Рене Декарт

Введение

В Западной Европе начинается активное формирование буржуазных отношений, сопровождаемое созданием новых политических институтов, изменениями в образе жизни и стиле мышления.
Успешное освоение природы в рамках капиталистического способа производства было немыслимо без развития наук о природе, а претворение в жизнь новых социально-политических идеалов предполагало иную, по сравнению с теоцентризмом, модель человеческого участия в переустройстве мира. Это, прежде всего, было связано с тем, что в новое время формируется и развивается буржуазный способ производства, буржуазные общественные отношения. Эти отношения в решающей степени обусловили рационалистический характер познания окружающей человека действительности.
Если феодальная знать обосновывала свое право на власть, опираясь на религию, на божественную природу власти (всякая власть от бога), буржуазия выступала от имени третьего сословия и обосновывала свое право на власть, обращаясь к разуму, к рациональным доводам и аргументации. Ее идеологи разрабатывали рационалистическую идеологию, основанную на рациональном мышлении и направленную против религиозной идеологии, основанной на вере.
Теоретической основой буржуазной идеологии выступает философский рационализм, опирающийся на науку. В этот период (16-17 вв.) благодаря открытия Н.Коперника, Г.Галилея, И.Кеплера возникло экспериментальное естествознание. Наибольшего развития получила механика, которая стала основой метафизического метода познания действительности. Так наука из покорной служанки богословия превращается в мощную производительную силу воздействия на природу и ее преобразование. В этих условиях объективно возникает необходимость философского осмысления научных фактов, разработки общей методологии познания[4].
Все это свидетельство того, что развитие капитализма ведет к развитию науки и техники, к быстрому росту позитивного знания прежде всего в естественных науках. Вследствие этого возникает историческая необходимость его теоретического и мировоззренческого осмысления. Эту задачу как раз и решает рационалистическая философия Нового времени.
Отмечая этот факт, Ф. Энгельс писал: « От Декарта до Гегеля и от Гоббса до Фейербаха философов толкала вперед отнюдь не одна только сила чистого мышления, как они воображали. Напротив. В действительности их толкало вперед главным образом мощное, все более быстрое и бурное развитие естествознания и промышленности. У материалистов это прямо бросалось в глаза. Но и идеалистические системы все более и более наполнялись материалистическим содержанием и пытались пантеистически примирить противоположность духа и материи»[2].
Таким образом, Новое время входило в жизнь и развивалось под лозунгами свободы, равенства, активности индивида. Главным орудием реализации этих лозунгов явилось рациональное знание. Один из классиков философии Нового времени, Ф. Бэкон, выразил это в ставшем знаменитым утверждении: «Знание есть сила, и тот, кто овладеет знанием, тот будет могущественным».
Поскольку монополией на рациональное знание обладала и обладает наука, то философия Нового времени может быть понята только как рефлексия над основаниями научного знания. Именно поэтому опорой рационалистической философии становится наука. Но она не только опора, она, прежде всего образец, идеал для рационалистической философии, Говоря иначе, знание философское должно стать таким же, как знание научное, то есть стать знанием рациональным, знанием всеобщим и необходимым, Отсюда взаимоотношения философии и науки становится важной философской проблемой. Но поскольку наиболее развитыми науками в тот период были механика и математика, то их знания становятся идеалом знания для рационалистической философии, которая пыталась выяснить, насколько оправданы попытки науки стать господствующим мировоззрением и потеснить религию, искусство и саму философию.
Логика такого подхода объясняется следующим образом: знания механики и математики носят всеобщий  и необходимый характер, они признаются истинными всеми и везде. Следовательно, математика и механика дают абсолютные и истинные знания. Поэтому, взяв за образец механику и математику, философия должна создать абсолютную, законченную философскую систему для всех времен и народов.
В процессе решения этой задачи образовались два основных направления в философии Нового времени: эмпиризм (сенсуализм) и рационализм. Родоначальником эмпиризма стал английский философ Ф.Бэкон. Его идеи нашли свое развитие в философских системах Дж. Локка, Д. Беркли, Д. Юма. Основной тезис эмпиризма: в разуме нет ничего такого, чего бы не было в чувствах; чувства и опыт – источники знания, разум – лишь систематизатор чувственных данных[17].
