О «Состоянии постмодерна» Ж-Ф. Лиотара

Введение
Постмодернизм - явление относительно недавнее: ему около четверти века. Концепция «постмодернизма» как главной проблемы современности, характеризующейся противостоянием разнородных способов мышления и форм жизни, была впервые внедрена в конце семидесятых годов французским философом Жан-Франсуа Лиотаром. Будучи в первую очередь культурой постиндустриального информационного общества, он также происходит за его рамки и более или менее проявляется во всех областях общественной жизни, подключая экономику и политику.
Актуальность этой работы заключается в том, что производство, распространение и потребление информации приобретают все большее значение в жизни общества. Если отнесение молодежи к особенной социальной группе было признаком вступления человека в индустриальную эпоху, то Новое время, наступление эпохи постмодернизма и постиндустриального общества ознаменовывало возникновение молодежных субкультур. Появление субкультуры хиппи - наиболее красочный пример изменения мировоззрения человека второй половины ХХ века. Наиболее насыщенно выразив себя в искусстве, постмодернизм также живет как четко установленное направление в философии. Вообще постмодернизм на сегодняшний день предстает как особенное духовное положение и образ мышления, как образ жизни и культура.
Целью данной работы является определение состояния постмодерна Лиотар Ж.-Ф. в связи с этим в работе поставлены следующие основные задачи:
- охарактеризовать сущность понятия состояния постмодернизм;
- рассмотреть «Состояние постмодерна» Ж-Ф. Лиотара;
- проанализировать термины "постмодерн", "постсовременность", "постмодернизм".
1. Сущность понятия постмодернизм
Понятие «постмодернизм» давно вошло в общий лексикон. Из чисто научной, культурной категории он перешел в плоскость повседневной жизни, и на сегодняшний день, желая считаться образованным, многие люди без колебаний используют это слово для обозначения чего-то сверхсовременного, модного, «продвинутого», то, что в тренде современности. Такое щегольство во многих смыслах простительная поверхность - повседневный срез массового сознания. Но бездумное употребление слова «постмодернизм» кастрирует суть данного объемного и многофункционального явления.
Так что же такое постмодернизм?
Следует сразу отметить существенные различия в терминах «постмодерн» и «постмодернизм». Первый в основном понимается как социологическая, философская и историческая концепция восприятия мира в постиндустриальную эпоху, основанную на недоверии к традиционным реалистическим концепциям, к истинности отображения действительности человеческими чувствами. А под вторым термином чаще всего считаются разнообразные современные течения в искусстве и литературе. Хотя в более широком смысле, обе концепции обозначают целый ряд научных, политических, философских, социологических и других областей современной мысли и эстетики.
В конце 70-х годов в книге «Состояние постмодернизма» популярный французский философ Жан-Франсуа Лиотар писал: «Это исследование имеет своей целью условия познания в наиболее развитых обществах. Мы решили назвать их «постсовременным». Данное слово, часто используемое на американском континенте, в первую очередь, вышло из-под пера социологов и литературоведов. Оно означает положение культуры после изменений, повлиявших на правила игры в науке, литературе и искусстве с конца ХIХ века".[4, с. 45]
Надо обратить особое внимание на словосочетание «в наиболее развитых обществах», которое обозначает определенные не только географические и экономические, но и идеологические и ценностные границы и «привилегии» постмодернизма. Куда идут эти границы? Если говорить о нынешней России, то выражения постмодернизма также прочно встроены в «ткань» литературы, живописи, кино, архитектуры и социальной мысли. В качестве примера можно привести хотя бы произведения таких писателей, как Владимир Сорокин и Виктор Пелевин.[1] Тем не менее, стоит признать, что в историческом контексте, учитывая почти вековую «биографию» постмодернизма, это явление все чаще связывают с наследием Запада. Более того, его часто преподносят как пример «прогрессивности» разнообразных концепций «превосходства» Запада над Востоком.
