Этнические стереотипы мужского и женского поведения

Содержание
Введение 3
1. Теоретический анализ понятия «этнические стереотипы» 4
2. Этнические стереотипы мужского и женского поведения 10
Заключение 18
Список используемой литературы 19

Введение
Проблема воспроизводства и изменения этнических стереотипов в современном обществе и связанные с ней проблемы взаимодействия политико-экономического и гендерного дискурсов, имеют не только научное, но и социальное значение.
Актуальность данной работы обусловлена гендерной асимметрией, которая присуща обществам большей части государств и тесно вписана в общую систему социального неравенства. Она также является одним из факторов, продуцирующих такие негативные явления, как увеличение числа женщин в «бедных» слоях населения, их маргинализация и распространение в женской гендерной группе форм асоциального поведения, ухудшение их состояния здоровья и соответственно ухудшение здоровья будущих поколений.
Существующие проблемы обусловлены не только политикой государства и экономической ситуацией в стране, но и социокультурными факторами, прежде всего, действием традиционных стереотипов гендерного поведения. Именно данные стереотипы как система социальных представлений о роли женщины и мужчины в обществе, семье воспроизводят дискриминационную практику, создавая соответствующий тип социума и социальных отношений.
Объектом исследования являлись этнические стереотипы. В качестве предмета исследования выступали этнические стереотипы мужского и женского поведения.
Целью работы является изучение этнических стереотипов мужского и женского поведения в современном обществе.
Задачами данной работы являются:
Теоретический анализ понятия «этнические стереотипы»;
Анализ факторов, функций, видов этнических стереотипов;
Изучение этнических стереотипов мужского и женского поведения в условиях современных этносов и национальных групп.
1. Теоретический анализ понятия «этнические стереотипы»
Понятие «стереотипа» впервые было введено американцем У. Липпманом в работе «Общественное мнение» (1922). Стереотипы он рассматривал как определенные образы, которые создают устойчивую схему восприятия в сознании индивидов и маркируют объекты как знакомые или как незнакомые, чужие [1].
Согласно У. Липпману, стереотип как устойчивый упорядоченный образ или упорядочивающая схема или модель кроме того служит для экономии усилий при оценке новых ситуаций, особенно высокодинамичных, а также для «разметки мира». Последняя означает, что посредством стереотипов мы формируем в нашем сознании картину мира, в соответствии с которой живем и действуем – транслируем вовне свои предпочтения, самоутверждаемся, определяем групповые ценности, отстаиваем групповые интересы и свои права и т.п. [9]. Британский психолог А. Тэшфел особо подчеркивал, что стереотипы способны защитить не только ценности индивида, но и его социальную идентичность.
Налчаджян А.А. определял стереотипы как устойчивые образования, актуализирующиеся (вопроизводящиеся в сознании и поведении человека) в соответствующих ситуациях. По его мнению, стереотипы актуально «живут» в подсознании, хотя обычно без особого труда осознаются [4].
Явление стереотипизации — характерная особенность переработки личностью внешнего воздействия. Оно тесно связано со стремлением человека «рассортировать» полученную им информацию, «разложить ее по полочкам» в своем сознании. Стереотипы способствуют закреплению традиций и привычек. В этом плане они выступают как средство защиты психического мира личности и как средство ее самоутверждения.
Этнические стереотипы относятся к числу наиболее значимых для человека. Д. Шнайдер, один из крупнейших современных исследователей стереотипов, выделяет «большую тройку» социальных стереотипов, куда, помимо гендерных, помещает также возрастные и расовые/ этнические [15]. Они содержат значительно больше информации, чем другие и при этом выступают фактором, оказывающим влияние на социальную иерархизацию, очевидно, в большинстве культур.
Как указывает Г.У. Солдатова, этнический стереотип составляет ту часть системы психологических знаний о мире, которая отражает различия между народами.
Содержание этнических стереотипов определяется тремя группами факторов [3]:
1) спецификой стереотипизируемой группы, т.е. особенностями этнической группы, закрепленными ценностями, выработанными в ходе общественно-исторического развития, и т.п.;
2) социально-политическими и экономическими условиями развития этнических групп и особенностями взаимоотношений между ними, сложившимися на данный момент;
3) длительностью и глубиной исторических контактов с другими этносами.
