Доклад на тему: "Метафора"

Метафора (от др.-греч. мефбцпсЬ -- «перенос», «переносное значение») -- троп, слово или выражение, употребляемое в переносном значении, в основе которого лежит неназванное сравнение предмета с каким-либо другим на основании их общего признака. Термин принадлежит Аристотелю и связан с его пониманием искусства как подражания жизни. Метафора Аристотеля в сущности почти неотличима от гиперболы (преувеличения), от синекдохи, от простого сравнения или олицетворения и уподобления. Во всех случаях присутствует перенесение смысла с одного слова на другое.Косвенное сообщение в виде истории или образного выражения, использующего сравнение.Оборот речи, состоящий в употреблении слов и выражений в переносном смысле на основе какой-то аналогии, сходства, сравнения.В метафоре можно выделить 4 «элемента»:Категория или контекст,Объект внутри конкретной категории,Процесс, каким этот объект осуществляет функцию,Приложения этого процесса к реальным ситуациям, или пересечения с ними.В лексикологии -- смысловая связь между значениями одного полисемантического слова, основанная на наличии сходства (структурного, внешнего, функционального).Метафора часто становится эстетической самоцелью и вытесняет первоначальное исходное значение слова.Например, у Шекспира часто важен не исходный житейский смысл высказывания, а его неожиданное метафорическое значение -- новый смысл. Это приводило в недоумение Льва Толстого, воспитанного на принципах аристотелевского реализма. Метафора не только отражает жизнь, но и творит её.Например, Нос майора Ковалёва в генеральском мундире у Гоголя -- это не только олицетворение, гипербола или сравнение, но и новый смысл, которого раньше не было.Футуристы стремились не к правдоподобию метафоры, а к её максимальному удалению от изначального смысла. Например, «облако в штанах». Исследователи отмечают сравнительно редкое употребление метафоры в советской художественной литературе.В 1970-е годы появилась группа поэтов, начертавших на своём знамени «метафора в квадрате» или «метаметафора» (термин Константина Кедрова). Отличительной чертой метафоры является её постоянное участие в развитии языка, речи и культуры в целом. Это связано с формированием метафоры под воздействием современных источников знаний и информации, использованиемТипы метафор:1) ПОЭТИЧЕСКИЕ МЕТАФОРЫ: И золотеющая осень... листвою плачет на песок (С. Есенин); Ночь металась за окнами, то распахиваясь стремительным белым огнём, то сжимаясь в непроглядную тьму. (К. Паустовский)2) НАРОДНО-ПОЭТИЧЕСКИЕ ПОСТОЯННЫЕ МЕТАФОРЫ и метафорические эпитеты– это метафоры широкого употребления, с заранее готовой образностью, но не утратившие новизны (их образность ясно ощущается говорящими): лебедушка, голубушка (о женщине), соколик (о человеке), гроза (нечто устрашающее).3) ЯЗЫКОВЫЕ МЕТАФОРЫ (СТЕРТЫЕ МЕТАФОРЫ или ОБЩИЕ ОКАМЕНЕЛЫЕ МЕТАФОРЫ): спинка стула, ручка двери, горлышко бутылки, подножие горы, носик чайника, уронить достоинство, играть на нервах, дверной глазок. Метафоры, получившие широкое распространение в языке, потускнели, стерлись. Их образное значение порой не замечается в речи или образ в них отсутствует. Между такой метафорой и переносным значением слова не всегда можно провести четкую границу. Например, слово ветка в значении «небольшая железнодорожная линия, идущая в сторону от главного пути». Ясно, что это название возникло вследствие переноса наименования по сходству: железнодорожная ветка, так же как и ветка дерева, - ответвление от главного «ствола». Но это новое, переносное значение слова ветка стало официальным названием, т.е. стёртой метафорой. Термины шаг маятника, клапан сердца, глазное яблоко, корона солнца, муфта являются метафорами, но к средствам словесной образности НЕ ОТНОСЯТСЯ! Они пришли в язык науки как метафоры, но из-за того, что они в научной прозе утрачивают свою экспрессию, происходит стилистическая нейтрализация тропов.4) ИНДИВИДУАЛЬНО-АВТОРСКИЕ МЕТАФОРЫ создаются художниками слова для конкретной речевой ситуации: Я хочу под синим взглядом слушать чувственную вьюгу. (С. Есенин); Перезвон и перезвяк листьев золотых и медных. (А. Межиров); Летят алмазные фонтаны с веселым шумом к облакам. (А.С. Пушкин); темно-оранжевые чайные блюдца (В. Солоухин; о больших рыжиках); Паровоз, отдуваясь, выпустил белоснежные бакенбарды. (И. Ильф и Е. Петров); сугробов белолобые телята (Б. Ахмадулина).