Опытным знаниям соответствует введенный в тот период Бэконом индуктивный метод, в основе которого лежали наблюдения, анализ, сравнение и эксперимент.
Приверженцами рационализма в философии Нового времени были Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц, которые главным источником знания считали мысли и понятия, присущие уму от рождения (врожденные идеи) или в виде задатков, предрасположений ума.
Этим объясняются и специфические черты философии Нового времени:
1) преобладание гносеологической проблематики над онтологической;
2) отчетливо выраженный интерес к методологии научного познания;
3) просветительская направленность;
4) критика религии и теологии.
В рамках философии Нового времени получили преимущественную разработку такие проблемы:
— условия и границы обыденного, научного и философского познания;
– проблема истины в познании;
– чувственное и рациональное познание, их соотношение;
– природа методов научного познания;
– классификация наук;
– соотношение единого и многого в субстанции;
– природа государства и права;
– влияние культуры на развитие человека, культурное и природное в человеке.
Таким образом, в сущностном понимании философия Нового времени – философия классического рационализма, познание рационального бытия и рационалистического познания мира. Поэтому данная эпоха  пронизана стремлением человека подчинить своему влиянию окружающий природный и социальный мир посредством рационального господства над ним. С этой точки зрения рационализм рассматривается как основание всей западной культуры, начиная примерно с XVI века. При этом его следует понимать как убеждение в полной подконтрольности действительности человеческому разуму, как способность последнего полностью, без остатка познавать и контролировать мир. Однако попытка переноса методов механики и математики в философию приводила к тому, что она в тот период приобрела метафизический и механистический характер.
Новое время, начавшееся в XVII веке, стало эпохой утверждения и постепенной победы в Западной Европе капитализма, как нового способа производства, эпохой быстрого развития науки и техники. Под влиянием таких точных наук, как механика и математика, в философии утвердился механицизм. В рамках этого типа мировоззрения природа рассматривалась как огромный механизм, а человек как инициативный и деятельный работник.
Основной темой философии Нового времени стала тема познания. Сложились два крупных течения: эмпиризм и рационализм, по-разному трактовавшие источники и природу человеческого знания.
Сторонники эмпиризма (Бэкон, Гоббс, Локк) утверждали, что основным источником достоверного знания о мире являются ощущения и опыт человека. Сторонники эмпиризма призывали во всем полагаться на данные опыта, человеческой практики.
Сторонники рационализма (Декарт, Спиноза, Лейбниц) считали, что основным источником достоверного знания является знание. Основателем рационализма считается Декарт - автор выражения "подвергай все сомнению". Он считал, что во всем надо полагаться не на веру, а на достоверные выводы и ничто не принимать за окончательную истинную. Взгляды Декарта не потеряли свою актуальность до настоящего времени. Тем интересней изучать его философию, пытаться понять его мировоззрение и, по возможности, применять все это в нашей повседневной жизни.
В идеологическом плане наступление Нового времени было подготовлено творческой деятельностью, прежде всего - философов-просветителей эпохи Возрождения. И добавим: бурные процессы прогрессивных изменений в политической, экономической, культурной, научной и во всей сфере духовной жизни Нового времени опирались, прежде всего, на состояние и уровень развития философии того времени.
Философия не только была идеологической основой прогрессивных изменений Нового времени, но и предшествовала этим переменам. Новое время наступило сначала в духовной сфере философии, а уже потом - и в реальной действительности.
Цель данной работы - изучить идеологию и мысли великого философа Нового времени Рене Декарта.
Основная задача работы заключается в том, чтобы понять специфику философии Декарта, определить, в чем состоит ее рациональность и как она может быть применена в современной жизни.
Глава 1. Биография Рене ДекартаРене Декарт родился 31 марта 1596 года в маленьком городке Ла-Гэ в Турени. Род Декартов принадлежал к незнатному чиновному дворянству. Его мать, разрешившись от бремени, через несколько дней умерла. Рене остался жив, но до двадцати лет короткий, сухой кашель и бледный цвет лица внушали опасения за его жизнь. Детство Рене провел в Турени, славившейся садами, плодородием и мягкостью климата. В 1612 году Декарт закончил школу. Он провел в ней восемь с половиной лет. 