А.А. Налчаджян в своей работе (2004) привел обобщенный перечень функций этнических стереотипов, среди которых выделял следующие [4]:
функция экономии мышления: понимается как схематизация и упрощение объективной реальности; приводит к созданию различных этнических категорий и схем представлений, которые индивид может использовать в той или иной ситуации;
адаптивная функция: способствует ускорению процесса адаптации индивидов и групп к тем условиям, в которых они вынуждены существовать;
функция сохранения общественного строя: способствует тому, что существующие в обществе стереотипы оказывают влияние на политическую, социальную, экономическую и иные сферы общественной жизни, а разрушение этих стереотипов является первым шагом к социальным изменениям;
• функция выражения протеста: позволяет выражать другим этносам недовольство той или иной этнической группой через создание и укоренение в отношении ее определенных стереотипов;
• функция искажения реальности: может содержать в себе такие представления о реальности, об этносах и народах, которые выгодны для стереотипизирующей группы, но не являются истинными.
Среди наиболее существенных свойств этнических стереотипов Т.Г. Стефаненко выделяет [9]:
эмоционально-оценочный характер: эмоциональные аспекты стереотипов понимаются как ряд предпочтений, оценок и настроений.
устойчивость и ригидность к новой информации. Здесь стоит отметить, что устойчивость стереотипов все же относительна: при изменении отношений между группами или при поступлении информации их содержание и даже направленность могут изменяться.
согласованность (консенсус): высокая степень единства представлений среди стереотипизирующей группы. По мнению А. Тэшфела, социальными стереотипами можно считать лишь представления, разделяемые достаточно большим числом индивидов в пределах социальных общностей.
неточность: данное свойство отмечалось У. Липпманом и Г. Тэшфелом. Впрочем, начиная с 1950-х годов получила распространение гипотеза, согласно которой объем истинных знаний в стереотипах превышает объем ложных — так называемая гипотеза «зерна истины».
В работе А.А. Налчаджяна были выделены разновидности этнических стереотипов, которые были распределены по трем группам [4].
В первой группе разновидностей были выделены авто- и гетеростереотипы.
Гетеростереотипы являются стереотипными представлениями о другой этнической группе или нации. Представители определенной нации имеют несколько стереотипов о тех этносах, о которых имеют какие-либо сведения или с которыми непосредственно общяются. Часто стереотипы данной группы носят отрицательный, негативный эмоциональный оттенок.
Автостереотипы представляют собой стереотипы представления народа о самом себе. Они чаще всего имеют положительный эмоциональный оттенок. Автостереотипы могут возникать на основе тех представлений, которые создали о данной этнической группе представители других этносов, и такие автостереотипы могут приниматься или не приниматься этой группой.
2. Во второй группе разновидности этнических стереотипов были обозначены в соотвествиии с основаниями эмоционально-окрашенных оценочных суждений, которые включены в содержание любого стереотипа и могут иметь как положительный (позитивный), так и отрицательный (негативный) оттенки. Ввиду данного обстоятельства были выделены положительные, отрицательные и амбивалетные этнические стереотипы.
Под положительными этническими стереотипами понимаются такие утверждения, суждения и оценки черт этноса или отдельных этнических групп, которые имеют положительный, позитивный характер, и на этом основании группе приписываются позитивные мотивы поведения и деятельности.
Отрицательные стереотипы представляют собой совокупность отрицательных оценок, восприятий, суждений и представлений относительно той или иной этнической группы или этноса в целом, и приписываются негативные мотивы поведения и деятельности.
Под амбивалетными стереотипами понимаются такие чувства, оценки и суждения в отношении оцениваемого этноса, которые носят двойной — и отрицательный, и положительный характер. Чаще всего в ситуациях сотрудничества с этим этносом у стереотипизирующей группы будут преобладать позитивные стереотипы, а в конфликтных ситуациях — негативные.
