахом метафизических и богословских основ и санкций за традиционную мораль останется только всепроникающее чувство бесцельности и бессмысленности. И триумф бессмысленности — это триумф нигилизма: «Бог мертв». Ницше, однако, считал, что большинство людей не могут принять затмение аскетического идеала и присущую ему бессмысленность существования, но стремятся вытеснить абсолюты, чтобы облечь жизнь смыслом. Он думал, что зарождающийся национализм его времени представлял собой одного такого зловещего суррогатного бога, которого национальное государство облачит трансцендентной ценностью и целью. И так же, как абсолютность доктрины нашла выражение в философии и религии, абсолютность привязалась бы к национальному государству с миссионерским пылом. Устранение соперников и завоевание Земли будут проходить под знаменами всеобщего братства, демократии и социализма. Предвидение Ницше здесь было особенно впечатляющим!
Таким образом, Ф. Ницше рассматривает этику с нескольких точек зрения: метаэтика, нормативная этика и описательная этика. В области метаэтики, пожалуй, наиболее точно можно классифицировать Ницше как морального скептика; это означает, что он утверждает, что все этические утверждения являются ложными, потому что любое соответствие между этическими утверждениями и «моральными фактами» остается иллюзорным.
Это является частью более общего утверждения, что универсально истинного факта не существует, примерно потому, что ни один из них больше, чем «кажется», не соответствует действительности. Вместо этого этические высказывания (как и все высказывания) остаются просто «интерпретациями». Тем не менее, Ницше не утверждает, что все интерпретации эквивалентны, поскольку некоторые свидетельствуют о «благородном» характере, в то время как другие являются симптомом «декадентской» формы жизни.
Иногда может показаться, что у Ницше очень четкие мнения о том, что он считает моральным или аморальным. На стыке нормативной этики и описательной этики Ницше проводит различие между «господствующей моралью» и «рабской моралью». Ницше развил эти идеи в своей книге «О генеалогии нравственности», в которой он также представил ключевую концепцию ресентимента как основы рабской морали. Первоначально негативная оценка Ницше этических и моралистических учений христианства вытекала из его ранних рассуждений о вопросах Бога и морали в работах «Весёлая наука» и «Так говорил Заратустра».
Глава 3. Сравнительный анализ взглядов на человека и его сущность в трудах Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше.
Идея свободы человека в этических построениях Ф.М. Достоевского и Ф. Ницше.
Проблематика свободы в человеке есть вершина идей Достоевского в антропологии; свобода не есть последняя правда о человеке — эта правда определяется нравственным началом в человеке, тем, к добру или злу идет человек в своей свободе. Оттого в свободе есть, может быть, «семя смерти» и саморазрушения, но она же может вознести человека на высоты преображения. Свобода открывает простор для демонизма в человеке, но она же может возвысить ангельское начало в нем. Есть диалектика зла в движениях свободы, но есть и диалектика добра в них. Не в том ли заключается смысл той потребности страдания, о которой любил говорить Достоевский, что через страдания (часто через грех) приходит в движение эта диалектика добра?
Эта сторона в антропологии Достоевского часто забывается или недостаточно оценивается, — между тем в ней лежит ключ к объяснению системы идей как «христианский натурализм» у Достоевского. Приведенные мельком (в «Идиоте») слова о том, что «красота спасет мир», вскрывают эту своеобразную эстетическую утопию Достоевского. Все его сомнения в человеке, все обнажение хаоса и «семени смерти» в нем нейтрализуются у Достоевского убеждением, что в человеке таится великая сила, спасающая его и мир, — горе лишь в том, что человечество не умеет использовать эту силу.
Антропология Достоевского касается последних глубин человеческого духа, вскрывает непобедимую силу нравственного начала в человеке, но и помутнение человеческого сердца, в силу чего прямой путь к добру закрыт. Свобода вобрала в себя «семя смерти», в глубине души, замутненной грехом, завелся смрад и грех, — но сила добра продолжает жить в человеке.
Лишь через страдания и часто через преступление освобождается человек от соблазнов зла и вновь обращается к Богу. Оттого и говорит Алеша о старце Зосиме: «в его сердце тайна обновления для всех, — та мощь, которая наконец установит правду на земле...» Социалистическая мечта прежних лет, романтическая мечта о «восстановлении» добра в людях держалась, таким образом, до конца жизни у Достоевского, и его антропология стоит посередине между чисто церковной и секулярной идеей о человеке. Для полного соответствия взглядов Достоевского учению Церкви ему не хватало перенесения на верховное место того центрального учения христианства, которое видит в страданиях и смерти Спасителя необходимое предварение спасительного Его воскресения.
Если субъект морален по своему человеческому содержанию, как правило, понимает свободу лишь как свободу насилия и реализует свою «свободную волю» как волю к власти над другими людьми, ограничивая истинную свободу другого человека. Такой аспект в толковании свободы воли по своим общим внешним признакам напоминает ницшеанскую концепцию «воли к власти». Но по своей глубинной содержательной структуре противоположен ей. Свобода воли, воплощенная лишь в факте властного господства, предполагает возвышение одной индивидуальности над другой, одного духовного существа над другим, что, по мнению Ф. Ницше, является «естественным». 
Ницше часто отождествлял саму жизнь с «волей к власти», то есть с инстинктом роста и долговечности. Эта концепция предоставляет еще один способ интерпретации аскетического идеала, поскольку Ницше утверждает, что «у всех высших ценностей человечества нет этой воли - что ценности, которые являются симптомами упадка, нигилистические ценности, определяют его под самыми святыми именами».