Школа добилась почти чудесного эффекта у юноши, в высшей степени любознательного, у ума, отличительной чертой, господствующей страстью которого была страсть к знанию, она сумела вызвать отвращение к знанию и к науке. Рене шел семнадцатый год, когда он вернулся к своим в Ренн. Он забросил книги и научные занятия и проводил все время в верховой езде и фехтовании. Но было бы ошибочно думать, что мысль его в это время спала. У этого творческого ума всякие впечатления тотчас же перерабатывались в законы и обобщения результатом его фехтовальных забав явился «Трактат о фехтовании». 
Весной 1613 года Рене отправился в Париж молодому дворянину нужно было позаботиться о приобретении светского лоска и завязать в столице необходимые для житейских успехов связи[1]. 
 В Париже Рене познакомился с ученым францисканским монахом Мерсенном, автором весьма двусмысленного комментария к книге Бытия, при чтении которого благочестивые люди покачивали головами, и математиком Мидоржем. Он попал в компанию «золотой молодежи», вел рассеянную жизнь и увлекся карточной игрой. Светские приятели Декарта, однако, жестоко ошибались, если считали его одним из них. После полутора лет рассеянной жизни в юноше вдруг произошел перелом. Тайком от своих друзей и парижских родных он перебрался в уединенный домик в Сен-Жерменском предместье, заперся здесь со своими слугами и погрузился в изучение математики — главным образом, геометрии и анализа древних. 
В этом добровольном заточении Декарт провел около двух лет. Когда ему шел 21 год, он решил оставить Францию и увидеть свет. Декарту хотелось почитать «в великой книге мира, увидеть дворы и армии, войти в соприкосновение с людьми разных нравов и положений, собрать разные опыты, испытать себя во встречах, какие представит судьба, и всюду поразмыслить над встречающимися предметами». Начались годы скитальчества. 
В 1617 году Декарт надевает мундир волонтера нидерландской армии. И теперь он живет в Бреде. От жалованья он отказывается, чтобы быть свободным от всяких обязанностей, не ходит даже на парады, сидит дома и занимается математикой. Два года затворнической жизни в Сен-Жерменском предместье не прошли даром Декарт становится одним из величайших математиков эпохи. 
В дневнике Декарта есть заметка «10 ноября 1619 года я начал понимать основания чудесного открытия». Не подлежит сомнению, что чудесным открытием, о котором говорит здесь Декарт, было открытие основ аналитической геометрии. Сущность аналитической геометрии состоит в приложении алгебры к геометрии и обратно — геометрии к алгебре. Всякая кривая может быть выражена уравнением между двумя переменными величинами, и обратно — всякое уравнение с двумя переменными может быть выражено кривой. Это открытие имело громадное значение не только для математики, в истории которой оно составило эпоху, но и для естественных наук, и вообще, для все расширяющегося круга знаний, имеющих дело с точными величинами — числом, мерой и весом[2]. 
Изобретатель нового метода ясно сознавал все его громадное значение и общность. Но вскоре Декарт, по-видимому, пришел к убеждению, что с одной идеей, хотя бы великой и гениальной, произвести реформу науки нельзя. Скитания продолжилсь — вместе с армией Декарт побывал сначала в Праге, затем в Венгрии и Брюсселе. В 1623 году Рене появляется в Париже. Затем новые путешествия по Европе. В 1625 году Декарт возвращается во Францию, но вскоре снова покидает ее и уезжает в Голландию. 
Переселение в Голландию вызвано было не одним только желанием уйти от многочисленных парижских знакомых и любовью к уединению. Были и другие мотивы. В Голландии благополучно существовали свободные учреждения, в ней получил признание принцип веротерпимости. В Голландии Декарту нравился сам строй жизни деятельного народа, «более заботящегося о своих делах, чем любопытного к чужим». 