3. Третья группа разновидностей этнических стереотипов была выделена в зависимости от их объема и содержания и обозначена как модальные этнические стереотипы. Это такие стереотипы, которые включены в структуру модальной личности этноса в качестве ее личностных этнических черт, т. е. являются ведущим чертами национального (этнического) характера.
Они включают в себя ряд подвидов (модальные этнические автостереотипы; модальные этнические гетеростереотипы).
Формирование этнических стереотипов происходит с помощью определенных механизмов. Под механизмами формирования стереотипов понимаются определенные когнитивные процессы, происходящие в группе и способствующие созданию тех или иных представлений относительно своей и чужой групп.
Рассматривая процессы формирования авто- и гетеростереотипов, А.А. Налчаджян указывал, что в процессе их создания функционируют механизмы проекции, атрибуции, рационализации, интроекции, формирования обратной реакции и установки [4].
Говоря об общих закономерностях формирования стереотипов, в том числе этнических, их принято классифицировать на социальные и психологические [1]. Среди социальных причин называют типы контактов между группами, социальные условия жизни людей, структуру общества, характер общественных отношений и т. п. Что касается психологических причин, то стереотипы являются «побочным продуктом нормального процесса мышления» и возникают из желания упростить жизнь человека.
На изменение стереотипов влияют условия и особенности социализации человека; уровень образования и интеллектуального развития; личный опыт контактов и взаимодействия со стереотипизируемым объектом; аффекты и эмоции.
Таким образом, исходя из проведенного теоретического анализа, можно сделать вывод о том, что этнические стереотипы представляют собой неадекватные и искажающие действительность установки, вырабатываемые этнической общностью по отношению к другим группам и отличающиеся большой живучестью и консервативностью. Было выявлено, что их основное назначение заключается в формировании определенной предрасположенности членов этнической общности в отношении соответствующих объектов. Формируются они под влиянием социально-экономических условий существования этноса, его культуры, образа жизни, поведения.
На наш взгляд, после рассмотрения категории этнических стереотипов необходимым является анализ частного случая данного феномена, а именно – этнических стереотипов мужского и женского поведения.
2. Этнические стереотипы мужского и женского поведения
Динамичность и изменчивость гендерного порядка, разнообразие стереотипов и канонов маскулинности-фемининности, расширение и усложнение межполового общения актуализирует спектр рассмотрения «взаимопроникновения социально-ролевого и индивидуально-личностного начал» [2]. Рассмотрение половых различий как контрастирующих и взаимоисключающих, либо как допускающих индивидуальные вариации обуславливает важность и значимость дихотомии «мужское-женское» в классификации людей. Влияние общества и культуры проявляется в том, что поведение, соответствующее принятому в них стереотипу, считается приемлемым, а отклонение от стереотипа вызывает осуждение.
Понятие «этнический стереотип мужского и женского поведения» включает, по крайней мере, три аспекта [8]: 1) половой символизм, образы маскулинности и феменинности в культуре, идеологии и обыденном массовом сознании; 2) социально-структурную половую стратификацию, дифференциацию мужских и женских ролей, деятельности и статуса; 3) индивидуальные поведенческие различия, соответствующие или не соответствующие нормативным представлениям и ролевым ожиданиям.Идеи различия гендерного поведения зародились в человеческом обществе достаточно давно. Так, в обществах, часто называемых «первобытными» или даже «примитивными», уже существовала развитая система женских и мужских ролей, а также сложные обряды и традиции обозначения мужского и женского пола. Мужчины и женщины строго различались по своей одежде, украшениям, стилю раскраски тела и т.д.
Однако уже тогда мужские и женские роли (а с ними и представления о том, что носитель каждой из них должен делать и каким быть) существенно варьировались от одного сообщества к другому.
Немаловажным моментом в разделении характеристик мужского и женского поведения является убежденность в «наличии иерархии, в которой люди оцениваются как вышестоящие, нижестоящие или равные». По мнению К. Уитбек такое деление уходит корнями еще в аристотелевскую философию. Аристотель обосновывал, что только свободный взрослый мужчина (фактически только гражданин Афин) может считаться полноценным человеком, так как только он обладает реальной и истинной способностью рационально мыслить» и равным ему может быть только такой же «полноценный человек» [1].