Индивидуально-авторские метафоры очень выразительны, возможности создания их неисчерпаемы, как неограниченны возможности выявления сходства различных признаков сопоставляемых предметов, действий, состояний. Еще античные авторы признавали, что «нет тропа более блистательного, сообщающего речи большее количество ярких образов, чем метафора».5) АНОНИМНЫЕ МЕТАФОРЫ, ставшие достоянием языка (искра чувства, буря страстей и т.п.). 6) РЕЗКАЯ МЕТАФОРА - метафора, соединяющая далеко стоящие друг от друга понятия (специя интерьера; лед и пламень; начинка высказывания).Классификация метафорВ истории лингвистики существовало несколько трактовок вопроса классификации метафор. Разные исследователи выделяли их в определенные типы, разрабатывали различные подходы и критерии, в соответствии с которыми распределяли затем метафоры по разным классам. Метафора представляет собой сложный знак, имеющий ряд структурных особенностей и специфических черт содержательной стороны, а также выполняющий в языке определенные функцию. Но, как заметил В. М. Москвин, «свода параметров, по которым может производится классификация метафоры, мы до сих пор не имеем. Поэтому систематизация, а в целом ряде случаев - и выявление таких параметров, т.е. классификация метафор с лингвистической точки зрения, представляются действительно неотложными задачами отечественной науки о языке» Москвин предложил, на взгляд исследователей, наиболее полную классификацию метафор. Им были разработаны структурная, семантическая и функциональная классификация метафор. Семантическая классификация метафорСемантическая классификация на взгляд исследователей представляет наибольший интерес, благодаря обширному полю для исследовательской деятельности. Данная классификация опирается на особенности содержательной стороны метафорического знака, которые заключаются в их смысловой двуплановости (одновременное указание на основной и вспомогательный субъект), т.е. сравнение чего-то (основного субъекта) с чем-то (вспомогательным субъектом, термином-сравнения) по какому-то признаку (аспекту сравнения). Так, содержанием метафоры "эпидемия неплатежей" является сравнение неплатежей с эпидемией по признаку распространенности; распространенность - это сфера сходства двух указанных объектов.Данная классификация разграничивает метафоры:по основному субъекту сравнения;по вспомогательному субъекту сравнения (антропоцентрические или олицетворение, анималистические, «машинные»);по общности вспомогательного и основного субъектов сравнения;по степени целостности внутренней формы метафор (образные метафоры (общепоэтические (узуальные, общепринятые) и неологические (индивидуально-авторские), стертые метафоры и мертвые метафоры).Исходя из принадлежности знака-носителя образа (вспомогательного субъекта) к системе терминов той или иной отрасли традиционно исследователи выделяют следующие группы метафор:медицинские («предвыборная лихорадка», «острый приступ раскаяния», «экономический инсульт» и др.);спортивные («эстафета неплатежей», «рекордные показатели производства», «игра в одни ворота» и др.);военные («предвыборные баталии», «продовольственная война», «экономический прорыв» и др.);технические («рычаги власти» и др.);азартные («политическая рулетка» и др);биологические («политические роды») и др.Теории метафорыМетафоризация значения может протекать в пределах одной семантической категории, т. е. либо в пределах идентифицирующих слов, либо в разряде семантических предикатов, но она может сопровождаться смысловой транспозицией, изменением семантического типа, т. е. переходом из разряда идентифицирующих слов в категорию предикатов или наоборот.  Номинативная метафораМетафора не выходит за рамки идентифицирующей (конкретной) лексики, когда к ней прибегают в поисках имени для некоторого класса предметов. Стадия предиката, проходимая словом при изменении его значения, оказывается транзиторной и обычно не оставляет следа в семантическом поле признаковых слов. Метафора в этом случае является не более чем техническим приемом извлечения нового имени из старого лексического запаса, ср. глазное яблоко, луковица (церкви), быки (опора моста), собачка (гашетка), собачка (зубчатого колеса), ушная раковина и т. п.Номинативная метафора возникает на основе семантически автономной лексики, организованной таксономическим принципом, она одночленна, лишена деметафоризующего микроконтекста. Однако в рамках конкретной лексики существует вид отношений, ослабляющих взаимную независимость имен. Это отношения части и целого. Части предметов регулярно получают метафорические наименования, ср. носик, ручка, головка, ножка, ствол, плечо, шейка, ушко, лапка, горлышко и т. д.