Существует некоторое искусственное «присвоение» постмодернизма исключительно западной системой ценностей. В одолении данного стереотипа актуальна более глубокая проработка теоретических баз и форм практической реализации постмодернизма. В то же время стоит заметить, что библиография, посвященная разнообразным аспектам постмодернизма (философским, эстетическим, социально-политическим, культурным и т.д.), настолько широка, что в заключительной части приходится приводить общий список авторов и их работ. Некоторый раздел также будет отдан истории появления и развития постмодернизма и его «ответвлений».
Таким образом, уровень теоретического обоснования и изучения данного уникального явления достаточно высока. На сегодняшний день уже принято говорить о разнообразных школах и концепциях внутри самого постмодернизма. О создании определенной традиции и закономерностей в обращении к стилю постмодернизма в искусстве. При оценке отдельных работ в жанре визуального концептуализма уместно говорить о неопостмодернизме. И чтобы не увязать в данном океане ответвлений, определений и накопленных работ о постмодернизме, мы сосредоточимся в основном на фундаментальной работе одного из столпов научного понимания постмодернизма - Жана-Франсуа Лиотара и его книги «Состояние постмодернизм ».
2. О «Состоянии постмодерна» Ж-Ф. ЛиотараПостмодернистская философия противополагает себя, прежде всего, Ге-гелю, считая его высшей точкой западного рационализма. В данном смысле его можно обусловить как антигегельянство. В основе гегелевской философии лежат такие категории, как универсальное, единое, целое, абсолютное, бытие, прогресс, истина, разум и др. Философия постмодерна все это подвергает грубой критике и отрицанию, базируясь при этом на позиции релятивизма и плюрализма.
Прямыми предшественниками философии постмодерна считаются Ф. Ницше и М. Хайдеггер. Первый из них отвергал системный образ мышления Гегеля, противопоставляя его мышлению в виде маленьких фрагментов, афоризмов, сентенций и максим. Он выставился с идеей решительной переоценки ценностей и отказа от фундаментальных положений классической философии, делая это с взглядов крайнего нигилизма, с потерей веры в разум, человека и гуманизм.
В частности Ницше, проявил колебание в существовании «окончательного основания», обычно называемого бытием, достигнув которого, мысль обретет прочную поддержку и надежность. Согласно Ницше, такого существа нет, а есть только его интерпретации. Он также отрицал бытие истин, называя их «неопровержимыми ошибками».[2]
Хайдеггер продолжал линию Ницше, устремив внимание на критике разума и гуманизма. Разум, по его соображению, став инструментальным и прагматическим, выродился в разум, «расчетное мышление», высшей формой и воплощением которого была техника. Последнее не оставляет места для гуманизма. На горизонте гуманизма, как считает Хайдеггер, всегда есть дикарство, в котором «умножаются пустыни, вызванные технологиями».
Эти и многие идеи Ницше и Хайдеггера получили будущее формирование у постмодернистских философов, наиболее популярными из которых считаются французские философы Ж. Деррида и Ж. Ф. Лиотар. Таким образом, Лиотар объявляет «войну в целом», полагая данную категорию центральной в гегелевской философии. Одна из главных тем в его работах - критика всей предыдущей философии в виде философии истории, прогресса и освобождения. Лиотар считает, что философия в условиях постмодерна не обязана заниматься какими-либо определенными вопросами. Единственный вопрос философии (по Лиотару) - это само мышление, взятое в чистом виде: «Что значит думать?» - основной вопрос философии постмодернизма, выход за рамки которого обозначает его профанацию.[5, с. 23]
Что касается науки, она перестает быть привилегированным методом познания в постмодернистских концепциях и теряет свои прежние претензии на монополию истины. Имеющиеся антитезы естественных и гуманитарных наук или устранены, или ослаблены и релятивизированы. Постмодернизм отклоняет умение науки предоставлять объективные, надежные знания, обнаруживать закономерности и причинно-следственные связи и открывать предсказуемые тенденции. Он резко критикует науку за абсолютизацию рациональных методов познания, игнорирование других методов и методов - интуиции и воображения. Он стремится к знанию общего и существенного, покидая в стороне особенности индивидуального и случайного. Все это обрекает науку на упрощенное и неадекватное познание мира.