Современные исследования показывают, что любому из существовавших до сих пор человеческих обществ было присуще какое-то разделение труда между полами, специфические для мужчин и женщин виды деятельности и социальные функции.
Согласно данным ООН, во всем мире женщины почти всегда находятся на менее престижных и менее доходных местах, чем мужчины. Также отмечаются тенденции выполнения женщинами основного объема домашней работы, слабая представленность женщин во властных органах. Последняя закономерность наблюдается во всем мире, хотя и со значительными вариациями. Например, в Бангладеш и Индонезии только 1% женщин занимают руководящие посты, в то время как в Норвегии и Австралии эта цифра составляет 33% [5].
Разнообразие конкретных социально-экономических условий жизни способствует огромному многообразию гендерных иерархий в мире. На настоящий момент времени выполнен целый ряд кросс-культурных исследований, направленных на изучение стереотипов мужского и женского поведения в определенных этносах. Далее будут описаны результаты некоторых исследований, выполненных в данном направлении.
Одной из ранних работ, выполненных в данном направлении, является исследование Л. Диаба (1962). В своем исследовании автор установил, что арабские студенты оценивали американцев более позитивно в том случае, если наряду с американцами оценивались и русские. Французов характеризовали как самовлюбленных и низких до тех пор, пока их не начинали сравнивать с теми группами, которые воспринимались респондентами еще более негативно; в этом случае им приписывались демократичность, коммуникабельность, высокий уровень культуры [7].
В ряде исследований было установлено, что чернокожие мужчины в США воспринимаются иначе, чем белые: как менее компетентные, менее независимые, менее агентивные, а черные женщины, напротив, как более активные, более независимые и менее эмоциональные, чем белые женщины (S.A. Basow, 1992; H.M. Lips, 1997); последнее связано с исторически более активной ролью чернокожих женщин на рынке труда. Латиноамериканским мужчинам приписывали гипермаскулинность (M.B. Zinn, 1982), а женщинам – особую женственность, любовь, материнство, выносливость (H.M. Lips, 1997) [1].
Антрополог Г. Хофстеде разработал деление обществ на «феминные» и «маскулинные», характеризуя какие нормы (маскулинные или фемининные) присущи для государства в политике, культуре и др. областях. «Маскулинными», согласно результатам его исследования, являются Япония, Австрия, Италия, Германия, США, Великобритания, Мексика, Венесуэла, Колумбия, Эквадор, Южная Африка, Австралия, Арабские страны, Филиппины. «Фемининными», имеющими низкий балл по маскулинности, оказались Скандинавские страны – Швеция, Норвегия, Дания, Финляндия, а также Нидерланды, Франция, Португалия, Коста-Рика и Таиланд [1]. В «маскулинных» обществах отмечаются более дискриминационные и консервативные стереотипы мужского и женского поведения. В «феминных» обществах стереотипы не являются жестко установленными нормами, и мужчинам, и женщинам позволяется отступать от них и проявлять качества другой группы.
Наиболее широкий охват материала в области исследования этнических стереотипов, касающихся гендерного поведения, на сегодня представлен психологами Джоном Вильямсом (John Williams) и Деборой Бест (Deborah Best) в их книге «Измерение стереотипов, связанных с полом: исследование тридцати народов». В проведенном исследовании приняли участие респонденты из 25 стран. Выявленная общая закономерность говорит о том, что мужчины воспринимаются как властные, независимые, агрессивные, доминирующие, активные, смелые, неэмоциональные, грубые, прогрессивные и мудрые. Напротив, о женщинах говорят как о зависимых, кротких, боязливых, слабых, эмоциональных, чувствительных, нежных, мечтательных и суеверных. Тем не менее Вильямс и Бест отметили, что было несколько исключений из этих «правил». Например, такие слова, как заносчивый, ленивый, шумный и грубый, в большинстве стран ассоциировались с мужчинами, но в Нигерии их связывали с женщинами. В Малайзии прилагательные «напористый» и «шутливый» ассоциируются с женщинами. В Японии женщин, а не мужчин, воспринимали как хвастливых, неорганизованных и несносных. В Австралии, Бразилии, Перу и Италии мужские стереотипы были довольно неблагоприятными, в то время как в Японии, Нигерии, Южной Африке и Малайзии они были скорее благоприятными. В Италии, Перу и Шотландии придерживались довольно положительных стереотипов, связанных с женщинами, а в Южной Африке, Нигерии, Японии и Малайзии они были отрицательными. Из двадцати пяти стран явного различия в предпочтительности мужских и женских стереотипов не было отмечено только в Финляндии и на Тринидаде [5].