Обозначая часть предмета, метафорическое имя сразу включается в словосочетание, проясняющее его предметную отнесенность, ср. рукав реки, спинка кресла, ушко иглы, ножка бокала и пр. Это и способствует продуктивности метафоры в данном семантическом поле.«Идентифицирующая» метафора составляет ресурс номинации, а не способ нюансировки смысла. Семантический процесс сводится к замене одного дескриптивного (многопризнакового) значения другим, ср. журавль (птица) и журавль (колодца), лист (растения) и лист (бумаги), игла (швейная) и игла («единица» хвои).Метафора, используемая в номинативных целях, порождает омонимию. Классическая семантика говорит в этом случае о переносе названия. Такого рода перенос обычно опирается на сходство предметов по какому-либо внешнему, очевидному признаку. Метафора этого типа наглядна. Отвечая акту уподобления, она не производит вспышки, представляющей предмет в новом, преображающем его свете. Она не подсказывает, а указывает. Выполнив номинативную функцию, метафора исчезает. При этом угасание образа в общем случае не побуждает говорящих прибегнуть к новой, более живой и свежей метафоре.Образная метафораМетафора, имеющая своим источником идентифицирующее (конкретное) имя и переключающая его в позицию предиката, отнесенного к другому, уже поименованному предмету или классу предметов. Метафора есть ресурс, к которому прибегают в поисках образа, способа индивидуализации или оценки предмета, смысловых нюансов.Если образ угасает, метафора может исчезнуть, причем на смену ей часто приходит новая метафора.В поэтической речи метафора дает конденсированную характеристику конкретного предмета, часто претендуя на проникновение в его существо. Она направлена на раскрытие его индивидуальности. Ср.-Гусь твой Сева,--сказал папа Вере. Действительно, Сева гусь (Ю. Олеша).Стремясь к индивидуализации объекта, метафора вносит в речь наиболее конкретные (многосемные) предикаты.Понимание образной метафоры вариативно. И в этом заметен перенос в сферу предикации семантического принципа, действующего в сфере идентифицирующей лексики: имена конкретных, известных собеседникам предметов способны вызывать у них различные образы, эмоции и представления и это нисколько не мешает коммуникации. Если кто-либо скажет: «Твой учитель (начальник, тесть, сосед, бригадир и пр.) на тебя жаловался», то сколь бы различными ни были у собеседников представления о ябеднике, это не помешает им понять друг друга.Неоднозначность образной метафоры заставляет считать, что метафорические высказывания не могут получать истинностной оценки. Они претендуют скорее на эвристическую значимость, суггестивность, чем на истину.Становясь общеупотребительной, метафора вынуждена порвать с индивидуальным объектом и расширить возможности своей сочетаемости с индивида до класса. Метафора отрешается от целостного образа, оставляя в своем значении лишь намек на него, следы былой полисемности.Например, называя человека ослом, говорящий не только указывает на признак глупости, но прибавляет к нему еще и другую черту осла -- бессмысленное упорство, невосприимчивость к побуждению и убеждению.Однако постепенно значение метафоры, следуя модели семантических предикатов, редуцируется до моносемности: чурбан в применении к человеку означает «тупой, бесчувственный», заяц, -- «робкий, пугливый».Образная метафора не всегда сохраняется в своей яркой первозданности. Но умирая, она обычно завещает языку новое значение или смысловой нюанс.Когнитивная метафораМетафоризации предикатного значения. Этот процесс сводится к присвоению объектам «чужих» признаков, т. е. признаков, свойств и состояний, принадлежащих другому классу объектов или относящихся к другому аспекту данного класса. Ср.употребление прилагательного острый, в прямом значении относимого к режущим и колющим предметам, для характеристики запаха, обоняния, нюха, чувства, зрения, взгляда, слуха, вкуса еды, боли, голода и других ощущений. Кроме того, говорят об остром уме, остром слове, острой нужде, остром недостатке, острых заболеваниях, острой критике, остром конфликте, остром кризисе и т.д.Метафора этого типа также с большей или меньшей степенью определенности может быть выведена из сравнения: буря (ветер) шумит подобно тому, как воет зверь буря (ветер) воет как зверь буря (ветер) воет.