В общем, 70-е годы были временем самоутверждения постмодернизма. Большой резонанс вызвало возникновение в 1979 году книги французского философа Ж. Ф. Лиотара «Состояние постмодерна», в котором многие черты постмодернизма впервые проявились в наиболее радикальной и выпуклой форме. Книга возбудила оживленные дебаты и дискуссии, которые помогли постмодернизму получить окончательное признание, придали ему философское и глобальность измерение и сделали его сенсацией.
Книга известного философа стала классикой за годы, прошедшие с момента ее первой публикации. Она охватывает проблемы знания, его положения и моделей легитимации в эпоху постмодерна, а также различные типы языковых игр и их прагматику. Автор изучает, как социальные отношения могут быть узаконены в наше время, что происходит с идеей справедливого общества и может ли эффективность и действенность системы быть целью познания и формирования общества.
Вот как Лиотар формулирует важнейшие положения и цели своей работы:
«Наука с самого начала вступала в конфликт с историями (рассказами). Согласно своим собственным критериям, большинство из них являются вымышленными. Но поскольку наука не ограничивается формулировкой инструментальных законов, а ищет истину, она должна узаконить свои правила игры и, поскольку он содержит легитимизирующий дискурс о собственном статусе, он называет это философией.
Когда этот метадискурс явно относится к великой истории, такой как диалектика духа, герменевтика смысла, освобождение разумного субъекта или работника, рост богатства и т. д., наука, которая имеет к нему отношение, оказывается называется «современным» с целью саморегулирования. И поэтому, например, правило консенсуса между отправителем и получателем ценностного утверждения об истине считается приемлемым, если оно вписывается в перспективу возможного консенсуса рациональных умов: это может быть история эпохи Просвещения, когда Герой знаний трудится на великую этико-политическую цель - всеобщий мир».[3, с. 64]
Здесь мы можем увидеть, как, узаконивая знание посредством мета-нарратива, включающего философию истории, можно поставить под сомнение легитимность институтов, ответственных за социальную коммуникацию, поскольку эти институты также нуждаются в легитимации. Таким образом, правдивость так же связана с великой историей, как и с историей. Упрощая до крайности, мы считаем недоверие к метанарративам «постмодернистским». Это, конечно, итог научного прогресса; но прогресс, главным образом, предполагает это недоверие.
«Неиспользование метанарративного механизма легитимации связано, в отдельности, с кризисом метафизической философии, а также с кризисом зависящего от нее вуза. Повествовательная функция теряет свои функторы: великий герой, великие кругосветные путешествия, великие опасности и великая цель. Он рассредоточен на облака лингвистического повествования, а также на денотативные, предписывающие, описательные и т. д. частицы, любая из которых несет прагматическую валентность sui generis. Каждый живет на пересечении траекторий многих из данных частиц. Мы не создаем стабильные языковые комбинации без надобности, а свойства, которые мы им придаем, не всегда поддаются коммуникации».[3, с. 55]
По приговору Ж-Ф. Лиотара, «постмодернистскому государству» чужды очарование и слепая позитивность определения границ.
«Что может быть легитимным в эпоху постметанарратива?»- спрашивает он. - Критерий эффективности является технологическим, он не подходит для суждения об истине или ложности. Консенсус в результате обсуждения, например Хабермас? Но он вызывает неоднородность языковых игр, а инновации всегда происходят из разногласий. Постмодернистские знания не являются исключительно инструментом властей. Они также обостряют нашу чувствительность к различиям и усиливают нашу способность терпеть неравенство. И основа это не гомология экспертов, а паралогия изобретателей ».[3, с. 59]
Русский перевод французского издания «Состояния постмодерна», завершенный после приезда Ж. Ф. Лиотара в Россию, открыл для российских интеллектуалов взгляд и отношение этого мыслителя не только к постмодернизму как такому, но и ко многим проблемным сторонам современности. Книга французского философа рассматривает современные концепции знания, массовых коммуникаций и информационного общества с чисто научной точки зрения и дает подробное обоснование методов языковых игр, а также социальных отношений в периоды модерна и постмодерна. Отдельные главы отданы прагматике научного познания, повествовательной функции и легитимации знания.