Д. Гилмор проводил исследование стереотипов гендерного поведения в этносе таитян. Он описывал их как общество, где гендерные различия размыты или сливаются. «Мужчины не более агрессивны чем женщины; женщины не кажутся более «мягкими» или «матернальными» по сравнению с мужчинами. Вдобавок к личностному сходству и половые роли почти неразличимы». «Смешение половых ролей отражается и в таитянском языке, который не выражает род грамматически. Местоимения не указывают на пол субъекта или гендер объекта ни в каких грамматических контекстах. И вдобавок, в таитянском языке нет разграничения между мужскими и женскими именами» [1].
Т. Шаплин изучала стереотипы, касающиеся гендерных различий в выражении эмоций в различных обществах. Она утверждала, что гендерные различия в выражении эмоций в западно-европейских обществах в основном сводятся к представлению о высокой эмоциональности женщин. Мужчинам свойственна эмоциональная сдержанность и скорее физиологические признаки эмоций (например, изменение кровяного давления). В западных странах от девочек ожидают выражения позитивных (эмпатии и симпатии) и негативных эмоций (печали, страха, тревоги, стыда и вины) и высокого уровня интенсивности переживания этих эмоций, что согласуется с гендерной ролью женщин как настроенных на заботу и сотрудничество. От мальчиков не ожидают «нежных» эмоций и чувств, им позволяется выражать больше гнева, презрения и отвращения, что согласуется с гендерной ролью мужчин как индивидуалистичных, независимых, настойчивых и даже агрессивных защитников семьи. Поэтому родители в западных культурах понижают экспрессивность мальчиков, заставляют их контролировать эмоции; в результате выражение ими интенсивных эмоций снижается к четырем-шести годам. Обратная ситуация у девочек: их эмоциональность поощряется, и родители чаще разговаривают с ними о чувствах, используя разнообразный лексикон, особенно при описании позитивных эмоций [13].
Т. Шаплин подчеркивает значение социально-структурного и культурно-этнического контекстов. Например, в семьях рабочего класса США девочки могут воспитываться более жестко (для самозащиты), как мальчики, поэтому они часто не сдерживают гнев.
Особое внимание стоит уделить этническим стереотипам мужского и женского поведения, распространенным в России.
Т.Б. Рябова указывает на то, что уровень приписывания русскому мужчине безынициативности, пассивности и зависимости от женщин достаточно высок, но семь-десять лет назад в России он был гораздо выше, о чем свидетельствуют и лингвистические, и социологические исследования. Автором было установлено, что уровень атрибутирования русским мужчинам характеристик, составляющих традиционный стереотип мужчины (в том числе силы, мужества, решительности, инструментальных качеств), за этот период значительно вырос.
По мнению Т.Б. Рябовой серьезными особенностями обладает и стереотип русской женщины. Ей атрибутируются не только многочисленные достоинства западных и восточных женщин, но и качества, которые в западных культурах суть стереотипа маскулинности: русская женщина красива, добра, сильна, вынослива, трудолюбива, душевна, миролюбива. И национальный стереотип, который практически у всех народов базируется на стереотипах мужчин, в России строится на стереотипе женщины [7].
