Концепция «экономического человека»

Введение

С возникновением классической политической экономии экономика получила признание в качестве науки. Это значит, что экономическая мысль перестала довольствоваться знаниями на уровне здравого смысла, попыталась увидеть то, что недоступно обыденному взгляду. Одновременно формирование классической политэкономии было частью еще одного, более масштабного процесса. В XVIII в. речь шла не только о новой науке, но и о новой идеологии, переоценке самого места экономических ценностей в жизни общества. Купцы, фермеры, промышленники - социальные слои, взращенные рыночной экономикой, - уже вышли на авансцену истории, но в общественном сознании все еще оставались "третьим сословием", людьми сомнительного происхождения и малопочтенных профессий.
Особое место в истории экономической мысли по праву принадлежит Адаму Смиту (1723-1790). Именно его знаменитая книга "Исследование о природе и причинах богатства народов", вышедшая в свет в 1776 г., принесла новой науке широкое общественное признание. Шотландский профессор моральной философии стал первым классиком экономической науки. В фигуре А. Смита символически пересеклись две линии в развитии экономической мысли: как философ-моралист он вобрал в себя многовековую аристотелевскую традицию этического осмысления хозяйственных явлений; как экономист - удачно обобщил идеи своих предшественников и современников и стал основоположником новой традиции экономической теории, названной впоследствии классической школой политической экономии. Всемирное признание Смита-ученого было во многом обусловлено успехом Смита-моралиста, чьи идеи примиряли сознанием с реальностями жизни.
1 Можно ли считать моделью "концепцию экономического человека" Адама Смита? Свойства человеческой природы имеют у Смита важные экономические последствия. Первое ведет к разделению труда. Второе побуждает индивида выбирать такое занятие, при котором его продукт будет иметь большую стоимость, чем в других отраслях. При этом Смит не сводил собственный интерес людей к получению денежных доходов: помимо заработка, на выбор занятия влияют легкость и трудность обучения, приятность или неприятность занятия, его постоянство или непостоянство, больший или меньший престиж в обществе и, наконец, большая или меньшая вероятность успеха. Необходимо отметить, что Смит не идеализировал предпринимателя. Он отмечал, что поскольку конечной целью всех планов и проектов обладателей капитала является прибыль, а норма прибыли, как правило, находится в обратной зависимости от общественного благосостояния, то интересы купцов и промышленников могут быть использованы в меньшей степени в интересах общества. Более того, этот класс «обычно заинтересован в том, чтобы вводить общество в заблуждение и даже угнетать его», пытаясь ограничить конкуренцию. Но если государство обеспечивает свободу конкуренции, то «невидимая рука», т.е. законы товарного хозяйства, объединяет в итоге разрозненно действующих эгоистов в упорядоченную систему, обеспечивающую общее благо.
Модель человека, используемая в произведениях английских классиков, обычно и именуется концепцией «экономического человека». Она характеризуется:
1. Определяющей ролью собственного интереса в мотивации экономического поведения.
2. Компетентностью экономического субъекта в собственных делах.
3. Существенными классовыми различиями в поведении.
4. Главенством для предпринимателя мотива максимизации прибыли (хотя сам этот термин появился лишь в конце XIX в.) с учетом неденежных факторов благосостояния.
Здесь необходимо заметить, что по существу модель «экономического человека» относится только к предпринимателю. Смит и Рикардо считали эти свойства экономического субъекта изначально присущими каждому индивиду и особенно развитыми у предпринимателей. Карл Маркс оценивал эту концепцию как продукт основанного на развитом товарном хозяйстве буржуазного общества, в котором «не осталось никакой другой связи между людьми, кроме голого интереса, никакого другого мотива, регулирующего совместную жизнь, кроме эгоистического расчета». Следует отметить, что поскольку товарное хозяйство присуще и другим типам общества, модель «экономического человека» применима и в иных исторических условиях.
Значение модели экономического человека для истории экономической мысли состоит в том, что с ее помощью политическая экономия выделилась из моральной философии как наука, имеющая свой предмет, - деятельность экономического человека.
2 Охарактеризуйте разницу между концепцией человека как субъекта экономики в марксистской и классической теорияхМетодология классической школы, и, в первую очередь, концепция «экономического человека», подверглась фундаментальному теоретическому осмыслению в работах Джона Стюарта Милля. Классическая школа политэкономии «перевела рассмотрение распределительных вопросов из аспекта этического, аспекта справедливости и несправедливости того или иного распределения богатства в аспект объективных экономических отношений».