Первое время Декарт продолжает работать над начатым в Париже трактатом «О Божестве», но, несмотря на перемену климата, работа у него не идет. Он забрасывает ее и переходит к естественнонаучным занятиям. Любопытный феномен, наблюдавшийся в Риме в 1629 году и состоявший в появлении вокруг Солнца пяти ложных солнц (паргелиев), — о чем сообщил Декарту Мерсенн, — опять оживляет в нем интерес к оптике и направляет на изучение радуги, так как ученый совершенно правильно ищет причину паргелиев в явлениях преломления и отражения света.
 От оптики он переходит к астрономии и медицине — точнее, к анатомии. Высшая цель философии состоит, по его мнению, в принесении пользы человечеству; он дорожит в этом отношении особенно медициной и химией и ожидает блестящих результатов от приложения к этим наукам математического метода. Анатомию Декарт изучает не по атласам и книгам, а сам анатомирует животных[7]. 
В середине 1633 года Декарт известил Мерсенна, что у него готов трактат «О мире», и что он отложил его в сторону на несколько месяцев, чтобы тогда окончательно пересмотреть и исправить. Осенью Декарт приступил к пересмотру и счел нужным предварительно ознакомиться с «Диалогами о системах мира» Галилея. Он обратился к друзьям в Лейден и Амстердам с просьбой прислать ему эту книгу и, к крайнему своему изумлению, получил в ответ известие, что в июне того же года «Диалоги» были сожжены инквизицией, и престарелый их автор, несмотря на заступничество влиятельных лиц, осужден был сначала на заключение в инквизиционной тюрьме, а затем подвергнут аресту в деревенском доме, где ему предписано в течение трех лет читать раз в неделю покаянные псалмы. 
 Декарт не на шутку перепугался. Ученый решил даже в первую минуту сжечь свои рукописи. Эта страница из жизни Декарта ничего не прибавит к его славе и вряд ли усилит уважение читателя к французскому мыслителю. 
В 1634 году Декарт составил набросок своего этюда «О человеке и образовании зародыша». По несколько странному стечению обстоятельств Декарт, как замечает Мэгеффи, имел в эту пору возможность производить «наблюдения» по интересовавшему его вопросу. В 1635 году у него родилась дочь, Франсина. Сведения о жизни этого маленького существа отличаются необычайной обстоятельностью по пункту, о котором в других случаях умалчивают даже обстоятельнейшие биографии, и крайней скудостью в прочих отношениях[9].
 На чистом листке одной книги Декарта мы находим запись «Зачата 15 октября 1634 года». Но о матери ребенка ничего не известно, связь, во всяком случае, была мимолетная. Романические элементы вряд ли имелись в натуре Декарта, и Мэгеффи делает, может быть, слишком суровое по отношению к Декарту предположение, что рождение на свет Франсины было плодом его любознательности. Во всяком случае, Декарт горячо был привязан к своей маленькой дочке. Франсина жила недолго, и смерть ее в 1640 году от скарлатины была тяжелым ударом для отца. 
В июне 1637 года Декарт выпустил книгу, выделив из «Мира» безобидные отделы «О свете» (диоптрика) и «О метеорах», написав заново «Геометрию», и предпослав им название «Рассуждение о методе». Это было если не начало новой эры, то, во всяком случае, крупное событие в истории человеческой мысли. Появился новый центр для кристаллизации сформировавшихся уже, но еще разрозненных и неорганизованных элементов нового миросозерцания. Новое миросозерцание вылилось в одну из более или менее устойчивых своих форм; лишний раз выяснился путь, по которому пойдет развитие человеческой мысли. 
 Геометрию Декарт намеренно писал запутанно, «чтобы лишить завистников возможности сказать, что все это они давно знали». Для этого он выпустил при труднейших задачах анализ, оставив только построение. 
Несравненно популярнее написаны были Диоптрика и Метеоры. Сам Декарт был очень доволен своими Опытами. Он говорил, что не думает, чтобы когда-либо ему пришлось выпустить или изменить в них хотя бы три строки. 
 В современной науке наряду с индуктивным методом широко применяется и метод дедукции. Суть его состоит в том, что из небольшого числа общих принципов выводятся различные частные следствия. Хотя этот метод зародился еще в Древней Греции, именно в этой книге Декарт впервые обстоятельно обосновал его применительно к естествознанию[11].