В главе 13 книги «Постмодернистская наука как поиск нестабильности» имеет интригующее название» написано:
«Прагматика научных изучений, особенно в аспекте поиска нового аргумента, выдвигает на первый план изобретение новых« техник »и даже новых правил языковых игр. Теперь важно подчеркнуть этот аспект, который стал решающим в современное состояние научных знаний. В карикатуре о последнем можно сказать, что он ищет «выходы из кризиса», который является кризисом детерминизма. В конце концов, детерминизм - это гипотеза, на которой основывается легитимация через исполнение: определяется соотношением ввода/вывода. Необходимо предполагать, что система, в которой осуществляется ввод, является стабильной и послушно следует правильной «траектории», относительно которой можно задать постоянную функцию, а также отклонение, позволяющее правильно предсказать результат.
Это позитивистская «философия» эффективности. Сравнивая здесь с несколькими важными случаями, предлагается упростить окончательный спор о легитимации. В общем, мы говорим о том, чтобы показать в некоторых объектах, как мало общего между прагматикой постмодернистского научного знания и поиском эффективности. Формирование науки происходит не из-за позитивизма эффективности. Напротив: работать над доказательством - значит искать и «изобретать» контрпример, то есть что-то непонятное. Развивать аргумент - значит изучать «парадокс» и узаконивать его новыми правилами игры...»[3, с. 50]
Не необходимость спрашивать себя, что, правда, а что истина, стало устаревшим, а способ представить науку как позитивистскую и обреченную на незаконное признание, полупризнание, которое немецкий идеализм увидел в ней. Вопрос «Чего стоит ваш аргумент? Сколько стоит ваше доказательство?» он настолько интегрирован с прагматикой научного познания, что гарантирует, что получатель желаемого аргумента или доказательства становится отправителем нового аргумента или нового доказательства и, следовательно, одновременно обновляет дискурсы и научные поколения.
Наука раскручивается, и никто не может отрицать, что она развивается вместе с формированием данной проблемы. И сам этот вопрос, формируясь, приводит к вопросу или, скорее, к метавопросу о легитимности: «Какова ваша ценность «чего стоит?»
Таким образом, книга французского философа Ж. Ф. Лиотара «Состояние постмодерна» характеризует многие черты постмодернизма, которые впервые проявились в наиболее радикальной и выпуклой форме.
3. Анализ терминов "постмодерн", "постсовременность", "постмодернизм"
Ж.-Ф. Лиотар объясняет отношения между постмодерном и модерном. Он считает периодизацию в терминах «пост-» очень неудачной, потому что она сбивает с толку и понимается здесь в смысле простого следования одному периоду за другим, что воспринимается как линейная хронология. Несмотря на, казалось бы, далекое отношение постмодернизма к современности, у Ж.-Ф. Лиотара, постмодернизм не выступает антитезой современности. В его интерпретации постмодерна «конечно, неотъемлемая часть современности. Все, что унаследовано даже от вчерашнего дня, заслуживает подозрений». Лиотар истолковывает природу данного «подозрительного» отношения к прошлому: приставка «пост-» означает что-то вроде переориентации, когда текущее направление меняет предыдущее. Потому что он уверен, что сегодня нужно «переписать современность», потому приставка «пост-» означает не обратное движение, возврат, повторение, а скорее процедуру, выраженную приставкой «ана-»: процедура анализа, аналогии, направленной к некоему «исконно забытому». Он объясняет это, анализируя современное искусство, употребляя термин «анамнез» в смысле психоаналитической терапии: «пост -«постмодернизм», понимаемый таким образом, не обозначает движение, подобное возвращению, возвращению назад, обратной связи, то есть повторению, но процесс «ана -» - анализ, анамнез, анагогия и анаморфоз - приводит к развитию чего-то «изначально забытого». После публикации данных писем в отчете« Перепиши современность », прочитанном в апреле 1986 года.[5, с. 100] Европейские университеты, он подтверждает, что это имя кажется ему более предпочтительным, чем обычные имена, такие как "постмодернистское", "постмодернизм", "постмодерн". Постмодерн имплицитно присутствует в модерне, так как современность содержит в себе желание описать себя, увидеть свою интерпретацию дает основание Ж.-Ф. Лиотару ратифицировать, что, так как Возрождение открывает нашу современность, то же самое делает и постмодерн. Постмодерн - это не конец модерна, не новая эпоха, а современность на этапе следующего обновление. Модернизм продолжает основательно развиваться вместе со своим постмодернизмом. В то же время современность содержит обещания преодолеть себя, после чего можно будет констатировать конец одной эпохи и датировать основу следующей.