Милль был далек от наивной веры Смита и Рикардо в вечность и естественность «собственного интереса». Он подчеркивал, что политическая экономия охватывает не все поведение человека в обществе. «Она рассматривает его лишь как существо, желающее обладать богатством и способное сравнить эффективность разных средств для достижения этой цели. Она полностью абстрагируется от любых других человеческих страстей и мотивов…». Милль считал подход Смита и Рикардо односторонним: действительное поведение человека намного сложнее, однако утверждал, что такая абстракция, когда «главная цель рассматривается как единственная», – есть подлинно научный способ анализа общественных явлений.
Политэкономия по Миллю – наука абстрактная, подобно геометрии, ее исходный пункт – не факты, а априорные предпосылки (абстракция человека, стремящегося только к богатству, может быть уподоблена абстракции прямой линии, имеющей длину, но не имеющей ширины). Понимание Миллем экономического человека как теоретической абстракции оказало определяющее влияние на дальнейшее развитие методологии буржуазной политической экономии. Следует подчеркнуть, что Милль, как и его предшественники, уделял большое внимание случаям, когда модель «экономического человека» не действует *.
Другим путем шел основоположник английского утилитаризма Джереми Бентам. Он не был, строго говоря, экономистом, но считал, что «у философии нет более достойного занятия, чем оказывать поддержку экономике…» *, а его реальное влияние на образ человека в буржуазной политэкономии не уступает влиянию Смита. Целью всякого человеческого действия и «предметом каждой мысли любого чувствующего и мыслящего существа» Бентам провозгласил «благосостояние (well-being) в той или иной форме».
Науку или искусство достижения этого благосостояния – «эвдемонику» – Бентам считал единственной универсальной общественной наукой. Благосостояние автор предлагал измерять вычитанием суммы страданий из суммы удовольствий за данный период времени.В отличие от Смита Бентам не доверял согласование индивидуальных «стремлений к благосостоянию» рынку и конкуренции. Он считал это прерогативой законодательства. Но если меркантилисты противопоставляли интересы индивида интересам общества, на страже которых стоит законодатель, то Бентам полагал, что интересы общества – не более чем сумма интересов граждан, и идеальный свод законов должен быть построен по принципу «максимального счастья для всех».
Основные черты концепции человеческой природы по Бентаму (в сравнении с моделью Смита и Рикардо):
1. Претензия на универсальность. (Классики ограничивались чисто экономической сферой.)
2. Надклассовый характер: человек у Бентама настолько абстрактен, что принадлежность к капиталистам, рабочим и землевладельцам для него несущественна.
3. Гедонизм – последовательное сведение всех мотивов человека к достижению удовольствий и избежанию огорчений. (Исходя из универсальности, богатство рассматривается лишь как частный случай удовольствий.)
4. Счетный рационализм: каждый человек в состоянии производить все те арифметические действия, которые нужны для получения максимума счастья, а ошибка возможна лишь в результате недостаточной способности к арифметике, пристрастной оценки или предрассудков.
5. Пассивно-потребительская ориентация – следствие гедонизма. «Бентамовский человек» нацелен на немедленное потребление, а сфера производства его интересует очень мало.
6. Место, которое концепция человеческой природы занимает в экономическом анализе. Классикам «экономический человек» был нужен только как исходная предпосылка объективного исследования «естественного порядка» вещей. Бентам же считал политэкономию частной отраслью «эвдемоники» и целиком оставался в рамках «этического» аспекта.
В целом концепция гедониста-счетчика является порождением буржуазного общества того времени. Однако эта искусственная абстракция, претендующая на роль вечной истины, стоит гораздо дальше от живой экономики и от жизни в целом, чем концепция «экономического человека» у классиков. «Представляющееся совершенно нелепым сведение всех многообразных человеческих взаимоотношений к единственному отношению полезности – эта по видимости метафизическая абстракция проистекает из того, что в современном буржуазном обществе все отношения практически подчинены только одному абстрактному денежно-торгашескому отношению». Эта абстракция превращает специфический закон капитализма – стремление капиталистов к максимальной прибыли – во «всеобщий природный закон стремления к наибольшей выгоде, лежащий в основе всей человеческой деятельности».
Разложение классической школы, связанное с выходом на историческую арену рабочего класса и появлением в середине XIX в. экономического учения К. Маркса и Ф. Энгельса, вызвало существенные изменения в методологии экономических исследований. Отход от принципов научной объективности, свойственной классикам, у вульгарных экономистов сочетался с инстинктивным стремлением перейти с классового уровня рассмотрения на более нейтральный индивидуальный. Субъективно-гедонистическому переосмыслению подверглись некоторые важнейшие категории: труд, капитал и прибыль.