 Декарт не отрицал и индукции; он прекрасно понимал огромное значение опыта как средства познания и критерия истины «Я буду отныне продвигаться в познании природы быстрее или медленнее, в зависимости от того, насколько я буду в состоянии производить опыты. Опыт дает мне необходимый материал для исходных посылок, он же дает проверку правильности выведенных заключений». 
Только в 1644 году Декарт издал более обширное сочинение под названием «Начала философии». В него, наконец, вошли сочинения Декарта о мире (космосе), которые он намеревался издать еще в 1633 году. В этом сочинении он изложил грандиозную программу создания теории природы, руководствуясь своим методологически правилом брать за основу наиболее простые ясные положения. Еще в «Рассуждении о методе» Декарт подверг анализу всевозможные исходные положения, сомневаясь в справедливости любого из них, в том числе и в положении «Я существую». 
Однако в акте мышления сомнение невозможно, ибо наше сомнение уже есть мысль. Отсюда знаменитое положение Декарта «Я мыслю — следовательно, существую». Чтобы обезопасить свое учение от нападок церковников, Декарт говорит о существовании бога и внешнего мира, созданного богом. Но обмануть церковников не удается, они распознали материалистическую сущность системы Декарта. Верный своему методу, Декарт ищет в материальном субстрате самое основное и простое и находит его в протяженности. 
Материя Декарта — это чистая протяженность, материальное пространство, заполняющее всю безмерную длину, ширину и глубину Вселенной. Части материи находятся в непрерывном движении, взаимодействуя друг с другом при контакте. Взаимодействие материальных частиц подчиняется основным законам или правилам[15]. 
«Первое правило состоит в том, что каждая часть материи по отдельности всегда продолжает оставаться в одном и том же состоянии до тех пор, пока встреча с другими частицами не вызовет изменения этого состояния». 
«Второе правило, предполагаемое мною, заключается в следующем когда одно тело сталкивается с другим, оно может сообщить ему лишь столько движения, сколько само одновременно потеряет, и отнять у него лишь столько, насколько оно увеличит свое собственное движение». 
 «В виде третьего правила я прибавлю, что хотя при движении тела его путь чаще всего представляется в виде кривой линии и что невозможно произвести... ни одного движения, которое не было в каком-либо виде круговым, тем не менее, каждая из частиц тела по отдельности стремится продолжать тело по прямой линии». 
В этих «правилах» обычно усматривают формулировку закона инерции и закона сохранения количества движения. В отличие от Галилея Декарт отвлекается от действия тяготения, которое он, между прочим, также сводит к движению и взаимодействию частиц, и упоминает о направлении инерционного движения по прямой. Однако его формулировка еще отличается от ньютоновской, он говорит не о состоянии равномерного и прямолинейного движения, а вообще о состоянии, не разъясняя подробно содержания этого термина. 
Из всего содержания «Начал» видно, что состояние частей материи характеризуется их величиной («количество материи»), формой, скоростью движения и способностью изменять эту скорость под воздействием внешних частиц. Можно отождествить эту способность с инерцией, и тогда в одном из писем Декарта мы встречаем очень интересное утверждение «Можно утверждать с достоверностью, что камень неодинаково расположен к принятию нового движения или к увеличению скорости, когда он движется очень скоро и когда он движется очень медленно»[18]. 
Другими словами, Декарт утверждает, что инерция тела зависит от его скорости. В письмах Декарта встречается формулировка закона инерции, уже почти текстуально совпадающая с ньютоновской «Полагаю, что природа движения такова, что, если тело пришло в движение, уже этого достаточно, чтобы оно его продолжало с той же скоростью и в направлении той же прямой линии, пока оно не будет остановлено или отклонено какой-либо другой причиной». Этот принцип сохранения скорости по величине и направлению тем более интересен у Декарта, что, по его представлению, в мире пустоты нет, и всякое движение является циклическим одна часть материи занимает место другой, эта — предыдущей и т. д. В результате вся Вселенная пронизана вихревыми движениями материи. Движение во Вселенной вечно, так же как и сама материя, и все явления в мире сводятся к движениям частиц материи. Вначале эти движения были хаотическими и беспорядочными, в результате этих движений частицы дробились и сортировались. 