Таким образом, что касается применения терминов «постмодернизм» и «постмодерн», Ж.-Ф. Лиотар выразил свою позицию по данному вопросу следующим образом: «Я употребляю термин« постмодернизм» только как удобный ярлык для определенного движения или школы (в литературной критике, в архитектуре). Лично я предпочитаю термины «постсовременность» и «постмодерн». Такую же позицию в отношении термина «постмодернизм» занимает известный британский социолог Э. Гидденс: «термин «постмодернизм», если он вообще что-либо обозначает, относится в основном к стилям или направлениям в литературе, живописи, скульптуре и архитектура, имея в виду эстетическое отражение природы современности».[4]
4. Кризис метанарраций - черта постмодерна
Приступая к анализу ситуации в культуре, которая изменилась в ХХ веке - постмодерну, или постсовременности.
Ж.-Ф. Лиотар подчеркивает его отличительную черту - упадок так называемых больших повествований (больших историй) западной культуры. Он исходит из того, что в любой культуре всегда есть свои повествовательные структуры (метанарративы, большие истории); в европейской культуре они сформированы на идеях Просвещения: рационализм, прогресс истории, сциентизм, антропоцентризм, свобода и т. д. Метанарратив - это некая идеология современности (Новое время), которая привяжет обществу и культуре в целом, конкретный идеологический набор идей. Данные идеи ограничивают, регулируют, проверяют и подавляют человека и осуществляют насилие против него, его разума. Доминирование метанаррации в современную эпоху свидетельствовало о доверии к ним субъектов. Таким образом, рационализм привил человеку веру в разум, науку, освободив его от суеверий, в результате чего мир стал доступным для понимания, более «прозрачным» в силу своего «разочарования» (М. Вебер). Знания рассматривались в ту эпоху как инструмент решительного реорганизации общества, появляясь, по сути, инструментом власти.[4]
«Современность отмечена «метанарративами», обсуждаемыми в «состоянии постмодернизма»: растущее освобождение разума и свободы, растущее или катастрофическое освобождение труда (источник чужой ценности при капитализме), обогащение человечества как в целом как результат прогресса капиталистической технонауки, и даже, если само христианство считается современным (в отличие от, в данном случае, античного классицизма), спасение сотворенного через обращение душ во Христа повествование о мученике любовь".[5, с. 34] Эти нарративы, как и мифы своего времени, стремятся обеспечить легитимацию определенных социальных институтов, социально-политических практик, законодательства, моральных норм, стилей мышления и т.д .; но, в отличие от мифов, они ищут эту легитимацию не в прошлом, а в будущем. Эта идея (свобода, «просвещение», социализма) направляет всю человеческую деятельность и придает современности ее характерный способ проекта - проект, который, по словам Ю. Хабермаса, остается незавершенным и нуждается в подборе и обновлении.
Ж.-Ф. Лиотар провозглашает «упадок метанарраций» или кризис легитимации «больших историй» в эпоху постмодерна. Для этого есть много причин, в том числе катастрофические события ХХ века. Постоянная смена идеологий удостоверяет, что вера в верховенство разума, правовую свободу и социальный прогресс подорвана. «Упадок историй можно рассматривать как результат быстрого технического и технологического подъема после Второй мировой войны, который сместил акцент с цели действий на средства ее достижения», а также «обновления, устранившего Коммунистическая альтернатива придавала ценность индивидуальному владению товарами и услугами », - отмечает Ж.-Ф. Лиотар. Но главным событием двадцатого века, которое способствовало утрате веры в большие истории, является «Освенцим» - преступление, открывающее путь постмодерна. Это слово - символ, заимствованный им из Т. Адорно, употребляемое как парадигмальное название трагической «незавершенности» современности. Потому, вступая в полемику с Ю. Хабермасом, заявляющим о необходимости обновления и доработки современного проекта, Ж.-Ф. Лиотар убежден, что современный проект не был забыт, а был разрушен, «ликвидирован», уничтожен.[4]
Таким образом, в постмодернистской ситуации не все нарративы теряют доверие; вместе с отменой метанарративов были сохранены «маленькие рассказы», ​​обеспечивающие целостность повседневной жизни и не претендующие на властные позиции на уровне отдельных первичных коллективов (например, семей). «Маленькая история» остается образцом, как для творческого, так и для научного воображения, и они продолжают плести ткань повседневной жизни. Это объяснение дает Ж.-Ф. Лиотар, признавая, что в «состоянии постмодерна» и прочих книг того же периода, он преувеличивал значение повествовательного жанра. И если история - это повествование, тогда научная теория не претендует на роль повествования; вот почему необходимо различать друг от друга модусы разных видов фраз и жанры разных видов дискурсов.