Уподобление в этом виде метафоры происходит по вполне определенному эксплицированному признаку. Действие аналогии имеет своим следствием расширение области приложения предикатных слов. Этим, с одной стороны, расширяется и семантически обедняется понятие признака (например, из значения глагола завывать устраняется указание на живой субъект и его внутреннее состояние), а с другой стороны -- производится более тонкая дифференциация признаков иной категории реалий, в данном случае «шумов природы»: шум ветра, бури расчленяется на вой, завывание, свист, стон, уханье, ропот, хохот, плач и т. п.Закономерности расширения предметной области приложения признаковых слов достаточно хорошо изучены. Они сводятся к двум основным принципам: движению от более конкретного к более абстрактному и принципу антропо- или зооморфизма. Этим предопределена и степень расположенности признаковых слов к метафоризации. Наибольшими метафорическими потенциями обладают следующие категории семантических предикатов:1) конкретные («физические») предикаты (белый, темный, густой, колючий, жесткий, горячий, пресный, сыпаться, течь, ударять, колоть, резать и пр.);2) дескриптивные (полипризнаковые) глаголы, в особенности те из них, которые включают в свое значение указание на способ осуществления действия и имеют одушевленный субъект (есть, пить, кусать, жевать, выплевывать и пр.);3) предикаты, характеризующие узкий круг объектов и тем самым достаточно однозначно имплицирующие предмет сравнения (вспомогательный субъект метафоры, по М. Блэку): зреть, спеть, цвести, увядать, таять и т. п.Важна роль метафоры в формировании области вторичных предикатов -- прилагательных и глаголов, обозначающих признаки признаков предметов, т. е. относящихся к непредметным сущностям.Прилагательные, обозначающие свойства предмета, познаваемые определенным органом чувств (зрением, осязанием и пр.), метафорически используются для дифференциации признаков, относящихся к другому аспекту материи. Так, идентификация оттенков цвета осуществляется «температурными» словами, ср. теплый, холодный (о тоне); дифференциация звучания достигается словами, относящимися к пространственным параметрам, постигаемым зрением, или словами «осязательного» значения, ср. высокий, низкий, тонкий, мягкий, твердый, жесткий, густой (о тембре, звуке, голосе). Важно отметить, что метафора изменяет в этом случае логический порядок предикатов: признаки предмета трансформируются в признаки признаков предмета, твердый матрац и твердый звук, теплая вода и теплый тон.Логический сдвиг исключает возможность разночтений: сочетание холодное море может относиться только к температуре, но никак не к цвету морской воды.Физическая лексика используется для обозначения психических качеств человека, который может быть охарактеризован такими «физическими» прилагательными, как: горячий, холодный, теплый, ледяной, вспыльчивый, тупой, острый, колючий, колкий, резкий, мягкий, твердый, жесткий, гибкий, скользкий, ровный, неровный, плоский, широкий, открытый, замкнутый, глубокий, прямой, легкий, тяжелый, тонкий, мелкий, поверхностный, кислый, сладкий, липкий, тихий, шумный, низкий, пустой, сухой, яркий, серый, светлый, темный, блестящий, тусклый и т. п. Они обозначают признаки признаков, т. е. характеризуют аспекты, константы человеческой психики, что проявляется в семантической эквивалентности таких конструкций, как: человек твердой воли твердый человек, тупоумный человек -- тупой человек, человек тихого нрава тихий человек, человек, занимающийся темными делами = темная личность, человек открытого (откровенного) характера = открытый человек и т. п.Наиболее динамической сферой человеческой психики, прямо связанной с категорией времени, являются элементы интеллектуальной деятельности человека, ср. Мысли мои -- гонцы / Вслед за конем бегут (М. Волошин). Подвижность интеллектуальной сферы хорошо прослеживается по данным сочетаемости существительного мысль с глаголами движения. Мысль может двигаться по крайней мере по трем трассам, лежащим в разных плоскостях: один путь соединяет человека (или его голову как резиденцию мыслей) и мысль (ср. мысль пришла мне в голову, на ум, мысль выскочила у меня из головы), другой ориентирован относительно предмета (темы) мысли (мысли его летели к любимой), третий путь ведет к цели мыслительной деятельности (мысль его устремлялась к истине, мчалась от одного вывода к другому, неуклонно шла к решению этой задачи, также ход мысли). Трем путям движения мысли соответствуют три значения этого имени:1) содержательная мысль, суждение2) думы, размышления3) «квант» мыслительной деятельности, акт мышления.