В физике Декарта нет места силам, тем более силам, действующим на расстоянии через пустоту. Все явления мира сводятся к движениям и взаимодействию соприкасающихся частиц. Такое физическое воззрение получило в истории науки название картезианского, от латинского произношения имени Декарта — Картезий. Картезианское воззрение сыграло огромную роль в эволюции физики и, хотя и в сильноизмененной форме, сохранилось до нашего времени. 
Творчество Декарта в этот период характеризуется особыми чертами. Теперь он глава школы, и Декарта особенно беспокоит вопрос об официальном признании его философии. Он полагает, что иезуитам было бы выгодно ввести в преподавание в своих школах его философию, и старается убедить их, что в ней нет ничего противоречащего религии[16]. 
В 1645 году Декарт возвращается к занятиям анатомией и медициной, которым обещал в «Рассуждении о методе» посвятить всю свою дальнейшую жизнь и от которых его отвлекли заботы о снискании симпатий теологов. Он поселяется в Эгмонде и упорно работает. 
В 1648 году Декарт был вызван в Париж. Это его третье путешествие во Францию за время пребывания в Голландии. Первые два, в 1644 и 1647 годах были связаны с хлопотами по наследству. Во второй приезд влиятельные друзья выхлопотали Декарту у кардинала Мазарини пенсию в три тысячи ливров. В мае 1648 года Декарт получил второй королевский рескрипт с назначением ему новой пенсии и приглашением явиться в Париж, где его ожидало назначение на какую-то важную должность. Однако 27 августа на улицах появились баррикады, и Декарт поспешил вернуться в Голландию. 
Декарт был прост и суховат. В общении те, кто хотел видеть в нем оракула, олицетворение мудрости, бывали, по словам Балье, разочарованы простотой его ответов. В большом обществе Декарт молчалив и ненаходчив, как это часто бывает у людей, привыкших к уединенному образу жизни. Но в кругу близких людей он становится оживленным и веселым собеседником. 
Отношение Декарта к этим близким людям производит, в общем, тяжелое впечатление. На долю Декарта выпало редкое счастье вокруг него собрался круг восторженных поклонников и преданных друзей, но, по-видимому, он не знал такого счастья, как любить других[13]. 
 Надменный и высокомерный с равными, третировавший как мальчишек крупнейших ученых своего времени, ученый, приближаясь к высоким особам, превращался в льстивого и угодливого царедворца. Декарт изрекает такой афоризм «Особы высокого происхождения не нуждаются в достижении зрелого возраста, чтобы превзойти ученостью и добродетелью прочих людей». 
Возможно, такое отношение к венценосцам и стало причиной того, что Декарт, человек богатый и независимый, дороживший своим здоровьем и уже немолодой, поехал по приглашению его поклонницы, шведской королевы Христины в «страну медведей между скал и льдов», как писал он сам. В октябре 1649 года ученый прибыл в Стокгольм. 
Уже вскоре после приезда Декарта Христина стала говорить ему об ожидающих его милостях. Предполагалось возвести его в звание дворянина Шведского королевства; кроме того, королева обещала подарить ему обширное поместье в Померании. Вместе с тем, Христина заставляла немолодого уже и болезненного философа ломать весь его привычный образ жизни. Она нашла, что к занятиям философией нужно приступать со свежей головой, и наиболее подходящим временем для этого выбрала пять часов утра[14].
 Декарт, которому даже его воспитатели-иезуиты разрешали, ввиду слабого его здоровья, оставаться в постели до позднего часа, принужден был в суровую северную зиму задолго до рассвета отправляться во дворец, причем ему приходилось проезжать через длинный, открытый со всех сторон ветру мост. Зима стояла необычайно суровая. В одну из своих поездок Декарт простудился и по возвращении из дворца слег у него обнаружилось воспаление легких. 