Некоторые экономисты пытались соединить систему экономических законов, идущую от «классиков» с эволюционно-критическим подходом исторической школы. Примером могут служить труды основателя «социально-правовой школы» А. Вагнера. В «Учебнике политической экономии» Вагнера подчеркивается, что главное свойство «экономической природы человека» – наличие потребностей, т.е. «ощущения нехватки благ и стремления ее устранить». Потребности он делил на две группы: первого порядка, обусловленные инстинктом самосохранения, и прочие, обусловленные мотивом собственного интереса. Экономической деятельностью людей, согласно Вагнеру, управляют и «эгоистические» мотивы: желание выгоды и боязнь нужды, надежда на одобрение и боязнь наказания, чувство чести и страх позора, стремление к деятельности и опасение последствий праздности; и один «неэгоистический»: чувство долга и страх перед угрызениями совести.
Антропоцентрический подход Вагнера выделил в своей рецензии К. Маркс. Он подчеркнул, что человек в теории Вагнера абстрактен, он «есть не более, как профессорский человек, относящийся к природе не практически, а теоретически. Этот “человек вообще” не может иметь конкретных потребностей, поскольку потребности возникают только в обществе» *.Значительной вехой в развитии буржуазной политэкономии считается «маржиналистская революция» 1870-х гг. Основными представителями этого направления были Карл Менгер, Ойген Бем-Баверк, Фридрих фон Визер, а также Уильям Стенли Джевонс. Центральное место в теориях маржиналистов занимала не сфера производства и распределения, а область потребления и обмена потребительских благ. На первый план выходили не отношения людей и классов между собой, более очевидные в процессах производства и распределения, а отношение индивида к вещам, товарам, «благам», составляющие видимое содержание процессов потребления. Сфера личного потребления не считалась законной сферой анализа политической экономии, ибо там сильны были влияния привычки, традиций и т.д., затрудняющие применение абстракции «экономического человека». Чтобы создать строго научную по форме теорию личного потребления, маржиналистам потребовалось распространить рациональное поведение на эту область человеческой деятельности.
Маржиналисты абсолютизировали частный случай ценообразования на рынке редких благ, пытаясь на основе этого решить проблемы распределения, а отчасти и производства с помощью применяемых ими при анализе потребления и обмена субъективных категорий. Естественно, что в качестве образца экономического субъекта они взяли не «экономического человека» – предпринимателя, а универсального, надклассового индивида – потребителя Бентама. Однако в концепцию человеческой природы Бентама маржиналисты внесли важное дополнение: словесные формулировки А. Смита о стремлении к максимальному благосостоянию при наименьших затратах и арифметические действия бентамовского гедониста они заменили точным языком высшей математики – решением оптимизационной задачи методом дифференциального исчисления.
Заключение. Сегодня, спустя более ста лет, труд Альфреда Маршалла является одной из немногих книг по экономической теории XIX в., которые рекомендованы изучающим микроэкономику в начале XXI века. Равно и концепция экономического человека, на которую опирался Маршалл, занимает в современной неоклассической парадигме экономической теории место не только общеметодологической предпосылки, но и рабочей модели для определения основных экономических категорий и объяснения экономических законов и явлений.
Историю становления модели человека в экономической науке можно рассматривать как отражение истории развития самой науки, а этапы ее развития и закрепления в качестве предмета исследования – как ступени кристаллизации господствующей поныне неоклассической школы экономической мысли. Правда, при этом нельзя не заметить некоторого противоречия между абстрактной сущностью модели, довольно слабо коррелирующей с реальными мотивами поведения конкретных экономических субъектов, и столь строгой приверженностью ученых-экономистов избранной концепции.
Для разрешения этого противоречия необходимо рассмотреть и альтернативные подходы к человеческой природе, неизменно сопутствующие основной концепции, а также обратиться к методологической роли, которую «экономический человек» сыграл в деле оформления экономической науки как профессионального сообщества исследователей. Данная задача требует более широкого и углубленного анализа, а потому выходит за рамки одной статьи, имевшей целью осветить чисто исторические корни концепции «экономического человека».
Список использованной литературы: Новая философская энциклопедия : в 4 т. / Ин-т философии РАН ; Нац. обществ.-науч. фонд ; предс. науч.-ред. совета В. С. Степин. 2-е изд., испр. и доп. М. : Мысль, 2010. С. 215.
Смит, А. Теория нравственных чувств / вступ. ст. Б. В. Мееровского ; подгот. текста, коммент. А. Ф. Грязнова. М. : Республика, 1997. С. 36.
Макашева, Н. А. Этические основы экономической теории. Очерки истории. М. : ИНИОН РАН, 1993. С. 39.
Смит, А. Теория нравственных чувств. С. 119–120.
Смит, А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М. : Эксмо, 2007. С. 78.
Чаплина, И. Г. Виды экономических норм и ценностная нагруженность экономического знания // Философские проблемы экономической науки / И. Г. Чаплина, И. А. Болдарев, А. В. Чусов, И. Э. Флоров, О. Б. Кошовец, А. М. Орехов, О. И. Ананьин. М. : Ин-т экономики РАН, 2009. С. 30.