Мысли в высокой степени характеризуются понятием скорости движения, что является следствием целенаправленности интеллектуальных действий человека, мысли его мчались, летели, неслись, бежали, например: И в этот миг в мозгу прошли все мысли, единственные, нужные (А. Блок). Более того, мысль может приниматься за эталон беспредельной, ничем не ограниченной в своем росте скорости Замедленность движения мысли и отсутствие целеустремленности служат основанием для отрицательной оценки мыслительных усилий, мысли застыли, не могли сдвинуться с места, толклись, топтались на месте, метались из стороныв сторону и пр. Имена эмоций, напротив, обнаруживают малую склонность к сочетаемости с глаголами движения. Когда говорят любовь пришла или ушла, то имеют в виду только появление или исчезновение (начало или конец) чувства. С именами чувств употребляются некоторые предикаты, в значение которых входит указание на быстроту движения (любовь промелькнула, промчалась, пронеслась, была мимолетной).Таким образом, метафора помогает обнаружить природу непредметных сущностей.Когнитивная метафора, как и метафора собственно номинативная, не является стойкой. Осуществив свою функцию, она меркнет. Особенно мимолетно существование метафоры, субъектом которой являются абстрактные категории.Генерализирующая метафораПереход признакового значения в идентифицирующее неблагоприятен для метафоры. Если в рамках этого процесса и можно говорить о языковой метафоре, то она обычно имеет искусственный характер. Так, разного рода артефактам, предназначенным для продажи, часто дают «товарные», рекламные наименования, построенные на отвлеченном признаке, ср., например, духи под названием «Грезы», «Восторг», шоколад «Вдохновение» и т. п. Наименование в этом случае основывается не на признаке денотата, а скорее на признаке потребителя: оно указывает на то состояние духа, в которое, по-видимому, должен прийти покупатель данного товара.Семантический процесс этого типа можно разложить на две ступени: на первой стадии денотат получает характеристику через признак другого класса объектов, создаваемый в результате взаимодействия с именуемым предметом, на второй осуществляется докомплектовка значения прочими признаками денотата. «Грезы» то, что пробуждает грезы, «Вдохновение» то, что вдохновляет. Этот же механизм порождает обращения типа радость моя, горе мое, а также имена собственные типа Вера, Надежда, Любовь, ср. также употребление абстрактных номинаций конкретных объектов в послесвязочной позиции Я была твоей бессонницей, Я тоской твоей была (А. Ахматова).Имя медведь возникло как описательное наименование, перифраза. Перейдя из разряда признаковых значений в предметные, слово быстро утратило заключенный в нем смысл или, по крайней мере, растворило его в общем представлении о данной разновидности животных. Предикатный тип значения преобразовался в идентифицирующий, дескриптивный, т. е. в тип, предрасположенный к метафоризации. Это имя дало начало образной метафоре, вернувшись в новом своем значении в лоно непредметной лексики, т. е. связав свое употребление с позицией предиката.Имя медведь стало использоваться для характеристики неуклюжего или грубого человека. Возможно, что тот, кто впервые отнес это имя к человеку, не ограничивал образ косолапой неуклюжестью медведей или тем свойством, которое принесло им прозвище «Всех-давишь», а предполагал более обширную зону общих черт. Имя медведь стало общим для говорящих по-русски средством образной характеристики людей. Оно должно было уточнить свое значение, расчленить образ, выделив в нем коммуникативно важные черты.Поскольку оказалось, что таких признаков два (неуклюжий и грубый), имя получило два характеризующих значения.Закрепившись в языке, метафора ввела некоторый семантический нюанс в уже существующее понятие: медведю свойственна другая неловкость, чем корове или слону. Неуклюжесть медведя проистекает из его косолапости, неуклюжесть слона - из его тяжеловесности, громоздкости, а неуклюжесть коровы, скорее всего, вызвана затрудненностью движений, неповоротливостью.Итак, если семантическое преобразование состоит в переходе значения из идентифицирующего типа в предикатный, оно ведет к моносемизации, введению в фокус одного семантического компонента. Напротив, если: семантическое преобразование состоит в переходе значения из предикатного типа в идентифицирующий (дескриптивный), оно ведет к полисемизации, добавлению семантических компонентов. В первом случае имеет место как бы обострение, обнажение значения, во втором -- его расползание, растворение. Процесс моносемизации может быть охарактеризован как собственно семантический, процесс полисемизации -- скорее как номинативный.