Глава 2. Становление и развитие рационализмаЕсли в Англии в XVII веке были заложены основы эмпирико-индуктивной философии, то во Франции примерно в это же время начинает складываться принципиально иная философская традиция, получившая название рационализма. Суть последнего можно свести к утверждению, что логическое сцепление идей и фактическая связь вещей тождественны. Истина должна быть абсолютной, вечной, общеобязательной и, следовательно, не может быть выведена из опыта. Ее источником является разум. Наиболее обстоятельно идея рационализма разработана в трудах Декарта и его последователей, а также в окказионализме.
Рене Декарт (1596-1650 гг.) вошел в историю философии как один из родоначальников новой философии, выступившей с требованием пересмотра всей предшествующей традиции. Знакомство с его сочинениями «Правила для руководства ума», «Рассуждение о методе», «Размышление о новой философии» дает основание полагать, что Декарт сосредотачивает усилия на том, чтобы придать философии научный характер, освободить знание от всяких случайностей, источником которых может быть, по его мнению, только опыт[11]. Нужна философия, опирающаяся на такие предпосылки, которые нельзя было бы опровергнуть и из которых можно вывести всю систему наук. Для отыскания абсолютного основоположения Декарт предлагает воспользоваться принципами сомнения и непосредственной очевидности. Все существующее знание необходимо подвергнуть сомнению, с тем, чтобы отыскать такие положения, которые уже нельзя было бы опровергнуть. Сомнение одной стороной направлено против слепой веры, а другой стороной ориентировано на поиск наиболее очевидного и достоверного. Произведя эту операцию, Декарт получает то самое основание, в очевидности которого никто не может усомниться. Им является факт мышления: «Cogito ergo sum» (мыслю — следовательно существую)[14]. Это изречение Декарта, ставшее крылатым, выражает сущность его мировоззрения. Истинность этого исходного пункта познания, по утверждению Декарта, гарантирована Богом, вложившим в человека естественный свет разума.
Таким образом, основным признаком рационализма Декарта можно считать выведение факта существования из факта мышления. Это выведение осуществляется с помощью операции дедукции из врожденных разуму идей. В состав врожденных идей Декарт включает: бытие Бога; существование понятия; свободу воли. Образцом научного доказательства, по Декарту, является математическое доказательство, опирающееся на априорные истины разума.
Исходным пунктом познания является интуиция, из которой по определенным правилам метода выводится истина. Сущность метода Декарта выражается в требованиях, которые он предъявляет к нему:
– метод должен быть ориентирован на получение ясного и очевидного знания;
– всякая сложная вещь, ради успешного ее изучения, согласно требованию метода, должна расчленяться на простые части;
– в познании нужно идти от простого к сложному;
– знание всегда должно стремиться к полноте своего содержания.
Такое понимание означает, что познание должно быть направлено не от бытия к истине, а от истины к бытию. Истина выступает не как соответствие знания бытию, а как модель для создания соответствующего этой истине бытия. Такая позиция была методологически эвристичной. Она несла не столько печать идеализма, сколько открывала возможность экспериментального создания такого бытия, которого нет в мире природы[9].
Как основоположник рационализма Декарт уравнял все вещи мира перед человеческим интеллектом. Начала, или принципы, природы он перенес из объективного мира в человеческий разум. Это позволило исключить природное неравенство вещей и применить к их познанию количественную характеристику, математические методы. Так, философия Р. Декарта выступила методологическим основанием математизации естествознания, его моделирования.
В вопросе о соотношении души и тела позиция Декарта дуалистична и получила название «психофизического параллелизма». Телесная и духовная субстанции взаимно несводимы друг к другу и несоизмеримы. Тело не может воздействовать на душу, а душа не в состоянии влиять на тело. Между протяженной субстанцией и мыслящей субстанцией нет точек соприкосновения. Однако распространение психофизического дуализма на объяснение человека привело к трудностям. Их Декарт пытался разрешить механически, предположив наличие у человека шишковидной железы, служащей вместилищем души[7].
Как реакция на неспособность Декарта решить проблему соотношения телесной и духовной субстанции появился окказионализм. Если Декарт и картезианцы все же пытались найти точки соприкосновения души и тела, то окказионалисты исходили из убеждения, что это в принципе невозможно. Взаимодействие происходит только в результате божественного вмешательства в каждом конкретном случае и является не правилом, а случаем. Отсюда и название: в переводе с французского окказионализм означает «случай». Главные представители: А. Гейлинкс и Н. Мальбранш.