Заключение
Итак, «Состояние постмодерна» - доклад франц. философа Ж.-Ф. Лиотара о знаниях в наиболее развитых обществах, представленных на Совете университетов при правительстве Квебека. Под «постмодерном» Лиотар представляет состояние модерна - общее направление современной европейской культуры, определившееся в 1970-80-е гг. Это слово относится к состоянию культуры после преобразований, которые произошли в правилах игры в науке, литературе и искусстве в конце 19 века. Модерн явно обращался к той или иной великой истории, такой как диалектика духа, герменевтика смысла, освобождение рационального субъекта или работника, рост богатства. Суть постмодерна - осознание многообразия и плюрализма форм рациональности, жизнедеятельности, а также признание этого разнообразия как естественного и позитивного положения. В постмодерне нашло свое выражение общее состояние духовной культуры западного общества - падение престижа науки, потеря веры в социальный прогресс и дегуманизация социальных взаимоотношений.
Что касается применения терминов «постмодернизм» и «постмодерн», Ж.-Ф. Лиотар выразил свою позицию по данному вопросу следующим образом: «Я употребляю термин« постмодернизм» только как удобный ярлык для определенного движения или школы (в литературной критике, в архитектуре). Лично я предпочитаю термины «постсовременность» и «постмодерн». Такую же позицию в отношении термина «постмодернизм» занимает известный британский социолог Э. Гидденс: «термин «постмодернизм», если он вообще что-либо обозначает, относится в основном к стилям или направлениям в литературе, живописи, скульптуре и архитектура, имея в виду эстетическое отражение природы современности».
В постмодернистской ситуации не все нарративы теряют доверие; вместе с отменой метанарративов были сохранены «маленькие рассказы», ​​обеспечивающие целостность повседневной жизни и не претендующие на властные позиции на уровне отдельных первичных коллективов (например, семей). «Маленькая история» остается образцом, как для творческого, так и для научного воображения, и они продолжают плести ткань повседневной жизни. Это объяснение дает Ж.-Ф. Лиотар, признавая, что в «состоянии постмодерна» и прочих книг того же периода, он преувеличивал значение повествовательного жанра. И если история - это повествование, тогда научная теория не претендует на роль повествования; вот почему необходимо различать друг от друга модусы разных видов фраз и жанры разных видов дискурсов.

Список используемой литературы
Зайко А.В. Насилие и коммуникация: образовательные практики Образование и насилие. Сборник статей / Под ред. К.С. Пигрова. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского Государственного Университета, 2004. С.181-183
Кравченко С.А. Социология, М: Экзамен, 2004
Лиотар Жан-Франсуа Состояние постмодерна/ Перев. с фран. Н.А.Шматко - М.: Институт экспериментальной социологии; СпБ.: Алетейя, 1998- 160 с.
Лиотар Ж.- Ф. Ответ на вопрос: что такое постмодернизм? // Ad Marginem`93. Ежегодник. – М., 1994 http://sociologist.nm.ru/articles/lyotard_01.htm
Мишучков А.А. Критика и библиография в Лиотар Жан-Франсуа. Состояние постмодерна. / Пер. с фр. Н.А.Шматко – М.: Институт экспериментальной социологии; СпБ.: Алетейя, 1998. – 185 с.
Постмодернизм. Энциклопедия. – Минск: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001