Таким образом, традиционная философия, религия и мораль — это так много масок, которые носят при недостаточной воле к власти. Поддерживающие ценности западной цивилизации были сублимированными продуктами упадка в том смысле, что аскетический идеал поддерживает существование как боль и страдание.
Ницше отрицает наличие истинных христиан, кроме Иисуса Христа, говоря, что «в сущности был только один христианин, и он умер на кресте». Он обвиняет христианство, утверждает, что христианство всё подвергло порче и обесценила всякую ценность, а «из всякой истины она сделала ложь, из всего честного — душевную низость». «Равенство душ перед Богом» называет фальшью. Ницше также обвиняет христианство в том, что из «сильного человека», следующего своим инстинктам, оно сделало «негодного человека», «изгоя». Он определяет христианство как «деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым», и называет эту черту религии более вредной, чем любой порок. «Я называю христианство единым великим проклятием, единой великой внутренней порчей, единым великим инстинктом мести, для которого никакое средство не будет достаточно ядовито, коварно, низко, достаточно мало, — я называю его единым бессмертным, позорным пятном человечества…»
Ф. Ницше вкладывает в понятие сверхчеловека определенный нравственный образ, который означает высшую ступень духовного развития человечества, олицетворение тех новых моральных идеалов, любовь к которым Ф. Ницше стремился сделать главным нравственным устремлением человечества. Согласно его точке зрения, величие души есть удел немногих, но оно способно наполнять смыслом существование человека. Сверхчеловек развивается среди представителей высшего типа людей. Он представляет собой совершенное воплощение воли к власти.
По мнению Ф. Ницше, историческими предшественниками сверхчеловека являлись такие знаменитости, как Цезарь, Чезаре Борджиа, Наполеон. Если у Ф.М. Достоевского вопрос о Боге связан с вопросом о человеке, то у Ф. Ницше процесс развития и становления сверхчеловека подразумевает преодоление человека.
Если говорить о сверхчеловеке как цели человеческого развития, то лишь в качестве общей, «родовой» цели. Мыслитель подчеркивал, что преодоление человека прежде всего означает «преодоление человека самим человеком и в самом человеке». Становление сверхчеловека имеет место внутри личности, которое осуществляется с помощью творческой энергии, укорененной в потенциальной бесконечности ее бытия, не знающего ограничений и необходимости.
Заключение.
В мировоззрении Ф. М. Достоевского нравственные проблемы свободы воли, своеволия человека занимают центральное место. Все творчество Достоевского есть представительство о человеке и его судьбе, доведенное до богоборства, но разрешающееся вручением судьбы человека Богочеловеку-Христу, так как именно эта вера в изменяющего мир миссию подняла все великие державы прошлого и настоящего на позиции «глобального влияния на судьбу человечества».
По убеждению писателя, нравственные идеи вырастают из религиозного чувства. У Достоевского проблема Бога — это не проблема признания истины, а устранение всех сомнений. Основным источником сомнений у Достоевского является очевидный парадокс наличие страданий в мире и концепция любящего Бога.
Если у Ф.М. Достоевского вопрос о Боге связан с вопросом о человеке, то у Ф. Ницше процесс развития и становления сверхчеловека подразумевает преодоление человека. Становление сверхчеловека имеет место внутри личности, которое осуществляется с помощью творческой энергии.
Как Ф. Ницше, так и Ф.М. Достоевского волновал вопрос: для чего надо совершать убийство?Мне надо было узнать тогда, и поскорее узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…», В этих строках из романа русского писателя заключается потрясающей глубины нравственная рефлексия, которая никогда не будет доступна ницшеанскому сверхчеловеку.
Фактически Достоевский разрушил теорию сверхчеловека в своих произведениях, наглядно доказал ее несостоятельность.
Литература:
Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского. Киев, 1994.
Белорорцев В. Н., Положенкова Е. Ю., Могилевская Г. И., Пономарев П. А. Ф. М. Достоевский и Ф. Ницше о человеке и его сущности// Гуманитарий Юга России 2016 г. 150-159
Бердяев Н.А. Миросозерцание Достоевского. М.: АСТ, 2007
Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы М, 2015 с. 832
Достоевский Ф.М. Записки из подполья. Т. 5. С. 112. ПСС в 30 т. Л., 1972–1990.
Достоевский Ф.М. Записки из подполья. Собр. соч. в 10 т. Т. 4. М., 1956.
Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. Собр. соч. в 10 т. Т. 5. М., 1957.
Ф.М. Достоевский Дневник писателя М, 2011 г.
Ф.М. Достоевский Идиот М., 2017
Косыхин В.Г. Нигилизм и диалектика. – Саратов: Научная книга, 2009. 256 с.
Мехед Г. М. Проблема в этике и эстетике Ф.М. Достоевского //Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского Серия социальные науки 2013 г. №4 с.143-148
Ф. Ницше. Сборник произведений: «По ту сторону добра и зла», «Казус Вагнер», «Антихрист», «Ecce Homo», «Человеческое, слишком человеческое», «Злая мудрость». — Минск: Харвест, 2005.
Ницше Ф. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. М., 1994. 352 с.
Ницше Ф. По ту сторону добра и зла: к генеалогии морали // Соч.: в 2 т. Т. 1. Минск, 1992. 406 с. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. М., 1994. 86 с.
Шестов Л. Достоевский и Ницше М., 2007