В России женщины получают меньшую зарплату, чем мужчины за аналогичный труд, а работы, на которых заняты в основном женщины, являются непрестижными и низкооплачиваемыми. О.В. Захарова описывает следующие стереотипы, распространенные в российском обществе [1]:
стереотипы гендерного доминирования в политической сфере - распространенность ригидного стереотипа «политика – не женское дело»;
гендерное доминирование в брачно-семейной сфере - активная занятость женщин на рынке труда, как правило, не влияет на распределение домашнего труда и обязанностей по воспитанию детей между супругами. Даже если женщина имеет высокооплачиваемую работу, по традиции домашние занятия по-прежнему остаются за ней;
стереотипы гендерного доминирования в экономической сфере - устойчивый стереотип «бизнес – не женское дело», укрепление мнения о меньшей компетентности и профессионализме женщин как наемной рабочей силы.
С точки зрения О.В. Захаровой, такие стереотипы как «мужчина – добытчик, кормилец» и «женщина – мать, жена» являются базовыми стереотипами, входят в «центральную зону» общерусской традиции, что обуславливает их повышенную ригидность.Россия является многонациональным государством, ввиду чего проводятся исследования, направленные на изучение стереотипов мужского и женского поведения в отдельных этнических группах.
Так, в статье В.Ю. Хотинец установлено, что мужчины – представители разных этносов при оценивании удмуртов использовали маскулинные характеристики, которые отражают доминантность и представительность: «воинственность», «предприимчивость», «жесткость», «холодность», «спокойствие». Женщины отмечали характеристики, связанные с самим человеком, его воспитанием: «уважительное отношение к старшим», «многодетность семей» [11].
В исследовании, проведенном С.Е. Сэрпиво, были изучены стереотипы мужественности и женственности у ненцев. Были получены результаты, свидетельствующие о закреплении представлений о женственности и мужественности у ненцев в ярабцах (эпических песнях), нюкубцах (детских песнях), в личных песнях. Хотя социально-экономические трансформации, происходящие в обществе в целом, разрушительно сказываются на традиционном ненецком обществе, но, тем не менее, оно продолжает сохранять четкое разграничение «мужской» и «женской» сфер, основой которого является разделение труда по половому признаку [10].
И.А. Разумова изучала стереотипы поведения саамских женщин. В данной этнической группе распространены стереотипы и том, что саамские женщины очень самостоятельны, относительно легко выбирают и отвергают мужей или обходятся без них; они более мобильны, сильнее мотивированы к получению образования и социально активнее, чем мужчины, а также имеют «мужские» привычки (пьют и курят, хотя и реже, чем мужчины). Во всех этих смыслах они в высшей степени современны [6].
Н.А. Шаожева изучала особенности стереотипов гендерного поведения жителей Северного Кавказа. В данном исследовании было выявлено, что для народов региона свойственны следующие модели нормативного гендерного поведения женщины: женщина как «воспроизводитель» героического потомства; женщина-носительница и ретранслятор этнической культуры; женщина-символ фамильной и национальной чести. Мужчины здесь выступают защитниками семьи, контролируют и оберегают честь своих женщин. Отсюда в процессе конструирования, контроля и защиты образа «достойной» феминности, гендерные национальные системы производят и легитимизируют доминацию маскулинности. В национальной интерпретации народов Северного Кавказа культивируется гегемония маскулинности, что автоматически подразумевает разделение пространства мужского и женского субъектов, при абсолютном примате первого [12].
Таким образом, в результате выполненной работы было выявлено, что рядом авторов подчеркивается значение социально-структурного и культурно-этнического аспектов в формировании стереотипов мужского и женского поведения. Данные стереотипы имеют свои специфические особенности в различных этносах и несут в себе содержательные представления о гендерном поведении. Путем трансляции имеющихся представлений через различные институты социализации указанные стереотипы закрепляются в сознании индивидов и оказывают влияние на их поведение. Следует отметить, что гендерные стереотипы, составляющие основу всей гендерной идеологии, глубоко встраиваются в общую ценностно-ориентационную систему современных обществ, что препятствует и ограничивает пределы изменений стереотипов гендерного доминирования.