Арнольд Гейлинкс (1624-1669) развивал картезианство по пути преодоления дуализма и установления идеалистического монизма. Духовная субстанция, по его мнению, обладает абсолютным единством, неделимостью и детерминированностью. Не только идеи, но и ощущения не имеют телесной причины. Соответствие физиологических и психических явлений Гейлинкс сравнивал с двумя часовыми механизмами: их показания и ход совпадают, потому что они заведены одним мастером. Под этим мастером подразумевается Бог.
Николай Мальбранш (1638-1715) считал, что связь души и тела происходит случайно. Божественная субстанция является единственной причиной всякой деятельности, как душевной, так и телесной. Естественной причинности, проистекающей из самих вещей, не существует. Только Бог приводит в движение все существующее. Отчетливое знание человек может иметь только о материальных телах. Знания о душе, о Боге — это компетенция не разума, а веры. Не Бог существует в мире, а мир в Боге.
Рационалистический метод Декарта получил развитие в философии Блеза Паскаля (1623-1662), хотя он и был оппонентом Р. Декарта по ряду вопросов. В своем сочинении «Мысли» Паскаль подразделяет науки по их предмету и способу его познания. По одному ряду проходят такие науки, как история, география, юриспруденция, языкознание и теология. Философ считал эти науки «историческими», поскольку они имеют дело с фактами преемственности поколений. В этих науках доминирует авторитет. Что касается научных приемов, системы разумных доказательств, то они практически неприменимы[5].
По другому ряду проходят геометрия и арифметика, физика и химия, архитектура, медицина и музыка. Эти науки открывают и исследуют различные истины, опираясь на чувства и разум, на опыт и умозаключение. Значение авторитета в этих науках минимальное. В этих науках торжествует аксиоматико-дедуктивный метод познания. С его помощью можно получить истины, которые невозможно обрести в опыте. Дедуктивный метод требует особого искусства и внимания, определения и доказательства исходных посылок, дабы избежать всякой неясности и двусмысленности. Принципы чувствуются, а теоремы доказываются. Доказательность и составляет суть аксиоматико-дедуктивного метода. Она предполагает наличие «первичных терминов-аксиом», которые спасают ум от дурной бесконечности оснований и следствий. Это пространство и время, движение, число, равенство и т. д., то есть те понятия, которым принадлежит наивысшая очевидность. По своей сути эти понятия и есть продукт декартовской интуиции. Но в отличие от Декарта Паскаль уточняет: «Мы познаем истину не только разумом, но и сердцем». В нас заложено понятие истины[3]. Интуиция Р. Декарта подвергается сенсуализации и даже иррационализации.
Достоверное знание распространяется лишь на сферу той предметной деятельности, с которой имеет дело человек в своей повседневной деятельности. Проблема познания выглядит совершенно иначе за пределами этой повседневной деятельности. Здесь любое решение проблемы познания невозможно вне соотношения бесконечного и конечного.
Глава 3. Учение о методеВ “Правилах для руководства ума” Декарт пишет, что хотел бы отыскать “чёткие и легкие правила, которые не позволят тому, кто ими будет пользоваться, принять ложное за истинное и, избегая бесполезных умственных усилий, постепенно увеличивая степень знания, приведут его к истинному познанию всего того, что он в состоянии постичь”. Однако если здесь он перечисляет двадцать одно правило, то в “Рассуждении о методе” сводит их число к четырем; причина такого сокращения называется самим Декартом: “Поскольку большое число законов часто служит лишь предлогом для их незнания и нарушения, то чем меньше законов имеет народ, тем лучше он управляем, при условии строгого соблюдения этих законов; и я подумал, что вместо множества законов логики, мне достаточно следующих четырех - при условии твердого и неукоснительного соблюдения их безо всяких исключений”.1) Первое правило, оно же и последнее, поскольку не только отправной, но и конечный пункт - это правило очевидности, которое Декарт формулирует следующим образом: “Никогда не принимать ничего на веру, в чем с очевидностью не уверен; иными словами, старательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчётливо, что никоим образом не сможет дать повод к сомнению&rdquo