Заключение
Подводя итоги выполненной работы, можно сделать вывод о том, что этнические стереотипы мужского и женского поведения являются значимыми, привычными для индивидов механизмами действий, установками, принятыми ценностями и действуют на уровне обыденного сознания. Этностереотипы достаточно устойчивы, проявляются на протяжении истории у представителей различных  поколений как стабильная форма  этнического поведения. Наряду с  этим, этнические стереотипы гендерного поведения изменяются соответственно условиям жизни этноса и иерархии ценностей, принятой на данном этапе исторического развития.
Рассмотрение исследований, направленных на изучение этнических стереотипов гендерного поведения позволило выявить специфику данных стереотипов в определенных национальных группах. Это подтверждает влияние сложившейся культуры и принятых в обществе ценностей на убеждения о гендерном поведении индивидов.
В целом гендерные стереотипы стали мягче, чем это было 100 лет назад. Изменился характер производственных отношений, женщины были вовлечены в общий рынок труда, во многом сравнялись с мужчинами по уровню образования и сегодня осваивают традиционно «мужские» профессии. В политической сфере женщины приобрели право голоса на выборах и теперь баллотируются даже на пост главы государства.
В последние десятилетия даже заговорили о «кризисе маскулинности» и «феминизации общества», однако подобные разговоры, на наш взгляд, преждевременны, и результаты проведенных исследований подтверждают сохранение доминирования мужчин в публичной сфере.
Список использованной литературы
Захарова О. В. Гендерные стереотипы в современном российском обществе: монография / О. В. Захарова. – Иркутск: Изд-во ИГУ, 2014. – 147 с.
Кон И.С. Три в одном: сексуальная, гендерная и семейная революции / И.С. Кон // Журнал социологии и социальной антропологии. – 2011. – Т. 14. – № 1. – С. 51-65.
Мандель Б.Р. Этнопсихология: учеб. пособие / Б.Р. Мандель. – М.: ФЛИНТА, 2014. – 320 с.
Налчаджян А.А. Основы этнопсихологии / А. А. Налчаджян – «Налчаджян Альберт Агабекович», 2012. – 520 с.
Науменко М.В. Гендерные проблемы этнопсихологии и этнопедагогики / М.В. Науменко // Психология и педагогика: методика и вопросы практического применения. – 2014. – 20 с.
Разумова И.А. Гендерная стереотипия в контексте этнокультурной ситуации: женщины-саами в русской этнографии / И.А. Разумова // Вестник Кольского научного центра РАН. – 2013. – № 3. – С. 50-56.
Рябова Т.Б. Этничность как фактор вариативности гендерных стереотипов / Т.Б. Рябова // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. – 2009. – № 1. – С. 317–323.
Сподина В. И. Аксиосфера мужского и женского в традиционной культуре обских угров и самодийцев // Вестник угроведения. – 2011. – № 3 (6). – С. 62-68.
Стефаненко Т. Г. Этнопсихология: Практикум: Учеб. пособие для студентов вузов / Т. Г. Стефаненко. – М.: Аспект Пресс, 2013. – 224 с.
Сэрпиво С.Е. Гендерные стереотипы в традиционной культуре ненцев / С.Е. Сэрпиво // Вестник угроведения. – 2017. – № 2(29). – С. 136-143.
Хотинец В.Ю. Этнические стереотипы: гендерный аспект / В.Ю. Хотинец // Вестник Удмуртского университета. – 2008. – № 2. – С. 3-16. Шаожева Н.А. Трансформация национальных гендерных стереотипов (Северный Кавказ постсоветского периода) / Н.А. Шаожева // «Культурная жизнь Юга России». – 2011. – № 1(39). – С. 37-38.
Chaplin T.M., Cole P.M., Zahn-Waxler C. Parental socialization of emotion expression: Gender differences and relations to child adjustment // Emotion. – Wash., 2005. – Vol. 5. – N. 1. – P. 80–88.
Fischer A.H. et al. Gender and culture differences in emotion / Fischer A.H., Rodriguez Mosquera P.M., van Vianen A.E.M., Manstead A.S.R. // Emotion. – Wash., 2004. – Vol. 4. – N. 1. – P. 87–94.
Schneider D.J. The Psychology of Stereotyping. N.Y. – L., 2004. 704 p.